– Ну а дальше все совсем просто, – кивнул каким-то своим мыслям священник. – Отец решил, что в Уберто говорит неопытность и молодость. Но согласие дал. Решил, что поиграет младший в странника, поплавает в море да и успокоится. Разрешил ему устроиться матросом на судно на пару месяцев, но потом – обязательно вернуться. И уж тогда решить, какую судьбу он для себя выберет. Рассчитывал, что поскитается сын, помается в незнакомых странах да с чужими людьми, и вернется к работе на земле, в родную Тоскану. Да только иначе все вышло.

Священник замолчал и глянул куда-то вдаль. Словно там, за горизонтом, он видел гладь моря и белеющие над ним паруса.

– И что же дальше? Вернулся Уберто, как обещал? – нетерпеливо спросила Айрин.

– Вернулся. Да только не для того, чтобы остаться. Уберто приехал очень радостный и веселый, поведал про свою жизнь, про то, что плавал моряком, собрал денег, надумал жениться. Звал всех с собой. Но отец не ожидал такой развязки и был очень недоволен, что сын не желает более жить в Италии. А еще не понравилось ему, что Уберто выбрал в спутницы неизвестно кого. Какую-то чужестранку из неведомой семьи. И твердо сказал, что не даст Уберто своего благословения. Запретил даже думать обо всех этих путешествиях и о женитьбе на той девушке. И стал срочно подыскивать парню пару в Сиене и окрестностях, чтобы тот поскорее обвенчался и думать забыл о всяких глупостях. И представьте себе, нашел. Розэбель, дочь такого же, как Контандино, крестьянина, была чрезвычайно хороша собой. Темноглазая девушка с точеными чертами лица, тонким станом, густыми темными волосами – она сводила с ума всех окрестных парней. Все, кто знал ее, не могли устоять перед такой красотой. Многие сватались к ее отцу, да только он все отказывал. Каким чудом Контандино удалось уговорить отца Розэбель выдать ее замуж за Уберто – одному Богу известно. Но только старания оказались ни к чему. Старший Контандино, все обговоривший и решивший со свадьбой с отцом девушки, рвал и метал. Он не мог опозориться на всю округу, ведь отец Розэбель всем успел поведать, что со свадьбой все решено. Но Уберто был непреклонен. Ответил отцу, что за морем живет его любовь, и он не может остаться в Италии, зная, что его сердце далеко. Он любил другую и хотел быть с ней. Даже ценой вражды со своей семьей. А семья для итальянца, знаете ли, очень важна…

– А что же синьор Вандеринг? Какую сторону он принял? – затаив дыхание спросила Айрин.

– А синьор Вандеринг уехал раньше. Поняв, к какому раздору в семье привело его присутствие, собрал вещи и уехал. Только и прожил во вновь построенном доме пару недель – и все. Только думаю, не это было причиной его скорого отъезда.

– А что же? – с придыханием отозвалась Айрин.

– Если бы он не уехал, Уберто никогда бы не решился покинуть отчий дом. А это его подтолкнуло. И знаете, младший Контандино не прогадал. Нашел там, вдали, и новый дом и любовь. Хотя ему многим пришлось пожертвовать ради этого.

– А что же семья? – спросил Дэниел. – Так и не смирилась с его выбором?

– О, отец был вне себя, ругался, что приютил синьора Вандеринга. Катарина плакала, коря себя за то, что открыла дверь в ту ночь. Шутка ли сказать, родной человек уехал неведомо куда и неизвестно, что его там ждет. Но больше всех был недоволен Бернардо. Старший из сыновей. Ходил весь просто вне себя от ярости. Бранил Уберто последними словами, что тот оставил семью, не стал слушать отца, обрабатывать землю, жениться на Розэбель. Да только думаю, Бернардо сам мечтал о том, что сделал Уберто. Но слаб он был духом, чтобы отважится на такое приключение, вот и ругал Уберто на чем свет стоит, завидуя его решительности. Ну а дальше есть две версии развития событий.

– Две? – переспросила Айрин. По ее мнению, она была только одна. Счастливая, конечно.

– Да, – кивнул священник. – По одной Уберто так и не убедил семью принять его решение, его возлюбленную и отплыл один. В Бразилию, кажется. И больше не возвращался. Утонул в шторм, так и не добравшись до любимой… – На этих словах священника Айрин ахнула. Такой развязки она точно не ожидала. Потерять все в один миг! Но тот, словно не замечая ее реакции, продолжил: –А семейство, получив известие о гибели сына, продало ферму и уехало из этих мест.

– Красивая история, – сказала Айрин, – только немного грустная.

– Отчего же?

– Ему пришлось проститься с семьей, родителями, братьями и сестрой.

