Хизер Сноу - Сладкая иллюзия

– Не знаю, попытался бы я помириться с ней, прежде чем по… – он откашлялся. – Я хочу сказать, после того как моя служба на благо страны закончится.

Интересно, что он хотел сказать сначала?

– Как бы то ни было, мне все равно не представилось шанса, – продолжал Дерик, прежде чем Эмма успела придумать способ заставить его развить тему. – Я был во Франции. Выполнял задание, которое должно было стать последним в моей карьере, когда мать покончила с собой, – тихо произнес он. – Я узнал об этом спустя несколько недель после ее похорон.

О расспросах было забыто, когда Эмма покраснела от охватившего ее чувства вины. Она вспомнила, как обвиняла Дерика в том, что он не явился на похороны. Он не стал оправдываться, и теперь Эмма понимала, почему. Она не должна была узнать о его шпионской деятельности. Но несмотря на то, что она не знала причины размолвки Дерика с матерью, Эмма видела, что ссора эта до сих пор причиняет ему боль.

– Но оно и к лучшему, – сказал Дерик. – Да, обида на нее надолго поселилась в моем сердце. Но даже несмотря на это, я не смог бы отдать ее в руки правосудия как предательницу.

Эмма ошеломленно охнула.

– Твоя мать? – Она покачала головой, и еще несколько каштановых локонов выбилось из прически. Несмотря на тяжелый разговор, Дерик представил, как эти волосы рассыпаются по плечам Эммы, совсем как сегодня у ручья. Как же ему хотелось вновь зарыться в них пальцами. На мгновение ему показалось, что Эмма услышала его невысказанные мысли, потому что она с раздражением потянула за пучок, высвобождая волосы. Но уже через пару секунд решительно собрала их снова.

– Давай-ка вернемся ненадолго назад, – произнесла она, закалывая волосы шпильками. Его деловитая Эмма вернулась. – Кто-то передает французам военные тайны. – Она подняла вверх большой палец. – Фарнзуэрт пропал после того, как выследил этих людей в Дербишире. – Эмма подняла второй палец. – Ты приехал на поиски Фарнзуэрта. – Третий палец последовал за двумя первыми. – Хотя и не знал его точного местонахождения. До этого места я все поняла правильно?

Дерик сразу же забыл о своих фантазиях.

– Да. Мы не слышали о нем с тех пор, как он собирался покинуть Францию. Это обычное дело для агента, идущего по следу. Но когда молчание Фарнзуэрта затянулось, меня отправили на его поиски.

– Почему сюда, а не во Францию? Ведь именно там его след обрывается.

– Верно. Этим вопросом занимался еще один шпион. Но на Дербишир указывало еще кое-что.

– Например?

Дерик принял решение рассказать Эмме все, что знал о собственной миссии. Тем более что она уже начала складывать части головоломки самостоятельно. И если он хотел, чтобы ее блестящий ум заработал в полную силу, нужно предоставить ей все сведения.

– Когда мы обратили свое внимание на верхний Дербишир, в поле нашего зрения попали еще два курьера. Известно, что они продвигались по территории графства, но так и не достигли пунктов назначения. К сожалению, никто в Военном министерстве не обратил внимания на это обстоятельство раньше. Курьеры пропали с перерывом в несколько лет. К тому же во время войны пропадало много людей. Как и Фарнзуэрт, они могли быть убиты между тем местом, откуда отправили свои последние сообщения, и пунктом назначения. Случайно ли смерть настигла трех людей, работавших на Военное министерство, именно в Дербишире?

Эмма скрестила руки на груди и принялась постукивать по губам указательным пальцем.

– С точки зрения статистики это обстоятельство очень важно. – Эмма опустила руку и повернулась к Дерику. – Постой. Поэтому ты проявил такой интерес, когда я заговорила о смертях, которые отнесла к разряду «подозрительных»? А я-то решила, будто ты ставишь под сомнение мои способности.

– Ну и это тоже, – признался Дерик. – Хотя кому, как не мне, знать, что негоже ставить под сомнение слова такой умной женщины, как ты.

Губы леди Уоллингфорд изогнулись в печальной улыбке, а еще вчера она начала бы лучиться счастьем от его похвалы. Но теперь Эмма не верила даже безобидному комплименту.

Дерик подумал, что, возможно, совершил ошибку, не попросив Эмму о помощи раньше. Но ему казалось разумным держать язык за зубами. Ведь он даже не знал, добрался ли Фарнзуэрт до Дербишира. Но сейчас… сможет ли он немного облегчить боль, которую причинил Эмме, просто позволив ей помочь? Дерик уже выяснил, что она не имеет никакого отношения к предательству. Или же он был прав, не рассказывая ей ничего из страха, что об их разговоре станет известно ее брату?

