Габриэль остановился. Когда Эверли подняла глаза, то обнаружила, что он пристально смотрит на нее в зеркало. Они выглядели как семейная пара, которая готовится к обычному дню в офисе.

— Обещаю, что ни я, ни Сара не отвернемся от тебя. Знаю, ты мне не веришь, но я никогда этого и не планировал. Раньше я успокаивал сестру, чтобы она перестала сердиться, чтобы позже смогла принять это в более хорошем расположении духа. Я не собирался отворачиваться от тебя. Не думаю, что смогу. Но если единственный способ нашего с тобой общения — это через общего племянника или племянницу, то я согласен. Мэддокс Кроуфорд был ублюдком, и он был моим лучшим другом. Он хотел, чтобы о тебе позаботились. Это очевидно для меня. Так знай, что независимо от того, как ты сердишься, я буду о тебе заботиться. Я бы сделал это, потому что мы были любовниками, но я сделаю это, потому что Мэд сделал нас семьей.

Семья. Слово наполняло ее радостью. Она не понимала, насколько скучала по отцу, пока не узнала, что у нее есть брат — и она потеряла его прежде, чем узнала, кем он был для нее. Больше всего на свете Эверли хотела иметь семью.

Девушка кивнула и отошла от Гейба.

— Спасибо. Я не нуждаюсь, чтобы обо мне кто-то заботился, но я хотела бы знать этого ребенка.

— Идет. Что-то еще?

— Ты будешь держать свои руки подальше от меня. — Ему придется. Она могла общаться с ним в будущем ради ребенка Сары, но не более. Независимо от того, насколько они оба будут любить свою племянницу или племянника, дальше эта любовь не распространится.

— Я не могу обещать тебе этого.

Эверли попыталась усмирить и свою злость, и неприятное чувство, которое появилось при этих словах.

— Не волнуйся. Я позабочусь об этом. Ты собираешься принять душ и закончить переодеваться?

— Я принял душ в ванной комнате Коннора, пока ты купалась здесь. — Не отворачиваясь и не давая ей шанса сбежать, он сбросил штаны.

Снизу Габриэль был совершенно голый.

Она судорожно вздохнула и постаралась не смотреть, но это было все равно, что предложить наркоману шприц и сказать ему, не брать его. Твердые выпуклости и жилистые впадины его тела кричали о том, что он мужчина. Выражение лица Габриэля сказало ей, что он знал о ее мыслях. Самодовольный засранец.

Пока она пыталась удержаться от того, чтобы не засунуть язык ему в рот, Гейбу удалось надеть пару чистых боксеров, угольного цвета брюки и белоснежную сорочку. Свежий хлопок открывал горло, демонстрируя несколько дюймов загорелой груди. Она все еще чувствовала ее под своими ладонями, теплую и гладкую. Эверли дрожала от желания прикоснуться к нему и сжала пальцы в кулак, чтобы удержаться.

С ловким изяществом он повернулся к зеркалу над комодом и надел красный галстук.

— Будет лучше, если мы войдем и уйдем вместе. Не обращай внимания на вопросы, на которые не хочешь отвечать.

— Я ни на какие не хочу отвечать.

— Тогда оставьте это мне. Роман вызвал лимузин. Он собирается поехать в «Кроуфорд» с нами. Фото Романа Колдера, поддерживающего нас, будет весомым доказательством серьезности наших отношений.

— Поддельных отношений. — Черт. Это звучало капризно даже для нее самой, но ей нужно было установить между ними границы, иначе ее защита рухнет. Габриэль, конечно, сам не потрудится их установить. Он, казалось, решил использовать каждую возможность, чтобы затащить ее обратно в постель.

Почему? Это было единственным, чего она не могла понять. Возможно, если она сможет ответить на этот вопрос, у нее появится лучшее представление о том, как разобраться во всем этом беспорядке между ними.

Габриэль пожал плечами.

— Называй как хочешь. То, что Роман находится рядом, говорит о том, что Зак это одобряет. А значит, пресса будет верить, что у нас все серьезно. Ты можешь остаться у меня. Через несколько недель, когда все утихнет, мы можем спокойно разойтись, если это то, чего ты хочешь. Но ты должна знать, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты захотела остаться.

Она не могла остановить слезы, внезапно навернувшиеся на глаза.

— Я не принадлежу твоему миру, Габриэль. И не хочу принадлежать. Я знаю, что, в конце концов, прощу тебя за этот доклад. Не смогу не простить. Но цена, которую я должна буду заплатить, чтобы быть с тобой, слишком велика.

