– Я тебе задницу вилкой проткну!

– Ага, сначала поймай, – смеясь, говорит сестра и отскакивает в сторону, хватая со стола кусочек сыра.

– Немедленно положи на место, я его час выкладывал! Чёртов час! Инга!

– Так, с этими всё ясно. Ну а как твои дела? – спрашиваю, поворачиваясь к Мег.

– Отлично. Собираюсь в Америку. Купила билет на завтра, полечу через Ниццу.

– Зачем? – хмурюсь, предлагая ей безалкогольный пунш, который сварил Дин. Да, он моя кухарка.

– Наши квартиры стоят без дела, пока мы здесь. Я принесла документы. Тебе нужно подписать доверенность на меня. Все печати уже стоят. Я сдам наши квартиры, и мы будем иметь деньги с аренды. Это хороший заработок.

– Ты права, – кивая, беру бумагу и расписываюсь.

– Ты долго будешь фигнёй страдать? – плюхаясь на диван, интересуется подруга.

– Я? Да никогда, – криво усмехаясь, сажусь рядом и делаю глоток пунша.

– Слушай, я всё понимаю, но работать официанткой у этой…

– Мадам Горади. Не обижай старушку, она меня пирогами бесплатно кормит.

– Плевать. Редж, это сейчас у тебя срок небольшой, а потом? Как ты будешь носиться между столиками?

– Нормально. Я выносливая. Тем более беременность у меня нормально протекает. Мне нравится. Я рада, что она взяла меня к себе. Я получаю деньги каждый день, могу есть пироги и встречать разных людей. Кто ещё меня возьмёт здесь беременную на работу?

– Дерик богат…

– Молчи, – резко обрываю её.

Мы с ним не виделись с того самого дня, когда самолёт приземлился в Альоре. Я узнаю все новости через Германа или Калеба, которые раз в день, а то и десять, появляются то в кафе, в котором я работаю, то в доме Дерика. Отца Сабины казнили неделю назад. Я не видела её, но знаю, что она находится здесь, в Альоре. Дерик вернулся в замок и готовится к Рождественскому балу, на который мне было выдано приглашение. Я его, конечно же, официально отклонила. У нас с Дериком холодная война. Я передаю результаты своих анализов через посредников. Он, через них же, молчит. На самом деле ситуация меня напрягает, потому что прошло всего восемь дней, и наступило Рождество. У меня ещё много незаконченных дел в доме, хотя вопрос с одеждой отпал. Калеб привёз мне целый гардероб для беременных. На весь срок. Я приняла. Раз я, в глазах Дерика, фальшивая американка, которая залетела от него из-за его денег, то именно так теперь и поступаю. Знаю, что это глупо, но остановиться не могу. Газет принципиально не читаю, потому что у меня есть мадам Горади, которая не упускает возможности посетовать об отношениях Дерика с Сабиной. Ничего официального не сообщали, но их вдвоём видели у Ромье на ужине, то есть свидании. Город не такой уж и большой, так что слухи распространяются здесь очень быстро. Даже Полье уже нашёл меня, чтобы пригласить на свою свадьбу, намеченную на июль. Так что новостей мне хватает, а вот спокойствия я пока не нашла.

– Герман, – улыбаясь, целую его в щёку, пропуская в дом. – Калеб, рада видеть. Я думала, ты будешь в замке.

– Меня отпустили на пару часов. И я на работе, всё слышу. – Парень чмокает меня в щёку и тащит в гостиную большие коробки с подарками.

– Это для нашего малыша, – говорит он.

– От него? – прищуриваясь, спрашиваю и смотрю на Калеба.

– От меня. Я буду дядей, имею право. Тем более тратить деньги мне больше не на кого. Привет, Мег. А где вторая бестия?

– Где-то носится с Дином. Они снова ругаются, – отвечает, равнодушно пожимая плечами, Мег.

– А кормить когда будут? Эльма сказала, чтобы я шёл подальше, потому что у неё семейный ужин с женихом, – кривится Герман.

– На бал тоже не пошёл? – интересуюсь я.

– Нет. Это не моё. Я предпочитаю красивую ёлку, горящий камин и вкусную еду без официального представления меня королю и принцу. Так что я выбрал твой праздник, Реджина. Кстати, а ты немного выросла, – говорит он, указывая на небольшой живот под платьем.

– Я просто хорошо ем. Дин! Инга! Ужинать! – кричу я.

Сестра первой вылетает со второго этажа и, хватая подушку с дивана, бросает её под ноги летящему за ней Дину. Тот, с грохотом и под всеобщий хохот, падает на пол.

– Ненавижу тебя… стерва… Реджи, выгони её, – поднимаясь, скулит Дин.

– Я её сестра. У меня теперь тоже своя миссия – я буду мстить тебе за тот выстрел, чтобы больше не повадно было. Давай, малыш, корми свою королеву.

