– Как вы вошли в дом? – спросил он, глядя на нее высокомерно. – Я не слышал стука в дверь.

– Места знать надо. Селеста в своей спальне?

– Она и миссис Пэкстон в гостиной. У них гостья. Советую вам не беспокоить их. Его светлость может появиться в любой момент.

В холле пробили часы. Половина девятого. Фостер сказала, что герцога ждали к девяти. Рори вручила дворецкому свою шаль, которую сохраняла со времени своего дебюта.

– Я учту твое мнение, – сказала она.

Пройдя мимо негодующего дворецкого, Рори вошла в гостиную. Когда-то здесь царили все оттенки зеленого цвета, а теперь все стало бело-розовым. Китти полностью обновила комнату, возможно, использовав для этого те средства, что отец оставил в качестве ее, Рори, приданого.

Она направилась к дамам, сидевшим у камина. Гостьей оказалась та самая миссис Эджертон, которую она уже видела утром. Все три дамы были одеты в элегантные вечерние платья; миссис Эджертон – в зеленое, Китти – в синее, а Селеста – в бледно-желтое. Белокурую головку девушки украшали желтые бутоны. Женщины оживленно болтали, а Селеста сидела рядом с ними, положив руки на колени и глядя на огонь в камине. И она была неподвижна – словно прелестная фарфоровая кукла.

Увидев Рори, она, однако, взбодрилась. Вскочив, обняла сестру и с восторженной улыбкой воскликнула:

– Какой чудесный сюрприз! Леди Дэшелл дала тебе выходной?

Рори почувствовала подкативший к горлу комок. Как прекрасно, когда тебя любят безо всяких условий и не ругают за ошибку далекого прошлого.

– На самом деле я пришла только на несколько минут. Мне необходимо как можно скорее вернуться.

– Леди Дэшелл?! – оживилась миссис Эджертон. – Китти, ты же говорила, что падчерица приехала в Лондон, чтобы помочь тебе со свадебными приготовлениями. Не хочешь же ты сказать, что она работает у маркизы.

Китти в раздражении пробормотала:

– Извини, Надин, разве я забыла об этом упомянуть? Аврора согласилась ненадолго стать компаньонкой маркизы. Я подумала, что об этом лучше не распространяться. Ты же знаешь, как люди обожают сплетничать.

Улыбка Селесты поблекла.

– Извини, мама. Я не сообразила, что об этом нельзя говорить.

– Не важно, дорогая. Уверена, мы можем доверять миссис Эджертон. – Китти встала. – Ты пришла поговорить со мной, Аврора? Давай пройдем в утреннюю гостиную.

Мачеха явно была уверена, что ее визит как-то связан с украденными письмами. Следовало исправить это заблуждение, не упоминая о намерении леди Дэшелл взять ее с собой на бал. Лучше не злить Китти.

– На самом деле я пришла по другому поводу, – сказала Рори. – Маркизе не нравится плачевное состояние моего гардероба. Она высказала мнение, что Сиси может мне одолжить что-нибудь из одежды.

– Сиси должна одолжить тебе платья?.. – удивилась Китти. – Весьма дерзкое заявление со стороны ее светлости.

– Необычное требование – это точно, – поддакнула миссис Эджертон. – Но говорят, маркиза стала весьма эксцентричной после того трагического инцидента. Это правда, мисс Пэкстон?

Миссис Эджертон могла считаться элегантной, пожалуй, даже красивой – у нее была высокая прическа и серьги с крупными изумрудами, – но ее страстные глаза заядлой сплетницы очень не понравились Рори.

– Она всего лишь хочет, чтобы я выглядела презентабельно, – ответила девушка. – Не думаю, что это странно. У маркизы ведь бывают люди, занимающие очень высокое положение в обществе.

– Рассчитываете соблазнить лорда Дэшелла? – Миссис Эджертон окинула Рори оценивающим взглядом. – Зря. Он обхаживает необычайно богатую простолюдинку, симпатичную простушку по имени Элис Киплинг.

– Я знаю, спасибо, – кивнула Рори.

Она заставила себя улыбнуться, хотя в душе кипела от злости. Очевидно, миссис Эджертон считала ее охотницей, которая проникла в дом богатого холостяка, чтобы заманить его в брачную ловушку.

Миссис Эджертон вполне могла пустить соответствующий слух в обществе – с нее станется. Но достаточно ли она беспринципна, чтобы украсть письма у своей лучшей подруги и шантажировать ее?

Пока у Рори не было никаких доказательств. Она всего лишь чувствовала инстинктивную неприязнь к этой женщине.

– Я с радостью дам Рори несколько платьев! – улыбаясь, воскликнула Селеста. – Можно, мама? У нас еще есть время до приезда его светлости.

