Айрин недовольно села на траву рядом с Дэниелом, скрестив руки на груди. Она и сама понимала, что эта история не может закончиться вот так, идеально, как в сказках – и жили они долго и счастливо. Слишком уж строгим был вид и голос у мужчины с фонарем, слишком грозным тот взгляд, которым он вглядывался в темноту. Айрин была расстроена и тем, что эта мысль пришла в голову Дэниелу, и это он озвучил ее, а не она. Ей хотелось во всем быть первой. В конце концов, это ее расследование.

Через час Айрин дремала, склонив голову на плечо Дэниела. Он сам предложил ей это минут пятнадцать спустя после того, как она присела рядом с ним, и Айрин нехотя согласилась. Но даже сквозь дрему от нее чувствовался воинственный настрой. И Дэниел рассудил, что ему еще много предстоит сделать для того, чтобы она научилась доверять ему, полагаться на него. И его все никак не оставляла мысль, почему эта девочка, всю сознательную жизнь находившаяся под опекой Райана, так и не научилась чувствовать себя защищенной.

Уже совсем рассвело, когда он увидел Лизу, бегущую по дороге, все в той же одежде, что и прошлый раз. И явно чем-то взволнованную. Айрин еще дремала. С трудом сдержав себя, чтобы не разбудить ее поцелуем, хотя бы в щеку, Дэниел позвал ее по имени. Она тут же открыла глаза и посмотрела сначала на него, потом на дорогу. Айрин была такой сонной и милой, что Дэниел уже пожалел, что прервал ее дрему. Но он не понимал языка, на котором говорили окружающие, и бодрствующая Айрин была ему жизненно необходима. Дэниелу казалось, что все, что сейчас происходит чрезвычайно важно.

Лиза вбежала в дом, и в ту же минуту окно отворилось, и из него выглянул какой-то молодой человек, посмотрел на Айрин и Дэниела и улыбнулся. Он был первым и единственным, кто увидел их сегодня. Мужчина скрылся в оконном пролете, и Айрин потянула к нему Дэниела – из комнаты раздавались голоса Лизы и ее жениха.

Айрин осторожно взглянула внутрь – в комнате сначала было трое – Лиза, ее жених и тот человек, что минуту назад открыл окно и улыбнулся им, словно приглашая послушать происходящее. Но потом этот третий ушел, и Лиза взволнованно заговорила.

– Ох, Никитка, – начала Лиза. – Ты был прав, папенька так разозлился на меня! Сначала за то, что я гуляла допоздна. А потом, – ее голос стал строже, – потом еще хуже – когда узнал, с кем я это делала.

– Но Лиза, его отношение понятно. Он дворянин, а я? Простой рабочий на лесопилке.

– Это не совсем так. Скоро ты накопишь денег, и все изменится. Да и не в этом дело, – назидательно произнесла Лиза. – Главное, что мы любим друг друга!

– Думаю, он желал тебе немного иной доли.

– Другой доли? – Лиза фыркнула. – И какой же? Отдать меня замуж за старикашку или папенькиного сынка? Кто еще захочет взять меня замуж? Ты прекрасно знаешь, что денег у нас почти нет. И приданного за мной дадут крохи. Ну и на какую партию мне рассчитывать? Лучше жить в бедности, но с любимым. Чем мучиться с тем, кто мне противен. Тем более никто не обещает, что будущий муж не потратит и мое приданное, и свои деньги на женщин или играя в карты. Да мало ли на что еще! Мне деньги папеньки не важны. Пусть он сколько угодно грозит лишить меня приданного, если я выйду на тебя замуж!

– Ты хочешь поссориться из-за меня с семьей? – осторожно спросил Никита.

– О нет, – Лиза рассмеялась. – Ты плохо знаешь папеньку. О ссоре речи не идет. Я по-прежнему любимая дочка. И могу приходить к ним хоть каждый день. Меня просто лишат приданного и денежной поддержки. Но они были не так уж и велики. Скажу даже больше – они были так невелики, что вряд ли с их помощью я могла бы найти приличного мужа. Но в этом есть и свой плюс. Я точно знаю, что если кто и женится на мне, то не из-за моего приданного. Или тебе нужны лишь деньги? – Лиза насупилась, но было видно, что в ее глазах пляшут чертики.

– Конечно, нет! Ты рассуждаешь очень здраво, но твоего отца тоже можно понять. У меня нет не только особых денег, но и титула. Нам негде жить – кроме этой комнаты. Да и получится ли у меня когда-нибудь начать свое дело – большой вопрос.

– Непременно получится! Твое нынешнее положение временно! – Лиза уверенно кивнула, отчего завитые кудряшки на ее голове совершили невообразимый пируэт.

