Ему совсем не обязательно было знать, насколько сильно я испугалась, когда не обнаружила его рядом с собой.

— Да? Интересные у тебя методы снятия сонливости, — Паша достал из шкафчика пару тарелок и быстро наполнил их вкусным содержанием, которое радостно шкворчало на сковороде. — Я даже боюсь спрашивать тебя, что ты делаешь в душе. Вдруг ты там моешься стоя не на ногах, а на голове, к примеру.

— Смешно! Очень смешно! Посмотрите-ка, он пошутил! — скривилась я и принялась за еду. — Да ты еще и готовить умеешь?

— Решил покормить тебя после того, как ты выспишься.

— Не думала, что такие, как ты, знают, как пользоваться сковородой! — решила сострить я. Мятежный аж подавился.

— Не надо переводить на меня свои недостатки.

— Ха-ха-ха! Я так сладко поспала. Так хорошо!

— Ха-ха-ха! Смотри, как я тебя вымотал, однако, — не смог сдержать он самодовольную улыбку.

— Не обнадеживай себя, я просто немного утомилась от твоего однообразия.

— Ха-ха-ха! Конечно!

Мы продолжили есть, при этом весело переговариваясь. После, я поднялась со своего места, чтобы вымыть посуду. Он подошел ко мне сзади и прижал к себе.

— Мне давно не было так хорошо. Ты другая, не такая как те, что вечно возле меня. С тобой я чувствую себя иначе. Свободней, что ли. Мне понравилось то, что произошло между нами.

Повернувшись к нему, я ответила:

— Я уверена на все сто процентов, что ты до этого говорил каждой из своих многочисленных телок подобное, ну, может, в некоторой другой последовательности.

Паша смотрел на меня немигающим взглядом. Заметив, как угрожающе заскрипели его плотно сжатые зубы, я уже пожалела, что, находясь настолько близко к нему, решилась напрямую высказать то, что думаю, но дело уже было сделано.

— Ты меня убиваешь, — прошипел он. — Ты демон, засевший в образе ангельской девушки.

— Ой, да перестань, не льсти мне. Ангельское — это явно не про меня.

— Полина! — Мятежный, куда-то девший всю свою злобу, вновь притянул меня к себе. — Я не собираюсь тебе что-то доказывать, если ты не веришь в мои слова сейчас — не верь, потом до тебя дойдет, — провел он по моим волосам.

Он был рядом, совсем рядом. Такой вкусный и такой уже совсем родной-родной. Я специально искала своими глазами его глаза, чтоб утонуть в них и поверить в слова, сказанные им ранее о моей особенности и значимости для него, ведь мне… мне так хотелось, чтобы он был искренен.

Начав целоваться, мы уже не могли остановиться. Его руки сжимали меня гораздо сильнее и более уверенно, чем в наш первый раз, но мне это понравилось. Я вдруг растеряла все свое недоверие и захотела опять слиться с ним воедино. Он был тем, с кем я хотела быть одним человеком. Хотела быть вместе и душей, и телом.

— Давай останемся тут, — прошептала я, — на кухне.

— Как скажешь.

Подхватив руками, он усадил меня на стол, который совсем недавно служил для нас сугубо мирным предметом обихода и, кажется, обронив на пол что-то из мелкой утвари, впился губами мне в шею. В губы. В грудь. Лаская ладонями, опускаясь ими все ниже, он еще только будто случайно касался моих трусиков, как…

— Какого хрена?! — раздалось совсем близко.

— Ай! — вскрикнула я, от неожиданности оттолкнув Пашку.

Тот, на секунду потеряв равновесие, врезался в холодильник, но все-таки смог удержаться на ногах.

— Какого хрена тут творится? Что ты тут вытворяешь с моей сестрой? — обезумевший Кир, набросился на Пашу, пытавшегося кое-как защититься от направленных в его сторону кулаков.

— Блять!

— Стой-стой-стой! — завизжав, я ринулась их разнимать. — Стойте! Прекратите!

Со стороны это смотрелось довольно комично. Мятежный с приспущенными трусами противился атакам брата, который, судя по всему, решил, что живым отсюда Паше уйти не суждено. Кир уже второй раз натыкался на нас с Мятежным в весьма интимной ситуации, видимо, от этого происходящее взбесило его еще больше.

— Кирилл, угомонись! — крикнул ему Паша. — Хватит! — после очередного удара он влепил моему брату кулаком прямо в глаз.

— Остановитесь! — наконец-таки умудрившись влезть между ними, я думала, что смогу прекратить это бешенство. Не тут-то было.

