Мари Д'Орей - Сладкий обманщик

— Настя, — похоже он был в отчаянии. — Даю слово, если бы это не было так важно для дела, то я бы давно тебе все рассказал.

— Понимаю, а теперь уйди пожалуйста.

Он неуверенно поднялся на ноги и посмотрел на меня сверху вниз, в голосе все еще теплилась надежда на то, что это недопонимание.

— Насть, ты уверена? Послушай, это же такая мелочь. Ты мне действительно очень нравишься и я не хотел тебя обидеть. И все что я делаю, это также дла того, чтобы и тебя защитить.

— Уверена, — сказала как отрезала. Хотя, если бы не чувство справедливости, я бы уже давно бросились ему нашею от всех этих признаний и тона, которым они были сказаны. Но такое отношение было для меня неприемлемым. Ну допустим, это потрясающе, не только он мне нравится, но и я ему. Но если бы у нас что-то и произошло, я не могла допустить, чтобы это что-то началось с обмана, потому что это бы дало ему зеленый свет на то, что со мной можно так обращаться. А я больше всего на свете боялась, что обман за обманом привели бы нас в итоге к одну, но большому, такому, который буквально пол года назад совершил Миша. А больше на эти грабли я вставать ну никак не хотела. — Уйди, пожалуйста.

На лице начальника было написано все, что он думал в этот момент, и, скажу я вам, он был совершенно не в восторге от ситуации. Но, видимо, что-то в моем голосе дало ему понять, что сейчас бесполезно пытаться изменить ситуацию и он молча развернулся и пошел на выход, лишь бросив на прощание сухое.

— У меня самолет через четыре часа. Увидимся в понедельник.

Дверь хлопнула, а я откинулась на кровать и зажмурилась. Меня просто раздирало на части от того, что может быть сейчас я совершила самую большую ошибку в своей жизни, отказав человеку, который уже давным-давно поселился глубоко в моем сердце. Но сделанного не воротишь, и логика подсказывала, что я все-таки все сделала правильно.

Пытаясь хоть как-то отвлечься, я повернулась на бок и задумалась, почему же Катя тогда дала нам всем настолько неверную информацию…

Эта женщина сведет меня с ума!

Сидя в самолете в ожидании взлета, я рассеяно смотрел в иллюминатор на то как сотрудники аэропорта загружают наш багаж, и раздумывал о том, что с Настей совершенно точно не соскучишься.

Наши отношения были похожи на американские горки, то вихрем взлетают ввысь, то как сейчас, падают на самое дно.

А ведь так было с самого начала, с того самого момента, когда я увидел ее впервые.

Я как раз шел за утренним кофе, когда заметил ее. Она стояла около барной стойки в ожидании своего заказа и о чем-то болтала с подругой. Из всех посетителей кофейни именно она моментально бросалась в глаза. Точеная фигурка, плавные аппетитные изгибы, красивые волосы, потрясающие глаза и, главное, губы. Эти выразительные, идеальной формы, слегка полноватые губы моментально отрубили мой мозг и единственное, о чем я мог думать в тот момент, это о том, как сильно я хочу до них дотронуться и поцеловать.

Я как загипнотизированный направился в ее сторону, чтобы познакомиться. Но каким же было мое удивление, когда эта богиня мотнула копной своих роскошных волос и громко объявила на всю кофейню, что больше в мужчинах не заинтересована. И это в тот самый момент, когда я уж было открыл рот для того, чтобы с ней заговорить.

Конечно, я встал как вкопанный, соображая, что же делать дальше, ну и не рассчитал. Она на меня наткнулась, облив своим напитком. Какое счастье, что она не признает обычный черный кофе и пьет только каппучино. Если бы не это, то он был бы чересчур горячим, и я бы там на месте обварился, а так только получил отрезвляющий теплый душ.

Но и тут она удивила. Вместо того, чтобы скрыться и сделать вид, что ее там и не было, она потащила меня в туалет. Надо было видеть ее лицо, когда она вдруг поняла, что не знает, в какой идти, мужской или женский. Мне очень хотелось посмотреть, чем все это закончиться, но пришлось ускориться и решить вопрос самому, так как я уже опаздывал на совещание, а костюм был безнадежно испорчен.

Думал, она дождется меня, чтобы извиниться, но не тут-то было! Когда я наконец привел себя в порядок, ее и след простыл. Пришлось признать, что, мало того, она далеко не так предсказуема, как казалось на первый взгляд, так я еще ее и упустил, окончательно и бесповоротно.

