Борьку сдуло. Воздух сразу посвежел.

– Взял у матери бутылку, обещал дрова поколоть, и все! – пояснил Женя. – Сколько раз я ей говорил – не давай вперед! Так нет! Боится она их! Не дашь – потом работать не придет. А можно подумать, дашь – придут! Разбежались. Еще кто заявится – гони. – И он потащил рубероид дальше, недовольно бормоча.

Галочка, частично осознавшая ответственность, уселась обратно на бревно, вознамерившись охранять дом от посягательств посторонних. Других занятий у нее все равно не было.

Мимо забора начал активно курсировать народ. Женщины с преувеличенным радушием здоровались, откровенно разглядывая Галочку, мужики степенно кивали и тоже таращились на нее с любопытством. Галя засмущалась, но уходить в глубь двора не спешила, боясь попасться на глаза маме. Та могла озадачить ее каким-нибудь невыполнимым поручением, после которого Галочкина неприспособленность раскроется, а саму криворукую гостью выдворят с участка.

– Добренький денечек! – На заборе повисло существо среднего рода: на голове бейсболка, на тощем теле замызганный спортивный костюм, а на губах остатки помады.

– Добренький, – получив ценные указания от хозяина, Галина почувствовала себя увереннее.

– Как здоровьичко?

– Ничего. – Галочка настороженно принюхивалась. Запахи от существа исходили самые разнообразные, по интенсивности запросто перебивавшие перегар, поэтому свое отношение к визитеру Галя пока не выработала.

– А у меня не очень, – поделилось существо, скорбно покачав козырьком кепки. – Дни магнитных бурь всегда на самочувствии отражаются.

Галя напряженно молчала.

– Знаете, – воодушевленно продолжило существо. – Такая вот тяжесть в затылке и дрожь в руках. У вас такого не бывает?

– Нет. – Галочка затравленно оглянулась: это вполне мог быть кто-то из родственников. Судя по жителям поселка, мода тут была своеобразная: этакое оптимальное сочетание удобства и наличия – что есть, то и ношу.

– А у меня ле… ре-гу-ря… регулярно! – Костлявая ручонка с грязными ногтями побарабанила по штакетнику. – Такая вот петрушка. А погода-то какая!

Тема резко вильнула в сторону, и Галина от неожиданности поддакнула.

– Хорошая ты девка, добрая. – Бейсболка качнулась вперед, и снова послышался тихий вздох. – Повезло Женьке.

Зардевшись, Галочка уже совсем было собралась впустить явление во двор, как вдруг оно внезапно выдало:

– А давай выпьем за знакомство! У тебя есть?

– Н-нет, – выдавила обманутая в лучших чувствах Галя.

– Плохо! А если давление или инфекция какая? Организм надо держать в стерильности!

– Ну как, даст? – К забору подвалил явно выраженный мужик с обширной плешью и топором в руках.

Галя попятилась.

– Не мешай. Видишь, разговариваем мы! – Существо в тренировочном костюме недовольно передернуло тощими плечами.

– Че-то долго базарите! Закусь стынет! – попытался пошутить мужик, сведя на нет дипломатические усилия товарища.

– Идите отсюда! – неуверенно нахмурилась Галя. У нее создавалось ощущение, что в этом поселке жили одни алкаши, слетавшиеся на новость о визите гостей, как мухи на сироп.

– Чаво? – кратко и угрожающе рявкнул мужик. – Ленк! Ты глянь, как она с нами разговаривает!

Глаза Галочки округлились, и она молча уставилась на то, что оказалось Ленкой. Слова застряли в горле.

– Ладно, Федька, пошли. Вон как вылупилась – чего с нее взять.

Хрипло хихикнув, Ленка отлепилась от забора и навалилась на плешивого. Подпирая друг друга, как два трухлявых столба, они двинулись дальше.

Настроение уползло от Галочки юрким червяком, оставив в душе ощущение грязной червоточины, как в надгрызенном яблочке.

– День добрый! – задребезжало рядом.

«И потянулись ходоки к Ильичу», – злобно подумала Галочка, недовольно оборачиваясь. Теперь на заборе висела старушонка, одетая не по сезону в ватник и шерстяной платок, криво повязанный на седой макушке. Из-под юбки у нее торчали тренировочные, а сухонькие ножки были воткнуты в короткие резиновые боты.

Поездка в деревню перестала казаться романтическим приключением, тем более что никакого сеновала на участке Галина не заметила.

– Самогонку… – произнесла было старушка, но выведенная из себя Галя свирепо рявкнула:

– Нет!

– Нет? – не поверила старуха. – А для гостей?

– А вас звали? Где пригласительный?

– Чаво? – попятилась бабка.

