Фиона Уокер - Скажи «да»

– Не поругались, нет, – он прикусил губу. – Но я поступил с ней очень дурно.

Зои помолчала немного, ожидая, что он продолжит, но Найл молчал. Она хотела расспросить его обо всем, но не была уверена, что имеет на это право. Зои не знала Найла достаточно хорошо и боялась, что не сможет быть беспристрастной: ведь Таш – одна из ее ближайших подруг. А еще Зои боялась, что Найл доверит ей какой-нибудь секрет, который потом придется хранить в тайне от Таш.

Найл молча смотрел в потолок. В тусклом свете, проникающем из прихожей, было видно, какие у него бледные щеки и как крепко он стиснул зубы.

Когда Таш наконец вернулась домой, стояла кромешная тьма, только в камине тлели угольки. Она знала, что Найл здесь, потому что газеты, которые она утром в спешке оставила у входа, теперь лежали на столе, а в доме пахло кофе. Однако Найл не вышел ей навстречу. В доме было очень тихо, Свекла все еще оставалась на ферме и не залаяла, как обычно, при появлении хозяйки.

– Найл? – Она потянулась к выключателю, но глаза уже привыкли к темноте, и девушка увидела в кресле его силуэт.

– Найл! – Таш на цыпочках прошла через всю комнату и услышала мерное дыхание.

Жених крепко спал. Рядом стояла почти пустая бутылка «Бушмиллса». «Наверняка он купил ее в „Оливковой ветви"», – подумала Таш. Найл всегда ворчал, что это единственное ирландское виски, которое есть в округе, и Анджело честно старался раздобыть бутылочку, ожидая приезда Найла.

Когда третья попытка поднять любимого с кресла не увенчалась успехом, Таш набросила на него одеяло и пошла в спальню одна.

Найл встал на шесть часов позже, чем Таш. Он едва смог открыть глаза и громко жаловался на похмелье, но, вопреки ожиданиям Таш, не вспоминал про ее побег с приема. Более того: он сварил кофе, надел сразу два ее свитера и постарался развести в камине огонь.

Девушка топталась на кухне, не зная, что сделать для него, как проявить нежность и заботу. Может быть, разогреть круассаны или очистить апельсин? Но у нее не было ни уверенности, что это поможет разрядить обстановку, ни необходимых продуктов. В холодильнике лежали только листья салата и творог. Впрочем, при таком похмелье, как у Найла, есть все равно не хочется.

Когда огонь в камине разгорелся, Найл стал собирать с пола старые газеты и письма. Он почти не разговаривал с Таш, и эта тишина била ее по ушам.

Не в силах больше вынести напряжение и сознавая, что она должна первой попросить прощения, Таш пошла на ферму за Свеклой.

– Вы с Найлом помирились? – с надеждой спросила Зои.

Таш покачала головой.

– Возвращайся немедленно домой и поговори с ним. – Зои сжала ее руку. – Найлу сейчас очень плохо.

От фермы до дома Таш бежала, не чуя под собой ног. Она влетела в комнату и выпалила:

– Машина заглохла, прошла целая вечность, пока я сумела ее завести, и автоматов нигде не было… – Она заметила, что Найл держит в руках телефонную трубку.

Он быстро что-то шепнул собеседнику, отсоединился и испуганно посмотрел на Таш.

– Прости. – Таш расстроенно улыбнулась. – Тебе необязательно было прерывать разговор, я бы подождала.

Найл взял ее за руку.

– Ничего, это был Боб, так что ты меня спасла. Что ты говорила?

– Одним словом – прости. – Таш прикусила губу. – Прости, что убежала вчера без объяснений, прости, что так долго добиралась до дома, но я не думала, что так задержусь.

– И ты меня прости, – Найл обнял ее. – За то, что напился и не смог тебя защитить. Если честно, я немного побаиваюсь твоей семьи.

– Я тоже. – Таш прижалась к нему, отпихивая ногой рычащую Свеклу. – Ты еще не передумал родниться с кланом Френчей?

– Нет. – Он поцеловал невесту в шею очень осторожно, чтобы не оцарапать щетиной нежную кожу. – Скажи, у меня есть шансы уговорить тебя приехать на следующие выходные ко мне в Шотландию?

Таш вздохнула:

– У меня соревнования в Глостершире.

– А потом?

Таш знала, что ее отказ безумно огорчит Найла, но ей совсем не хотелось ехать к жениху на съемки. Ее пугал этот звездный мир – возможно, потому, что Найл никогда не помогал ей освоиться там. Он искренне считал, что Таш сразу придутся по душе все его коллеги, как только она их увидит.