– Не нужно его жалеть, милая. Он испытал самое великое чувство на земле. Но вы не услышали вторую версию, – улыбнулся священник. – Я занимался этой историей. И следов семейства, конечно, не нашел. Но вот что интересно, мне удалось обнаружить запись о пассажирах одного корабля – маме, папе и двух детях: мальчике и девочке, с удивительно знакомой нам фамилией – Контандино. Приплывших из Бразилии в Италию. И знаете, думаю, что я могу с уверенностью сказать, что это был Уберто с семьей. Думаю, семья все же простила его спустя много лет. Потому что впоследствии появилась запись о том, что в Бразилию плыло уже больше членов семьи Контандино.

– И Бернардо? – спросила Айрин. – Он же был настроен против Уберто.

– Нет, Бернардо остался здесь, в Италии, так и не простив своего брата, исполнившего его мечту. Уехал, правда, из этих мест. Но из Италии никуда не выезжал. Поселился близ Флоренции, кажется. Но ходят слухи, что дух старшего сына, Бернардо, нередко встречается путешественникам в этих краях. Обычно просто смотрит и уходит, но иногда рассказывает разные истории о своей жизни. Только преувеличивает, говоря, что его семья и сейчас живет здесь. Это запись о нем вы принесли мне показать.

Айрин вдруг поняла, что вчера они видели именно этого Бернардо. Того, который так и не смог простить брату, что он выбрал такой не похожий на его путь.

И именно по этой причине они не смогли найти ферму Контандино – сейчас ее просто не существовало. Не только в округе, но и, пожалуй, во всей Италии.

– А вы не знаете, куда поехал Вандеринг? – спросила Айрин.

– Как же, знаю, – кивнул священник. – В Америку. Думаю, что-то из современных Соединенных Штатов.

– А откуда он прибыл? – задал вопрос Дэниел, не особо надеясь на ответ.

– И это подскажу. Россия. Что-то связанное с верфями, я полагаю.

– А можно еще один вопрос? – Айрин и самой казалось это безумием. Но не спросить она не могла. – Полагаете, этот Бернардо говорил по-английски?

– Нет, не говорил. Да и где ему было научиться, – священник покачал головой, все понимая, но не задавая лишних вопросов. А потом добавил: – Но ведь это было при жизни. А на что способны призраки – я не знаю… – И он улыбнулся.

Была почти ночь, когда они оказались у гостиницы. Подсвеченная неровным светом ночных фонарей, она казалась таинственным местом, уносящим далеко в прошлое. Айрин с Дэниелом поднялись по деревянной лестнице и остановились у номера Айрин.

– До завтра… – Она взялась за ручку двери и тут почувствовала, как Дэниел положил руку на ее свободную ладонь.

Она подняла на него глаза. И под этим взглядом бездонных серых глаз почувствовала, как у нее закружилась голова. Он притянул ее к себе, перенес руку на талию, и у Айрин тотчас же промелькнула мысль, что он сейчас поцелует ее. Все это так некстати… ей совсем не нужны любовные отношения. Только вот она вдруг внезапно осознала, что вряд ли оттолкнула бы его, сделай он это. Да, он явно неплохо владеет искусством обольщения и сейчас нацелился на нее. От скуки, видимо.

Но Дэниел не поцеловал ее. Чуть опустил голову и на ухо шепотом, от которого у нее по всему телу пробежали мурашки, произнес:

– Спокойной ночи.

И Айрин поняла, что сегодня не заснет. Она отворила дверь, вошла в комнату, закрыла ее и прислонилась к двери спиной. Что же она делает! Нет, так не пойдет… Она поддалась магии сегодняшнего дня и потеряла голову из-за этого мальчишки. И даже позволила бы ему себя поцеловать, реши он осуществить подобное. Так нельзя! У нее есть определенные обязательства и ей следует их выполнять. Ничего хорошего из данного поведения не выйдет. Тем более с таким повесой.

Она умылась и легла в кровать. Завтра нужно будет сказать Дэниелу, что все это было ошибкой, и она просит прощения за свое поведение. И только внутренний голос упрямо возражал ей, что это был не мальчишка, а мужчина. Мужчина, из-за которого можно сойти с ума.

Дэниел и сам не знал, зачем проделал все это. Вернее, нет – знал, только понимал, что делать этого с чужой невестой не следовало. Но видимо, велика их размолвка с Райаном, если Айрин не оттолкнула его и не устроила скандал. Возможно, дело близко к разрыву.

А раз так – у него есть шанс.

Утром он подошел к ней, когда Айрин сидела на завтраке в ресторанчике гостиницы и задумчиво мешала маленькой ложечкой уже остывший капучино.

– Доброе утро… – Он обнял ее за плечи, наклонился вплотную к ее уху и тихим, вкрадчивым голосом задал вопрос: – Как прошла ночь?

