– Сэр, – приветствовал Диллон, кивая отцу, и закрыл за собой дверь. Ум старика по-прежнему был остер, взгляд проницателен, только вот силы иссякали. Однако сегодня он был в прекрасной форме.

Диллон подвинул к огню еще один стул и сел.

– Насколько я понимаю, Барнаби привез новости. Итак, что ты узнал?

Барнаби казался необычайно серьезным и каким-то притихшим.

– Прежде всего, Кольер был убит, но мы никогда этого не докажем. Его нашли на дне каменоломни со сломанной шеей. Он упал с обрыва, а лошадь примчалась домой в пене, со сбившимся седлом. Поэтому окружающие предположили, что кто-то испугал животное, оно сбросило всадника, и тот свалился вниз. Однако Кольер считался превосходным наездником. И его лошадь была сильной, хорошо объезженной. На ней он обычно ездил. И человек, седлавший ее, и главный конюх, присутствовавший при отъезде Кольера, клянутся, что подпруги были туго натянуты, а лошадь и упряжь находились в прекрасном состоянии. Более того, оба посчитали, что Кольер отправлялся на встречу с кем-то. Подробностей они не знают, но в это время он, как правило, не выезжал, а лошадь не нуждалась в прогулке. Кольер был чем-то озабочен.

– В какое время это было? – спросил Деймон.

– Около трех часов дня. Мне удалось найти троих свидетелей, которые заметили еще одного всадника, направлявшегося к каменоломне. Никто не видел его в обществе Кольера.

– Значит, каменоломня была идеальным местом для тайной встречи, – встрепенулся Диллон.

– Идеальным местом для тайного убийства, – поправил генерал.

– К сожалению, мои свидетели видели незнакомца на расстоянии. Никто не может дать точного описания. Все сходятся на длинном пальто и хорошей посадке.

– Ты не узнавал, не было в то время чужих в округе? – спросил Диллон.

Барнаби невесело усмехнулся:

– Поэтому я так задержался. Рассудив, что человек мог быть неизвестным партнером Кольера, я поговорил с его поверенным. В прошлом году тот был на грани разорения, но неожиданные вложения спасли его конюшни. Сам Кольер утверждал, что деньги одолжил ему друг. После смерти Кольера поверенный ожидал, что деньги потребуют обратно, но этого не произошло. Сумма была значительной, но Кольер заработал небольшое состояние на весенних скачках и умер отнюдь не нищим.

Диллон переглянулся с Деймоном.

– Это действительно так? Что ты узнал о его благодетеле'1 Барнаби лениво развалился в кресле.

– Ничего, кроме того, что он был джентльменом. Предположив, что он скакал на наемной лошади, я заглянул в местные конюшни. В тот день только в одной нанимали коня, но владелец описал клиента как лондонского джентльмена; почти такого же роста, как я, темноволосого, немного грузноватого, но старше меня, хотя насколько, никто сказать не может. – Барнаби тяжело вздохнул. – С такими скудными сведениями я вряд ли сумею его найти. Правда, отыскал гостиницу, в которой он ужинал, прежде чем уехать на почтовых лошадях к югу по лондонской дороге.

– А его экипаж? – спросил Диллон.

– Нанят на большой почтовой станции. Ни одна душа его не запомнила.

– А велик ли был заем? – нахмурился Деймон.

– Поверенный отказался назвать точную цифру, но признался, что свыше десяти тысяч фунтов.

– Господи милостивый! – ахнул генерал. – Представить только…

– Интересно, – протянул Деймон. – Пожалуй, это след, по которому мы и пойдем.

– Каким это образом? – удивился Барнаби.

– Видишь ли, милый мальчик, деньги не берутся из воздуха. Вряд ли у кого-то лежат в комоде десять тысяч фунтов! Если захочешь дать взаймы такую сумму, что ты сделаешь?

– Выпишу банковский чек, – растерянно пробормотал Барнаби и, тут же сообразив, в чем дело, ахнул.

– Вот именно, – кивнул Диллон. – И мы знаем человека, который отследит переход денег из одних рук в другие.

– Габриэль Кинстер?

– Не только Габриэль.

Диллон работал с Габриэлем последние десять лет и хорошо знал возможности друга.

– Ты бы слюной изошёл, знай только о его возможностях и связях А твоего отца удар бы хватил.

– До чего же интересно! – оживился Барнаби.

– Пожалуй, мне стоит завтра же отправиться в Лондон, Габриэль еще там, не так ли?

