Ирина Шахова - Сквозь время

– Не знаю. Может быть, попытаемся найти что-то в церкви, как и планировали?

Но ни в церкви, ни в мэрии не было никаких сведений ни о человеке с именем Винд Вандеринг, ни о его семье, ни об Уберто Контандино. В мэрии нашлись только записи о том, что дом с номером 16 когда-то принадлежал мистеру Вандерингу, и больше ничего, даже о том, что это жилье кому-то продано, завещано или подарено. Сейчас строение не числилось ни за кем. Да и по правде, о том находится этот дом и земельный участок под ним – никто сказать тоже не мог. Они не значились ни в одном реестре недвижимости.

Видя, что Айрин становится грустнее с каждой минутой поисков, Дэниел пытался развеселить ее, рассказывая забавные истории из студенческой жизни. И в конце концов, она улыбнулась.

А когда они уже сели в машину, произнесла:

– С тобой интересно просто болтать.

– Вот как? Тебе понадобилось двенадцать лет, чтобы осознать это? – усмехнулся он.

– Двенадцать?

– Ну да. Два года, что я оканчивал школу, а ты уже училась в университете. И те десять, что учился и работал я. Ты не живешь дома двенадцать лет, а я десять. Все верно.

– А, ты прав. Действительно, мы не виделись двенадцать лет. Даже те два года, что ты учился в школе, мы не встречались. Тебя вечно не было дома, когда я приходила. Оно и понятно – молодость. А что до разговоров… Сейчас я думаю, что и раньше было интересно, только вот как-то не до этого мне было. Но судя по тому, как развивается ситуация, мы наверстаем упущенное. Как минимум поездка в Тоскану нам точно обеспечена.

– Позвонишь мистеру Брауну? – задумался Дэниел.

– Да. Нужно забронировать отель и билеты. И виза нужна. Придется побеспокоить Кассандру в выходной. Нужно начинать оформление, – произнесла Айрин и замолчала.

Почти всю дорогу до дома она не произнесла ни слова, погруженная в свои мысли и, только когда они уже подъехали, Дэниел решился нарушить эту тишину.

– Что-то случилось? – с заботой в голосе произнес он.

– Нет, – Айрин помотала головой. – Все в порядке.

– Правда?

Он давно научился угадывать ее настроение, поэтому его не так просто было провести. Дэниел пристально смотрел на нее, и под его взглядом Айрин не выдержала и медленно произнесла:

– Знаешь, там, в доме меня не покидало ощущение, что это мое. Ну понятно, что не совсем… это же жилье других людей… – Она чуть запнулась, подбирая слова. – Более правильно будет сказать – если бы у меня был собственный дом, он был бы точно таким. Раньше я как-то не думала об этом и не представляла его себе. Но теперь точно поняла. Я хочу такой же. Точь-в-точь. Понимаешь, о чем я?

Дэниел кивнул.

– Ты знаешь, у меня были те же мысли, – произнес он.

– Странно, да?

– Отчего же… Просто тебе понравилось какое-то строение. И мне тоже. Так бывает, что вкусы у людей совпадают.

– Нет. Я не про то, что совпали наши вкусы. Я про то, что мне понравился дом абсолютно незнакомых людей.

– Почему? Если он приглянулся нам обоим, отчего в нашей команде не может быть кого-то еще?

– Спасибо, – Айрин чуть улыбнулась. – А то я уже решила, что схожу с ума.

– Не за что, – Дэниел улыбнулся в ответ. – Всегда готов помочь. Можешь обращаться и в будущем, если что.

Айрин облегченно вздохнула, пообещав, что непременно так и сделает, когда ей это потребуется, и достала телефон.

Объяснила мистеру Брауну, что они нашли в Данганноне лишь упоминание о мистере Вандеринге как о собственнике дома, которого больше нет и – ничего ни о нем, ни о его семье. И мистер Браун подтвердил слова Айрин, сказанные при выезде из Данганнона – им нужно ехать в Тоскану.

В разговоре с Кассандрой неожиданно выяснилось, что у них уже есть мультишенгенская виза. Айрин сделали ее на всякий случай еще полгода назад и на достаточно большой срок. А на Дэниела получили, когда он подавал документы, устраиваясь на работу мистер Браун думал отправить его на учебу в Европу, – в качестве премии, когда проект будет завершен.

Билеты на самолет и гостиницу в Сиене Кассандра забронировала им в течение часа и выслала подтверждающие бумаги на электронную почту. Они даже до Нью-Йорка добраться не успели, только попрощались с родителями и сразу отправились в путь. Так что им и в офис ехать не пришлось – они просто заехали каждый к себе на квартиру, сложили в чемодан кое-какие вещи и взяли паспорта. И встретились в аэропорту Нью-Йорка, чтобы вылететь в Тоскану.

