Оливия Дрейк - Скандальный флирт

Рори тронула дрожащими пальцами руку маркиза и тихо сказала:

– Лукас, я должна тебе кое-что сообщить…

Она умолкла под его взглядом, проникавшим, казалось, в самые дальние уголки ее души. И тут он вдруг заявил:

– Это ты! Ты и есть мисс Селлани!

Его обвиняющий тон нанес ей удар прямо в сердце. Рори отвела глаза и, тяжело вздохнув, ответила:

– Если хочешь знать, то да, я написала этот очерк. Но я сделала это до того, как узнала тебя. И клянусь, я не желала тебе зла.

В экипаже воцарилось тягостное молчание. Стук колес и цокот копыт вторили отчаянному биению ее сердца. А Лукас взирал на нее так, словно она вдруг превратилась в какое-то чудовище. И взгляд его никогда не был столь суров – даже в тот день, когда она явилась к нему просить должность компаньонки.

Рори крепко сжала зубы – чтобы не дрожал подбородок. Слезы уже жгли глаза, но она из последних сил сдерживала их. Она гордилась своими очерками, однако ей была невыносима мысль о том, что Лукас ее презирал.

Снова вздохнув, Рори пробормотала:

– Я не хотела создавать тебе проблемы, честное слово, не хотела. И все-таки… В моем очерке написано все то, во что я действительно верю. Хотя мне искренне жаль, что ты оказался… втянутым, я не стану извиняться за свои взгляды. И ведь действительно аристократические браки – многие из них – оказываются без любви несчастливыми.

– Наивно думать, что любовь – главная составляющая брака, – проговорил маркиз. – Есть и другие обстоятельства, не менее важные. Особенно – для человека с моими обязанностями.

– Не буду спорить. Но без любви никто из супругов не узнает, что такое счастье.

– За любовь часто принимают обычную похоть, а она быстро сгорает.

– Нет! – воскликнула Рори. – Не надо быть таким циничным. Только взгляни на тетушку Бернис. Она покинула общество, чтобы выйти замуж за человека, которого любила. Она путешествовала с ним по всему свету на его торговом судне и была по-настоящему счастлива.

Какое-то время оба молчали. Наконец Рори спросила:

– Но ты же не собираешься возбуждать против меня дело? У меня нет денег, чтобы оплатить…

– Я не желаю, чтобы мою частную жизнь выставляли на всеобщее обозрение, – перебил Лукас. – Так что в дальнейшем – воздержись.

Рори почувствовала огромное облегчение – но вовсе не потому, что боялась суда. Просто Лукас теперь казался… не таким рассерженным. Он немного расслабился, хотя выражение лица оставалось холодным.

Ах, она сейчас отдала бы все на свете за его улыбку!

Тут брогам замедлил ход, потом остановился. Рори взглянула в окно и с удивлением обнаружила, что они уже подъехали к дому мачехи. Но как же ей не хотелось туда заходить…

Рори мысленно застонала. Ужасно глупо и обидно! Она сама разрушила добрые отношения с Лукасом. И когда они найдут шантажиста… После этого Лукас никогда больше не захочет иметь дело с женщиной, позволившей себе рассуждать на страницах газеты о его будущем браке.

Рори в очередной раз вздохнула. Что ж, теперь ее тайна раскрыта, и теперь Лукас уже никогда не захочет ее поцеловать…

Гримшоу не понравился Лукасу с первого же взгляда. И вовсе не из-за высокомерного выражения лица и тщеславной привычки зачесывать изрядно поредевшие волосы так, чтобы прикрыть лысину. Его возмутило отношение дворецкого к Рори. Тот взирал на нее с плохо скрываемым презрением. И едва они вошли в вестибюль, с ехидной усмешкой сообщил, что Китти Пэкстон нет дома.

– Но я же предупредила ее запиской, что зайду сегодня после трех, – сказала Рори, развязывая ленты шляпки. – Разве она ее не получила?

– Я отнес почту наверх утром, – заявил Гримшоу; он явно наслаждался ролью вестника, приносившего плохие новости. – Но она ничего не сказала о вашем визите.

– А когда она вернется?

– Трудно сказать… Ее пригласила мать герцога Уиттингема, чтобы обсудить приготовления к свадьбе. Я уверен, что миссис Пэкстон посчитала это мероприятие более важным, чем ваш визит.

Разочарование Рори было написано у нее на лице. Лукас тоже чувствовал досаду. Вторую выплату шантажист назначил на следующий вечер, и следовало срочно придумать план действий. С того момента, как Лукас увидел Стефано с миссис Эджертон, он нисколько не сомневался: эта парочка – преступные сообщники. Но ему еще следовало убедить в этом Рори.

