И здесь, в этом зале Пражского дворца, за сотни веков и тысячи километров от того времени и места, где они жили сами, она вдруг поняла, что любит Дэниела.

Любит так, что все остальное для нее стало не важным. И уже ничто не сможет этого изменить. И она почувствовала, что узнала ответ на вопрос, зачем им было дано это путешествие – и это отнюдь не поиски Винда Вандеринга, таинственного владельца Нью-Йоркской квартиры, которого им, по всей видимости, так и не суждено было найти.

Поездка дала Айрин гораздо больше – она подарила ей любовь. Любовь к Дэниелу. И пусть им суждено навсегда остаться в этом веке – если он будет рядом, она совсем не против такого исхода событий.

Сегодня вечером за ужином она была не права, сказав, что не хотела бы жить много веков назад. Если бы рядом был Дэниел, она была бы совсем не против.

Но как признаться ему в своих чувствах? Нужно ли это делать? Если он не испытывает ничего подобного, своими неосторожными заявлениями она поставит его в неловкое положение.

Пока Айрин размышляла, Летиция уже остановилась перед мужчинами.

– Рада вас видеть, – чопорно произнесла дочь императора. И пусть она была всего лишь внебрачной дочерью, стати ей было не занимать.

– Я тоже весьма рад, – отозвался Мартин. – Позвольте мне представить своего друга, – указав на Дэниела, произнес он. – Это Ян.

«Ян» сделал кивок головой в знак приветствия. А Айрин подумала, что ошиблась, и человек перед ней просто внешне похож на того, кого она любила. Есть же у нее сходство с Агатой… В этот момент заиграла новая мелодия и Летиция мечтательно произнесла:

– Какая красивая музыка.

Мартин без труда понял свою возлюбленную и тут же произнес, обратившись к ней:

– Позвольте мне пригласить вас на танец.

Летиция кивнула в знак согласия и добавила:

– Но только если ваш друг пригласит на танец Агату, – и она указала головой на Айрин.

Дэниела, а это на самом деле был он, не нужно было просить дважды. Он взял Айрин за руку и повел в круг. Он столько мечтал, что когда-нибудь станцует с ней, что ему уже было не важно ни то, где они находились, ни то, какие люди их окружали. На удивление, Айрин легко и даже как-то радостно последовала за ним. Неужели в этом веке все для них изменилось? Она вдруг начала испытывать к нему симпатию и не противится потанцевать с кем-то, кроме Райана. Ох, даже за сотни веков он никак не мог отделаться от этого имени!

А вдруг перед ним не Айрин, а Агата, – как назвала ее Летиция, – и его мечте не суждено сбыться? А Айрин все еще осталась там, у кирпичной стены в Золотой улочке, когда его, Дэниела, окликнул Мартин и утащил за собой на бал, приняв за Яна. Она там, в осенней Праге за сотни лет от этого времени, собирает вещи на самолет и недоумевает, куда мог подеваться Дэниел. И он так и не вернется в свое время, и им уже не суждено увидеться…

Но следующий вопрос стоявшей перед ним девушки успокоил Дэниела и убедил, что перед ним действительно Айрин.

– Ты знаешь движения этого танца, Дэниел? – обеспокоенно произнесла она. Айрин сразу, как только увидела его, решила назвать знакомое имя и все прояснить – если мужчина перед ней будет недоумевать, скажет, что оговорилась.

– Ничего, по ходу разберемся! – Дэниел старался не выдать свою радость от того, что перед ним стоит Айрин, а не какая-то Агата. Возможно, Агата и хорошая девушка, и даже совершенно точно – красивая, раз похожа на Айрин, но он любил вполне определенного человека и не хотел потерять.

– Какой ужас, – недовольно прошипела Айрин, успокоенная тем, что Дэниел был рядом, пока они шли к тому месту, где танцевали несколько пар и куда секунду назад направились Летиция с Мартином. А Дэниел обрадовался еще больше, узнав любимые нотки в этом голосе. – Эти влюбленные такие сумасшедшие! Не замечают ничего вокруг и всех хотят поженить. Если бы не это их устремление, мы бы не попали в неловкое положение. Нужно что-то делать! Если сейчас мы не сделаем и па, на нас будут косо смотреть и могут заметить подвох.

– Я умею танцевать, поверь мне, – серьезно произнес Дэниел. – Твое недоверие даже оскорбительно. Или ты считаешь, что никто не сравниться с Райаном? – раздраженно добавил он.

– Райан-то здесь причем? Я про себя говорю. Даже не представляю, как танцевать то, что проделывают все вокруг. Я совершенно не знаю танцев шестнадцатого века! Если мы не начнем делать то, что остальные – все поймут, что дело нечисто, а я не хочу быть посмешищем. К тому же это грозит разоблачением. И где! На глазах целой толпы! Надеюсь, ты хорошо изучил дворец и пути отступления отсюда?

