Она смотрела в пол, поэтому не заметила, что Букер остановился, и попала прямо в его объятия. Он положил руки ей на талию.

Тесс посмотрела ему в глаза.

— Что ты делаешь?

— Может быть, ты скажешь, чего хочешь? Может быть, я могу помочь тебе, Кинтесса? тихо спросил он, лаская взглядом ее губы.

У Тесс мгновенно пересохло во рту, и она нервно облизала губы, не в силах отвести взгляд или закрыть глаза. Ей даже не приходил в голову достойный ответ на его вопросы. Тесс не умела противостоять этому человеку.

Ее взгляд не отрывался от его губ, пока он наклонял голову. А когда его губы прижались к ее губам, она со вздохом закрыла глаза и обвила руками его шею. В ее движениях и порывах не было ничего натужного, неестественного, что немного удивило ее. Словно домой вернулась, подумала она.

Кончиком языка он провел по ее полуоткрытым губам, и Тесс всем телом прижалась к нему. Ладонь Этана скользила вверх по спине Тесс, и он целовал и целовал ее, пока она не забыла обо всем на свете…

Этан покрывал поцелуями ее лицо, щеки, потом отыскал губами ее ухо, и Тесс тихонько застонала. А он уже целовал ей шею, и его рука коснулась ее груди и потерлась о сосок, отчего Тесс вся затрепетала.

И тут в ее пустом желудке заурчало от голода.

Сначала Этан замер от неожиданности, потом весело рассмеялся.

— Кажется, есть возражения? Тесс тоже рассмеялась и чмокнула Этана в щеку.

— Может быть, ты сначала меня накормишь?

— Ну, конечно же, дорогая, — с усмешкой проговорил он, обнимая Тесс за талию и притягивая к себе. — Об этом я не забыл. Тебе ведь нужны силы.

Тесс наморщила лоб и покраснела от его двусмысленного замечания, но ничего не сказала, позволив ему взять себя за руку и отвести на кухню.

Они вели себя так, словно договорились не упоминать об убийстве Гаролдса и похищении Джанет, и молча доставали из холодильника припасы.

В душе Тесс была уверена, что психопат Барсук не сделает Джанет ничего плохого, потому что еще не до конца использовал ее в своей отвратительной игре. По какой-то причине он устроил Тесс и Букеру перерыв, но это еще не конец. Скоро «игра» начнется снова. Вероятно, с новыми козырями.

Но сегодня они отдыхают. Тесс сказала себе, что должна воспользоваться передышкой и дать покой телу и мозгу. Она не сомневалась, что, едва вновь покажется солнце, ей понадобятся силы, особенно если Барсук надумает задать им новую загадку. Надумает. Больше ему ничего не остается!

А сегодня у нее есть только Этан. Тесс улыбнулась и поглядела, как он возится у плиты. Казалось, вечность минула с тех пор, когда она в дурацком рыжем парике вошла к нему в кабинет. А на самом деле прошло всего несколько дней. И за такое короткое время он умудрился из Букера стать Этаном в ее мыслях.

Да, теперь она думала о нем только как об Этане.

Этот человек весь свой рабочий день занят темной стороной человеческого бытия. Но, несмотря на многочасовые стояния у операционного стола, имея дело лишь с трупами, он сохраняет завидную энергию, неистребимое чувство юмора и внимательность к окружающим его людям. И еще он умеет слушать. Не всякий может этим похвастаться.

В этот момент Букер обернулся и перехватил взгляд Тесс. Всезнающая улыбка появилась на его лице, а Тесс быстро опустила глаза, словно он застиг ее на чем-то недозволенном. Он ничего не сказал. Лишь молча подошел и поцеловал Тесс в губы, потом в нос, а потом вернулся к плите.

А Тесс продолжала сидеть и наблюдать за ним. Она не стала изображать активность, предпочитая просто смотреть на него. Но прикусила губу, потому что выпуклые мышцы под рубашкой Этана никак не давали ей покоя.

Едва она подумала о том, каково ей будет с ним в постели, и ее тело немедленно откликнулось на это. Почему-то Тесс решила, что Этан наверняка будет замечательным, мудрым, заботливым любовником.

И все же…

Одно дело переспать с мужчиной… Тесс не девственница, и уже давно не девственница, но почему-то мужчинам было нелегко с ней. К своим любовникам она всегда относилась очень хорошо. Всегда думала, будто влюблена в них. И мужчины, которые были с ней, подумывали о семейной жизни. К счастью, каждый раз обе стороны понимали, что не подходят друг другу, прежде чем происходило непоправимое.