— Ох! Больно! — пискнула я, и осела на пол, закрывая себе лицо ладонью. Вся левая сторона дико горела, кто-то из драчунов-неудачников попал своими граблями прямо в меня. — Ай!

— Посмотри, что ты наделал! — моментально забыв о Мятежном, Кир присел рядом со мной, пытаясь рассмотреть причиненный урон.

— Я? Я тут причем? Я ее даже пальцем не коснулся! — зашипел на него Паша, наконец-таки сумевший надеть на себя трусы.

— Сука! Заткнись, — ответил ему Кир. — Эй! Ты так? — обратился он уже ко мне.

— Десять минут тому назад, до того как ты появился, я чувствовала себя гораздо лучше, — пробормотала я в ответ.

— Ха-ха-ха! — раздался позади Пашин смех.

— Ты что ржешь? — вновь заорал Кир. — Ты как вообще тут оказался?

— Хватит орать! Тебе какое дело до этого?

— Мое какое? Она моя сестра! И как мне помнится, именно из-за тебя она была сама не своя все эти дни после твоего исчезновения.

— Прекрати, — сказал Паша. — Лучше сестре помоги.

— Ты в моем доме находишься, придурок, я тут хозяин. Я тебя сначала отсюда вышвырну, а потом уже с ней разговаривать буду.

— Так! Все! Хватит! — догадавшись, что помощи от мужчин не дождусь, я поднялась с пола и вытерла появившиеся на глазах слезы. — Кир, прекрати орать на него, это на самом деле не твоего ума дело.

— Что? Ты совсем обалдела, мелкая? Это мой дом! Я мужчина тут, это я главный! И все это не подразумевает того, что придя домой, я должен офигевать от того, что какой-то хрен, трахает мою сестру на моем же кухонном столе! Ты поняла?

— Кирилл…

— Заткнись. А ты убирайся! — обратился он к Павлу.

— Нет! — завопила я, схватив Мятежного за руку.

— Да! Убирайся отсюда! Чтоб ноги твоей тут не было больше!

— Кир, отстань!

— Полин! — Паша перехватил мою руку и зажал в своей. — Сейчас на самом деле будет лучше для тебя и меня, если я уйду.

— Нет!

— Да, я, пожалуй, вернусь в отель. Потом мы созвонимся с тобой. Ладно?

— Не ладно, — ответил за меня Кирилл.

— Хорошо! — согласилась я, понимая, что сейчас все равно уже ничего не смогу разрешись.

— А сейчас иди, полежи в кровати и подержи на лице лед, — Паша провел по моему уже пылающему синяку ладонью. — Я позвоню позже.

Разрешив ему уложить себя в постель, я из-за достаточно большого куска льда, позаимствованного у морозилки, наблюдала за тем, как он быстро собирается. Все это время брат стоял у него над душой.

— Берг, ты, конечно же, понимаешь, что я позволил тебе так со мной разговаривать и обращаться лишь ради спокойствия твоей сестры? — подмигнув мне на прощание и выйдя за дверь, спросил у Кира Мятежный, не догадываясь, насколько у нас в квартире хорошая слышимость.

— Нет, не понимаю. И советую тебе к ней больше не приближаться.

— Пожалуй, мне твои советы совершенно ни к чему.

— Тебя тут больше не будет. Уходи.

— Не пугай меня этим. Вдруг я и ее с собой заберу, когда буду уходить. Подумай об этом на досуге и приди к правильному решению. Это мой тебе совет.

— Одно не пойму, зачем она тебе нужна? Зачем тебе приспичило испортить ей жизнь? Лучше исчезни! Живи своей праздной жизнью! Не лезь в наши проблемы.

— Только я буду решать, что мне делать. Ты для меня никто и ничто. Если кто и заставит меня отказаться от нее, так это лишь она сама. Понятно?

— Ты реально в нее втюрился? — кажется, Кир был искренне удивлен.

— Это не твоего ума дело. Но, если хочешь знать, она цепляет. Я никогда не общался с подобными. Она живая.

— Я понял.

Больше не произнеся ни слова, Паша направился к выходу.

=== Сорок шестая ===

— Я не собираюсь стоять тут часами, пытаясь уговорить тебя произнести хоть что-то мне в ответ, — недовольно бурчал Кир. — Ты меня слышишь?

Брат дотронулся до моего плеча.

— Отвали.

— Полина! Он же причинил тебе боль! Ты не понимаешь, что…

— Ты можешь выйти? Выйди из моей комнаты! Сейчас же!

— Полина…

— Меня не интересует твое мнение. Выйди.

— Господи, в кого ты такой дурой уродилась? — Кир вздохнул и наконец-таки вышел.