– Ничаво! – Галя засопела и, резко отвернувшись, двинулась в глубь двора. Борьба с незваными гостями ей надоела. Она чувствовала себя вратарем на воротах, в которые пытаются забить мяч сразу две команды.

– Галиночка! – замахала ей рукой в окно Анфиса Максимовна. – Подь сюда!

Старательно и немного заискивающе улыбаясь, Галя понеслась на зов.

– Детка, принеси воды. – Мама приветливо и, как показалось Галочке, испытующе смотрела на нее.

«Понятно, проверяет», – пронеслось у нее в голове. Но вслух Галочка ничего говорить не стала, а лишь схватила страшенное гнуто-ржавое ведро, стоявшее при входе, и с готовностью уставилась на Анфису Максимовну в ожидании описания пути до колонки.

– Нет, это для навоза. Положь его, – качнула седой головой мама, протягивая будущей невестке блестящее алюминиевое ведерко.

– Ой, а я и думаю, что-то оно не того, – засмущалась Галя, чувствуя себя глупее некуда.

– Мимо забора направо, там баня старая, а за ней колодец, – напутствовала ее хозяйка, повернувшись спиной.

«Недовольна», – поникла Галочка и со всех ног кинулась выполнять поручение, желая вернуть расположение разочаровавшейся в ней Анфисы Максимовны.

Путь мимо забора прошел гладко, дальше возникли проблемы. Если жуткое строение с провалившейся крышей оказалось старой баней, то обнаружить там колодец было сложно, поскольку территория густо поросла высокой травой, в которой наверняка жили всяческие ужи и ежи. Лезть в заросли не хотелось. По другую сторону дороги сидела бесполая Ленка и лузгала семечки.

– Эй, помочь? – вполне доброжелательно крикнула она, видимо, уже забыв о нанесенной обиде.

Галя, не желавшая связываться с алкоголичкой и подозревавшая, что помощь потом придется оплачивать в водочном эквиваленте, гордо и мужественно полезла в дебри репейников и прочей сорной травы. Попетляв и основательно исцарапав ноги, она вдруг вышла на узенькую тропку, которая и привела ее к колодцу. Эта небольшая удача буквально окрылила Галочку. Она открыла крышку и с интересом заглянула внутрь. В голову сразу полезли воспоминания о сказках про водяных и русалок. Боковые стенки колодца проросли зеленым мхом, а вода мрачно поблескивала черным зеркалом.

Зачерпнуть ведром нечего было и думать. Печально уставившись на палку, сколоченную в виде единицы, Галя нерешительно надела на нее ведро и начала осторожно погружать конструкцию в колодец. Первая попытка оказалась удачной процентов на тридцать – именно настолько заполнилось ведро водой. Сразу же вспомнились бабушкины страшилки про испытания невест. Хоть и казалось это сказочно-глупым, но Галочка, однако, решила, что в ее интересах принести полное до краев ведро. Если нитка должна быть короткой, то уж ведро-то точно не должно быть на две трети пустым. Вряд ли Анфисе Максимовне глянется невестка, которая станет носить воду из колодца кружками. Вздохнув, Галя опять обмакнула ведро в колодец и начала тыкать его палкой, пытаясь утопить. Поверхность воды казалась тягуче-маслянистой, напоминая черное блестящее желе. Видеть там свое отражение было страшновато, но лаковая толща притягивала взгляд, и Галочка невольно залюбовалась проплывающими по дну облаками и своей круглой физиономией на фоне неба. В этом было нечто романтическое. Она походила на принцессу в башне замка – сходство портили только очки и смешно торчавший распушившийся «хвостик» вместо косы. Однако самолюбование длилось всего минуту и трагически оборвалось тяжелым мучительным вздохом, больше похожим на всхрап, от которого у Гали отнялись конечности и похолодело в груди. Рядом с ее отражением появилась огромная рогатая башка. Коротко взвизгнув, водоносица на подламывающихся ногах понеслась по травяным зарослям в сторону дома. На одном дыхании она влетела в кухню и забилась в угол, трясясь крупной дрожью и икая.

– Что, детка, что? – всполошилась Анфиса Максимовна.

Галя тупо смотрела мимо нее и молчала. Мама нервно забегала по помещению, скрепя половицами и гремя посудой. Попытка вернуть невестку к жизни молоком провалилась: пить Галя не могла. Анфиса Максимовна поправила покосившиеся очки, потом пошлепала девушку по щеке, но и эти меры никак не повлияли на ее состояние. Надо было звать на помощь Женю.

– Не уберегла, – взвыла мама сиреной, выносясь из кухни. – Сынок, иди сюда!!!

Но и появление Жени не вернуло Галочке адекватных реакций.