Все ее мужчины хотели изменить ее.

Тесс отвернулась от Этана, и слезы вскипели у нее на глазах, едва она вспомнила, как просила их уйти, а у самой комок застревал в горле. Они говорили, что гордятся ее достижениями, а она жаждала независимости. Каждый комплимент, который она получала от двух своих возлюбленных, обязательно сопровождался «но».

В конце концов она дошла до того, что вовсе перестала верить комплиментам, пропускала эту часть мимо ушей и ждала привычного «но».

Оба ее жениха, хотя они так и не стали женихами официально, были отличными профессионалами в своих областях, но им были нужны жены, какие были у их дедушек, чтобы традиционная картина мира, существовавшая в их головах, полностью воплотилась в жизнь.

Глядя на Букера, Тесс подумала, что уж он-то выбрал совсем не традиционную карьеру, но все-таки стал классным специалистом.

А если вспомнить о «порше» в его гараже, то очевидно, что он и не помышляет о женитьбе.

Тесс расстроилась.

Черт! Этого еще не хватает.

Она вздохнула и принялась резать овощи для салата. Этан закончил с сандвичами с ветчиной и сыром, которые подогревал в печи. Из шкафа он достал тарелки и, выложив на них сандвичи, повернулся к Тесс.

— Как салат, дорогая? Тесс улыбнулась ему.

— Почти готов. Будь добр, дай мне масло. Оно в холодильнике.

Букер кивнул, принес масло, открыл бутылку, и вскоре они понесли сандвичи и салат в столовую.

Тесс подцепила салатный листок вилкой и надкусила его. Потом искоса посмотрела на Букера.

А правда ли, что она знает его? И Тесс задумалась. Она знает, как он умеет шутить, знает, как ее волнуют его прикосновения, а что еще? Какой цвет он предпочитает? Какую музыку? Какие фильмы? Какие книги? А его семья? О ней Тесс и вовсе ничего не знала.

Неожиданно она вспомнила. И даже перестала жевать. А кто та прекрасная женщина, фотографию которой она видела у него в доме?

Тесс проглотила кусок. И стала вилкой возить по тарелке, то и дело поглядывая на Букера.

Почувствовав ее взгляд, Букер положил сандвич.

— Ну что, Тесс?

— Ничего, — едва слышно пролепетала она, вновь занявшись едой.

Она взялась за сандвич, не желая говорить.

Ни на мгновение не поверив ей, Букер не сводил с нее внимательного взгляда. Но тоже взял сандвич и стал жевать. Так они и жевали, пока Тесс размышляла о фотографии. Она как будто совсем забыла о красавице, а теперь вот не может выкинуть ее из головы.

Тесс съела все, что было у нее на тарелке, хотя аппетит куда-то подевался, едва ее мыслями завладела незнакомая женщина.

Букер тоже покончил с едой и теперь внимательно смотрел на Тесс. На мгновение ей показалось, что он собирается задать ей неприятный вопрос, но вместо этого он взял тарелки и понес их в кухню.

— Я сам вымою, — бросил он через плечо. Тесс посидела немного, не зная, что говорить и что думать. Потом огляделась, словно ища подсказку. Ее взгляд остановился на камине, и она улыбнулась.

Правильно, надо заняться огнем. Огонь успокаивает, напомнила она себе. Можно не разговаривать и смотреть на языки пламени, чтобы не пожирать глазами Букера. Тесс встала из-за стола и подошла к камину. Открыв стеклянные дверцы, она достала три симпатичных полешка и поместила их в камин. Потом положила туда же газету и поднесла к ней спичку.

Бумага тотчас скукожилась, по ней побежал желтый огонек. Тесс продолжала подкладывать бумагу в жадный огонь. Наконец полено занялось с одной стороны. Сначала огонь был желтым, потом стал красным. От него повеяло теплом.

Тесс села на пол и обхватила руками колени, не забывая время от времени подкладывать газеты, чтобы огонь не зачах. Когда поленья разгорелись на славу. Тесс откинулась назад и стала смотреть на них.

Время от времени она тяжело вздыхала, словно что-то читала в гипнотизировавших ее язычках пламени.

Ей было легко и спокойно. И она даже не подскочила и не вздрогнула, когда услыхала едва ли не над ухом волнующий голос Этана Букера.

— Ты прекрасно выглядишь, дорогая. Тесс улыбнулась и подняла голову.

— Я не слышала, как ты вошел.

— Зови меня Похитителем сердец, — тихо проговорил он, усаживаясь с ней рядом на коврик.

Тесс смерила его холодным взглядом.