– Хорошо, – ответила Айрин, отстранившись от него настолько, насколько позволил столик, прекрасно понимая в этот момент, отчего теряли голову все те девушки, которые встречались на его пути.

Ее попытка отодвинуться не укрылась от Дэниела, но рук он не опустил.

– У тебя все в порядке? – задал он вопрос уже обычным голосом.

– Да, вполне. Если не считать того, что наши поиски замерли на одной точке, – более строгим голосом ответила Айрин. – А мы занимаемся бог весть чем.

Как только она произнесла это, то сразу почувствовала, как его руки освободили ее плечи от нежных пут. Дэниел сел за столик напротив нее и попытался взглянуть в глаза, которые она усиленно отводила. И он бросил эти попытки.

«Как хорошо, что не пришлось объясняться», – подумала Айрин. Дэниел все понял по ее холодному поведению и не стал задавать лишних вопросов и даже сам стал вести себя отстраненно.

«Все ясно», – мысленно выдохнул Дэниел. Вчера вечером, дойдя до своего номера, он стал мечтать, как все будет у них с Айрин дальше. Все эти милые ухаживания и свидания. Цветы и подарки. Все то, что он хотел дать ей много лет назад. Но сейчас эти мысли рассеялись как туман – Айрин это не нужно. Не нужны их отношения. Она сожалеет о той слабости, которую позволила себе вчера. Любовь всей его жизни постановила остаться верной Райану, он не может осуждать ее за это. А раз так, ему нужно уважать ее решение.

– Я хочу кое-что рассказать тебе, – сменила тему Айрин. – Вчера не решилась, а теперь думаю – нужно это сделать.

Она выдохнула и начала рассказ.

– Думаешь, вчера мы видели приведение? – спросил Дэниел с явным недоверием, когда она закончила.

– Ну все может быть, священник же сказал, что такое возможно.

– А ты не задумывалась, сколько же лет тому человеку, если он до сих пор числится жильцом в нашем доме? Я читал твои записи по этой теме и обнаружил нечто интересное. Ты опрашивала соседей, еще до расселения Мэджик Индастриалс, и один из жильцов дома сказал, что видел его всего лет двадцать назад в этой квартире в Нью-Йорке. – Дэниел внимательно взглянул на нее.

– Вот как? Я что-то этого не помню. Все-таки мне действительно нужен был человек, способный взглянуть на поиски со стороны, я начинаю упускать что-то важное. Возможно, они видели его родственника и при этом полного тезку? А наш Вандеринг давно умер и никто не сделал запись об этом…

– Но вы не нашли сведений о его семье.

– Не нашли… – протянула Айрин и задумалась.

История принимала очень странный оборот. Да еще ее оплошность с Дэниелом! Зря она позволила себе зайти так далеко. Не хватало ей проблем с поисками – еще и это.

– Но я могу с уверенностью сказать только про Соединенные Штаты, – вдруг продолжила она. – Про то, что нет никаких записей в других странах, я не уверена. Поэтому-то нам и нужны эти поездки – разобраться во всем на месте. Конечно, по-хорошему, нужно было бы объездить весь земной шар, но время нам этого не позволит. А значит, остается двигаться туда, куда ведут нас пути.

Когда Айрин закончила эту мысль, зазвонил телефон Дэниела. Он взглянул на экран, вмиг став серьезным.

– Да, Изабель, – ответил он на звонок, гадая, имеет ли Айрин к этому отношение.

Но как только произнес имя звонившей, понял, что нет – на лице Айрин промелькнуло недоумение.

Изабель звонила ему ежедневно. Спрашивала, как у него дела, как прошел день – если звонила вечером. Или какие у него планы – если звонок приходился на утро. Она всячески пыталась быть милой, а Дэниел никак не мог отделаться от ощущения, что его оценивают. И делают с вполне определенной целью – определить, каков он будет в роли мужа: будет ли достаточно заботлив и щедр. Как полагал Дэниел, все остальное – есть ли у него жилье, машина, каков доход и даже планы на будущее – Изабель уже узнала. У его мамы.

Даже не спросив, занят ли он чем-то важным или нет, Изабель завела неторопливый рассказ о том, как она была в магазине одежды и перемерила кучу платьев. И все вокруг – и посетители, и продавцы – говорили, какая она в них красивая, какая у нее хорошая фигура и как ей все идет. Дэниел давно уже понял смысл этого рассказа – Изабель демонстрировала ему, какую жену он теряет, а ведь мог бы сейчас вместе с ней стоять в торговом зале и слушать, как всем нравится его выбор спутницы жизни. А потом купить все эти наряды и идти с ней рядом по улице, ловя восхищенные взгляды, когда она их наденет.