Наталья Абакус - Скоростная любовь

Звонок на мобильный оборвал Франка на полуслове.

Выхватив телефон, предназначенный для работы, он поднял трубку.

— Да? — направился он к выходу.

— Ну, все… Крыша звонит, — Кас перевернулся на другой бок.

Все это время мы с братом молча наблюдали за происходящим.

Я не ориентировалась во всем, что касалось нашего клуба. Не понимала что к чему, поэтому молча слушала то, о чем болтают ребята.

Дима вернулся спустя пять минут.

— Ну? Ты отменил завтрашние поездки? — поинтересовался Саня.

— Нет! Они сказали… Что все под контролем. Что даже если Москву будут шуровать, нам это ничем не угрожает.

— Думаешь? Блин. Страхово. А если спалят? Я в тюрягу не хочу! — раздалось рассуждение Каса.

— Ой… Не нравится мне все это! — вздохнул Жека. — Может, не поедем?

— А бабло? — поинтересовался Саня.

— В другой раз…

— А если его не будет? Блин. Они сейчас в Москве будут жестить, все из Питера свалят!

Еще немного поспорив на эту тему, ребята приняли решение рискнуть.

Дима считал, что нам ничего не должно угрожать. Возможность того, что нас спалят была минимальна, ведь никто не собирался разъезжать по центру города, при этом сбивая пешеходов.

— Я поеду домой. Как натренируетесь, завезешь Полину? — Кир на прощание пожал Диме руку.

— Хорошо!

Все ребята потихоньку разъезжались.

Первыми уехали Шнурок с Жекой.

За ними потянулся Влад.

Едва не передравшись насчет завтрашней поездки, отбыли Кас с Цепью.

Оставшись вдвоем с Димой, я помогла ему прибраться в гараже, после чего, потребовав ключи, направилась к машине.

— Стой, Берг!

— Что? — остановилась я на полпути.

— Сегодня я за рулем! — улыбнувшись, Франк уселся на водительское место Рено.

— Странная тренировка, тебе не кажется? — расположившись рядом с ним, поинтересовалась я. — Уверен, что, катая меня, ты сможешь помочь мне?

— Полина, — Дима повернул ключ. — Ты уже давно натренирована и завтра все будет хорошо.

— А как же финишная прямая? Будешь народ отгонять?

— Нет, — усмехнулся Дима. — Но, кажется, я знаю, как тебе помочь справиться со всем этим.

Мы выехали из гаража и направились в сторону КАДа.

— Дим… Кто такой Шторм? — поинтересовалась я.

— А-а… Это один из самых известных участников московского клуба. В Москве, видишь, все немного иначе. Никто на самом деле не знает, кто скрывается под масками. Я бы сказал, они даже не стараются знать друг друга. Но, так или иначе, слухи, рассказы, слава расползается за пределы города. Наши ребята, которые имеют возможность наблюдать те заезды, пару раз видели, как гоняются некоторые из местных участников. Знают их клички. Я не был там, но до меня доходили слухи, что существует мелкая компания, которая считает себя довольно крутой. По рассказам, есть за что. Я бы многое отдал, чтоб погоняться с такими. Как раз с этими людьми меня сравнивают наши ребята.

— Понятно. А зачем они сегодня сделали это?

— Не знаю. Не понимаю, для чего это может понадобиться. Единственное, чем я мог это объяснить — ребята сводят счеты с клубом. Но, сама понимаешь, это звучит совершенно бредово. Видимо это было… Нечто необъяснимое. Может… требование заказчика. Фиг знает.

— А что? И такое можно потребовать? Убийство таким образом попавшихся на пути пешеходов тоже можно заказать?

— Кстати, — нахмурился Дима, — это мысль.

— О чем ты? — не поняла я.

— Видишь ли, в Москве довольно странные взгляды, они чтят традиции. Ты сейчас меня навела на одну мысль, — Дима свернул с окружной и выехал на шоссе. — Надо бы узнать, кто те люди, которые погибли.

— Ты что? — обалдела я. — Это чересчур! На грани фантастики.

Он пожал плечами:

— В Москве и не такое бывает. Убить человека столь нелепым образом совершенно безопасно. Ну, почти.

— Я не верю в это, — замотала я головой.

— Не веришь? Только в прошлом году у них было два мертвых заезда, — проговорил Дима.

— Что? Каких заездов?