– Суп тебе на голову вылить или сразу в лицо? Подогрею хорошенько…

– Боже, да хватит уже. Можно поесть без ваших перепалок хотя бы раз? – недовольно бубнит Герман.

– Инга, молчи, – предупреждаю сестру, опускаясь на стул.

– Дин, твой выход, – улыбаюсь ему, и он кивает.

На удивление, но ему понравилось готовить. Дин прибирается в доме, пока меня нет. Следит за ремонтом в детской, для которой я выбрала бело-серые тона, готовит и имеет возможность встречаться с отцом и матерью. Клаудия… странным образом в воскресенье мы встречаемся с ней и с Эни в кафе, чтобы выпить кофе с чем-то вкусным. Хотя я кофе не пью, но зато мы начали общаться. Вероятно, она благодарна мне за то, что Дерик сжалился над Дином, и тот вернулся на родную землю. Хотя я не признавалась, что устроила скандал, чтобы причинить боль Дерику и обидеть именно его. Я поступила плохо.

Я ни от кого не скрываю, что беременна. Если меня позже увидят с животом, то будет больше вопросов. Так что для всех, непосвящённых, я залетела от своего бывшего жениха, который бросил меня у алтаря. Конечно, все, кто мне близок, а ими стала и вся королевская семья, и Эни в курсе о правде, а остальным незачем знать. Я оформила документы в огромной местной больнице и даже познакомилась с врачом, которая будет принимать у меня роды. Они все милы со мной, очень вежливы, не задают лишних вопросов. Беременных здесь очень мало, на удивление. Посещения строго по записи, может быть, поэтому я и не вижу никого постороннего. Но явно люди здесь, преимущественно, здоровы, потому что клиника практически пустует. Медицина лучше и доступнее, чем в Америке. Да, и я ни за что не плачу, так как нахожусь на попечении королевской семьи. Стыдно, но Клаудия сама вызвалась оплатить всё, как и помочь мне в будущем. Странно, моя жизнь здесь наладилась. Те люди, которых раньше я терпеть не могла, превратились в хороших знакомых. Ко мне тоже относятся с большим терпением. Особенно, Клаудия. Ферсандра я до сих пор не видела, но Дин говорит, что ему намного лучше. Он снова вникает в дела страны, потому что Дерик через пару недель должен отправиться в долгое турне вместе с Эни.

– С Рождеством! – Мы поднимаем бокалы. Кто с шампанским, кто с виски, кто с безалкогольным пуншем. То есть только я и Калеб. Я смотрю на своих друзей и радуюсь тому, что моя семья неожиданно стала больше. Ингу приняли сразу, потому что она болтлива. Мег тоже быстро влилась в альорскую жизнь, наслаждаясь спокойствием и добротой людей. А я… я чувствую себя стервой, которая нагадила Дерику.

Смеясь над очередной шуткой Калеба, слышу звук подъезжающего автомобиля. Оставляя гостей, подхожу к двери и открываю её. Да, я сняла все предупредительные сигналы. Ко мне заходят чаще, чем в магазин.

– Эни, Грет! Вы что здесь делаете? – улыбаясь, сбегаю по лестнице и целую девушку.

– Мы сбежали с этого нудного бала. Говорят, у тебя веселее. С Рождеством, дорогая, – Эни вручает мне подарок.

Грет сухо кивает, стараясь улыбнуться, но у него это получается с трудом. Он закрытый, собранный и молчаливый мужчина. Очень красивый, подходящий Эни по всем параметрам. И по его жестам, например, когда он поправляет её шаль, прядь волос, нежно прикасается к руке, видно, что он её безумно любит.

Эни и Грет находят себе свободные стулья, присоединяясь к гостям, сидящим за столом. Новые темы и обсуждение нарядов, приглашённых на бал, откровенные высказывания Эни о том, насколько всё это может надоесть, снова смех и радость. Наверное, я об этом мечтала.

– Видимо, Дерик тоже не выдержал. Для него самое ужасное – улыбаться. Хотя все мужчины такие. Правда, дорогой? – хихикает Эни, когда мы слышим звук очередной машины, подъехавшей к дому.

На самом деле я не готова его увидеть. Не знаю, что ему сказать, а извиняться будет крайне глупо, ведь он тоже был неправ, потому что обидел и унизил меня.

Напряжённо подхожу к двери и открываю её.

– Клаудия? Ваше Величество? – шокировано выдыхаю, смотря на королевскую пару, улыбающуюся мне.

– С Рождеством, Реджина. Мы можем присоединиться?

– Да… да… конечно. – Отхожу в сторону, пропуская их в дом.

– Прекрасно выглядите, леди Реджина, – кивает мне Ферсандр.

– Вы тоже, Ваше Величество.

– Просто Ферсандр или Ферсь. – Он подмигивает мне, а я краснею от стыда. Дерик!