Дэниел был рад этой поездке. И стал втайне мечтать, чтобы поиски таинственного мистера Вандеринга закончились не слишком быстро. Несмотря на все неудобства, какие это может принести Мэджик Индастриалз.

– Жарко сегодня, – произнесла Айрин на немой вопрос Дэниела, поняв его мысли только по взгляду, который он бросил на нее, когда она вышла из своего номера в крошечной гостинице в Тоскане. На ней были светло-голубые джинсовые шорты, вполне приличной длины, – по ее оценке, так как не только закрывали попу, но и спускались ниже сантиметров на десять-пятнадцать. Белая майка с коротким рукавом, кружевные кожаные сапожки и джинсовый рюкзак.

Отель Санта Катерина, расположенный в центре Сиены – маленькая гостиница, обладающая удивительным очарованием. Увитые розами стены и балконы. Засыпанные гравием дорожки, маленькие столики в садике около отеля. Деревья и цветы в кадках. Сохранившаяся за столетия каменная кладка. Старинная мебель – деревянные комоды, обитые тканью стулья, кровать с цветочным узором. Деревянные потолки с выступающими балками. Даже ванна – на ножках. Все это создавало ощущение дома, в котором ты живешь по выходным, сбегая от суеты большого города, его сложностей и проблем.

Стоял самый прекрасный сезон – уже спала удушающая летняя жара, но еще не пошли дожди, превращая округу в унылый, серо-дымчатый пейзаж, когда порой из-за тумана не видно всех прелестей этого места, и потому желающих посетить город было довольно много.

Но несмотря на это, им каким-то чудом досталось два смежных номера в гостинице, хотя, задумывая поездку в это время, никто на подобное не рассчитывал.

Между номерами была дверь и Айрин весь прошлый вечер, вернувшись с прогулки по городу и приняв душ, сидела в номере Дэниела и чертила карту местности на листе бумаги, поедая купленные неподалеку в лавке удивительно вкусный сыр, помидорки и хлеб, поливая его оливковым маслом.

Для Дэниела она соорудила бутерброды с прошутто и салями, немало удивив его своей способностью готовить даже из продуктов, продаваемых на другом континенте. Когда он озвучил данную мысль, ее это немало позабавило, и она ответила, что продукты везде практически одинаковы, только вот еду готовят из них разную. И обещала дать ему почитать из своей библиотеки книгу о кухнях разных стран.

Они приехали сюда из аэропорта во Флоренции на такси, заселились в номер, оставив вещи, и сразу отправились купить что-то к ужину. Поездка по живописным дорогам Италии была совсем не утомительна. Многочисленные поля, кое-где уже убранные, и бескрайнее небо над ними составляли удивительный пейзаж. И навевали мысли о бесконечности существования всего окружающего. Шли года, менялись правители и люди, жившие в этих местах, а это удивительное бездонное небо, зеленые холмы и деревья, стремящиеся ввысь, кирпичные дома и фермы, казалось, были здесь всегда. И будут существовать еще много и много лет.

Еще больше Айрин утвердилась в этой мысли, гуляя по Сиене. Город, сохранивший свой облик с 14 века, был таким оплотом стабильности, что хотелось затеряться среди его узких улиц. Стены домов, видевшие несколько поколений жителей. Каменные дворики с кадками цветов. Черепичные крыши, белье, развешанное между домами и отсутствие машин. Все это переносило на много веков назад и делало поездку похожей на сказку. Сказку, отправившую их в прошлое. Да такое далекое, что даже самые взрослые жители этой местности уже и забыли, как это было.

Когда уже почти стемнело, они оказались над южным въездом в город – воротами Камоллиа, как гласил путеводитель. Айрин подняла голову вверх и увидела над ними надпись, по латыни. Пара минут – и переводчик сообщил ей ее смысл.

– «Больше, чем ворота. Сиена открывает тебе свое сердце», – огласила она Дэниелу результат.

– Неудивительно, – ответил он. – Сиену считают сердцем Италии.

– Вот как? – чуть удивленно ответила она. – Не знала.

– Но ты и не должна была, согласись. Италия должна больше дать архитектору, чем юристу, – рассмеялся он.

– Я бы поспорила, но не стану, – она чуть улыбнулась.

– Недостаточно аргументов?

– Нет, просто нет настроения. Здесь слишком красиво, чтобы тратить время на какие-то споры.