Прояснили ситуацию Ленка с Федькой. Пока Ленка грызла семечки, Федька обежал все дворы, где могли налить, и вернулся ни с чем. Членораздельно вспомнить, где он сегодня уже просил, мужик не смог, поэтому парочка двинулась по второму кругу. Поскольку Галя больше не охраняла вход, они беспрепятственно дотащились до летней кухни, где и застали все семейство, хлопотавшее около гостьи.

– Привет честной компании! – Федор загремел кулаком по косяку, изображая деликатный стук.

– Иди отсюда, не до тебя, – махнула рукой мама. – Видишь, девке плохо! Напугалась чего-то!

Ленка неожиданно тонко захихикала, притопывая ногой в рваном тапке:

– Это ее Ночка спугнула! Она небось в городе коров-то никогда не видела. А я смотрю: сначала Ночка по тропке за ней прошла, а потом девка ваша полетела. Глаза по помидоре, рот раззявила и чешет, чешет!

Тетка согнулась от смеха. Ей вторил Федька, продолжая постукивать лапой по стене кухни, отчего все строение подрагивало, звякая и дребезжа хозяйственными мелочами.

– Корова? – неожиданно подала голос Галочка.

– Пошли вместе сходим, заодно воды принесем, – потянул ее к выходу Женя.

Но Галина наотрез отказалась опять пережить этот ужас. Тем более что ей было стыдно за утопленное ведро.

Поручений ей Анфиса Максимовна больше не давала, ничем не выказывая своей неприязни, но и не демонстрируя особой радости. Теперь благодаря алкашам по деревне еще долго будут рассказывать, как ее будущая невестка испугалась коровы. Байка обрастет дурацкими позорными подробностями… В общем, ничего хорошего. Но Галя не осознавала далеко идущих последствий своего глупого поведения и всячески лезла под ноги, норовя предложить сомнительные в плане хозяйственной выгоды услуги. Ведро Женя выловил, воды принес, крышу на дровянике починил, в общем, обязательная часть программы была выполнена. Старательно вслушиваясь в обрывочные реплики, которыми обменивались Анфиса Максимовна с сыном, Галя холодела от мысли, что они сейчас запросто могут пообедать и вернуться в город.

Ей сразу же представлялось переполненное удовлетворением лицо мамы: понятно, жених не пожелал с ней спать, вынашивая коварно-корыстные замыслы, в которых не было места любви, или побоялся совместной ночевки в силу своих физических недугов и дефектов. Обе версии одинаково устраивали Светлану Николаевну, поскольку против фактов не попрешь – собиралась Галя заночевать у кавалера, да не вышло!

Далее события начали развиваться по аналогии со снежной лавиной: набрав феерическую скорость и в результате погребя под собой всех участников.

Сначала непьющий Женя жахнул под мамин борщ полстакана мутной жидкости, с хрустом закусив чесночной головкой и пучком зеленого лука. Радость Гали, что выпивший жених совершенно точно за руль не сядет, а значит, заночуют они здесь, сменилась неприятными мыслями, что кавалер, пьющий такими емкостями, может оказаться не в состоянии справиться с отведенной ему ролью.

Потом они с Женей отправились к какой-то бабе Варе за самогоном. К Галочкиному ужасу, это оказалась та самая бабка в зимней форме одежды, которая терлась у забора днем.

– Так подруга твоя сказала, что не надо, – обидчиво поджав губы и хитро поблескивая глазками, сообщила старуха, старательно изображая свою абсолютную незаинтересованность в факте сбыта продукции.

Покрасневшая Галя ретировалась, а Женя вскоре вышел от бабки, прижимая к груди торбу, издававшую тихое звяканье и бульканье.

К моменту их возвращения Анфиса Максимовна уже накрыла стол и побежала по деревне собирать родню и прочих приближенных ко двору, а в кухне хозяйничала высокая статная девица, моментально вызвавшая у Галочки острую зависть к формам и росту. Кроме того, она ловко управлялась с делами, что на фоне Галиного приключения у колодца смотрелось особенно выигрышно.

– Сонька! – обрадовался Женя и полез к девице обниматься.

Сонька звонко лобызнула Галиного жениха, вызвав неконтролируемый приступ ревности и тяжелое нехорошее предчувствие.

Проглотив обиду, Галя вышла на улицу и судорожно вздохнула: пока не было Жени, она спокойно реагировала на факт, что по земле ходит много привлекательных девиц. А теперь все изменилось: любая из них могла стать не просто соперницей, а удачливой соперницей. Конечно, Наташка правильно говорила – за счастье надо бороться. Но состязаться в борьбе за Женино внимание с такой красоткой было равносильно попытке выйти на ринг с чемпионом по боксу в среднем весе и при этом на что-либо рассчитывать.