Райберн первым начал ухаживать за привлекательной вдовушкой, как только та сняла траур. Но тут появился Теннер со своим обаянием и отодвинул Уильяма в тень. Райберн злился на Теннера за его напор и на себя за свою нерешительность. Он и раньше терялся в женском обществе, долго не мог решиться заговорить с понравившейся дамой. Но для Риджа Теннера подобных проблем не существовало.

За прошедшие два года Уильяму пришлось четыре раза иметь дело с Риджем, когда тот, как посредник между белыми и индейцами, возвращался с переговоров. И каждый раз, как только Теннеру нравилась какая-нибудь женщина, он умело и быстро завоевывал ее. Ни одна женщина не могла устоять перед неотразимым обаянием смуглого красавца.

Уильяма мучила ревность, хотя он знал, что Мэри Проктер станет просто очередным развлечением в списке одержанных Риджем побед. «Возможно, именно сейчас эти двое…» – Полковник не позволил себе закончить эту неприятную мысль.

Он опять сосредоточился на вдове, нетерпеливо барабанившей пальцами по ручке трости.

– Есть один человек, которого вы, возможно, сумеете уговорить, миссис… – Райберн замялся, давая даме возможность представиться.

– Миссис Стюарт, Сабрина Стюарт, – произнесла она скрипучим, гнусавым голосом. – Кто этот человек и где его найти?

Возможно, миссис Стюарт и была порядочной женщиной, но голос ее напоминал скрип двери. Под плотной вуалью, надежно скрывающей ее лицо, невозможно было разглядеть, кто она на самом деле – страшная ведьма или приятная матрона почтенного возраста. На мгновение Уильяму даже стало жаль Риджа, который почти два месяца будет привязан к старухе. Но мысль, что в этот самый миг Теннер, возможно, развлекается с женщиной, которая так дорога Райберну, отогнала жалость. Безусловно, Ридж заслужил общество этой пожилой дамы, которая уже не пробудит в нем зова природы. Какая ирония судьбы! «Да уж, приставать к ней все равно, что соблазнять собственную бабушку!» От этой мысли полковник расплылся в улыбке, но быстро очнулся, когда миссис Стюарт требовательно стукнула тростью об пол.

– Хватит, полковник Райберн! Я не могу сидеть здесь всю ночь, – проговорила она с нетерпением. – Я старая женщина и не становлюсь моложе. Меня удар хватит, пока я дождусь от вас ответа на простой вопрос!

Резкость старухи привела Уильяма в чувство. «Точно, – злобно подумал он, – эта старая карга превратит жизнь Теннера в настоящий ад. Пусть негодяй узнает, что есть женщины, на которых его шарм и обаятельная улыбка не действуют».

– Его зовут Ридж Теннер. Он родом из Нью-Мексико, знает тамошние места как свои пять пальцев и умеет общаться с бродягами, которые нападают на путешественников, – объяснил Райберн, поднимаясь из-за стола. – Я чувствую, вы торопитесь отправиться в путь, мадам. Поэтому я лично провожу вас к мистеру Теннеру. – Он опять хитро улыбнулся. – Я вижу, вы не хотите дожидаться утра, чтобы поговорить с ним.

– Ваши чувства вас не обманывают, полковник, – заверила старуха противным скрипучим голосом. – Чем скорее мы договоримся, тем скорее отправимся. – Она встала и решительно направилась к выходу.

– Надеюсь, вы понимаете, что вас ожидает весьма нелегкое путешествие, миссис Стюарт. – Уильям чувствовал, что обязан предупредить пожилую женщину. – Земля там каменистая, в лесах рыщут разбойники. Индейцы только и ждут возможности напасть на путников и отнять у них продовольствие и лошадей.

– Чушь! – высокомерно рыкнула дама. – Не судите о годах по внешности, я отлично защищаюсь. Мне нужен всего лишь проводник, а не военный отряд для охраны.

Райберн решил, что старуха, очевидно, уже выжила из ума, если так уверена, что с ней никто не справится – даже самые отъявленные разбойники и убийцы. Может, она права, а может, и нет. Но ее ждет трудная, долгая дорога, которая уносит жизни многих сильных и здоровых путешественников.

В сопровождении полковника дама направилась к небольшой коляске. Он сделал все возможное, чтобы предупредить ее, и теперь его совесть чиста.

Уильям помог даме подняться в коляску, уселся сам, взял поводья, и они тронулись с места. Правда, одна половина его совести мучилась оттого, что он собирался повесить эту старуху на шею Риджу, зато другая половина была ужасно довольна тем, что сейчас, возможно, прервется романтическое свидание.