Так что когда все-таки увидел ее в той переговорной, готов был улыбаться как школьник, получивший первую двадцадку по любому предмету, кроме физкультуры. Пока шло собрание, я лихорадочно соображал, как поступить, ведь прояви я к ней явный интерес, она бы точно зашипела как еж и закрылась бы от меня, поэтому пришлось действовать аккуратно и медленно. Кто бы мне тогда сказал, что сближение у нас шло на отлично не потому что я такой великий актер и комбинатор, а потому что она все это время была уверена, что я гей!

Кстати об этом, поставил себе мысленную галочку разобраться с Катей в понедельник.

— Уважаемые пассажиры. Наш самолёт готов к взлету, просьба оставаться на местах, пока не погаснет табло «пристегнуть ремни», спасибо! — послышался бодрый голос стюардессы.

Я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Но вместо того, чтобы поспать хотя бы немного, я начал вспоминать тот первый день.

У меня был такой шикарный план, позвать Настю с собой в магазин, чтобы как-то растопить лед между нами. Тем более, что отказаться она не могла, как никак сама стала виновницей моего испорченного костюма. У меня конечно с собой было достаточно одежды, ведь я планировал задержаться в России как минимум на пол года, но лучше повода остаться наедине было не придумать. Да и, как выяснилось после, любая новая одежда была мне очень кстати, учитывая то, что дядина собачка Лили так его ревновала, что различными изощренными методами испортила мне практически весь мой гардероб.

И что? Неужели все пошло по плану? Конечно нет. Это же Настя. Сначала она упала в коридоре, да так, что я оставшиеся пол дня совершенно не мог сосредоточиться на работе, думая только о единороге на ее трусах, ну или не совсем о единороге, но сейчас не об этом. А потом… потом она вообще отказалась со мной ехать.

Без понятия, чем руководствовался, когда пошел за ней в метро, она же ясно сказала нет, но анализировать в тот момент я мог с трудом. Настя сидела в поезде, увлеченно что-то разглядывая в телефоне. А я так же увлеченно не отрывал взгляда от ее коленок.

Не знаю, как объяснить это, но я находил их еще более привлекательными, чем то, что скрывал от меня радужный единорог. Наверное все из-за того детского воспоминания, когда лет этак двадцать назад мы проводили каникулы с мамиными друзьями и я был беспамятства влюблен в их дочь. Она тогда упала с велосипеда, и ей намазали ссадины неведомой во Франции зеленкой. Не думал, что у того события будет такой эффект, но сейчас ее зеленые коленки заставляли меня изрядно поволноваться.

Ну и что вы думаете, она облегчила мои моральные переживания? Еще чего! Она взяла и застряла в этом треклятом платье. Чего мне стоило сдержаться тогда… не поймет никто!

А потом она еще и сбежала!

Я не мог дождаться утра, чтобы снова ее увидеть, но и тут она меня обломала, заболев. Решение было очевидным, поэтому я поднял все связи Жан Люка и организовал врача из частной клиники для того, чтобы вылечить ее.

Но Настя и здесь проявила себя. Вместо благодарности в виде, к примеру, страстного поцелуя (и я бы даже не посмотрел на то, что она простужена), она взяла и официально отправила меня во френд-зону, объявив, что такого друга как я у нее еще не было. Еще бы! И, похоже, такого дурака тоже. Потому что я был ни разу не друг, вернее не хотел им быть. Сейчас-то я понимаю, почему это все произошло, но тогда это реально был удар.

— Добрый день, — вытянула меня из мира грез стюардесса. — Хотите что-нибудь выпить? Сок, кола, вино, шампанское?

Недолго думая, я выбрал шампанское. Ну и пусть на часах было всего шесть утра, с недавних пор этот мерзкий шипучий напиток стал моим самым любимым. Конечно, ведь только благодаря ему я понял, что моя девочка ко мне все-таки неравнодушна. Именно он развязал ей язык и заставил признаться, что я ее волную, а то я уже всякую надежду потерял, особенно когда она чуть не переспала с фотографом в общественном туалете. Но нет, она была с ним, но воображала-то меня! Настя все это время хотела меня, но считала, что это я недоступен. Ох уж эти трудности перевода!

