– На мой взгляд, – решительно заявила Рори, – она просто ищет подходящего мужчину, чтобы он согрел ее постель.

– Вообще-то у нее уже есть любовник.

– Откуда ты знаешь? – насторожилась Рори. – Ты предложил ей свою кандидатуру?

– Да. В интересах расследования, конечно.

Рори невольно сжала кулаки. У нее потемнело в глазах, когда она представила Лукаса в постели с этой нахалкой.

– Кто он?

– Она отказалась назвать имя. Но, насколько я понял, он должен сегодня к ней присоединиться. Здесь, в этом доме.

Рори задумалась. А Лукас тем временем заглянул в еще одну комнату.

– Это не может быть Фландерс, – пробормотала Рори. – Или может? Он только приехал, когда наткнулся на меня. Но он сказал, что поселил свою любовницу в уютном гнездышке в районе Ковент-Гарден.

– Не могу представить в роли его любовницы миссис Эджертон, – Лукас усмехнулся. – Разве что он ей постоянно изменяет.

Рори никогда не считала себя ханжой, но тут искренне удивилась:

– Ты хочешь сказать, что он содержит одновременно не одну, а несколько любовниц?

– Вполне возможно, – с улыбкой ответил Лукас. – Я связывал миссис Эджертон либо с ним, либо с Ньюкомбом, поскольку они оба были на балу твоей сестры, когда исчезли письма. Но прежде чем мне удалось вытащить из нее ответ, я заметил тебя в коридоре. И ты выставляла напоказ свои прелести перед Фландерсом.

– Я ничего не выставляла напоказ! – возмутилась девушка. А Лукас тем временем заглянул еще в две комнаты.

– Что ты делаешь? – спросила Рори.

– Иди за мной. – Маркиз взял со столика в коридоре свечу и направился в одну из комнат, даже не оглянувшись на Рори.

У нее тревожно забилось сердце. Наверняка Лукас искал уединенное место, где они смогли бы побыть наедине. Возможно, он хотел снова поцеловать ее и прижать к груди… Опасно, конечно, желать его объятий – ведь он вот-вот женится на другой женщине, – но… увы, она ничего не могла с собой поделать.

Рори вошла в небольшой кабинет, стены которого были уставлены книжными полками, а у окна стоял письменный стол, весь заваленный бумагами. В камине едва теплился огонь.

Лукас же… Вместо того чтобы заключить ее в объятия, уселся за стол и выдвинул средний ящик.

– Закрой дверь, – сказал он. – И помоги мне искать письма.

Рори невольно вздохнула. А она-то думала… Закрыв дверь, она медленно прошлась по кабинету, то и дело глядя по сторонам. Картины с охотничьими стенами… Два кресла у камина… И никакой романтики. Рори злилась на собственную глупость. Она не догадалась, что намеревался делать Лукас, и позволила разыграться воображению. Как ему удалось настолько отвлечь ее, что она забыла о цели своего прихода в этот дом?

Следовало найти письма. И получить обещанные деньги. Все остальное не имело значения.

Рори взяла свечу, зажгла ее и опустилась на колени перед низкой тумбочкой розового дерева. Выдвинув один ящик, она увидела увеличительное стекло, несколько флакончиков с нюхательными солями и связку карт. Все это не представляло никакого интереса. В другом ящике она увидела письма. Методично просмотрев их, она убедилась, что ни одно из них не было написано старым маркизом Дэшеллом своей любовнице Китти Пэкстон.

– Твоего отца звали Уильям? – спросила она.

Лукас поднял голову.

– Да, Уильям. Что-нибудь нашла?

– Здесь много писем, по большей части – от управляющего Ньюкомба. Еще есть несколько требований, касающихся уплаты долгов.

Лукас поморщился. Рори же вспомнила, что подобные требования видела и в его кабинете. Тогда финансовое положение маркиза вызывало недоумение. Но теперь, узнав его лучше, Рори понимала, что ему не свойственны необдуманные экстравагантные решения, равно как и ненужный риск. Он казался слишком умным и осторожным человеком, поэтому не мог бы промотать все наследство, ввязавшись в рискованные финансовые операции.

Рори искоса наблюдала за ним.

– Твой отец посещал подобные сборища? – спросила она.

Лукас буркнул нечто неопределенное. Он явно не желал говорить на эту тему. Немного помолчав, Рори вновь заговорила:

– Я, конечно, не хочу вмешиваться, но…

– Вот и не вмешивайся.

– Но мне интересно! Он, насколько я поняла, был заядлый игрок. А Фландерс даже сказал, что ты теперь займешь его место.