– Я поговорю с Пенни и Гасом.

– Нет, давай я сам позвоню им, прямо сейчас. – Найл бросился к телефону, радостный, как ребенок перед новогодним праздником.

Таш стояла рядом. Она невольно вздрогнула, когда к телефону подошел Гас, а не Зои.

Уже через минуту радостный Найл показывал ей оттопыренный большой палец, одновременно извиняясь перед Гасом, что был вчера не в форме.

– Ну, все улажено. – Он положил трубку и улыбнулся Таш. – Ты сможешь выехать ко мне сразу после соревнований. Гас сказал, что будет рад, если мы хорошо отдохнем.

– Непонятно только, как я до тебя доберусь, – заметила Таш, содрогаясь при одной мысли о съемочной площадке. Она сомневалась, что Тед еще когда-нибудь даст ей «рено».

– Завтра же купим тебе машину. – Найл потянул невесту в сторону лестницы. – Между прочим, у нас осталось еще двенадцать часов на любовь.

Таш, смеясь, покорилась. Найлу иногда было невозможно противостоять.

– Найл, мне не нужна машина, – слабо протестовала она, но он уже вталкивал ее в спальню.

– Я уже все решил. – И жених весело подмигнул ей.

На автомобили, как и на все остальное, у Найла был романтический и совсем не практичный взгляд. Он прошел мимо блестящих внедорожников, проигнорировал классические «бентли», не обратил внимания на спортивные автомобили. В своем эксцентричном воображении Найл рисовал Таш за рулем «ситроена» модели шестидесятых годов. Возможно, кому-то этот угловатый, большой и нелепый автомобиль казался произведением искусства, но большинство людей (как и саму новоиспеченную хозяйку) уродливый, мозолящий глаза выходец из давних времен просто раздражал.

Такие машины Таш видела в старых французских фильмах с участием Бельмондо. Очевидно, Найл, обожающий такие кинокартины, при выборе машины руководствовался именно своим пристрастием.

– Я знаю, машина жутко страшная, – целовал он Таш, – но зато сразу видно, у нее есть характер!

– Интересно, какой? – Таш боялась, что колымага развалится прямо на дороге.

Кричащий красный цвет только притягивал внимание к чудовищу, а пыльные кожаные сиденья оказались очень неудобными. Найлу же в «ситроене» нравилось все: от уникальной, по его словам, гидравлической системы до хрипло кашляющего мотора. Таш очень хотелось, чтобы и на нее он смотрел с таким же восторгом.

Но все же энтузиазм Найла в какой-то мере передался и ей. Девушка была благодарна за подарок, хотя немного стеснялась такой щедрости.

– Считай, что это обручальное кольцо, – сказал Найл и поцеловал невесту в нос.

Таш подумала, что ни у одной другой девушки нет такого большого кольца, при попутном ветре набирающего неплохую скорость и на каждом шагу грозящего поломками. В первые три дня после покупки «ситроен» заявил о себе двумя особенностями: он через раз отказывался заводиться и не всегда вовремя тормозил. Один визит механика обходился Таш в сотню фунтов, а вызывать его пришлось уже несколько раз. Содержать подарок Найла оказалось недешево, и Таш иногда ловила себя на неблагодарной мысли, что лучше бы он купил ей старенькую «фиесту». Или кольцо.

Еще через два дня Таш и Сноб отправились на первые соревнования сезона, проходившие в Глостершире, в прекрасном имении одного из друзей Хьюго. Он привез своих лучших лошадей. Хьюго всегда выставлял одних и тех же фаворитов и выигрывал хотя бы в одном из заездов.

На этот раз он победил сразу в трех заездах из четырех. Его кони, Бодибилдер и Серфер, могли уже выходить на международную арену. У них были стальная мускулатура и удивительная грация. Большой и крепкий Бодибилдер выглядел непобедимым и поэтому был вечным фаворитом Бадминтона. Он попал к Хьюго еще двухгодовалым жеребцом, и теперь между ними установилась просто телепатическая связь. Зрителей завораживала их дикая скачка: грациозный и сильный конь, лихо управляемый наездником, стрелой летел вперед, как гонец, спешивший остановить битву.

Под стать ему был и Серфер, нервный жеребец с беспокойными, как у истеричной женщины, глазами и способностью брать любые преграды. Он был просто неуправляем и тем нравился Хьюго. Некоторые соперники Бошомпа клялись, что этот черный конь – единственный, кого Хьюго любит больше себя.