Айрин говорила недовольным шепотом, а Дэниел лишь улыбался – она ничуть не изменилась – должна быть лучшей, полумеры ее не устраивают. И хоть, на его взгляд, более половины танцующих были далеки от идеала, для Айрин это был не аргумент. А потому он поспешил произнести:

– Не волнуйся, мы справимся. Держу пари, ты уже успела выучить пару движений, пока мы идем к танцующим.

За разговорами они дошли до середины зала, Дэниел обнял ее за талию и поставил перед собой. И Айрин вдруг поймала себя на мысли, что ее очень волнуют его прикосновения. И тепло сильных рук, и близость губ. И волнуют довольно давно. Только раньше она не обращала на это внимания – на то, что чуть вздрагивала от его прикосновений, а когда он обнимал ее, по телу разливалось удивительное тепло. Даже на его руки смотреть спокойно не могла – ей хотелось, чтобы сильные, широкие ладони Дэниела заключили ее в объятья. И обнимала его сама только потому, что хотелось, чтобы он сделал то же в ответ.

Да, приходилось признать, что она его еще и хочет. Притом – безумно. И если можно было бы сбежать незамеченной с бала, она бы постаралась найти в этом огромном замке маленький уголок, чтобы побыть вдвоем с Дэниелом. Вдали от чужих глаз.

Она даже по сторонам огляделась в поисках выхода, но тут же покачала головой. Нет, так нельзя. Во-первых, ее непременно хватится Летиция. Как-никак – лучшая подруга должна быть рядом с невестой в такую минуту.

А во-вторых, и это, несомненно, много важнее, она не знала – захочет ли Дэниел быть с ней. Хочет ли он ее.

Чтобы хоть как-то унять биение сердца, связанное по большей части не с тем, что она не знает, как двигаться, а чрезвычайно близким присутствием Дэниела, Айрин стала озираться по сторонам, чтобы увидеть и попытаться воспроизвести хоть какие-то движения.

Но делать это ей не пришлось. Дверь в бальный зал внезапно отворилась от сильного толчка и с грохотом ударилась о стену.

– Папа! – испуганно прошептала танцевавшая рядом с ней Летиция, и спряталась за спину Мартина.

– Да как ты посмела привечать в моем доме иноверца! – взревел Рудольф и двинулся в сторону дочери и ее жениха, совершенно не обращая внимания на других собравшихся.

– Надо бежать, – вдруг совершенно спокойно сказала Летиция.

А первой мыслью Айрин было не то, куда им спрятаться, а то, что она при первом удобном случае обязательно выяснит способности Дэниела к танцам и чувства к ней. А еще то, почему он вдруг вспомнил Райана в этот момент, когда оказался с ней один на один посреди танцевального зала.

Летиция схватила за руку Мартина и Айрин, которая в свою очередь вцепилась в Дэниела, и все они вместе побежали из комнаты. Да и все гости, слуги и музыканты поспешили последовать их примеру. Ведь неизвестно, что можно ожидать от императора в гневе.

Анфилады комнат, двери, сменяющие друг друга, люди, удивленно смотревшие им вслед – Айрин не разбирала дороги и вряд ли могла сама повторить этот путь, случись ей проделать его одной. Ей удалось только немного запомнить интерьеры дворца – какие-то колбы с непонятными смесями, зал, полный картин…

Они выбежали на улицу, в какой-то внутренний дворик – прямиком к невесть откуда взявшейся паре лошадей.

– Откуда здесь лошади? – изумленно воскликнула Летиция, подтверждая догадку Айрин о неуместности животных у королевского дворца.

Но когда Айрин увидела лицо конюха, державшего их под уздцы, она перестала удивляться. Это был их знакомый – мистер Винд Вандеринг. И сразу подумала, что в этом случае, как и во всех остальных, его присутствие здесь именно то, что нужно.

– Давай на лошадь, – скомандовал Мартин Летиции. – А вы бегите к дому, он вас в таком состоянии не узнает, – обратился он к Айрин и Дэниелу.

Дэниел кивнул, взял Айрин за руку и они побежали куда-то. Айрин не особо понимала – куда, полностью доверившись Дэниелу. Как только они начали свой путь, она обернулась посмотреть – удалось ли скрыться влюбленным, и увидела, как Вандеринг наклонился поднять что-то с земли. Что-то, что было уронено убегавшей парочкой, вскочившей на лошадь и не замечавшей ничего вокруг. Вандеринг взял находку в руки, внимательно осмотрел и положил в карман. А Айрин увидела лишь золотой отблеск, мелькнувший в свете луны, формой напомнившей ей медальон, которой она нашла в Сиде. А Вандеринг поднял глаза и улыбнулся Айрин.