Улыбнувшись одной из четырех стен, я перевернулась с боку на бок и достала сотовый.

«Скоро увидимся. Не смей ссориться с братом. Он любя!».

Ну конечно! Любя! Он просто хотел показать, кто тут главный!

Надо признаться, злость на Кира уже давно погасла. Паша растрепал весь мой телефон просьбами вести себя благоразумнее, и я, немного подумав, решила сжалиться над братом и поиздеваться над ним лишь пару часиков.

— Полина? Полина? А, Полина? — Кирилл вновь заглянул ко мне. — Может быть хватит?

Он присел рядом со мной на кровати. Из-под прикрытых глаз я наблюдала за его действиями. Почесав затылок, он продолжил:

— Ладно! Ладно! Твоя взяла! Я был неправ! Я не должен был так реагировать, нет, конечно, должен, учитывая, чем вы там с ним занимались, — на этом он весь сморщился и закрыл лицо ладонями. — О господи, знала бы ты, насколько это невыносимо! Сама должна понимать, ты — моя сестра, моя родная… а тут я прихожу домой, и какой-то хрен, кинувший тебя до этого… собирается… ты поняла. Это… это… курьёз! — нашел Кир подходящее слово. — Эй? — он потрепал меня по плечу.

Я открыла глаза и посмотрела прямо на него.

— Ладно! Фиг с тобой! Это твое решение! Я, правда, уверен, что из него ничего хорошего не выйдет, но… пускай будет так! Тебе это надо — общайся с ним, я не против. Пускай приходит. Если тебе этого хочется. Только давай все-таки без секса на кухне, ладно?

— Ха-ха-ха! — я перевернулась на живот и засмеялась, уткнувшись в подушку.

— Не смешно!

— Ха-ха-ха!

— Я тебе говорю не смешно, значит не смешно! — Кир шлепнул меня по заднице.

— Эй! Не домогайся тут!

— Я? Это ты лучше своему дружку скажи. А я-то что? Я твой брат.

— Ага! Значит, типа тебе все можно? Ну-ну! — я уселась рядом с ним и обняла за шею. — Так и знала, что ты в конце концов растаешь!

— А не стоило.

— Перестань.

— Ох, Полин, чувствую я…

— Затолкни свое чувство себе в задницу, прошу тебя, и не порти мне настроение! Оно и так нехорошее!

— Что-то я не очень замечаю за тобой плохого настроения, однако, — отозвался брат.

— Просто мне уже написали…

— А! Ну как же без этого, — скукожился Кирилл и попытался вырваться из моих объятий.

— Между прочим, меня примерно десять раз просили тебя не убивать.

— Какой добрый молодец!

— Конечно! Он только с виду такой грозный, а на самом деле лапочка!

— Я заметил, — хмыкнул брат. — Ну, уж если он тебе сказал, и ты выполнила, один от него плюс есть — ты его слушаешься.

— Я бы и тебя слушалась, не будь ты такой зануда!

— Только не надевай розовые очки, ладно? Этот парень очень непрост. Я не могу сказать о нем, что он плохой, невежественный и так далее. Вышло так, что это был один из немногих людей, которого я зауважал во время поездки, но все же, он не из нашего круга общения. Он не наш. Пообещай мне, что будешь с ним предельно внимательна, хорошо?

— Хорошо!

— Хорошо?

— Да! Кир! Хватит нудить! Я тебя люблю! — уткнулась я в его грудь.

— Ну и ладно, — брат погладил меня по волосам.

Отстранившись от него, я пару раз вдохнула воздух и еще раз уткнулась в брата:

— Ты что, из мастерской?

— Что?

— От тебя пахнет чем-то машинным.

— Ну, может быть… — Кирилл направился в сторону кухни. — Кстати, я хотел тебе сказать, что сегодня уйду поздно вечером, ляжешь спать без меня, ничего страшного?

— То есть? А куда это ты пойдешь? А? — усмехнулась я. — Не знала, что у тебя подружка появилась.

— Это не совсем то…

— А что же?

Мы сидели с ним на нашей маленькой кухоньке друг напротив друга. С самого детства нас тянуло сюда, когда родители приходили из магазина с огромными пакетами вкусностей. Поначалу мы охотились за различными шоколадками, которыми нас баловали, мороженым, конфетами. Однако со временем нас перестало это интересовать. В любой момент мы могли сами сходить и купить сладости, но привычка осталась. Привычка, делать хоть что-то, но сообща. Быть рядом и поддерживать друг друга. Теперь, когда так много в нашей жизни навсегда изменилось, меня радовало, что все равно, как и прежде, мы оставались одной, цельной командой. Ну, разве что с небольшими разногласиями.