— Мертвых. Так называемые черные карточки. Слышала? Макс не рассказывал? Это специфичная гонка, она предназначена для выяснений отношений, кто-то из участников может погибнуть. Клуб не несет никакой ответственности за происходящее. Участником разрешено все. Если вкратце: гонщики катаются до тех пор, пока кто-нибудь не разобьется, не убьется.

— Боже…

— Когда кто-то из участников решает расквитаться с соперником, причинить ему как можно больший урон, он кладет ему на капот черную карточку. Как перчатка на дуэли.

— Ужас.

— Это довольно редкое событие, ведь надо иметь друг к другу много претензий для столь большого риска, у нас такого не случалось за мою практику, но… Москва другое дело.

Я посмотрела на Диму:

— Я не знаю что сказать.

— На самом деле не все так плохо. В том плане, ты же не обязан согласиться. Никто не запрещает тебя отказаться, верно? Я бы поучаствовал в нечто подобном, — закончил он.

— Что? — поразилась я.

— Ну да… С Алексом. Я бы с радостью отправил его на тот свет, — повернувшись ко мне, улыбнулся Дима.

— Дима! — возмутилась я.

— Ха-ха-ха.

— Ты ужасен!

— Спокойно! Он просто еще не так сильно достал тебя!

— Почему ты тогда не протягиваешь ему черную карту? — прищурилась я.

— Потому что я за мир во всем мире и для меня это развлечение, хобби, способ расслабиться, а не… чернота. Подумай, как ты будешь себя чувствовать после того, как специально покалечишь человека? Бывает, что гонщики бьются случайно, по ошибке, но тут… перед тобой стоит цель! Другое дело владельцы клуба: они приветствуют подобные заезды. Почему? Огромные ставки, повышение интереса. Интриги, как говорится. Именно за счет подобных гнусных дел Москва живет гораздо более яркой гоночной жизнью!

Увлекшись его рассуждениями, я пропустила момент, когда Франк остановился.

— Все. Прибыли.

— Куда? — оглядевшись по сторонам, я удивленно поинтересовалась. — Дима, зачем мы сюда приехали?

— Семь часов. Проход уже, наверное, закрыт. Пройдем через дырку. Она тут совсем рядом. Вылезай.

Выбравшись наружу, я, ничего не понимая, подошла к нему.

— Дим…

— Пошли.

Перебежав через дорогу, мы оказались у до боли знакомого мне забора.

Пройдя пару минут, Франк резко остановился возле выломанной части:

— Пролезем.

— Дима! — схватив его за руку, я остановилась. — Для начала объясни, что мы тут делаем?

— Я думаю… Ты знаешь это не хуже меня. Пошли, — он перешагнул через выломанное ограждение, после чего помог мне.

Я вдохнула весенний ветер.

Спокойно. Полина дыши.

Мы оказались на территории кладбища.

— Зачем? — дрожащим голосом в который раз спросила я. — Зачем?

Задрожала. Я могла поклясться, что мне было не холодно, когда мы были около гаражей.

— Не бойся! Я рядом. Хорошо? — увидев, что я трясусь, Дима набросил мне на плечи свою куртку. — Так надо, Берг, поверь.

— Почему?

— Потому что все твои проблемы никаким образом не связаны с толпой. Ты прекрасно реагируешь на препятствия, которыми я пичкал тебя в последние дни!

И правда, Франк заставлял меня по всякому крутиться, объезжая расставленные вокруг фишки.

— Что ты хочешь сказать?

— Кир рассказал мне о том, что творится у тебя в голове во время гонки.

— Я просила молчать! — рыкнула я.

— Берг, тебе надо справиться с этим, — спокойно произнес Франк. — Поверь мне, если ты не успокоишься, дальше будет только хуже. Эта паника тебя погубит! Я сам проходил через это! Кир прошел! И ты справишься!

— Каким образом? — возмущенно поинтересовалась я.

Франк приподнял рукой мой подбородок:

— Ты лучше меня знаешь куда идти. Пошли. Иначе мы простоим тут до темноты, а шляться среди могил ночью я не слишком люблю.

— А что, пробовал? — нахмурилась я.

— Ха-ха-ха. Ты многое обо мне не знаешь.

— Боже! Избавь меня от этого!

Глубоко вздохнув, я вышла на немного заросшую тропинку.

Обернувшись, я увидела, что Дима, не отставая, идет за мной.

Встретившись с ним взглядом, я еще раз печально вздохнула.