Выражение его лица смягчилось, и он шагнул к ней, чтобы взять за руку. Эверли позволила это ему, нуждаясь в этот момент в заботе.

— О чем ты говоришь, детка? Это из-за прессы?

Она покачала головой.

— Не только из-за прессы. Из-за всего. Мэд ничего не рассказал мне. Ты говоришь, что он хотел, чтобы обо мне позаботились, но не рассказал мне. Судя по всему, что я знаю, он собирал на меня информацию, чтобы суметь надавить в случае, если я когда-нибудь узнаю об этом и захочу отхватить кусок пирога.

Габриэль вздохнул и притянул ее к себе.

— Я так не думаю.

— И из-за тебя. Ты же знаешь, я никогда не впишусь в твой мир. Я не знаю, какой ложкой пользоваться или кто главные игроки на поле. Мне нравятся компьютеры, потому что они не врут мне. Код не искажает истину. Он делает то, что я говорю ему делать. Я всегда буду дурочкой из маленького городка. Ты можешь одеть меня в это платье, но ты никогда не забудешь, откуда я родом, как не забудут и твои друзья. Прежде чем ты осознаешь это, начнешь воспринимать меня как помеху и вернешься обратно к супермоделям и актрисам, которые тебе так нравятся.

Его руки обвились вокруг нее, и он прижал девушку к себе.

— Детка, ты не можешь так думать.

Она позволила ему обниматься ее. Может быть, это было в последний раз.

— Но я так думаю. Разве ты не видишь, насколько лучше было бы, если мы расстанемся цивилизованно? Я не могу быть той, кто тебе нужен, и я даже не хочу пытаться вписаться. Я терпеть не могу злословие и манипуляции.

— Если тебе не нравится мой мир, то это только потому, что не видишь, как меняешь его. Эверли, с того момента, как я увидел тебя в том баре, что-то внутри меня изменилось. Мне тоже не нравится, как работает мой мир. Так измени его со мной. Мы не должны играть по чьим-либо правилам, кроме своих. А насчет того, что мне тебя мало… ты моя удивительная богиня ботаников, и я в восторге от тебя. Я очарован тем, как работает твой ум, и покорен твоей силой. Ты загадка для меня, и я готов до самой смерти пытаться решить ее. — Он сделал шаг назад, его лицо покраснело от волнения. — Поэтому послушай меня и слушай внимательно, Эверли Паркер. Я собираюсь тебя соблазнить. Я буду постоянно рядом с тобой, держа за руку и целуя тебя каждый раз, когда ты позволишь мне напомнить, как хорошо нам вместе. Может, ты и будешь спать сегодня в другой спальне, но уверяю, ты будешь думать обо мне и о том, сколько удовольствия я могу тебе подарить. Ты будешь лежать в постели и вспоминать все способы, которыми я тебя касался и пробовал на вкус. Я буду на расстоянии нескольких метров, думая о том, как хороша ты на вкус. Я бы хотел, чтобы ты была рядом, чтобы я мог показать тебе, как сильно хочу быть с тобой. Я буду продолжать искать способ достичь этого, и ничто не сможет мне помешать. Когда ты будешь готова, то тебе всего лишь надо будет пройти по коридору. И я буду более чем счастлив сделать все, чтобы добиться тебя и показать, что мы потеряли находясь вдали друг от друга.

Он отошел, и у нее затряслись руки.

Эверли была совершенно уверена, что сегодня не сможет думать ни о чем другом.

Глава 13

Гейб открыл дверь и жестом пригласил Эверли войти первой. Она все еще была немного бледной от импровизированной пресс-конференции, которую они устроили в соседнем отеле. Но все прошло хорошо. Завтра все узнают, что они с Мэддоксом не были втянуты в любовный треугольник с Эверли. Общественность все равно будет наблюдать за ними, но, скорее всего, неистовая толпа голодных папарацци уменьшится после того, как они представили Эверли, как давно потерянную сестру Мэддокса Кроуфорда и любовный интерес Габриэля Бонда.

В лучшем случае, у него было несколько недель, чтобы убедить Эверли остаться с ним и посмотреть, есть ли у них общее будущее. На данный момент его шансы на победу выглядели не лучшим образом.

Глаза девушки за стойкой администратора расширились, когда они вошли через двойные двери вестибюля «Кроуфорд Индастриз». Дженнифер встала, поправив пиджак от делового костюма. Ее лицо выглядело ошеломленным и изможденным.