Виконт этого не знал. Но и сделанного он тоже не мог изменить. Поэтому ему оставалось лишь двигаться вперед.

– Думаю, эти люди, чью смерть ты назвала «подозрительной», и есть наши пропавшие курьеры.

Эмма кивнула.

– Я достала три отчета, которые могут нам помочь. – Она указала рукой на стол. – Сейчас, когда я знаю больше о том, что должна искать, я попытаюсь установить между ними какую-то связь.

– Хорошо. – Именно на это Дерик и рассчитывал.

– Ты сказал, что на Дербишир указывали и другие обстоятельства. Во множественном числе, – напомнила Эмма.

– Именно, – ответил Дерик. Следующая порция информации Эмме совсем не понравится. – Еще мы руководствовались тем, что в Дербишире живет твой брат. Конечно, его репутация героя войны была незапятнанной. Но он обладал определенным опытом и располагал информацией, подобную которой получали французы. Словом, Джордж первым попал под подозрение, когда выяснилось, что произошла утечка секретной информации. А когда в поле зрения возник Дербишир…

– Все ясно, – сквозь зубы произнесла Эмма. – И когда же именно началась эта утечка? – Дерик видел, что Эмма пытается справиться с обуревающими ее эмоциями и призвать на помощь логику. Эта ее черта все больше ему нравилась.

– Насколько мы можем судить, впервые это произошло в 1808 году. Вскоре после того, как твой брат вернулся домой. Информация утекала к французам вплоть до конца войны. Замечу, что один из курьеров пропал в 1809 году, а второй лишь в 1813-м.

– И почему вы заподозрили Джорджа? – Щеки Эммы порозовели, а голос зазвучал громче, когда она проиграла если не в решающей битве с собственными эмоциями, то хотя бы в небольшой стычке с ними. – Случившегося с ним несчастья было достаточно, чтобы снять с него подозрения…

Дерик поднял руку, требуя внимания.

– Мы ничего не знали об этом, Эмма. У Военного министерства не было причин интересоваться его личной жизнью после того, как он оставил службу. Даже если бы о нем вспомнили, то решили бы, что он предпочел удалиться в деревню, унаследовав титул барона.

Эмма кивнула, явно удовлетворенная объяснением.

– Приехав сюда и пообщавшись с ним, я понял, что он никак не мог осуществлять шпионскую деятельность. И уж тем более у него не хватило бы сил устранить второго из двух пропавших курьеров.

– Но и твоя мать не могла этого сделать! Это же просто смешно. – Эмма даже приподнялась на цыпочки от негодования.

– Я не думаю, что все это она проделывала самостоятельно. Зато мне кажется, что тот, кто помогал ей, очень старается сейчас спасти собственную шкуру. Если твои выводы верны, мать была уже мертва, когда убили Фарнзуэрта.

– Я думала об этом, – кивнула Эмма. – Когда я нанесла на карту место обнаружения трупа Фарнзуэрта, я поняла, что это недалеко от холодного ключа, что питает водой Сент-Уильямс Крик. Но никаких определенных выводов сделать нельзя. Если останки Фарнзуэрта принесло туда, где мы их нашли, недавним наводнением, то его смерть вполне могла наступить раньше, чем я определила.

– Потому что холодная вода замедлила процесс разложения…

– Именно. – Эмма вздохнула. – Знаешь, я теперь понимаю, почему ты так интересовался теми, кто общался с Джорджем. Но несмотря на то, что леди Скарсдейл была его… наперсницей, – тактично произнесла Эмма, – ты не можешь подозревать ее в предательстве.

Дерик сжал пальцами переносицу, ибо его чувства тоже грозили выплеснуться наружу. Он думал, Эмма обрадуется тому, что подозрение пало на кого-то другого вместо ее брата. Сам Дерик точно успокоился бы. Мысль о том, что его мать предательница, съедала его изнутри. Хотя подобный поворот событий совсем его бы не удивил. Стоило лишь вспомнить, в кого превратился он сам. Ложь была у него в крови.

– У меня есть на то свои причины.

– Тогда объясни их мне, потому что за все то время, что я ее знала, она не обсуждала ничего, кроме себя самой. И уж точно ничего, хоть как-то связанного с войной. Я не слышала никаких патриотических отзывов о Франции и уничижающих замечаний об Англии.

– Хорошие шпионы не привлекают к себе внимания, Эмма. Если хотят остаться в живых.

– Но неужели ты в самом деле думаешь, что она способна…

– А в это так трудно поверить? Моя мать с помощью соблазна выпытывала у твоего брата секреты, как я у множества женщин, – рявкнул Дерик. – Должно быть, это у нас в крови.

