Он жестами указывает на девушку с прямыми черными волосами, помогающую женщине за стойкой регистрации:

— Хайди должна знать.

— Спасибо, что потратил время, Дональд. Ты очень помог.

Хайди подтверждает, что ваучер был куплен за наличные, и зовет мистера Хоторна, чтобы тот утвердил мой следующий запрос, а потом она провожает меня в зону, расположенную прямо за стойкой регистрации, и указывает на дверь в конце коридора.

— У вас есть дата покупки ваучера, с остальным поможет Саймон.

— Спасибо, Хайди. Я благодарна за помощь.

Я распрямляю льняную юбку и направляюсь к двери с надписью ОХРАНА жирными черными буквами, радуясь, что успела принять душ перед тем, как найти Дональда. Похоже, поиски мистера Шихана превратились в настоящее расследование. Кто бы ни купил тот ваучер, а потом передал его от моего имени, он должен был быть заснят камерами наблюдения.

Лысый мужчина пятидесяти лет открывает дверь. Улыбаясь, он протягивает руку:

— Здравствуйте, мисс Лоун. Я Саймон Мэддоу. Хайди только что звонила. Вы думаете, кто-то выдал себя за вас? Проходите и скажите, чем я могу помочь.

Я пожимаю его руку, и застываю, войдя в офис. С удивлением вижу Баса, он стоит у окна, яркий солнечный свет очерчивает его мускулатуру и отражается в его авиаторах. Что он тут делает?

— Прошу прощения, не хотела прерывать вас. Я могу зайти позже.

— На самом деле, это удача, что он здесь, — Саймон машет в сторону Баса, потом берет лэптоп со стола и ставит его на круглый стол рядом с дверью. — Если мы будем просматривать кадры с камеры безопасности, он именно тот, кто нам нужен. У него орлиный глаз.

Как только Саймон открывает крышку ноутбука и загружает программу, его телефон звонит. Подняв трубку, он говорит:

— Скоро буду, — он одаривает меня виноватой улыбкой, пряча телефон. — Мне нужно встретить бригаду скорой помощи. Кто-то отключился в одном из шезлонгов у бассейна. Должно быть, слишком много выпил вчера, — кивнув Басу, он продолжает. — Не мог бы ты помочь мисс Лоун?

— Не вопрос, — Бас подходит закрыть жалюзи, и солнце мгновенно исчезает из комнаты, оставляя лишь гул ламп дневного света над нашими головами. Обойдя стол, он вешает очки за ворот рубашки и кивает Саймону:

— Саймон, выключи свет, когда будешь уходить.

— Мисс Лоун, вы в хороших руках, — говорит начальник безопасности. — Дайте знать, если что-то понадобится, хорошо?

Как только я киваю, он улыбается и выключает свет. Когда дверь за ним закрывается, комната погружается в кромешную темноту.

Несколькими секундами позже, мои глаза приспосабливаются к тусклому свету, идущему от экрана ноутбука. Бас приближается.

— Почему ты не сказала, что кто-то притворяется тобой?

Я с трудом могу различить выражение его лица, но его тон не предвещает ничего хорошего. Я пожимаю плечами:

— Это не та вещь, которая приходит в голову при нормальном разговоре.

— С тех пор как мы встретились, у нас ни разу не было нормального разговора.

Его сухое замечание смешит меня.

— И не поспоришь, — говорю я, указывая на ноутбук. — Готов помочь мне просмотреть записи с камер видеонаблюдения?

— Не такой я себе представлял нашу встречу в темноте, — отвечает он, выдвигая стул для меня.

Его откровенность бьет меня разрядами тока, но я притворяюсь, что не расслышала, и сажусь, двигая мышкой, чтоб убрать появившуюся на экране заставку.

Бас кликает на папку с записями с камер, пододвинув свой стул ближе ко мне.

— Связано ли это с тем, о чем ты хотела поговорить с Дональдом?

Я киваю, потом быстро рассказываю, как обнаружила двух визитеров, посетивших «Хоторн» в прошлом году. Он слушает, не перебивая.

— Ты, правда, должна была сказать мне.

Его выговор мгновенно заставляет меня принять оборонительную позицию:

— Это еще зачем? Я тебя едва знаю. Если ты еще не заметил, я не доверяюсь так легко.

— Думаю, обеспечение твой безопасной доставки в «Хоторн» прошлой ночью дает мне некоторый кредит доверия, — отвечает он, затем переводит взгляд обратно на экран. — Какая дата нас интересует?