– Фландерс – горький пьяница, – сказал Лукас и задвинул ящик. – Не верь ни одному его слову.

– Он был близким другом твоего отца, а значит, у них были одинаковые пороки – женщины, азартные игры – и все такое…

– Моего отца нет в живых. И нет никакого смысла обсуждать его грехи.

– Я всего лишь хотела кое-что прояснить. По словам Китти, леди Милфорд сказала ей, что ты лишился наследства из-за необдуманных финансовых операций. Но это не может быть правдой! Это твой отец растратил семейное состояние, верно? И ты тут абсолютно ни при чем. Возможно, он все проиграл. А ты унаследовал его долги, не так ли?

Лукас выдвинул очередной ящик и проворчал:

– Ты зря тратишь время. Лучше ищи письма.

Рори задумалась. Тот факт, что Лукас не стал возражать, говорил о многом. Теперь она точно знала, что он не делал никаких необдуманных вложений. Безрассудство его отца сказалось на положении всей семьи. Из-за этого человека серьезно пострадала леди Дэшелл, лорд Генри лишился возможности последовать зову сердца, а Лукас вынужден был жениться на деньгах, чтобы усмирить кредиторов.

Рори просмотрела содержимое остальных ящиков, но не нашла ничего интересного. И все это время она думала о старом лорде Дэшелле. Она помнила его пьяницей, который любил исподтишка щипать дам. Но он, оказывается, был стократ хуже и вполне соответствовал сборищу негодяев в гостиной этого дома.

– Лукас, я хочу спросить…

– В чем дело? – проворчал маркиз.

– Твой отец был для тебя плохим примером, но ты тем не менее вырос порядочным человеком. Скажи, неужели у тебя не возникало искушения играть… или предаться другим порокам?

Лукас поморщился. Какие же неприятные вопросы… Он сейчас чувствовал себя точно медведь в клетке, в которого тычут горячей кочергой. Перо, которое маркиз только что достал из ящика, сломалось в его руках, и он швырнул обломки обратно в ящик. Никогда и ни с кем не обсуждал он пороки своего родителя. Прошлое лучше оставить в прошлом. Однако же… Ох, ему становилось не по себе, когда Рори смотрела на него своими огромными пытливыми глазами.

Она сейчас сидела на полу в лужице из шелка цвета бронзы. Ее нежное личико обрамляли непокорные локоны. Свеча на тумбочке заливала мягким светом ее изящные черты. Теперь он знал, как нежны ее чувственные губы и как ужасно ему хотелось снова ощутить их вкус.

– Конечно, возникало искушение, – ответил он. – Тем более что отец об этом позаботился.

– Ты хочешь сказать, что он пытался развратить тебя?

Черт, он не желал это признавать! Ему не хотелось говорить об этом. Но, с другой стороны… Если он сейчас кое-что расскажет, Рори, возможно, перестанет его донимать.

– В мой шестнадцатый день рождения отец отвел меня в бордель и нанял трех шлюх, чтобы обслуживали меня всю ночь.

Глаза девушки округлились.

– Трех? Но зачем так много?

– Он хотел, чтобы я познал радость обладания несколькими женщинами сразу и больше никогда не довольствовался одной. Он считал моногамию скучной, понимаешь?

– О, Лукас, мне так жаль… – Рори умолкла, не зная, что еще сказать.

– Зря. Я наслаждался каждым мгновением той ночи. Тогда я узнал очень много нового. – Он был похотлив, как и любой другой подросток, которого никогда не целовала девушка. И тогда он попал в руки трех опытных шлюх, продемонстрировавших ему все свое умение. Та ночь прошла в безумии экстаза, искушений, горячих ласк и греховных наслаждений. Даже сейчас при воспоминании о ней Лукас испытывал соблазн, ужасно искушавший его. – Но после этого я себя начал презирать, – пробурчал он. – И понял, что никогда не смогу жить так, как жил мой отец. Взрослея, я видел, как его безрассудные связи причиняют боль моей матери, и я поклялся, что никогда не буду походить на него.

Лукас внимательно посмотрел на Рори. Щеки ее порозовели, и она по-прежнему сидела на полу, пряча руки в складках юбок. Но что она думала о нем, отпрыске такого отца? Яблоко от яблони?.. Нет, наверное, она так не думала. Впрочем, ее мнение о нем не должно было иметь для него значение. Но почему-то имело.

Чтобы чем-то занять руки, Лукас открыл деревянную шкатулку, стоявшую на столе. Она оказалась ящичком для сигар, и воздух наполнился ароматом дорогого табака. Он захлопнул крышку и с досадой воскликнул:

– Их тут нет! Этих проклятых писем нигде нет!