Но едва только слова слетели с его губ, Дерик пожалел о своей вспышке. Но, черт возьми, неужели Эмма не видела, что ему и так сложно обсуждать все это и без ее попыток упрямо защитить его мать? Что ему совсем не нравится признаваться в грехах собственной семьи? В своих грехах? Дерик испустил глубокий вздох.

Эмма смотрела на него широко раскрытыми глазами, а ее плечи безвольно опустились.

– Неужели все вокруг совсем не те, кем кажутся?

«Кроме тебя», – хотел сказать Дерик, но не сказал.

Вместо этого он произнес:

– Я обнаружил улики, которые как нельзя кстати вписываются в этот сценарий. Ты сможешь взглянуть на них сама позже, если захочешь. Судя по всему, за несколько дней до смерти у моей матери развилась настоящая паранойя. Я так же получил сведения о том, что неизвестный человек, возможно Фарнзуэрт, расспрашивал о ней. Думаю, она поняла, что близка к провалу. Поэтому и бросилась со скалы.

Эмма поморщилась, а ее брови сошлись на переносице, как если бы она горько скорбела о потере.

– Должно быть, она ужасно ненавидела эту страну, коль решилась на такое, – прошептала она. – Как я не увидела… не поняла…

– Ты ничего не смогла бы сделать, Эмма. – Дерик понимал, что готов рассказать ей все, хотя не собирался делать этого. Свою ужасную тайну он хранил с того самого дня, как мать в гневе выплеснула на него всю отвратительную правду. С того самого дня, когда он покинул замок, чтобы вернуться в него лишь спустя много лет, да и то по долгу службы. Поэтому будет честно, если он расскажет все. Не только для того, чтобы Эмма узнала причину его отчуждения, но и для того, чтобы в один прекрасный день она поняла и все остальное. Почему он стал тем, кем стал. Из-за чего уехал, когда все закончилось.

– Моя мать действительно ненавидела Англию и считала ее своей тюрьмой, – начал рассказ Дерик. – И она на самом деле была для нее таковой. Мать отчаянно мечтала вернуться во Францию, особенно оказавшись сосланной в этот замок. Но Скарсдейл не позволил этого.

– Почему? Она ведь была ему совершенно безразлична, как и он ей. Насколько мне известно, они не виделись и не разговаривали на протяжении двадцати лет.

– Так и есть. Но видишь ли, Скарсдейл ненавидел мою мать так же сильно, как она – Англию. Он хотел, чтобы она сгнила в заточении. Жаждал наказать ее.

– Как в Средние века? Но ведь это варварство, – поразилась Эмма. – Что она такого сделала? Чем заслужила подобное обращение?

«Тем, в чем мы оба оказались профессионалами».

– Она обманула Скарсдейла. По настоянию родственников она вышла за него замуж, чтобы исчезнуть с политической арены Франции. Этот брак был выгоден обеим семьям. Скарсдейл нуждался в деньгах, а семья моей матери – в убежище. К тому же ее родственники хотели породниться с семьей благородного происхождения, пусть даже и английской. Однако после замужества моя мать тайком от Скарсдейла привезла в Англию своего французского любовника и продолжала встречаться с ним на протяжении долгих лет.

Янтарные глаза Эммы расширились от ужаса, но Дерик видел, что она пока еще не пришла к очевидному умозаключению. Поэтому самое плохое придется рассказать самому.

Дерик никогда никому не рассказывал свою постыдную историю, а уж если решился, то этим человеком по праву оказалась Эмма. Она знала его лучше, чем кто-либо другой. Даже теперь, собираясь рассказать всю правду о себе, Дерик до конца не знал, кто же он такой. И все же его желудок болезненно сжался.

– Возможно, она получила бы прощение за измену, если бы сначала выполнила долг перед Скарсдейлом, но вместо этого моя мать родила ему наследника, который на самом деле таковым не являлся… Этот сын даже не был англичанином. – Дерик судорожно сглотнул и заглянул Эмме в глаза. – Тот наследник – я.

– О… – только и смогла прошептать Эмма.

Дерик видел по ее глазам отчаянную работу мысли, но, очевидно, шок парализовал ее мозг, лишив способности произносить длинные слова. Как лишил его самого способности дышать. Дерик отвернулся. Он не хотел видеть ее лицо. Не желал слышать вежливых заверений в том, что она не станет думать о нем хуже, или о том, что происхождение не имеет значения. Дерик просто хотел, чтобы все это побыстрее закончилось и он смог уехать туда, где никто не слышал его имени.