— Не бойся.

Я взяла его за руку. Так было проще.

Он сжал мою ладонь.

Оглядываясь по сторонам, я искала таблички, позволяющие мне ориентироваться на территории кладбища.

Оно уже было закрыто. Вокруг не было ни души. Лишь каркающие вороны и чайки, летающие повсюду.

Я давно не была у родителей.

Только сейчас я задумалась о том, почему перестала навещать их?

Сначала Пашка.

Неразберихи в отношениях, малое количество времени.

Гонки.

Участие в гонках.

Наконец-таки необходимый номер.

Я свернула на другую тропу.

Два поворота на право.

Через мост. Поворот налево.

Ничего не изменилось. Лишь изредка кое-где мелькал свежий песок. Свежие венки. Новые захоронения.

Замерла напротив одной из новых могил.

— Все хорошо, — раздался позади голос Димы. — Пойдем дальше.

Очередная тропа.

Одно захоронение, второе. Поворот.

Еще три участка.

Издалека я увидела памятник.

Остановилась.

Мама и папа.

На глазах выступили слезы.

Я впервые была у них не одна, но без Кира.

Мамино лицо на черно-белом снимке. Папино.

Памятник был испачкан птицами.

Цветы. Давным-давно стоило принести новые.

Я не могла придти в себя, смотря на своих родителей.

Опустилась на скамейку.

Дима стоял рядом, засунув руки в карманы.

Я молчала.

Франк переминался с ноги на ногу.

Обойдя могилу, он прошелся рукой по верху памятника.

Провел рукой по фотографии моей мамы.

После чего присел рядом со мной.

— Она очень красивая.

Не выдержав, я заплакала:

— Дима, зачем мы сюда пришли? Зачем ты сюда меня привел?

— Ты сама сюда пришла, Берг. Кажется, тебе давным-давно пора рассказать и поделиться с родителями своими проблемами.

Смахнув с лица слезы, я посмотрела на него:

— О чем ты?

— О тебе.

— Я не понимаю, — мотнула я головой.

— Полин, послушай меня, — он обнял меня за плечи. — Самое важное для детей — это знать, что их родители одобряют и гордятся всем, что творят их чада. Ты… не можешь нормально кататься, потому что чувствуешь вину перед ними.

— Что? Нет! Не может такого быть! — отмахнулась я.

— Берг.

— Я не хочу! Не хочу ничего обсуждать! — вскочив со скамьи, я отвернулась от него.

— Полин, — Дима встал у меня за спиной. — Просто… Поговори с ними. Иначе твои страхи никогда не исчезнут!

— Да что ты знаешь? — обернулась я на него. — Какие страхи? Ты несешь бред!

— Берг! Это ненормально — мотаться на двухстах километрах в час, в то же время пытаясь отделаться от ощущения вины!

— Не вины!

— Вины! Это именно вина и ничто иное! Ты несознательно считаешь, что ни мама, ни папа не одобрили того, чем ты занимаешься. Не поняли то, что тебе нравится, и это вылилось в подобный эффект. Ты видишь людей, которые проецируются у тебя в мозгу, в близких! В утерянных тобой родных! Ты винишь себя в том, что не дорожишь собой! Винишь в том, что рискуешь своей жизнью, хотя до этого потеряла их, — он указал в сторону родителей. — Столь нелепо и неожиданно!

— Дима!

— Я столкнулся с подобным вместе с Киром. Только он маялся еще больше. Он боялся за тебя и боится до сих пор. Но он хотя бы успокоился насчет ваших родителей. Перестал винить себя во всем. Пожалуйста, сделай то же самое.

— Как? — поинтересовалась я.

— Расскажи им все. Просто расскажи.

— Ты сумасшедший? — воскликнула я. — Каким образом я это сделаю?

— Ты разучилась разговаривать? — усмехнулся он.

— Ты серьезно? Франк, ты решил заставить меня поговорить с куском гранита? — завопила я.

— Это не кусок гранита!

— Но это и не мои родители! — забилась в истерике.

— Это лучшее, что я могу предложить тебе! Берг, перестань орать! Перестань себя вести подобным образом! Я отойду. Подожду ровно столько, сколько тебе понадобится, ладно?

— Нет.

— Я буду недалеко. Буду тебя ждать. Договорились?

Франк медленно пошел между чужими захоронениями.

Смотря ему в спину, я не могла заставить себя перевести взгляд.