— Мистер Бонд. — Она кивнула ему. — Эверли, я так рада, что ты вернулась. Пресса продолжает звонить. Я сказала им, что у нас нет комментариев, но они снова и снова набирают наш номер и задают те же вопросы. Наша АТС не справляется с таким количеством звонков. Что мне делать? Весь офис в хаосе.

На заднем плане без остановок раздавались звонки телефонов. За стойкой регистрации, Гейб слышал голоса на повышенных тонах, хлопки дверей. Это было не спокойное, профессиональное лобби, которое он видел вчера. По-видимому, никто из руководителей не справлялся с этим кризисом. Запахло кровью, и вокруг уже кружили акулы. Черт побери, Эверли была права. Теперь, когда Мэда нет, они оба должны быть здесь до тех пор, пока шум не утихнет. Без твердой руки, управляющей всем, порядка не видать.

— Позвони Аманде и Хилари и попроси их обрабатывать трафик. — Эверли была спокойна и хладнокровна, словно проблема, которую необходимо решить, помогла ей сосредоточиться. — Пусть к системе подключат дополнительные телефоны, а я могу перенаправлять все звонки, которые совершаются с номеров, не внесенных в контакты как номера наших клиентов. Таким образом, ты сможешь общаться с нашими постоянными клиентами, в то время как другие девушки будут разбираться с журналистами. В пиар-отделе уже составили сценарий, которому нужно следовать? Юристы одобрили?

Женщина положила на стол листок бумаги.

— Я получила это десять минут назад.

Эверли пробежалась глазами по документу и кивнула.

— «Кроуфорд Индастриз» не будет комментировать личную жизнь своих руководителей. Отлично. Скопируй это, а затем передай Аманде и Хилари. Скажи им читать текст дословно, а затем вешать трубку. Больше ничего.

Телефон продолжал звонить настойчивой трелью.

— Одну секунду. — Дженнифер быстро перенаправила вызов в другой отдел, а затем послала Эверли благодарную улыбку. — Сделаю. У меня еще есть вызовы на удержании. Почти на всех линиях.

Эверли кивнула.

— Ну вот, теперь у нас есть план. А значит, все будет в порядке. Я заметила внизу у дверей охранников. Они будут регулярно сменяться?

— Да. Скотт уже добровольно вызвался всё организовать и отправил им расписание.

— Слава Богу. Дай знать, если понадобится что-нибудь еще.

Эверли отвернулась. Она даже не посмотрела на Гейба, прежде чем толкнуть матовое стекло двери и пройти через море кабинок, направляясь к своему офису.

К счастью, на этих каблуках она не могла быстро ходить. Ему нужно будет позже поблагодарить за это Романа.

— Эверли, ты же знаешь, это не сработает, если ты не можешь даже взглянуть на меня.

Она повернулась и нахмурилась.

— О чем ты говоришь? Я могу на тебя смотреть.

Он не спеша взял ее за руку и притянул к своей груди.

— Если работники не купятся на то, что у нас реальные отношения, то проболтаются прессе, и мы снова окажемся там, с чего начинали.

— Габриэль, я женщина-руководитель. Молодая женщина-руководитель. Ты понимаешь, как это сложно — заставить людей воспринимать меня всерьез? Я не пыталась тебя игнорировать. Я пытаюсь быть профессионалом. — Она выдернула руку из его ладони. — Мы не обязаны устраивать публичное проявление чувств в офисе, чтобы убедить их. Я не хочу, чтобы пошли сплетни, будто мы ведем себя здесь не подобающим образом, тем более, ты мой босс.

Гейб наклонился ближе. Он мог понять ее точку зрения и задавался вопросом, насколько для нее это тяжело. Он постарается убедиться, чтобы в будущем она стала более раскрепощенной.

— Я не долго буду твоим боссом. Я просто охраняю «Кроуфорд Индастриз». И я твой парень, если верить интервью, которое мы только провели. Ты потеряла брата. Я потерял своего лучшего друга. Никто не ждет, что мы будем хладнокровными и профессиональными. — Он потянул ее за руку. — К тому же, все смотрят.

Эверли огляделась и, наконец, заметила, что все глаза устремлены на нее. Выругавшись под нос, она положила ладонь поверх его, сплетая пальцы.

— Я не люблю притворяться.

Он привык к этому, делая это большую часть своего детства и всю взрослую жизнь. Но для Габлиэля между ними не было никакого притворства.

— Скоро все закончится.

Зайдя в кабинет Эверли, она начала сортировать сообщения. Гейб посмотрел на множество мониторов и другие устройства, что стояли на столе. На мгновение он задался вопросом, полюбит ли она его когда-нибудь так же, как все эти электронные штучки.