И вот так всегда — он снова занят делом. Признавая его правоту в том, что он помог мне, распрямляюсь на стуле и называю нужную дату.

Два часа спустя мы просмотрели только половину нужного нам дня. Я зажмуриваю свои уставшие глаза и выгибаю спину, помогая руками. Думаю, эта боль от сумасшедшего заплыва в бассейне.

— Мне срочно нужен кофе, — я потягиваюсь в последний раз и широко распахиваю глаза.

Бас смотрит не на экран. Его взгляд прикован к моей груди, обтянутой голубым топом. Без тени раскаяния он переводит свой взгляд на мои глаза и хмурится:

— Закончила отвлекать меня?

Отвлекать его? Он что, думает, мне настолько отчаянно не хватает внимания? Стиснув зубы, машу рукой:

— За дело.

Он фыркает и поворачивается обратно к экрану. Спустя еще час мы отсматриваем больше людей. Я пока не увидела ни одного сотрудника стойки регистрации, держащего гостевой ваучер «Хоторна» с отличительным изображением крест-накрест расположенных веток боярышника.

Несколькими минутами позже, Бас останавливает видео:

— Ты это видела?

— Видела что?

Он щелкает мышкой, чтобы промотать на несколько минут назад, затем снова нажимает кнопку воспроизведения. Я смотрю на запись, но все еще не нахожу нужный мне ваучер.

— Ничего не вижу.

Бас снова отматывает нужный период времени:

— Смотри.

На этот раз, он нажимает кнопку замедленного воспроизведения. Когда я начинаю трясти головой, он жмет на паузу, видео застывает на изображении огромного папоротника у главной стойки.

— Вот. Сейчас видишь?

Несколько секунд я пристально рассматриваю папоротник, прежде чем мои глаза начинают что-то различать. Кто-то прячется за его ветвями. Этот кто-то не может быть выше сто шестидесяти пяти сантиметров.

Я моргаю:

— И как ты это увидел?

Бас ухмыляется и, когда я киваю, кликает на кнопку воспроизведения, и мы вместе смотрим видео дальше. Мы так и не видим человека, нам перегораживает обзор только что доставленный огромный букет цветов, но мы видим, как один из работников переходит на другой конец стола со своим компьютером, чтобы с кем-то пообщаться. Затем работник что-то печатает на компьютере, прежде чем передать ваучер человеку, полностью скрытому за букетом.

Когда Бас закрывает папку с видео, я разочарованно вздыхаю.

— Потрясающе. Человека, купившего ваучер, постоянно что-то загораживает.

Он ничего не отвечает, зато открывает другую папку и проверяет записи с камер наружного наблюдения. Когда я вижу, что он перематывает к нужному нам отрезку времени, я улыбаюсь.

— О, мы не поймали его внутри, но поймаем снаружи, да?

— Точно, — говорит он и ставит паузу на темноволосом, веснушчатом пареньке, входящем в отель.

— Да он просто ребенок, — удивленная, говорю я. — И как мы разыщем его?

Бас качает головой, последовательно закрывая все файлы на компьютере.

— Нам и не надо. Я знаю его.

— Знаешь? — кидаю взгляд в его сторону, прежде чем вся комната погружается в темноту.

Он сжимает мою руку и ставит меня на ноги. Я стараюсь игнорировать ощущение его руки, обхватывающей мою, и теплоту от близости его тела.

— И нет, я не скажу тебе, как его найти.

— Почему нет?

Он наклоняется к моему уху, его мужской запах обволакивает меня как теплое соблазнительное одеяло, затягивая меня в свои сети.

— Только так я гарантированно получу всю тебя.

— Ты не получишь меня, — говорю я, раздраженная своим внезапно охрипшим голосом. Ну почему мое тело предает меня каждый раз, когда он рядом?

У него теплое дыхание, пахнущее мятой и апельсиновым соком, оно ласкает меня от подбородка до щеки и обратно, замирая так близко к моему рту, что я чувствую мятный холодок на своих губах.

— Я даже еще не пытался, лапочка.

Его ладонь опускается на мою спину, чтобы притянуть меня к его твердому телу.

— Я собираюсь начать, ты готова?

Почему его так волнует это дело? Я хочу кричать от сексуального напряжения, рвущегося из меня, но вместо этого быстро вырываюсь из его объятий и говорю нетвердым голосом:

— Пожалуйста, отведи меня к этому ребенку.

Его низкий смешок слышится в нескольких шагах от меня, когда он открывает дверь.

— Тогда пойдем, найдем твоего двойника. После вас, мисс Лоун.