Китти молча поджала губы. Рори понимала, что эта женщина не хотела давать падчерице дорогие платья, предназначенные для Селесты. Но она также должна была осознавать, что не следовало вызывать недовольство маркизы, пока не обнаружатся письма.

– Ладно, хорошо, – процедила Китти сквозь зубы. – Но не задерживайся, дорогая. И не выбирай для нее самые красивые платья. Их не подобает носить простой компаньонке. Кстати, Аврора, а где Бернис? Она вернулась с тобой?

– Нет, тетя была так добра, что согласилась остаться с леди Дэшелл, пока меня нет. Они – старые подруги.

– Понимаю. Но передай ей, чтобы она вернулась, как только сможет. Не стоит злоупотреблять гостеприимством маркизы.

Рори заметила беспокойство Китти. Утром она была вынуждена рассказать Бернис об украденных письмах. И едва ли Китти уверена, что золовка будет держать язык за зубами. Конечно, Рори знала, что тетушка ничего никому не расскажет, но она не собиралась облегчать мачехе жизнь – пусть помучается.

Сестры поспешили в спальню Селесты. Та рывком распахнула объемистый гардероб, в котором висели удивительно красивые платья, в основном – светлых пастельных тонов, приличествующих дебютантке.

– Бери что хочешь. Не могу понять, зачем мама накупила так много. Как насчет этого?

Девушка достала из гардероба элегантное утреннее платье, сшитое из тонкого светло-зеленого муслина. Оно отлично подходило для дня, но не для вечернего мероприятия.

– Платье очень красивое, но… Сиси, ты умеешь хранить секреты?

– Конечно!

– Понимаешь, леди Дэшелл уже вполне оправилась после катастрофы и намерена вернуться в общество. Она хочет посетить завтрашний бал у лорда Тинсли и желает, чтобы я ее сопровождала.

Личико Селесты осветилось радостной улыбкой.

– Правда? Ты будешь на завтрашнем балу у лорда Тинсли? Как замечательно! Мы с тобой сможем там поболтать. Но почему ты не сказала маме?

– Видишь ли, я сомневаюсь, что она одобрит. Не забывай, что я все еще персона нон грата.

Вернув платье в гардероб, Селеста проговорила:

– Я всегда считала, что с тобой поступили жестоко, отослав так далеко… и так надолго.

– Знаешь, на самом деле нет. – Рори потребовались годы, чтобы понять истину. Она вела себя безрассудно, пошла на риск и сама уничтожила свою репутацию. И все потому, что влюбилась в красивого иностранца, оказавшегося банальным ловеласом. – Ты была слишком мала, чтобы понять детали, но восемь лет назад я своими действиями вызвала грандиозный скандал. И я заслужила, чтобы передо мной закрылись все двери. По крайней мере – на время.

– Мама мне рассказала… По ее словам, ты позволила мужчине то, что можно позволить только мужу. – Селеста взяла сестру за руку. – Но мне все равно, Рори. Я не отвернусь от тебя из-за того, что случилось так давно. Уверена, если леди Дэшелл тебя поддержит, общество примет тебя снова.

Рори очень на это надеялась. Нет-нет, у нее не было особого желания вернуть благосклонность аристократической верхушки, но ей требовалось во что бы то ни стало отыскать шантажиста. Маркиз назвал в качестве возможных подозреваемых двух старых дружкой его отца – полковника Хьюго Фландерса и лорда Ральфа Ньюкомба. И если бы она, Рори, была принята в высшем обществе, то у нее появилось бы больше возможностей для ведения расследования.

Однако поиски шантажиста не являлись ее единственной целью. Ей очень хотелось утереть Лукасу нос. Он должен был лично убедиться, что был не прав, назвав ее «скандальной кокеткой». Черт бы побрал этого чопорного зануду!

– Я не хочу привлекать к себе внимание на этом балу, – сказала Рори, – поэтому старалась хранить молчание.

– Но теперь по моей вине миссис Эджертон знает, что ты – компаньонка леди Дэшелл. – Селеста опустила голову. – Я самая настоящая дура! Ты сможешь меня простить?

Рори обняла сестру.

– Нечего прощать, дорогая. Все равно она об этом узнала бы. И в любом случае она понятия не имеет о том, что я намерена вернуться в общество. А если бы знала… Представляешь, сколько было бы разговоров?

– О, она ужасная сплетница! Не хочу и думать, что она говорит за моей спиной.

– Что ты очень красивая девушка – больше ей сказать нечего. И запомни: когда ты станешь герцогиней Уиттингем, ей придется при встрече с тобой делать реверанс.

