Как ни грустно было это признавать, но его молодость осталась позади. А с ней ушли в прошлое и бурлящие эмоции, и мужская сила. Нет, в свои неполные пятьдесят он, конечно, был еще хоть куда, но на большие подвиги в постели уже не решался. Так, секс несколько раз в месяц для поддержания здоровья – и все. Но вид этой скромной, тихой, очень милой женщины, которая, наверное, была лет на двадцать его моложе, вызывал давно забытое бурление в крови, и Дмитрию очень хотелось проверить, оживит ли общение с ней и все остальное. И он решился идти напролом.

– Лина, – сказал он, откашлявшись, – мы с вами взрослые люди и можем говорить откровенно. Ведь так?

Он посмотрел вопросительно, и она согласно кивнула головой, да, мол, взрослые, и да, можем.

– Тогда я скажу вам все как есть, – продолжил Дмитрий решительно. – Я очень хочу лечь с вами в постель. Мне хочется вашей любви, вашей нежности. И хочется, чтобы вы сами, по доброй воле, мне отдались.

Ангелина опустила длинные темные ресницы, ее щеки порозовели. Однако она взяла себя в руки и открыто посмотрела ему в лицо. В ее дымчатых глазах появилось непонятное Дмитрию выражение, но слова были вполне откровенными.

– Вы очень интересный мужчина, Дмитрий Александрович, – начала Ангелина, – и любая женщина охотно согласится удовлетворить ваше желание, если, конечно, к этому нет никаких препятствий. Я – не исключение. Нет ничего такого, что помешало бы мне быть с вами.

Он обрадованно взглянул на нее и потянулся к ней. Они встали, и Дмитрий прижал женщину к себе. Провел рукой по высокой упругой груди, потом сжал ее округлые ягодицы – и почувствовал, как в его крови разгорается маленький костер.

– Я хочу любить тебя там, на земле, возле ручья, Лина, – хрипло пробормотал Дмитрий и, захватив из домика одеяло, потянул ее за собой под зеленые кроны летнего леса.

Там все и произошло. И им было не просто хорошо, а феерически прекрасно. Дмитрий Александрович действительно почувствовал себя молодым. Если и не двадцатилетним, то уж тридцатилетним определенно. Ему казалось, что вся его мужская сила, дремавшая последнее время под грузом прожитых лет, ожила и вернулась к нему во всем своем великолепии. Ведь то, что имеешь, ценишь, как правило, только потеряв. А Дмитрий и не заметил, как почти потерял ее, эту самую силу. Теперь он понимал, что все женщины, бывшие с ним в последние годы, ценили его упругий толстый кошелек. А телесными удовольствиями вознаграждали себя, скорее всего, на стороне, с молодыми жеребчиками, услуги которых оплачивали его же деньгами.

То, что произошло сегодня, было не просто замечательно. У Дмитрия открылись глаза на сложившееся положение дел, и он по-новому взглянул на себя самого. Нельзя сказать, чтобы увиденное его обрадовало, но позволило определить направление дальнейших действий. И Дмитрий повернулся к Лине, которая молча лежала возле него, чему-то улыбаясь. Она выглядела вполне удовлетворенной, и это не могло не радовать. Ведь это сделал он, а не его тугой кошелек.

– Мне было сказочно хорошо с тобой, Лина, – прошептал Дмитрий. – А тебе со мной?

Она улыбнулась еще шире.

– И мне с вами было замечательно, Дмитрий Александрович. Я даже не ожидала…

– Меня это радует, девочка моя. Я хочу и впредь доставлять тебе удовольствие и потому желаю видеть как можно чаще. И давай оставим формальности. Какой я тебе теперь Дмитрий Александрович? Я Дима, Димка, если хочешь. Только Митей не называй, не люблю.

– Ладно, Дима, – ответила Ангелина, – не стану называть тебя Митей. Никогда.

На этот раз он широко улыбнулся и, наклонившись, поцеловал ее в самый кончик маленького, аккуратного, чуть-чуть вздернутого носа.

Они полежали еще немного на мягкой траве, прислушиваясь к шелесту листвы над головой и тихому плеску недалекого ручья – дойти до него у Дмитрия Александровича не хватило терпения. Потом поднялись и медленно побрели к домику, держась за руки, совсем как молодые влюбленные.