– Мам? Пап? Чёрт, вы здесь!

Дин обнимает своих родителей и ищет им стулья. За моим небольшим столом не хватает места, но, кажется, это никого не волнует. Дин бегает туда-сюда, стараясь уделить больше внимания своим родителям. Я двигаюсь ближе к Герману, всем так тесно, а я – в шоке.

– Выходит, все бросили Дерика? – шепчу, видя тех, кто должен его поддерживать сейчас в замке.

– Не бросили, Реджина, просто обстоятельства меняются. Он будущий король. Это его обязанность вести балы и присутствовать там, а мы… просто хотим тепла и праздника в кругу семьи. Ты нас сплотила, – тихо отвечает он, отпивая виски.

– Но это жестоко, разве нет? Он там один…

– С ним Сабина, и Моника приехала на праздники. Он не скучает, – фыркает Герман.

– То есть между ним и Сабиной что-то есть по-настоящему? – выдавливаю из себя.

– Не знаю, он перестал со мной разговаривать. Дуется за то, что я поддержал тебя и проголосовал за возвращение Дина. Да и из-за того, что я подстроил твой приезд сюда. Я хотел, как лучше. Правда. Не думал, что всё так закончится. А что касается Сабины… я не видел её. Она прячется от меня, потому что знает, как я её терпеть не могу и, возможно, придушу при встрече, – цедит зло Герман.

Отпустить. Дать ему право выбора. Я лишь та, кто залетела от принца. Вот и всё.

Моё настроение опускается хуже некуда, и даже гости не могут своими рассказами, какими-то интересными темами его поднять. Мыслями я в замке, где Дерик сейчас улыбается Сабине. Она подходит ему. А я лишь беременна от него. Сказал ли он ей об этом? Стыдится ли он этого? Стыдится ли меня? На последний вопрос, конечно, будет положительный ответ. Я не умею вести себя на людях. Я обычная, а он где-то там на вершине. И всё же, как бы я себя ни убеждала, что это не моё дело, и мы давно обсудили всё, мне больно. Аппетита нет. А сердце, как будто испугалось, колотится в груди. У меня даже руки немного трясутся.

Остальная часть вечера становится для меня каторгой. Не могу угомонить свою фантазию. Она убивает меня. После полуночи все разъезжаются, а Дин с Германом, Мег и Инга уходят веселиться дальше, оставляя меня одну. Смотрю на стол с пустыми тарелками и недопитыми напитками. Хочется плакать от несправедливости.

Собираю посуду. Мою её, только бы отвлечься. Расставляю всё по местам и выключаю везде свет. Забираясь на диван, кладу руку на живот и смотрю на сверкающие на ёлке огоньки.

Как же паршиво. А там, в замке, смех, веселье и похоть…

Мягкая дремота наполняет голову, спасая меня от звенящей пустоты вокруг. Столько людей, а я чувствую себя невероятно одинокой. Сквозь сон я чувствую тепло. Оно распространяется от немного выпуклого живота. Это вызывает улыбку. Мягкое поглаживание. Знакомый аромат…

Дёргаюсь от страха и моментально посыпаюсь, резко садясь на диване.

– Я не сплю. Не сплю, – бормочу я.

Шумно дыша, поворачиваю голову и, кажется, с ума схожу.

– Дерик? – шепчу, сонно смотря на него. В парадном одеянии принца он выглядит потрясающе, словно сошёл с экрана какого-то мультика и оказался здесь.

– Я искал Калеба. Он не вернулся. – Его резкий голос полностью стирает дурман мечтаний.

– Не вернулся? Он уехал раньше остальных. Давно уже. Я ему позвоню. – Поднимаюсь с дивана и кривлюсь от боли в ногах. Нужно было снять туфли.

– Не нужно. Раз его здесь нет, значит, мы просто разминулись. Я ухожу.

Он разворачивается и направляется к двери.

– С Рождеством, Дерик, – тихо произношу.

Он замирает, и его плечи под алым фраком напрягаются.

– С Рождеством, Реджина.

Не Джина, не ехидная американка, не чёртова шпионка. Реджина.

Дерик уходит, оставляя после себя огромную брешь в моём сердце. Это официально. Больше я его не интересую.

Закрываю рот рукой, только бы не плакать. Опускаюсь на диван, и всё же слёзы скатываются по щекам. Я реву в голос, скуля, словно потеряла что-то очень ценное. Не так я себе представляла Рождество.

От слёз, усталости и своего положения я быстро засыпаю в кровати, в которой когда-то мы спали вместе. Но наверное, нужно порой позволять себе со слезами отдать ту боль, которая травмирует тебя сильнее, чем всё остальное. Затяжную боль. Она убийственная. Слёзы помогают. Они опустошают тебя, даря возможность сделать что-то иначе и сбросить груз печали с плеч.