— Об этом сердце лучше забудь, если хочешь жить спокойно.

— О, милая, я знаю, как доставить себе удовольствие, — добродушно возразил Букер.

Так как он не сводил с нее призывного взгляда, то Тесс подумала, что, наверное, идея с камином была не лучшей в ее жизни.

Огонь настраивал на романтический лад. Хотелось ласкать и принимать ласки. Хотелось снять с себя одежду и…

Тесс закрыла глаза.

Надо выбросить всю эту чушь из головы. Немедленно, приказала она себе.

Букер придвинул стол поближе и поставил на него два бокала. А из-за спины достал корзинку со льдом, в которой стояла бутылка отличного вина.

— Вино, камин — что может быть лучше? Тесс рассмеялась.

— Ты когда-нибудь бываешь серьезным? Букер, который как раз в это время открывал бутылку, поднял одну бровь и погрозил ей пальцем.

— Вспомни, что произошло в последний раз, когда ты задала этот вопрос!

Но проблема заключалась как раз в том, что Тесс отлично все помнила. Она помнила даже вкус его губ.

И она покачала головой. Не забудь и о женщине на фотографии, сказала она себе.

Букер взял ее за руку и притянул к себе, пока она не оказалась рядом с ним на толстом пушистом ковре. Автоматически Тесс отметила, что они расположились на овечьей шкуре. А потом с облегчением вздохнула, когда поняла, что шкура не настоящая.

Не забыв о подушках, которые до этого лежали на диване, Букер устроил для них обоих очень удобное ложе. И стол был поблизости, так что ему не составило труда налить вино в бокалы.

Один он подал Тесс.

Тесс приняла его, отпила глоток и довольно вздохнула. Вино было очень вкусное.

— Прекрасно.

Она закрыла глаза, пока оно согревало ей грудь и живот и очищало голову от ненужных мыслей. Потом постаралась поудобнее устроиться в подушках.

Букер коснулся пальцем ее щеки, и Тесс, открыв глаза, встретилась с ним взглядом.

Он улыбнулся.

— Не просто прекрасно, а лучше не бывает.

Тесс мигнула, но почла за лучшее промолчать. Они пили вино, и Тесс, подняв бокал, смотрела через него на огонь.

— Тесс, — тихонько окликнул ее Букер. — Что случилось? Что тебя беспокоит?

Но Тесс покачала головой и отпила еще вина.

— Ничего. Правда.

— Ты боишься меня? Тесс фыркнула.

— Вот еще!

— Тогда что?

Она в раздумье посмотрела на него. Спросить или не спросить? Нет. Все равно ведь не скажет правду. И, подумав так, она опять покачала головой.

— Просто у меня много забот.

— Да?

Тесс поняла, что он не собирается отпускать ее ни с чем, но ей вовсе не хотелось говорить о том, что в действительности мучило ее.

— Где ты взял своего урода-кота?

Букер громко рассмеялся.

— Не могу поверить, что ты думала о коте. Тесс пожала плечами.

— Ты спросил, я ответила.

Поставив бокал на стол, Букер придвинулся поближе к Тесс, которая почти лежала на подушках, и устроился рядом. А потом стал медленно водить пальцем по ее руке, державшей бокал.

— Сомневаюсь, что тебя интересует происхождение моего кота, дорогая, повторил он, изображая всезнающую улыбку. — Ну же, скажи доброму доктору, что тебя мучает?

Тесс хихикнула. По-видимому, вино уже немного на нее подействовало.

— Я уже сказала, что меня ничего не мучает, доктор.

— Тогда, значит, ты плохо себя чувствуешь и я должен тебя осмотреть, сказал он, и его рука скользнула к ее запястью.

Рассмеявшись, Тесс отдернула руку.

— Вот еще! Ты ведешь себя хуже шестнадцатилетнего мальчишки.

— А, вот в чем дело! Я для тебя слишком стар, — с нарочитым возмущением проговорил Букер.

— Я не в твоем вкусе. — Тесс холодно посмотрела на него.

— А кто в моем вкусе, дорогая? — спросил он, просовывая пальцы в рукав рубашки и настойчиво лаская нежное запястье.

Тесс лежала, глядя в огонь.

— В твоем вкусе совсем другой тип. Такой, как на фотографии у тебя на камине.

Тесс сама не понимала, как у нее вырвались эти слова, не говоря уж о том, что она мгновенно пожалела о них. Не хотела ведь говорить! Черт! Только этого не хватает. Тесс неодобрительно взглянула на бокал с вином в своей руке и заметила, что осушила его до дна.