Ох, эта Рори… Она беспечно вторглась в его личную жизнь, и теперь о нем станет сплетничать весь Лондон. А ведь он всегда так тщательно избегал проблемных ситуаций… И ему так хотелось предать забвению дурную репутацию своего отца… Увы, из-за Рори все усилия оказались напрасными.

Тем не менее он принял ее сторону. Подойдя к расстроенной девушке, он окинул дворецкого строгим взглядом и проговорил:

– Я хочу написать записку миссис Пэкстон. А вы, любезный, извольте позаботиться о том, чтобы ее немедленно доставили ей в дом герцога Уиттингема на Беркли-сквер. Это ясно?

Гримшоу поджал губы. Затем кивнул и сказал:

– Да, конечно. Буду рад служить, милорд. Но вы не должны ожидать, что она сразу поспешит сюда. Желания ее светлости важнее.

Лукас отлично понимал, почему Гримшоу так раздражал Рори. Она говорила, что он вечно подслушивал и подглядывал. Он также имел наглость высказывать свое мнение всякий раз, когда от него ожидалось простое исполнение приказа.

– Посмотрим, – резко проговорил Лукас. – Принесите перо и бумагу. Немедленно.

– В гостиной есть письменный стол, – сказала Рори. – Я провожу вас, милорд.

Она направилась к лестнице, но Гримшоу метнулся туда же и преградил ей дорогу. Надо признать, он двигался весьма проворно для своих преклонных лет.

– В гостиной мисс Селеста принимает гостя, – сказал дворецкий. – Очень сомневаюсь, что вам стоит ее беспокоить.

Лукас решил, что с него хватит дерзостей дворецкого. Холодно взглянув на него, он проговорил:

– А я очень сомневаюсь, любезный, что вам стоит принимать решения вместо своих хозяев. Извольте отойти в сторону.

Гримшоу насупился, однако подчинился. Он опустил глаза, но маркиз успел заметить в них что-то странное… «Интересно, какую гадость замыслил этот человек?» – подумал он.

Но тут Лукас направился вслед за Рори – и забыл о дворецком. Он приказал себе не пожирать девушку глазами, однако ее изумительная фигура оказалась для него зовом сирены. Зеленое платье удачно подчеркивало округлые формы и тонкую талию. Она слегка приподняла юбку, чтобы не споткнуться на лестнице, и теперь Лукас не мог оторвать взгляд от ее изящных лодыжек. Воображение тут же стало рисовать самые соблазнительные картины: вот он развязывает подвязки, медленно снимает шелковые чулки, касается губами обнаженной кожи…

Он вдруг ощутил мягкое прикосновение. И тут же раздался голос Рори:

– Как ты думаешь, что Гримшоу задумал?

Только теперь Лукас сообразил, что они уже поднялись на второй этаж. И Рори тянулась к нему, чтобы говорить ему на ухо. Лукас вздрогнул, внезапно осознав, что его локтя касались не пальцы девушки, а ее грудь. Он невольно опустил глаза на ее декольте – и его пронзило острейшее желание, настолько острое, что у него перехватило дыхание и потемнело в глазах.

К счастью, Рори не смотрела на него; ее взгляд был устремлен вниз, где маячила у лестницы фигура Гримшоу.

Лукас провел девушку в укромный уголок и тихо спросил:

– Тебя беспокоит Гримшоу?

– Да. По-моему, он что-то скрывает. Как ты думаешь, это может быть связано с украденными письмами?

– Судя по всему, он не хочет, чтобы мы увиделись с твоей мачехой, и старается этого не допустить. Но это еще не означает, что он преступник. В конце концов, он всего лишь слуга.

– О, ты не представляешь, что это за человек! Он во все сует свой нос. Достаточно вспомнить… – Рори внезапно умолкла.

Коснувшись ладонью ее щеки, Лукас спросил:

– Что же ты хотела вспомнить? Я не поверю, что он – полноценный подозреваемый, пока ты не расскажешь мне все.

Рори несколько секунд смотрела на него с каким-то странным выражением, потом проговорила:

– Если хочешь знать, именно Гримшоу заметил меня и Стефано в отцовском кабинете. И он немедленно побежал докладывать папе.

Лукас понимал, как ужасно это было для юной девушки, которая считала, что влюблена. Однако с возрастом ей следовало понять, что она сама виновата. Более того, ей еще повезло…

– Рори, ты это заслужила.

– Да, конечно, но… Это ведь подло! Проныра открыл дверь и тайком заглянул в кабинет!