– Как всегда, лучший из лучших, – вздохнул Гас, наблюдая, как Хьюго берет из дрожащих рук жены мэра, жутко перепуганной беспокойным Бодибилдером, голубую и розовые ленты победителя.

Таш вернулась в свой вагончик и налила в пластиковый стакан теплого чаю. Она просто светилась от гордости. Сноб в этом году был сильней и проворней, чем когда-либо. Однако он плохо слушался Таш и сегодня чуть было не сбросил ее. Девушка удержалась в седле, но была вся в грязи и новых синяках.

– Ты молодец! – В вагончик забралась Пенни и села рядом. – Ты столько билась, чтобы Сноб стал таким, как сейчас!

Таш куталась в пальто.

– Думаешь, мне удастся подчинить его себе?

– Ну, – Пенни была настроена скептически, – у тебя еще есть время. – Особой надежды в ее голосе Таш не услышала.

Она понимала, что у Пенни есть все основания для сомнений: не одна наездница уже столкнулась с тем, что строптивый конь оказывался слишком могуч для нее. Жеребец взрослел, чувствовал свою собственную силу, воодушевлялся и наконец решал, что сам может диктовать условия наезднику. Конечно, тренировки могли поправить дело, но чаще всего проблему решали иначе: просто продавали коня более сильному наезднику. И Таш знала, кто именно жаждет заполучить Сноба.

Она помогла Теду загнать лошадей в вагончик.

– Ты едешь с нами? – спросил он. – Подстрижешь меня сегодня?

Девушка покачала головой:

– Я собираюсь в Шотландию к Найлу. – Она нахмурилась. – Он не может отпроситься со съемок, так что придется ехать мне.

Пенни поцеловала подругу в щеку:

– Желаю тебе хорошенько развеяться. Передай от нас привет Найлу.

– Спасибо. – Таш чувствовала, что уже скучает по дому. Она села в машину и нехотя отправилась в путь.

Съемочная группа жила в охотничьем домике на берегу озера. Таш в кромешной темноте медленно ехала по узкой ухоженной аллее на своем автомобиле с характером. Отель оказался заперт. Света в окнах не было, и Таш забеспокоилась. Казалось, она попала в спящее королевство.

Потирая замерзшие ладошки, девушка стала искать звонок. Но не нашла и осторожно двинулась вдоль стены, угодив в цветочную клумбу. Впереди простиралась лужайка, а за ней виднелось озеро.

Таш завернула за угол и увидела целый ряд невысоких балконов, за которыми, должно быть, располагались роскошные спальни, убранные резной мебелью и цветами в глиняных горшках. Под одним из балконов дымился сигаретный окурок.

Таш замерла, вздрогнув от волнения: сейчас, в три часа ночи, здесь кто-то курил! Это мог быть только один человек.

– Найл?

Она не ошиблась: Найл, закутанный в пальто с высоким воротником, успел вытянуть из пачки очередную сигарету.

– Я уж думал, ты не приедешь! – Он помог Таш перебраться через ограждение балкона и порывисто притянул девушку к себе, прижавшись ледяной щекой к ее лбу.

Таш крепко обняла жениха. Даже через толстое пальто она почувствовала, что Найл сильно похудел за последнее время.

Уже в номере при свете люстры она увидела, что ее любимый снова пьян.

Таш едва замечала помпезное убранство комнаты: двуспальную кровать из темного дерева, картины на охотничью тематику, бархатные шторы, тяжелые, словно волосы Медузы Горгоны. Она смотрела, как Найл, натыкаясь на мебель, ищет непочатую бутылку, чтобы налить ей бокал.

– Я не хочу, правда. – Таш старалась усадить его рядом, чтобы просто посмотреть друг на друга после разлуки.

– Хорошо. – Он упал на кровать. – Как ты доехала?

– Дорога была долгой. – Таш села рядом, а Найл, рассеянно глядя на ее бархатный костюм, погладил невесту по коленке и закрыл глаза.

– Вот и прекрасно, – прошептал он. – Мне завтра надо встать в шесть утра.

Сказав это, он уснул.

Таш сняла с Найла ботинки и укрыла его мягким пледом. Потом забрала из машины свой чемодан.

Когда она вернулась в номер, жених спал, свернувшись калачиком. Таш постаралась пристроиться рядом, но он выпрямился, разметавшись на всю ширину кровати.

Чувствуя себя брошенной, Таш приготовилась провести ночь на узком диване, укрывшись одеялом, которое обнаружила в шкафу.

Следующим утром, еще до того, как Таш проснулась, за Найлом заехал шофер. Актер успел лишь оставить для невесты записку с подробным описанием, как добраться до места съемок и во сколько лучше всего приехать.