Но и тут мне пришлось обломаться, так как с утра она моментально пошла на попятную. Я чуть стену кулаком не пробил, когда получил от нее сообщение, что наш поцелуй был ошибкой. Ох и довела она меня тогда. Я такое представление устроил Жан Люку и родителям, что они, решив, что проблема в компании, моментально сорвали нас обоих в Париж для выяснения деталий.

Ну и конечно, как всегда, успокоившись, я решил уговорить ее дать мне еще один шанс, и просто чудом, но выяснил, что она оказываться вообще не помнит нашего поцелуя. Мда, тут, конечно, шампанское меня все-таки подвело. Но все-таки новая информация давала мне надежду.

— Завтрак? — снова отвлекла меня от воспоминаний стюардесса и, получив утвердительный кивок, поставила передо мной омлет с ветчиной и сыром. Запах был просто потрясающий, учитывая тот факт, что вчера толком поесть мне не удалось, ведь тамада не давал мне и минуты, чтобы как следует передохнуть, поужинать и насладиться компании моей обворожительной принцессы.

Ах, какое у нее было платье! Я еле подобрал отвалившуюся челюсть с пола, когда увидел ее эротично открытую спину. Особенно ее потрясающий вид возымел эффект после пяти дней, проведенных в чисто мужском окружении.

Всю неделю мы безвылазно сидели в загородном доме моих родителей с Жан Люком, отцом, главой парижской службы безопасности и главным юристом в попытках найти решение проблемы с отмыванием денег. В воскресенье я уже выяснил причину такого беспрецедентного поведения всегда лояльного к семье дяди, и даже предпринял пару шагов к решению проблемы. Но тем не менее, нам понадобилась неделя напряженных переговоров, чтобы все-таки определиться с дальнейшими действиями.

Так что неудивительно, что к пятнице я уже видеть эти рожи не мог. Наконец-то вернувшись в Париж и получив доступ к мобильному и компьютеру, которые у нас изъяли безопасники еще в понедельник, я вдруг с ужасом вспомнил, что обещал в субботу помочь Насте на свадьбе.

Мне повезло, и проведя всю ночь в самолете, я все-таки успел вовремя. И не зря! Семейка Настиного бывшего жениха оказалась примерзкой. Ну разве что Маша мне понравилась. Как она ловко раскрутила Настю на признание в том, что она влюблена в меня! И даже то, каким способом я получил это признание, меня больше не смущало. Я даже не удержался и поцеловал ее при всех, что, конечно, сыграло только на руку нашему имиджу, но если честно, мне в тот момент было на него совершенно до лампочки. Потому что именно тогда я наконец признался самому себе, что это все не игра, и я тоже по уши влюблен в эту неповторимую женщину.

Хотелось как самобытный человек схватить свою самку и унести ее в пещеру и не выпускать… да никогда не выпускать, чтобы больше не было никаких недопониманий и кое кто не находил проблем на свою безумно привлекательную пятую точку.

Правда я снова что-то не рассчитал. Мое признание про маму и про знание русского языка в который раз оттолкнуло Настю. Я-то уже рассчитывал на самое что ни на есть приятное времяпрепровождение. Но она права, я действительно должен был ей рассказать все сразу, сам виноват.

И я бы рассказал, если бы это не было так важно для дела.

Кстати о деле. Приземлившись, я первым делом позвонил отцу.

— Я в России. Нужно было уладить один личный вопрос и я только сейчас прилетел в Москву. Не спал две ночи, так что сейчас поеду в новую квартиру отсыпаться.

— Молодец, — послышалось сухое на другом конце провода. — И не забудь про наш план на завтра. Все в силе. Файлы я тебе уже переслал.

— Да, пап, как тут забудешь…

Нажав отбой, я грустно посмотрел на телефон. Да, я знал, что то, что я собирался сделать в понедельник было неотвратимой необходимостью. Но интуиция подсказывала, что вероятность того, что после этого Настя все-таки согласиться со мной поговорить, равнялось большому жирному нулю.

Воскресенье прошло как в бреду. Я встретилась с родителями, как будто грязи поела. Мама прочитала мне лекцию про то, что если бы я вовремя подсуетилась, а не уделяла все внимание работе, то сейчас бы именно я была беременная и замужем. Серьезно?

Даже то, что весь город только и говорил, что о моем новом французском «бойфренде», ее не впечатлило. Она, видите ли, не доверяла иностранцам после какой-то там передачи по телевизору.