– А ты представь, что он тогда просто закрыл бы дверь и удалился, никому ничего не сказав, – тихо проговорил Лукас. – И ты продолжила бы встречаться со Стефано. Дело могло бы кончиться рождением ребенка. Считай, что Гримшоу оказал тебе услугу. Этой связи надо было положить конец.

Рори возмущенно фыркнула и быстро зашагала по коридору. Она явно злилась из-за того, что он не поддержал ее. Лукас поспешно догнал ее и вновь заговорил:

– Если ты остановишься и немного подумаешь…

В этот момент они подошли к приоткрытой двери гостиной, и Рори действительно остановилась. Но смотрела она вовсе не на своего спутника. Лукас заглянул в комнату – и разинул рот.

На диванчике у окна сидела молодая пара и о чем-то оживленно беседовала. Лившийся из окна полуденный свет придавал мягкое сияние золотистым волосам Селесты Пэкстон и немного более темной шевелюре лорда Генри.

Пара одновременна подняла глаза и увидела гостей. Молодые люди виновато отпрянули друг от друга. Генри вскочил и воскликнул:

– Дэш, ты?! Не ожидал тебя здесь встретить.

Лукас нахмурился и медленно вошел в комнату.

– Да, Генри, я, знаешь ли, тоже здесь. Но почему ты сюда явился?

– Я заехал на минутку, чтобы вернуть платочек, который мисс Селеста вчера обронила. После ее отъезда он остался лежать на полу в бальном зале.

Девушка тотчас помахала этим самым платочком.

– Я так благодарна лорду Генри! Это было очень мило с его стороны.

Юная пара обменялась улыбками, а Лукас снова нахмурился, внезапно осознав, как прекрасно они смотрелись вместе. И у него создалось впечатление, что эти двое что-то задумали. Проклятье! Его брат не может быть настолько безрассудным. Он не должен ухаживать за Селестой Пэкстон. Она ведь помолвлена с Уиттингемом!

Мужчиной, который годится ей в отцы. Эта фраза из статьи Рори почему-то очень его взволновала. Однако он не желал признавать, что Рори, возможно, в чем-то права. Да-да, конечно же, неправильно выдавать юную красавицу за мужчину вдвое старше ее. Но ведь и он сам собирался жениться на совсем молоденькой девушке… На девушке, которую не любил.

– Что ж, мне пора, – сообщил Генри и поклонился Селесте. – Надеюсь, вы как-нибудь заедете к нам в гости вместе с сестрой. Буду ждать.

Генри прошел мимо брата, шутливо отсалютовал ему и направился в сторону лестницы. Лукас мог бы поклясться, что брат на ходу пританцовывал и что-то насвистывал себе под нос. Он уже собрался пойти следом за Генри и сделать ему внушение, но потом решил, что это может подождать.

Рори заняла место Генри на диванчике. Она что-то быстро и очень тихо говорила сестре. Судя по виноватому выражению лица Селесты, она получала выговор за то, что приняла молодого человека без присутствия какой-нибудь компаньонки. Лукас не стал прерывать беседу сестер. Оглядевшись, он увидел небольшой письменный стол и расположился за ним, чтобы написать записку миссис Пэкстон. Открыв серебряную чернильницу, он взял перо, но вместо того чтобы начать писать, засмотрелся на сестер, в первую очередь – на Рори.

Да-да, конечно же, на Рори с ее блестящими карими глазами и роскошными черными волосами. На Рори, оптимистичную и упрямую, часто краснеющую и смелую, остроумную и мудрую. На Рори, не утратившую веру в любовь, хотя именно она привела ее к бесчестью. Как же ему хотелось обладать ее изумительным телом. Но его восхищала не только ее внешняя привлекательность. Ему до боли хотелось понять ее, узнать, о чем она думает, о чем мечтает, к чему стремится. Ему хотелось дразнить ее и наслаждаться ее горячностью. Ни одна другая женщина не доводила его до безумия, не заставляла его чувствовать себя настолько живым.

Только сейчас Лукас в полной мере осознал истину, которая не доставила ему никакого удовольствия; он понял, что до безумия влюблен в Рори Пэкстон, на которой никогда не сможет жениться.

* * *

– Я глубоко шокирована твоим нелепым обвинением! – воскликнула Китти, в возбуждении расхаживая по комнате. Она была облачена в богатое платье золотистого цвета, не самым выгодным образом подчеркивавшее ее полную фигуру. Ее седеющие волосы были уложены в замысловатую прическу. Вернувшись домой, Китти сначала переоделась к вечернему выходу, а уже потом соизволила встретиться с Рори и Лукасом. – Ведь Надин – моя лучшая подруга, – добавила она.