Рори промолчала. Поднявшись на ноги, она подошла к книжному шкафу, стоявшему за письменным столом – именно за ним сидел Лукас. Исходивший от нее легкий цветочный аромат ужасно волновал его. Краем глаза он видел ее шелковое платье цвета бронзы и кремовый пояс, подчеркивавший тонкую талию. Чуть повернувшись, он мог бы обнять ее и усадить себе на колени. Мог бы поцеловать ее, уткнуться носом в ложбинку между грудями, приподнять юбку…

– А как насчет лорда Генри? – внезапно спросила она. – Отец пытался развратить и его?

Лукас утвердительно кивнул.

– Да, разумеется. Но к тому времени я уже был достаточно взрослым, чтобы этого не допустить. – Лукас чувствовал, что все больше возбуждается, находясь так близко от Рори. Поэтому он встал и принялся расхаживать по комнате. На всякий случай заглянул за картину, висевшую на стене. Надеялся обнаружить там сейф, однако там ничего не оказалось.

Рори же взяла с полки толстый том в кожаном переплете и уселась за стол. Немного помолчав, проговорила:

– Накануне ты говорил, что твой брат поехал в Ньюмаркет на скачки. Он что, играет на скачках?

Лукас очень боялся, что Генри может последовать по стопам их родителя.

– Да, иногда, – признался он. – У него не слишком много средств. К тому же я установил жесткий лимит на его расходы. Но все же я опасаюсь…

– Опасаешься?

– Да. Мне иногда кажется, что его одолевает потребность играть. И вообще, он гораздо больше похож на отца, чем я. Он очарователен, общителен, игрив. Генри даже внешне очень похож на отца. Те же голубые глаза, дерзкая улыбка, небрежная развязность…

– Но ведь твой брат не щипает дам за ягодицы? Или я ошибаюсь?

Лукас резко обернулся и в ужасе уставился на девушку.

– Неужели мой отец когда-нибудь щипал тебя?

– Нет. Я всегда старалась держаться подальше от старых повес. – Рори раскрыла том, но по-прежнему смотрела на Лукаса. – Между прочим, я не думаю, что тебе следует бояться за брата. Главное – не внешность, а характер. Мне он кажется очень вежливым и приятным молодым человеком.

Маркиз заглянул еще за одну картину, на которой была изображена свора собак вокруг охотников в красных костюмах.

– Правда, брат мой – сорвиголова, – заметил он. – С радостью принимает любой вызов. Особенно ему нравится устраивать гонки на моем тюльбюри.

– Это не грех, – отозвалась Рори. – Но полагаю, ты всякий раз при этом вспоминаешь, как твой отец перевернул экипаж, взяв вожжи у кучера.

Мягкое понимание, прозвучавшее в ее голосе, вызвало бурю эмоций в душе Лукаса. Он чувствовал свою вину, поскольку не смог предотвратить катастрофу. И еще ему очень хотелось привлечь Рори к себе – и раствориться в ее тепле.

Ох, ему следовало побыстрее избавиться от этого совершенно ненужного желания. Желание должна вызывать у него Элис Киплинг, а вовсе не мисс Пэкстон.

Рори же нахмурилась – словно обдумывала следующий вопрос. Но Лукас решил, что пора сменить тему.

– Для человека, прожившего восемь лет в глуши, ты очень хорошо осведомлена, – сказал он. – Чем ты занималась все это время?

– Жила в маленьком домике у моря с тетушкой Бернис.

– Это мне известно. Но чем ты занимала свое время?

– Домашней работой, шитьем, чтением – самыми обычными делами.

Лукасу трудно было представить, что эта девушка могла довольствоваться обычной рутиной. И он не смог удержаться от небольшого укола.

– Учитывая твои эксцентричные идеи о роли женщин, я полагал, что ты была кузнецом, или доктором, или выбрала какую-нибудь другую мужскую профессию.

Рори нахмурилась.

– Могла бы, если бы захотела.

– Вчера ты говорила, что регулярно читаешь «Уикли Вердикт», чем весьма меня удивила. Я не знал, что в такой глуши известно о существовании столь радикального издания.

Рори быстро опустила глаза на раскрытый перед ней том.

– У меня подписка. В Норфолк, знаешь ли, тоже приходит почта.

Несмотря на ее саркастичный ответ, Лукасу показалось, что она что-то скрывала. Но что именно? Она явно гордилась своими нетрадиционными взглядами, значит, дело не в них. А в чем же?

Он уже собрался спросить об этом, когда Рори воскликнула:

– Смотри! Ньюкомб на этой неделе внес запись о довольно крупном банковском депозите. – Том, который она открыла, оказался бухгалтерской книгой.