– Да, – поморщился Диллон. – В это время года он никуда не выезжает. Вот-вот начнется сезон. Если обещаешь не упоминать в присутствии Флик этот кошмарный факт, я дам тебе записку для Габриэля, где перечислю обстоятельства смерти Кольера и все, что нам необходимо узнать. Завтра заглянешь ко мне и заберешь ее.

– Превосходно! – Барнаби оглядел собравшихся и облегченно вздохнул. – Я думал, что мы потеряли след, но, похоже, борзые опять пустились в погоню.

Диллон хлопнул его по плечу. Все встали. Деймон попрощался и отправился домой. Барнаби поднялся наверх, собираясь немедленно лечь в постель. Диллон, взяв отца под руку, последовал примеру друга.

– Как прошел вечер? – осведомился отец, остановившись на верхней площадке.

Немного поразмыслив, Диллон пожал плечами.

– Честно говоря, сам не знаю, – правдиво ответил он.

Наутро Прис проснулась поздно и долго лежала в постели, невидящими глазами уставясь в потолок, на котором играли солнечные зайчики. Но сейчас ей было не до красот комнаты. Спокойно и логично, не позволяя эмоциям туманить здравый смысл, она вспоминала все, что успела узнать, и пыталась сообразить, что делать дальше.

Найти брата и помочь освободиться от Харкнесса и его сообщников. Последние события только укрепили в ней решимость действовать как можно быстрее.

Она грустно вздохнула. Теперь, убедившись, что реестр действительно содержит информацию, жизненно необходимую для мошенников, она узнала также о существовании множества способов нечестной игры на скачках.

Разочарование терзало ее. Но неудача была не единственным источником растущего беспокойства. Со времени ее прибытия в Ньюмаркет ситуация ухудшалась с каждым днем. Сначала она посчитала, что Рас скрылся, опасаясь мошенников. Но он был взрослым, сложившимся человеком, и если предпочел прятаться, значит, для этого есть вполне серьезная причина.

Но Харкнесс стрелял в нее, приняв за Раса. И это доказывало, что брат находится где-то рядом, безоружный, а Харкнесс, как доказал Диллон, стрелял на поражение и только чудом промахнулся. До прошлой ночи она старалась не думать об этом, поскольку вбила себе в голову, что прежде всего необходимо увидеть реестр.

Диллон прав: игра крайне опасна.

Прошлой ночью она что-то видела в его глазах, слышала в голосе интонации, которые заставили ее насторожиться. Она не может принадлежать мужчине безраздельно, даже отец не был ее хозяином и не мог управлять собственной дочерью, она никогда не давала ему такого права.

Но Диллон…

Прис снова сокрушенно вздохнула, потянулась и закрыла глаза, мысленно ощущая его руки на своем теле, его плоть, заполнившую ее лоно…

Интересно, какой он видит ее… что думает о ней и причинах ее поведения, ведь она позволила ему верить…

Нет, она не может позволить глупым эмоциям отвлечь ее от цели!

Она вспомнила последние слова, которыми обменялась с Диллоном. Неужели все мужчины, подобно ему, считают, что можно завладеть женщиной, переспав с ней всего лишь раз?

Или имеется некое неписаное правило, о котором она не слышала?

Прис, презрительно фыркнув, открыла глаза и откинула одеяло. Одернула сорочку и направилась к умывальнику.

Если Диллон лелеет какие-то замыслы завладеть ею, управлять и манипулировать, он скоро поймет свою ошибку. Ну а пока нужно все рассказать ему и заручиться его помощью в отношении Раса. Решение пришло без долгих раздумий. Она зашла в тупик, не зная, как найти брата. Надежды на реестр не оправдались, но Диллон… он сумеет узнать. Только ему она поведает правду. Судя по всему, он человек действия. И если она не признается ему во всем, он скорее всего обратится к Юджинии. И тогда…

Она никому не сказала о том, как на нее покушался Харкнесс. Но если Диллон поведает Юджинии о всех опасностях, подстерегающих ее и Раса, та придет в ужас и потребует от племянницы немедленно обратиться к властям. В этом случае, насколько она могла судить, «властями» был именно Диллон. Прис была многим обязана тетке и искренне ее любила. Не стоит расстраивать бедняжку. Лучше она сама потолкует с Диллоном по душам.

Горничная уже принесла воду для умывания. Прис ополоснула лицо, промокнула полотенцем и подошла к гардеробу. Распахнув дверцы, она оглядела свои наряды, решая, какой именно больше всего подойдет для встречи с любовником.

– Пожалуйста, передайте мистеру Кэкстону, что мисс Даллинг желает поговорить с ним.

Клерк за стойкой в холле «Жокей-клуба» удивленно уставился на нее, потом вскочил и поклонился.