Селеста перестала улыбаться, и глаза ее наполнились вселенской скорбью. Создавалось впечатление, что Сиси выбросила помолвку из головы – и даже не желала о ней вспоминать.

Она стала перебирать платья в шкафу. На ее пальце сверкнул огромный бриллиант.

– Неприятно думать, что люди станут мне кланяться, – пробормотала она, не глядя на сестру. – Я не знаю, как быть герцогиней.

Печаль в голосе сестры встревожила Рори. Заглянув в ее лицо, она заметила, что Селеста прикусила губу.

– Ты будешь замечательной герцогиней, – проговорила Рори. – Но ты уверена, что хочешь за него замуж, Сиси? Уиттингем все же очень стар для тебя.

– Он добрый… и щедрый… И он дарит мне много подарков, – пробормотала девушка.

– Так делал бы и отец. А тебе нужен муж, которого ты будешь любить всей душой. Ты точно знаешь, что герцог – тот самый человек?

Селеста в растерянности заморгала, и ее глаза наполнились слезами. Закрыв лицо ладонями, она всхлипнула и тихо сказала:

– О, не спрашивай меня, Рори. Не спрашивай. Я не смею…

Рори обняла сестру и задумалась. И она ужасно злилась на Китти. Можно было не сомневаться: мачеха, ни секунды не задумываясь, пожертвует счастьем дочери ради своих амбиций.

Вложив в руку Селесты носовой платок, Рори сказала:

– Послушай меня, Сиси. Ты не обязана выходить замуж за герцога. Только тебе необходимо серьезно поговорить с матерью и объяснить ей, что ты его не любишь.

– Я уже пыталась, – вздохнула девушка; ее глаза блестели от слез. – Только она ничего не желает слушать – хочет, чтобы я стала герцогиней. Я не смогу ее разочаровать.

– Дорогая моя, ты не должна обрекать себя на жалкое существование, чтобы доставить удовольствие матери. Ты обязана постоять за себя. Еще не поздно. Скажи герцогу, что ты совершила ошибку, приняв его предложение. Принеси свои извинения. Полагаю, он будет возмущен, но это все же лучше, чем потом всю жизнь мучиться.

– Я не осмелюсь!.. – всхлипнула Селеста. – Я не такая храбрая, как ты. И никогда такой не была.

Рори погладила сестру по волосам.

– Осмелишься, дорогая. Таков твой долг перед самой собой. Главное – поверь в себя и сохраняй твердость. Не позволяй никому вынуждать тебя к браку, которого ты не желаешь. Тебе только восемнадцать, и ты еще встретишь мужчину, которого полюбишь всем сердцем.

Селеста отвела глаза. Ее мокрые ресницы затрепетали. Было очевидно: такого мужчину она уже встретила. Но кто же он?..

И тут Рори вспомнила, с каким восторгом лорд Генри и его друг Перри говорили о Селесте. Похоже, они оба были в нее влюблены. Но в тот момент она не обратила на это особого внимания.

Заглянув в лицо сестры, Рори сказала:

– Посмотри-ка на меня, Сиси. Ты кого-то любишь, да? Только говори правду.

На заплаканном личике Селесты появилось виноватое выражение.

– Если хочешь знать… то да, – проговорила она трагическим шепотом. – С ним очень легко и интересно. И он намного моложе герцога. Но, увы, он – всего лишь второй сын. У него нет средств, и он сейчас не может позволить себе женитьбу. Быть может, через год или два… Но тогда уже будет слишком поздно.

«А ведь именно лорд Генри – второй сын, – вспомнила Рори. – Неужели он?..» Да и описание характера вполне подходило… Лукас же – в долгах по уши, а значит, его младший брат тоже не имел никаких средств. Но через год или два лорд Генри, вероятно, уже сможет содержать жену, так как к тому времени Лукас получит приданое мисс Киплинг.

– Ты мне скажешь, как его зовут? – спросила Рори. – Я могла бы поговорить с ним и точно выяснить, насколько тяжелым является его финансовое положение.

Селеста энергично помотала головой.

– Нет, ни за что! Если он узнает, как я несчастна, то почувствует себя обязанным бросить вызов герцогу. А я не хочу, чтобы кому-то было плохо.

Значит, некий юноша, взявший на себя роль рыцаря в сияющих доспехах… Что ж, это тоже очень смахивало на лорда Генри. Но если Селеста не хотела раскрывать его имя, то ее желание следовало уважать.

– Хорошо, дорогая, не буду настаивать. А теперь перестань плакать и найди для меня бальное платье.

Селеста утерла слезы и тут же снова нырнула в гардероб, откуда вскоре извлекла платье из муара с бронзовым отливом, отделанное лентой кремового цвета.