– Осторожно, упадешь, – услышала она голос Дэниела. – Тебе следует смотреть, куда ступаешь.

Инстинктивно Айрин обернулась на его голос, а когда повернулась назад, к тому месту, где стояла лошадь, там никого уже не было, кроме приближающегося Рудольфа с парочкой охранников.

– Как ты знаешь, куда бежать? – спросила Айрин Дэниела, когда они пробежали уже метров двести, и она немного отдышалась.

– Не знаю, почему, но Мартин принял меня за своего друга, тоже стражника. Они живут вон в том доме, – Дэниел указал рукой на строение.

– А Летиция меня – за свою подругу… – протянула Айрин.

– Да, я слышал часть вашего разговора, а потом меня увидел Мартин и позвал за собой на бал.

– Куда дальше? – спросила Айрин, озираясь по сторонам, не понимая, как оказалась на Златой улочке.

– Дай мне руку, – сказал Дэниел.

Айрин послушно протянула ладонь, не споря с ним и не предлагая свои варианты, опять подумав о заботящих ее последний час чувствах к Дэниелу.

А ведь ей так хотелось узнать, чем закончится история Мартина и Летиции! И куда подевался Вандеринг. Она могла бы остаться и пожить немного во дворце, притворившись Агатой. Да, в этом случае у нее не будет никаких удобств, вроде электричества и ванны, но она согласна променять все это на Дэниела. Она даже научится танцевать как люди в этом веке. Только если Дэниел будет рядом.

Но этот мужчина решил, что им нужно пройти через стену и она покорилась ему.

И как так могло получиться, что она в него влюбилась? Да, он, бесспорно, был красив, силен и умен. Но чтобы влюбиться! Ей это определенно не нравилось, что она оказалась во власти подобных чувств. Но еще больше смущал страх потерять любимого мужчину. А ведь когда они вернутся в то время, в котором они жили с Дэниелом, какая-нибудь нахалка непременно уведет его. Учитывая их рой вокруг его персоны, это было более чем вероятно.

Айрин сделалась какой-то непривычно тихой. Словно боялась спугнуть то, что чувствовала. И возможность того, что когда-нибудь Дэниел почувствует то же самое по отношению к ней.

Ладонь Дэниела была сухой и теплой. Он внимательно посмотрел на Айрин, силясь понять причины, вызвавшие перемену ее настроения и то, что она подчинялась ему, не споря – но ничего не спросил и не сказал. Просто легонько потянул ее за собой через стену.

Айрин сразу поняла, что они оказались в реальном времени. Стало холодно и запахло осенью. На них опять была та же современная одежда, в которой они и пришли в Пражский Град.

– Вот мы и на месте. Пора в гостиницу, чтобы не вызвать подозрений ночной прогулкой близ президентского дворца. Решат еще, что мы сумасшедшая парочка.

Слово «парочка» словно выстрел прозвучало в голове Айрин. Вот только вот вместо «сумасшедших» она предпочла бы услышать «влюбленных». По крайней мере, она чувствовала именно это.

Дэниел легко открыл ворота в Град, снова стоявшие незапертыми и даже не скрипнувшими под усилием его крепких рук, несмотря на давность петель на них. Он еще раз внимательно осмотрел затихшую Айрин, но ничего не сказал, и они начали движение к лестнице вниз по мощеной улице.

Дэниел был так близко от нее, все еще держа ее за руку, что Айрин захотелось обнять и поцеловать его. Пройти рукой от груди до широких плеч и обвить руками шею. Но она не может сделать этого, не зная наверняка о его чувствах! О том, что она нравится ему. Слишком тяжел будет отказ.

Их молчание, близость становились уже неловкими, и Айрин не нашла ничего лучше, чем спросить:

– Тебе понравилось в Праге? Средневековой Праге? Дворец и балы? Чувства, которые могут преодолеть все преграды?

В первый раз оказавшись в ситуации, когда нужно намекнуть мужчине, что она не против его ухаживаний, не будучи специалистом в подобных вещах все парни всегда сами предлагали ей любовь и дружбу – Айрин растерялась. И, как могла, пыталась выйти из положения.

Не хочется оказаться в дураках, выбрав неверные слова или показав что-то большее, чем уместно в данном случае. Прямо делать подобные предложения она не хотела. Она была старомодна в вопросах любви и ухаживаний, и полагала, что инициатива должна исходить от мужчины. Поэтому нужно быть очень деликатной и не переступить черту, намекая, что она не против знаков внимания с его стороны. Если он, конечно, вообще собирается за ней ухаживать.