– Но жить-то со мной ты собираешься сейчас! А это означает – находиться совсем не в тех условиях, к которым ты привыкла.

– Ой, да не привыкла я ни к чему такому! Мой отец был небогат, когда я родилась. Так что нам с сестрой и не доставалось особых почестей. Мы даже на балы и приемы выезжаем редко – хотя нам срочно нужно замуж, по мнению папеньки. А первая заповедь девушки, жаждущей замужества, как известно – это посещать всяческие мероприятия. Но они предполагают наряды, а те, в свою очередь – деньги. Но даже этого мы не можем себе позволить. А уж в детстве – и подавно. У нас всегда была только одна служанка. Даже дворецкого нет. А ты со дня на день откроешь магазин, и у нас все получится. Я тебе помогу.

По мнению Айрин, Лиза была очень умной девушкой. Она видела перспективы в этом человеке. Понимала, что он способен на многое. И к тому же любила его. И если у них все получится, она обеспечит себе неплохую жизнь. Ну а если нет, то также приобретет немало – жизнь рядом с любимым человеком.

Айрин повернулась к Дэниелу, чтобы рассказать, что она только что услышала, но перед ее глазами появилась молочно-белая пелена. Он неожиданности она вцепилась в его плечи, и Дэниел обрадовался, что она начала искать у него поддержки. Через мгновенье пелена спала, и Айрин с удивлением увидела за спиной Дэниела деревянную дверь и вокруг нее – иконы. Удивительно, но они оказались на венчании.

В маленькой церквушке было тихо. Только священник неторопливо читал молитву да легкие огоньки зажженных свечей колыхались от заметного только им ветерка. У алтаря стояли Елизавета и Никита. Она в прелестном фиалковом платье с головой, покрытой красивым кружевным покрывалом, чрезвычайно хороша и нежна. А Никита серьезен и строг, как и полагается новоиспеченному мужу, берущему на себя ответственность теперь уже не только за себя – за целую семью.

И Айрин чуть улыбнулась. Ей очень нравились эти двое. И Лиза, – своим простым отношением к жизни, за которым на самом деле скрывались мудрость и внутренняя сила. И Никита, – своим спокойствием и надежностью, той, за которой не страшно укрыться в самые тяжелые времена. И пусть сейчас они были совсем не богаты, пусть Лиза и ее дети потеряли дворянский титул, она обрела гораздо большее – она обрела любовь.

Вокруг было немного народу. Среди них – и тот строгий мужчина, которого они увидели с фонарем на белой лестнице в каменном доме – отец Лизы. И женщина рядом с ним – по всей видимости, Лизина мать, и молодая девушка – ее сестра, с которой Лиза переживала все тяготы бедной дворянской семьи. Женщина и девушка чуть улыбались, довольные за дочь и сестру. А отец, такой хмурый в самом начале, в конце церемонии едва прятал улыбку среди шикарных усов и бороды.

Вскоре венчание закончилось и все потянулись к выходу, не замечая Айрин и Дэниела. Когда с ними поравнялись молодожены, Айрин услышала, как Никита прошептал что-то на ушко Лизе. И хоть это сделано было совсем тихо, то, что он сказал, Айрин услышала.

Никита рассказал, что нашел у себя под кроватью мешочек с деньгами и записку. В которой его неразговорчивый напарник желал ему семейного счастья и сообщал, что дарит подарок – этот холщовый мешочек. Никита удивился – что же там могло быть. Очередная поделка? Они были небогаты, и напарник часто развлекался вырезанием поделок из дерева и продавал их. Но как же он ошибся! В мешочке оказались деньги. Ровно столько, сколько нужно было, чтобы открыть свое дело. Айрин даже могла поклясться, что слышала от говорившего сейчас Никиты имя дарителя – Винд. Ваня на русский манер, как сказал Никита.

Церковь опустела, за счастливыми молодоженами и их гостями закрылись массивные двери. И только нежный, тихий свет все еще горящих свечей напоминал о том, что здесь свершилось одно из самых великих таинств на земле – таинство, объединившее две любящие души.

Айрин открыла массивные деревянные двери церкви, и они с Дэниелом вышли на улицу. Было утро, и солнечный свет заливал округу. Зеленели деревья, дул легкий ветерок с Двины. Они уже спустились со ступеней и сделали пару шагов, как Айрин увидела Лизу. Повзрослевшая и еще больше похорошевшая, она стояла около повозки в окружении двух мальчиков и девочки. Никита расплачивался с кучером. Брак явно пошел им на пользу. Таких счастливых людей Айрин не видела давно. Лиза и Никита вошли в церковь, раздав милостыню. И по тому, сколько монеток они отдали, и по их нарядам Айрин поняла, что у Никиты все получилось.