– Да, мисс. Разумеется. Одну минуту.

Бедняга попятился, залившись краской, с трудом оторвал от Прис восхищенный взгляд и поспешил к кабинету Диллона.

Прис тихонько вздохнула, оперлась на зонтик и сделала вид, будто не замечает швейцара и остальных клерков, которые, спеша по своим делам, то и дело спотыкались при виде столь несравненной красавицы.

Сегодня она разоделась в пух и прах: платье з вертикальную черно-белую полоску, оживленную тонкими золотыми линиями, с круглым вырезом и воланами на подоле, черный зонтике оборками и черные кружевные перчатки. Правда, намеченная жертва была куда менее восприимчива к ее чарам, чем обычные люди, но, может, и его сердце дрогнет при виде Прис?

Долго гадать ей не пришлось. Показался Диллон в сопровождении клерка.

– Мисс Даллинг, – кивнул он, ничем не показывая, что заметил ее старания. Склонился над протянутой рукой и показал на дверь: – Не соизволите ли прогуляться немного? Погода сегодня прекрасная.

Не стоило и зубами скрипеть при виде такого безразличия к женским уловкам!

– Учитывая тему разговора, – тихо ответила она, видя, что клерк уже вернулся за стойку, – мне было бы удобнее поговорить в вашем кабинете.

– Думаю, нам следует общаться исключительно на людях. Прис наскоро взвесила его слова. Оставаясь в городе, она могла столкнуться с Кромарти и Харкнессом. Недаром попросила Патрика привезти ее сюда в наемном закрытом кебе. Сейчас Патрик ждал ее возле здания. Оба они не считали возможным появляться на Хай-стрит. Диллон предлагает именно это!

Она покачала головой, решив настоять на разговоре в его кабинете.

– В это время дня, – пробормотал он, кивком показав на коридор, ведущий в противоположном от кабинета направлении, – в кафетерии полно владельцев лошадей и тренеров. Многие из них не являются членами клуба, но им позволено пользоваться всеми его преимуществами. К счастью, они заходят через другую дверь. Если я уведу тебя в кабинет, новость распространится, как лесной пожар, и вскоре клерки разнесут ее по всему зданию. Начнутся толки, посыплются предположения относительно того, какие дела, связанные с клубом, ты пришла обсудить. А вот если мы пойдем прогуляться, все подумают, что у нас свидание, а кому интересны чужие свидания?

Прис медленно кивнула.

– В Ньюмаркете есть два человека: тренер и владелец конюшни, которым я не должна показываться на глаза. Не могли бы мы пойти туда, где они вряд ли меня увидят?

– Разумеется, так мы и сделаем.

Они вышли из здания. Прис развернула зонтик и под его прикрытием показала на экипаж и Патрика. Диллон взял ее за руку.

– Нам туда.

Он повел ее по улице, параллельной Хай-стрит, но в противоположном направлении от дома Хелмсли. Лес на этой стороне значительно поредел, и идти между деревьями было легко. На некоторых листья уже стали золотистыми и ржаво-красными: лето уступало свой трон осени.

Диллон свернул в сторону от Хай-стрит.

Прис немного успокоилась.

– Похоже, здешние месга редко посещаются скаковым братством.

– Совершенно верно. Здесь жилой квартал, а в конце этой дорожки есть маленький парк, где можно потолковать спокойно, без риска быть увиденными или подслушанными.

В парке было чисто и тихо. В центре синел овальный пруд с росшими на берегу березами. Выложенная каменными плитами дорожка пролегала по газонам и между клумбами. Очевидно, здесь бывали только местные жители.

Диллон повел ее к деревянной скамейке под березами. Прис села и подобрала юбки.

Диллон уселся рядом. Услышав звонкие голоса и смех, девушка задумчиво глянула в сторону троих ребятишек, резвившихся на соседнем газоне под благосклонным присмотром няни. Дети – девочка и два мальчика – напомнили Прис ее, Раса и Альберта в детстве.

И ей показалось, что сейчас самый подходящий момент для признания.

– Ирландец, который пытался проникнуть в твой кабинет, – мой брат-близнец Рас.

– Рассел Даллинг, – пробормотал Диллон, безуспешно стараясь поймать ее взгляд.

Слегка поколебавшись, она кивнула. Они с Расом часто пользовались фамилией Даллинг, когда хотели скрыть свои настоящие имена. Если кто-то назовет его Даллингом, он поймет, в чем дело. Не стоит без особой необходимости упоминать фамильное имя, графство, а тем более отца. Если до него дойдут слухи… страшно подумать, что будет.