Когда он жестом показывает мне, чтобы я шла вперед, я сжимаю губы, раздраженная самодовольством в его голосе, и прохожу мимо него без единого слова.

— Отличная тачка, — говорю я, когда он нажатием кнопки откидывает верх «Мустанга».

— Да, у Тревора отлично идут здесь дела.

Пристегнувшись, выуживаю солнечные очки из сумочки и надеваю их, наслаждаясь ощущением утреннего солнышка на своей коже. Погода потрясающая. Ни жарко, ни холодно. После того, как мы отъезжаем от отеля, я замечаю несколько белых облачков на чистейшей синеве небес и вдыхаю соленый океанский запах, пронизывающий воздух.

— Здесь такая красота. Стыдно признать, но в предыдущие оба раза, что я здесь отдыхала, я не выходила за стены отеля, поэтому спасибо, что вывез. Куда точно мы едем?

Он поворачивает на главную дорогу и расплывается в улыбке.

— Мы едем в Вест Тисбури. Я видел, как пацан пытался продать свои карикатуры гостям, пока Саймон не прогнал его. Он на самом деле очень талантливый. У меня есть идея, где его найти.

Я изучаю его профиль, пытаясь расшифровать его настроение под темными очками.

— Признавайся, как ты обнаружил его за тем растением? Саймон был прав, у тебя орлиный глаз. Я бы никогда его не заметила, если бы ты не показал мне кадр за кадром.

— Ты знаешь, что такое стереограммы?

— Ты имеешь в виду, 3D-картинки? Мне очень тяжко на них смотреть.

— Как и многим. Я же вижу их мгновенно.

Я киваю.

— Теперь все ясно. У тебя что-то вроде гиперсфокусированного взгляда.

Он разражается низким смехом.

— Думаю, можно сказать и так.

Наклонив голову, гляжу на него. Неужели я заметила самоуничижительный сарказм?

— Так что ты делаешь, когда не замещаешь приятелей в отпуске и не надираешь задницы парням в баре? Где ты научился так драться?

— Одна банда пыталась завербовать меня, когда я был ребенком, так что я участвовал в нескольких боях.

— Ты был в банде?

— Нет, — он бросает короткий взгляд на меня. — А чем ты занимаешься, когда не пишешь книги?

— Я плаваю странным стилем и путешествую с совершенно незнакомыми людьми, расследуя различные дела, — отвечаю я, широко улыбаясь. Он фыркает на мой не-ответ, его губы ползут вверх. Я киваю:

— Теперь твоя очередь.

Положив запястье на руль, он смотрит за дорогой.

— У меня свой бизнес по защите ценных вкладов.

— Защита ценных вкладов? — Я морщу лоб. — Типа финансист?

Он коротко мне улыбается:

— Иногда.

— Звучит как-то расплывчато.

Он пожимает плечами.

— По большому счету, это управление активами. У меня есть несколько сотрудников. Бизнес растет. Расширяться планирую позже, сейчас я доволен тем, как идут дела.

Раскрываю свой рот, чтобы побольше расспросить его об этом, но тут звонит его телефон.

Он бросает взгляд на экран.

— Извини, должен ответить.

Прижав телефон к уху, он улыбается, а его голос становится мягче.

— Привет! Как ты?

Кто же этот человек, заставляющий его так оживиться?

Как только эта мысль приходит мне в голову, замечаю, что его рука сильно сжимает телефон.

— Он в больнице сколько? Пять минут? Ладно, отлично... два дня. Почему она продает его?

Оооо, какой быстрый переход от дружеского тона к холодному.

Помолчав, он убирает телефон, смотрит на экран, затем снова подносит к уху, его голос более ровный.

— Она звонит. Нет, сейчас я с тобой разговариваю.

Пауза.

— Сделаешь так? Попроси остальных, чтоб помогли тебе.

Еще одна пауза.

— Почему бы тебе не отправить его сюда ко мне, в отель. Я задержусь здесь.

Продиктовав контакты отеля и номер своей комнаты, он спрашивает:

— Сейчас нормально себя чувствуешь? Хорошо. Не перегружайся. А еще лучше, если твоя мама все сама сделает, раз уж она это затеяла. Да-да, я в курсе, какой она может быть. Просто не позволяй ей скидывать всю работу на тебя.

Снова пауза, потом он улыбается.

— Я так и говорю. Кто-то должен за тобой присматривать. Давай встретимся, когда я вернусь в город.

— Извини, — говорит он, кидая телефон в бардачок. — Семейные дела.

— Сочувствую чьей-то болезни.

Он недоуменно смотрит на меня, поэтому я поясняю: