Ирина Шахова - Сквозь время

– Если ты ошибся, и на Аляске не окажется нужной информации, придется вернуться.

– Я не настаиваю, Айрин. Это просто предложение. В конце концов, руководителем нашей маленькой экспедиции назначили тебя. И ты принимаешь решения, что нам делать дальше. А я просто покоряюсь.

– Отлично. Как предводитель поисков я решила подчиниться тебе. Все же я женщина, а женщина должна повиноваться мужчине. Мы едем в Аланью, она же была предложена первой.

Да, он слышал, как она все обыграла. Но мысли его были совсем не об этом – он молил Бога, чтобы из его груди не вырвался вздох. Слишком откровенными были ее слова. Слишком много смысла он в них увидел. И все же, как ему ни хотелось оставить все как есть, и закончить разговор сейчас, он произнес:

– Ты должна принимать решения согласно своим желаниям. Я не хочу, чтобы ты делала что-то против своей воли. Пусть это будет вопреки тому, что хочу я, но я никогда не заставлю тебя делать что-то, что тебе неприятно.

Ох, он все больше нравится ей! И с каждым днем она все больше понимала, почему вокруг него столько девушек, жаждущих, чтобы он обратил на них внимание. Если так будет продолжаться и дальше, она скоро окажется в их числе.

Исключено! Она определенно не должна поддаваться его чарам. Он, конечно просто великолепен в том, что и как делает. Не мужчина, а просто мечта. Но нет. Ей нужно срочно вернуть свою обычную беззаботно-игривую маску.

– А я и подумала, – рассмеялась она. – Очень хорошо подумала.

– Та-а-ак, – протяжно произнес Дэниел, – думаю, сейчас мне откроется истинная причина нашей поездки в Аланью.

– Ну ладно, так и быть, – она надула губки. – Скажу тебе. Дело не только в твоем предложении. Хочу застать последние теплые деньки. Покупаться в море. Я так замерзла в Архангельске. А в Турции сейчас самое прекрасное время.

– Мне кажется или стало теплеть? – улыбнулся Дэниел, и Айрин поняла, что он имеет в виду не погоду.

Нет! Она не готова на роман без продолжения и перспектив. Одного ей было достаточно. Возможно, когда-нибудь она и изменит свое отношение к этому. Но сейчас она хотела чего-то серьезного в своей жизни. И не была уверена, что Дэниел способен на подобное.

И потому она проигнорировала его последнее замечание, окончательно забралась под одеяло и, отвернувшись в другую сторону, забылась сном без сновидений.

Но удалось это не сразу, так как в окутанной сонным туманом голове еще бродили фразы последнего разговора и великолепная фигура Дэниела, с бугорками мышц под тонким одеялом. Но все же было все лучше, чем продолжить разговор, который грозил завести в такие дали, из которых пришлось бы выбираться с большим трудом, кучей носовых платков и бессонных ночей.

Утром следующего дня Айрин поднялась с постели почти в десять. Дэниел уже не только встал, но и успел позавтракать и сейчас спокойно читал какую-то книгу, сидя в кресле. И она могла бы поклясться, что сквозь сон чувствовала, как он поглядывает на нее.

Не обращая внимания, на сидящего напротив мужчину, Айрин поднялась с постели и в одной сорочке отправилась в ванную комнату. Даже не обернувшись одеялом. Пусть смотрит, если его душе так угодно. Все равно она не собирается с ним в постель. И впредь будет выбирать гостиницу с несколькими свободными номерами. Так что может понаслаждаться. В последний-то раз.

После душа, где она благоразумно переоделась в хлопковые бриджи и кофту, Айрин забралась с ногами на кровать и открыла ноутбук. В почте было несколько сообщений по работе – документы по сделке на земельный участок, договоры на поставку стройматериалов для будущей стройки.

В департаменте уже посмотрели все, а потому, пробежав по бумагам беглым взглядом, она отправила свое одобрение. Айрин уже собиралась закрыть компьютер, но в почте появилось еще одно письмо. Открывала она его с замиранием сердца. Это было фото Винда Вандеринга. Плохого качества, сделанное в неизвестном году, но это было уже не важно. Главное, оно было. Это ее юристы раскопали архивы по адресу, где у мистера Вандеринга числилась квартира – квартира, ставшая причиной их путешествия, которую они никак не могли выкупить, чтобы начать строительство.

Раньше поиски фотографий не имели смысла – какая разница, как выглядит человек, собственность которого они собирались приобрести. Им нужен был он сам, какую бы внешность при этом не имел. Личность подтвердилась бы документом. А что до того, каков он на вид – не на улице же она с ним столкнется, в конце концов!

– Посмотри, что мне пришло сегодня утром из офиса. Мои юристы отыскали в архивах Нью-Йорка, – она поднялась с кровати и подошла к Дэниелу с ноутбуком.

Собранная, деловитая. Даже походка ее была твердой. Хотя обычно в ней читались движения танца.

– Как им удалось найти фото человека из нашего вчерашнего сна? – медленно, почти по слогам спросил Дэниел.

– Наверное, им удалось это, потому что они искали не того, кто нам приснился, – отозвалась Айрин. – Они искали мистера Винда Вандеринга. И нашли его.

– Да они просто молодцы!

– Еще бы они такими не были! Они понимают, за что им платят деньги.

– Ох, Айрин, иногда ты пугаешь меня. Твой характер… ты такая строгая сейчас. А вчера была совершенно другой. Да и дома ты такой милый… ребенок. По-другому и не скажешь… – «И с Райаном безумно нежна», – чуть не добавил он, но удержался. – Не пойму, где ты настоящая.

– Везде. Это все я. Просто дома или в обычной жизни не вижу смысла демонстрировать деловые качества. Близкие – не очередной проект, не задание, которое нужно выполнить. К семье нужен иной подход. – Дэниелу понравилось, что она сейчас сказала, но он промолчал, и Айрин спросила: – Скажи лучше, что ты думаешь по поводу этого снимка, – и она указала на фото на светящемся экране ноутбука.

– Получается, вчера мы видели его?

– Вот именно! Я не знаю, как появилась у меня под подушкой карта, но она определенно должна привести к тому, что связано с этим человеком!

Тем же вечером, уже сидя я аэропорту Архангельска и думая о том, что с ними приключилось в этом городе, Айрин осознала одну важную вещь – как важно разговаривать с окружающими на одном языке. И как важно успеть сказать все вовремя.

Начало октября на средиземноморском побережье Турции радовало по-летнему жаркой погодой. Невероятной красоты пейзажи преследовали по всему побережью Анталии от аэропорта до самой Аланьи. Змейка дороги, бегущая то вдоль моря с рядами отелей, то уходящая вглубь к заросшим зеленью городкам, петляла ведомыми только ей путями. Поля, полные урожая со смешными машинами, снующими между рядами деревьев и растений. Горы, покрытые лесом. И бездонная синь в вышине. После холодного, почти зимнего Архангельска это был нереальный контраст.

Айрин с Дэниелом доехали до самой Аланьи, до знаменитой крепости, каменной громадой возвышающейся над морем – неприступный форт на фоне безоблачного неба.

Их отель, расположившийся на ее территории – «Вилла Турка» – утопал в зелени. Каменные ступени бежали вниз, унося к пляжу сквозь цветущий кустарник с опьяняющим запахом. Деревянные стены и терраса, старинная мебель и кровать с балдахином – настоящая восточная сказка.

Каждое утро, просыпаясь, Айрин видела в свое окно необъятную гладь воды, горы, маленькие домики, приютившиеся на берегу, пронзительно голубое небо – и ее сердце замирало от восторга. Даже непривычный для ее вкуса, привыкшего к европейской еде, завтрак как нельзя лучше подходил к этому месту и являлся его гармоничным дополнением. Без всего, что она ежедневно видела, слышала и чувствовала, Турция не была бы Турцией.

На море был бархатный сезон, и туристов было достаточно много. Но им с Дэниелом каким-то чудом удавалось не видеться ни с отдыхающими, хотя отель был полон, ни с обслугой. Даже завтракали они в одиночестве. Едой, неведомо как появлявшейся в ресторане.

Вилла, находящаяся на территории замка Аланья, как нельзя лучше подходила для их расследования. По мнению Айрин, одобренному Дэниелом, человек, бывший моряком, если и мог проживать где-то на побережье Анталии, то только здесь.

Лишь провидение было не согласно с ними. Они находились в этом городе-крепости уже четвертый день, но ни на миллиметр не приблизились к цели своего визита – не нашли ни строчки об интересующем их человеке. Странностей не случалось, просмотренные архивные документы ничего не дали.

Вечером, устав от поисков, они ужинали в одном из ресторанов, непременно выбирая каждый раз новое блюдо и неизменно удивляясь его гармоничному, хотя и непривычному вкусу. А потом гуляли по набережной, всматриваясь в море на то и дело появлявшиеся огоньки прогулочных яхт и корабликов. И гадали, что же может скрываться за этими маленькими желтыми точками, появляющимися в беспросветной мгле. Хранящими за собой, как и много лет назад, людские судьбы, мечты и надежды.

Утром они смотрели архивы, а день проводили на пляже. Но когда все уже было проверено по нескольку раз, отправляться к морю стали сразу после завтрака, находясь около воды почти целый день.

– Возможно, он и не был ни моряком, ни кораблестроителем, когда жил здесь? – произнесла Айрин, в очередной раз выйдя из моря, в котором проводила все время, внезапно освободившееся в связи с отсутствием иных занятий.

– А кем тогда? – Дэниел чуть поднялся с лежака и посмотрел на нее, опершись на локоть. Стекавшие по коже Айрин капельки морской воды отвлекали его, но не так, чтобы он потерял нить разговора.

– Не знаю, но вот приехал же он в Америку и стал простым плотником… – протянула девушка.

– Так уже и возраст должен был дать о себе знать. Трудно ему было строить корабли. И он занялся более спокойным ремеслом.

– Хорошо. Пусть так. Но почему между этими событиями такая пропасть?

– Пропасть? – спросил Дэниел, внимательно взглянув на Айрин.

Он понимал – в том, что касается истории, она превосходит его, а уж в истории России – и подавно. Она часто видел, как она замолкала, когда девочки и парни на конкурсах начинали рассуждать на тему танцев, того, откуда они возникли, и кто и почему стал заниматься ими. И теперь осознавал, почему – ко всему этому у нее было особое отношение, – она вспоминала свою семью, прабабушку и то, почему не пошла по ее стопам, но все же стала заниматься этим. Он давно понял, что Айрин любит танцы. Но ей хотелось чего-то большего, чем простое восхищение публики ее плавными, оточенными движениями. И было в этом еще что-то неуловимое – то, почему она не выбрала эту судьбу. Словно боялась чего-то, хотела защитить себя. И пожалуй, он понял от чего – Айрин не желала, чтобы ее считали просто марионеткой, выполняющей нужные движения. Она мечтала жить своей жизнью.

После ее рассказа в Архангельске он четко осознал, что этот шаг был обдуманным. Она изучила многое, чтобы понять мотивы прабабушки, то, почему она отказалась от балета, в том числе и историю той страны, откуда ее родственница прибыла. Чтобы разобраться в прошлом, попытаться понять причины, почему ее прабабушка избрала другую жизнь. И выбрать свой путь.

– Дэниел, понимаешь, – протянула Айрин, – эти события в Архангельске… помещики, дворяне. Все это было до революции. То есть больше века назад. Дом в Нью-Йорке пустует меньше тридцати лет… хотя коммунальная компания видела его собственника около десяти лет назад. Что-то все в этой истории не сходится.

– Возможно, нашего героя уже давно нет на этом свете. А в Нью-Йорке, в его городской квартире, жил кто-то из его семьи. Соседи же не берутся описать ее обитателя. Пусть мы примерно знаем, как выглядел Вандеринг, но родные люди похожи. А потом жилец переехал и новых не появилось. У проживавшего не обязательно же должны быть права на квартиру?

– Конечно, нет. Он мог жить в ней, и не являясь собственником. Просто вносил деньги, чтобы не было долгов по коммунальным платежам. Я думала об этих временных несостыковках еще в Архангельске. Жилец мог быть кем угодно, имея ключ и не встречая возражений со стороны собственника. Внуком нашего Вандеринга. Или племянником. Сделок по квартире не оформлялось, и Винд Вандеринг до сих пор числится ее владельцем.

– А если хозяина не было на этом свете, то и возражать некому. Так? И наш таинственный племянник мог делать, что ему хочется, – продолжил за нее Дэниел.

– Есть один не очень понятный момент. Я искала возможных наследников. Но ничего – на территории США, конечно. Запись о смерти Винда Вандеринга тоже отсутствует. Я говорила об этом еще в первый твой день в Мэджик Индастриалс.

– Я помню, – Дэниел чуть кивнул и задал вопрос: – Получается, если их нет на территории США, то и в другой стране – тоже?

– Нет, это не равнозначно, – Айрин отрицательно головой.

– Получается, что Вандеринг мог сложить голову где угодно. А наследник просто не стал заморачиваться переводом собственности на себя. Мы не знаем, что это за люди. И что ими двигало.