Влюбленными они, конечно же, не были. В этом Ангелина отдавала себе отчет. Дмитрию, избалованному большими деньгами, благополучием и женским вниманием, просто захотелось чего-то новенького, свеженького. А он ей понравился с первой же встречи. Мужчин такого типа она прежде видела только по телевизору, хотя втайне всю жизнь, с самого детства, мечтала именно о таком, как Дмитрий. Так почему бы не побыть с ним немного? Тем более что ее никакие обязательства не сдерживали. Муж и связанные с ним неприятности остались в далеком прошлом, так же как и трагедия, которая последовала за их браком. Мать была далеко, за морями, за долами, и они почти не общались. Больше близких людей у Ангелины не было. Отца она не помнила, бабушка давно умерла, а тетку она потеряла совсем недавно. Был еще Леша, но он был просто другом, с давних лет, со школьной парты. Он, конечно, не скрывал, что любит ее, но не надоедал ей и ничего от нее не требовал. Правда, оставался холостяком и являлся по первому ее зову. Но жить так, как хотела Лина, не мешал. И было даже приятно знать, что где-то есть человек, который сразу же примчится на помощь, как только она позовет.

Тому, что происходило с ней сейчас, Ангелина отдалась полностью, всей душой. Ей было очень хорошо здесь, в этом уединенном домике в лесу. Было хорошо с этим мужчиной, который только что зажег ее своей страстью. И просто чудесно от осознания того, что впереди – свободный вечер, а потом жаркая ночь (она уже и забыла, когда спала вместе с мужчиной) и почти целый день завтра. Так, во всяком случае, пообещал ей Дмитрий Александрович. Нет, Дима – ведь он велел называть его просто по имени. И это тоже было приятно.

Затем был ужин. Не просто перекус на ходу, а самое настоящее застолье. На столе появилось много такого, что Ангелина даже рассматривать себе не позволяла в супермаркете. Дима открыл бутылку дорогого красного вина и наполнил изящные стаканы (и где только он их взял?). Потом поднял свой стакан и предложил тост за успешный дебют в постели. Глаза его при этом блеснули озорно и молодо.

Ужин прошел очень хорошо. Собаке тоже кое-что досталось, и, поев, она уютно устроилась у ног Ангелины, прижавшись к ней теплым боком. «Да, – подумал, глядя на это, Дмитрий Александрович, – деньги на лечение давал я, и все последующие заботы о собаке взял на себя тоже я, а Лада считает своей хозяйкой Лину». Несправедливо? Поразмыслил, улыбнулся и вынужден был признать, что в этом как раз и была высшая справедливость. Ведь именно Лина, а не он, нашла на дороге умирающую собаку, сам бы Дмитрий, скорее всего, проехал мимо, бросив на несчастное животное сочувственный взгляд, как это сделали многие другие. Лишь эта женщина не смогла пройти мимо и бросилась бедной псине на помощь. Как же Ладе было не любить ее больше, чем остальных? Ведь собаки – не люди. Они, в отличие от большинства двуногих, умеют быть и по-настоящему благодарными, и по-настоящему преданными.

После ужина мужчина и женщина еще немного погуляли по летнему лесу, не уходя, однако, далеко от домика. Собака следовала за ними по пятам – охраняла, то есть выполняла свои прямые обязанности. Потом люди отправились в домик, а псина устроилась на пороге, как и положено добросовестному сторожу.

И Ангелине, и Дмитрию Александровичу было непривычно спать всю ночь вдвоем. Но это оказалось на удивление приятно. Он развернул ее спиной и тесно прижал к себе, сведя к минимуму пространство между их телами. Дмитрий уснул почти сразу. Ангелина немного полежала в темноте, вспоминая прошедший вечер, и тоже провалилась в сон.

Утром первым проснулся мужчина. Спросонья немного удивился, почувствовав рядом теплое мягкое тело, потом вспомнил все и улыбнулся. Улыбка стала намного шире, когда он ощутил совершенно недвусмысленное шевеление – его тело просило продолжения вчерашнего банкета. Дмитрий тихонько засмеялся от ощущения полного, незамутненного счастья и принялся ласково, но настойчиво целовать Ангелину, шаря по ее обнаженному телу жадными руками. Она проснулась, улыбнулась ему и выразила полную готовность повторить то, что было вчера. Сегодня Дмитрий не спешил, растягивая удовольствие, и доставил массу наслаждения ей и себе. Было так хорошо, что даже не верилось.

Потом они освежились в ручье, позавтракали и отправились наконец на озеро, как и было запланировано. Путь был неблизкий, но дорога все время проходила по лесу, то более густому, то с большими просветами в виде очаровательных, уютных полян. Само озеро оказалось сказочно красивым. Где-то там, на далеком противоположном берегу, копошились люди и даже стояли накрытые чехлами машины. А здесь не было никого, как и следовало ожидать. Вода в озере была настолько прозрачной, что можно было рассмотреть каждую травинку на дне. А мелькающих у берега рыбешек хоть руками лови. Но люди на такую мелочь не отвлекались. Они решили искупаться и намерены были получить от этого максимум удовольствия.