Она повернулась к Дэниелу, улыбнулась и потянула его вперед, поняв, что хочет посетить барак, где Никита жил с мистером Вандерингом. А в том, что это именно он, и что этот человек подложил Никите мешочек с деньгами, Айрин не сомневалась.

На удивление барак оказался в нескольких шагах, хотя Айрин точно помнила, что когда они были здесь первый раз, ни этой церкви, ни площади перед ней поблизости не было. Барак был абсолютно пуст, и дверь была открыта.

Помня, где в прошлый раз открылось окно, Айрин без труда нашла комнату. Тем более что у каждой из них оно было только одно, да и обстановка в помещении, где когда-то вели разговор Никита и Лиза, совсем не изменилась.

По наитию Айрин подошла к одной кровати и скинула подушку. Пусто. Направилась к другой. И, откинув тот же предмет, обнаружила карту с нанесенными континентами и морскими путями, соединяющими их. На бумаге было особо отмечено две точки. Насколько Айрин могла судить, где-то на территории современной Турции и Аляски. А рядом с картой лежала маленькая муфта с золотой застежкой в виде снежинки.

Айрин взяла ее в руки, пожелав рассмотреть замысловатый узор золотого украшения и… проснулась в кровати в гостинице. Там, где и легла вечером. Рядом спал Дэниел. Сегодня она разрешила ему лечь на кровати. На самом ее краешке. Но даже этого ей хватило, чтобы незримо чувствовать его присутствие в течение всего того странного сна, что ей сейчас приснился.

И сейчас она, как назло, проснулась первой, чтобы во всей прелести почувствовать его близость. Ее даже меньше удивило то, что она увидела во сне, чем то, как она последнее время реагировала на присутствие этого мужчины рядом. Тем более что сон был легко объясним пережитыми сегодня эмоциями и уведенными картинками старого Архангельска.

Айрин поднялась с постели. Дэниел спал беспокойным сном. Одеяло сбилось ниже груди, веки чуть дрожали. Она решила разбудить его, освободив от тревожащих сновидений. Но потом он вдруг сладко улыбнулся, и Айрин передумала.

Этот мужчина был прекрасен, словно выточенный из камня греческий бог. Интересно, он знает о том, как красив? Или все еще мучается комплексом младшего брата? Хотя, по мнению Айрин, ему нужно было избавиться от этого еще в школе. Однако почему-то Дэниел упорно не замечал, как поменялось его отражение в зеркале. И был все таким же скромным. И это качество привлекало к нему массу девушек.

Она подошла к окну, зябко кутаясь в одеяло.

За окном мерцали огни города. Машин на улице почти не было. Лишь изредка тишину прорезывал звук движущихся шин.

Дэниел проснулся спустя пару минут и увидел Айрин, стоящую у окна. Убранные наверх волосы, тонкие бретельки сорочки и одеяло на плечах. Она была такой милой и задумчивой, что на одну секунду он представил – она у него дома, в Нью-Йоркской квартире, смотрит в окно на свет, напугавшись страшного сна.

– Не спишь? – спросил он, не в силах оторвать взгляд от открывшейся картины.

– Не спится… – Она повернулась к нему. – Приснился странный сон. А почему ты бодрствуешь?

– То же самое, что и у тебя.

Айрин подошла и села на краешек кровати рядом с ним.

– Можно?

– Да, конечно, – чуть кивнул Дэниел.

Он был немного смущен увиденным во сне.

Но Айрин растолковала все по-своему – или она ему совсем не нравится, или он ее боится. Она ничего не имела в виду, присаживаясь на кровать, просто так было удобнее разговаривать.

– Мне снился Архангельск, – начала она, чтобы как-то сбить напряженность, вдруг возникшую у Дэниела. – Вот уж не думала, что несколько дней, проведенных здесь, способны вызвать подобные сны. А что приснилось тебе? Я видела, ты был взволнован.

– Я что-то говорил? – озабоченно произнес Дэниел. Он боялся, что озвучил вслух мысли, пришедшие во сне. Например, о том, что сделает Айрин предложение. Сейчас было совсем не время для того, чтобы она узнала об этом.

– Нет, что ты, – она улыбнулась. – Просто по твоему лицу было видно, что тебе снится что-то беспокойное.

– Ты наблюдала за мной… – удивленно протянул Дэниел. Ему было очень приятно, что она смотрит, как он спит, но почему-то это одновременно и смутило его.

– Это кажется тебе странным? – немного удивилась Айрин.