– И все же?

– Италия – территория Римской империи в прошлом. Многие их нормы права перешли в современность. В измененном виде, конечно, – начала она лекцию с самым серьезным видом. Даже поправила невидимые очки на переносице.

– Сдаюсь, сдаюсь, – Дэниел покачал головой. – Ты права. Для такой красоты это слишком серьезные разговоры.

– Что ты, это очень занимательно, неужели не хочешь услышать продолжение?

По ее голосу он понял, что она подтрунивает над ним, а потому ответил:

– Если только ты не хочешь услышать лекцию о том, как много эта страна дала для развития архитектуры.

– Пожалуй, не сейчас, – она качнула головой. – Лучше продолжим осмотр этого романтичного места.

– Да, удивительный город, – улыбнулся Дэниел. – Не зря он включен в список всемирного наследия ЮНЕСКО.

– Бывал здесь прежде? – поинтересовалась Айрин.

– Нет, – Дэниел покачал головой. – И в Италии тоже путешествовать не довелось. Но всегда хотел.

– Благодаря мистеру Вандерингу и мистеру Брауну у тебя есть такая возможность, – чуть улыбнулась Айрин.

– Разве мы не должны начинать поиски?

– Должны. Но мы провели целый выходной в поездке в Дангоннон, хотя мистер Браун ясно дал понять, что можно отдохнуть в это время с семьей. Так что сейчас имеем полное право делать то, что нам хочется. Да и вечер ничего не решит. Мы должны постараться воскресить в памяти этих людей слишком давние события, чтобы одни сутки имели существенное значение.

– Как скажешь, – улыбнулся Дэниел, – ты же руководитель этой маленькой экспедиции. Мистер Браун ясно дал это понять.

– Обещаю быть не строгим начальником.

– Обещаю быть хорошим подчиненным.

– О, тогда я должна пообещать что-то еще, – улыбнувшись, сказала Айрин.

– Вот как? И что же? – Дэниел удивленно вскинул бровь.

– Что начальником я буду только в тот момент, когда наше путешествие касается поисков следов мистера Вандеринга или его семьи.

– Отчего же? Разве тебе не нравится руководить?

– Только не в обычной жизни. И потом, я старомодна. И считаю, что у мужчины в жизни должна быть главенствующая роль, – серьезно произнесла Айрин.

– Опасная мысль.

– Возможно. Но у нее есть продолжение. Главенствующая роль должна быть только у того мужчины, которому хочется подчиниться.

– Тебе встречались такие мужчины? – Дэниел хотел прямо спросить, является ли он таким мужчиной, но не решился. А теперь мучился, не зная, даст ли Айрин тот ответ, ради которого и задавался вопрос.

Но она не заставила себя ждать и, лукаво улыбнувшись, произнесла:

– По-моему, я ясно дала понять, что в нашей поездке я хочу руководить только, когда это велел мне делать мистер Браун и только когда это касается наших поисков, – она рассмеялась и, вдруг повернувшись в сторону ворот, взяла его за руку. – Идем, а то и этот свободный день пройдет впустую. И мы так и не увидим красот Сиены.

Она потянула его за собой, через ворота, вглубь городских кварталов, в центр города. Туда, где, цепляясь последними лучами за крыши домов, садилось солнце.

За пару часов, оставшихся до сумерек, они осмотрели весь город, купили еды и подумали о планах поиска.

И все это благодаря поведению Айрин, с легкостью смотревшей на это занятие, так что их задание напоминало обычную увеселительную поездку с необременительным поиском кого-то из дальних родственников, когда тебя не заботит результат, и ты просто посещаешь разные места, и в этом путешествии, от нечего делать, можешь заглянуть к кому-то из троюродных тетушек, с которыми вы не виделись сто лет и не особо жаждете увидеться, если бы не обещание маме, что вы поищите ее и завезете банку земляничного варенья, если будете проезжать мимо. Дэниел и думать забыл, к чему все на самом деле может привести, если они не найдут этого человека.

И даже последующие посиделки в его комнате с планированием дальнейших поисков не сбили его романтичный настрой.

Айрин давно уже ушла к себе в номер, а он все еще стоял и смотрел через окно номера на ночной город со спящими улочками и домами, утаившими за своими дверьми все дневные заботы, покрытый мглой, словно покрывалом. И был не в силах вырваться из наваждения этого места. Он очень живо представлял, как менялись люди, их жизнь и заботы, а город все стоял и стоял, и не думая меняться вслед за ними. Будто понимая, что в жизни есть вещи, которые должны оставаться незыблемыми.