– Здесь, между прочим, никого нет и быть не может, – заявил Дмитрий Александрович, – поэтому купаться можно голышом, не отягощая себя изобретениями цивилизации, так куда приятнее.

Ангелина взглянула вопросительно, но особого смущения не выказала. Неспешно разделась и направилась к воде, соблазнительно покачивая бедрами. Мужчина быстро сбросил одежду и устремился следом за ней. Догнал почти у кромки воды, повалил на согревшийся уже песок и прямо здесь, под ярким солнышком, снова овладел ею – на этот раз быстро и без особых изысков. И в полном восторге от собственного геройства утащил покоренную им женщину в озеро. Там они долго плескались, наслаждаясь водой, как малые дети. Потом лежали на берегу, подставляя солнцу тела с разных сторон. По-прежнему обнаженные, они могли свободно рассматривать друг друга. И, похоже, обоим нравилось то, что они видели. Потом захотелось потрогать. Они и трогали, везде, где хотелось, без ненужного смущения, полностью удовлетворяя возникшие фантазии.

– Ты прости, девочка, сейчас я повторить свои подвиги не сумею, выдохся, – произнес Дмитрий Александрович, – но с руками у меня все в порядке, и я хочу очень интимно к тебе прикасаться. Не возражаешь?

Ангелина не возражала, и он стал ее ласкать. И делал это так умело, что она застонала, выгнувшись дугой под его руками, а потом обмякла, удовлетворенная. Он же был очень доволен собой – мужчина хоть куда, супергерой!

И снова они плескались в теплой воде. Потом Дмитрий вытащил из камышей лодку, и они немного поплавали у берега, любуясь зелеными откосами над водой. И снова полежали на песочке, на этот раз спокойно. День прошел просто чудесно.

Но все хорошее очень быстро заканчивается, это замечено уже давно. Исчерпал себя и этот уик-энд на природе. Пора было отправляться в город.

Ангелина с сожалением оглянулась на покидаемый ими домик. У нее не было никакой уверенности в том, что сказка повторится, и она охватила взглядом всю эту красоту, чтобы лучше запомнить. Дмитрий Александрович выглядел деловито – мужчина, знающий, что, когда и как он должен делать. Ему очень понравилось все, что принес с собой этот удивительный, замечательный уик-энд. Но сработало и чувство самозащиты. Дмитрий был холостяком, можно сказать, только наполовину, и заводить новую семью ему не хотелось. Возможно, этого двухдневного фейерверка эмоций ему хватит надолго. Как знать?

Он подвез Ангелину к ее дому, чмокнул в подставленную щеку и помахал рукой на прощанье. Собака Лада, тревожно поскуливая, глядела в окно вслед уходящей женщине. Дмитрий Александрович смотрел уже только вперед. Его ожидала новая рабочая неделя, и романтику лесной прогулки следовало оставить за спиной. Как бы ни было ему хорошо с этой милой женщиной, сколько радости и даже счастья ни принес бы с собой этот уик-энд, мужчина не хотел ломать свою привычную, устоявшуюся жизнь. Не хотел ничего в ней менять. Но больше всего не хотел вступать в конфликт со своей семьей.

3

Семейная жизнь Дмитрия Александровича не сложилась. Его первый и последний опыт супружеских отношений случился в далекие годы веселой студенческой жизни. Тогда, среди шума и суматохи наспех организованной свадьбы его лучшего друга Игоря, Дмитрий и встретил ее – красивую темноглазую девушку по имени Инна. Они оба были иногородними, оба жили в общежитии. Любовь вспыхнула, как костер в сухом лесу. Страсть захватила Дмитрия, и он погрузился в нее с головой. Инна отвечала не менее пылко, и как-то так получилось, что через три месяца и они сыграли веселую студенческую свадьбу.

Когда началась семейная жизнь, стало не так весело. С трудом выпросили маленькую комнату в общежитии – оба прекрасно учились и были на хорошем счету. Но на все остальное нужны были деньги. Сам Дмитрий кое-как перебивался, иногда потуже затягивал поясок. А Инна рассуждала так: мужчина, взяв на себя ответственность, должен обеспечить ее всем необходимым. В выборе средств, как оказалось, Инна была не слишком щепетильна. И это Дмитрию не нравилось. И потом, его почему-то коробило, когда она называла его Митей. Всегда, с самого детства он был Димкой, и в семье, и для друзей. Он попытался объяснить это жене, но она и слушать не пожелала.