«Вполне возможно, вдова Проктер и рассердится, что их прервали, зато позже возблагодарит судьбу за то, что та уберегла ее от Риджа Теннера», – успокаивал себя Райнберн. Надо признаться, Уильям испытывал собственнические чувства к Мэри Проктер и поэтому был уверен, что через несколько дней, когда Ридж будет уже далеко, он постарается, чтобы вдовушка поскорее забыла этого повесу. Райберн предложит ей свою защиту и помощь – разве Теннер на такое способен?

Пока Уильям размышлял о предстоящей встрече, пара фиалковых глаз не отрываясь смотрела на лунную дорожку. Сабрина Спенсер, она же Сабрина Стюарт, мысленно готовилась к очередному представлению, пожалуй, самому важному. Если она хочет достигнуть Санта-Фе, то предстоящую сцену ей надо сыграть безукоризненно.

* * *

После того как Сабрина убежала от Темплтонов из гостиницы в Чикаго, она, играя в местных театрах, неуклонно стремилась на юг. Она собрала достаточно денег, чтобы продержаться несколько месяцев. Очень приличную сумму девушка получила за представление в Сент-Луисе. Популярность приносила хороший доход, и теперь денежные вопросы ее не волновали.

После последнего представления Сабрина, опасаясь, что ее гримерную, как всегда, будут осаждать почитатели, воспользовалась комнаткой другой актрисы. Там она смогла переодеться негритенком, тщательно вымазала лицо и руки сажей от жженой пробки и незаметно проскользнула сквозь толпу поклонников, ожидавших ее у пустой гримерной.

На грузовом суденышке, которое доставляло провиант охотникам и армейским подразделениям, расположенным в устье Миссури, Сабрина добралась до городка Индепенденс. Там она тщательно перебрала содержимое своих чемоданов и нашла одежду, в которой могла путешествовать, не привлекая внимания. Благодаря тому, что Сабрина хорошо знала местные диалекты и умело пользовалась гримом, она великолепно перевоплощалась. Все это очень помогло ей в путешествии. Начиная с момента побега пока не возникало повода для опасений, как предсказывали ей это Алекс и Марлен.

Сабрину тревожило, что в пути до Санта-Фе, на протяжении почти двух месяцев, она будет находиться наедине с проводником. Здесь ей должны помочь ее артистические способности. Характерные роли в театре ей особенно удавались. Для начала Сабрина собиралась предложить проводнику хорошую сумму, чтобы он не смог отказаться. А отвратительный нрав вдовы Саманты Стюарт у кого угодно отобьет охоту приставать к спесивой, напыщенной старухе, чей мерзкий характер воздвигнет непреодолимую стену между ней и проводником.

Девушка не собиралась сдаваться. Она направляется в Нью-Мексико, чтобы выяснить обстоятельства гибели отца. Ведь именно Айвэн научил ее тому, что в этом раздираемом войной мире есть, по крайней мере, одна нерушимая любовь – любовь отца и дочери. Про другую любовь Сабрина знала мало. Отношения между мужчиной и женщиной казались ей просто кокетливой игрой, временным занятием, пробуждающим в обоих примитивную животную страсть. Даже Алекс, очень дорогой для нее человек, время от времени посматривал на сторону, испытывая те же эмоции и желания, которые превращали в хаос жизнь Карлотты Спенсер Алкотт. Сабрина не раз видела, как он флиртует с разными женщинами, добиваясь их благосклонности. Она не была уверена, получал ли он желаемое, но могла поспорить, что по крайней мере в мыслях Алекс не раз поддавался искушению. «В его-то годы! – с негодованием подумала Сабрина. – Лучше бы ценил что имеет». Марлен обожала его, но Алекс был мужчиной, и этим все сказано. Инстинкты управляли им, как и всеми представителями этой половины человечества. «Ты ужасно цинична, Сабрина», – отчитала она себя, усаживаясь поудобнее на неровном сиденье.

На всем пути от Калифорнии до Иллинойса Сабрину осаждали толпы мужчин. И во время спектаклей, и после них, и в Сан-Франциско, и в Виргиния-Сити – везде повторялось одно и то же. За ней приударяли и женатые и холостяки, но она вовсе не была столь наивна, чтобы думать об их благородных намерениях. Мужчин привлекали ее красота и талант, их интриговало ее умение перевоплощаться – она могла быть и уличным мальчишкой, и веселой плутовкой, и изысканной дамой, и даже исполняла роль короля Карла в пьесе «Несчастное сердце». Бурно аплодируя ее таланту, мужчины давали волю своему воображению. К счастью, Сабрина отлично понимала, чту им нужно от нее. Их интересовало ее тело, а не она сама, не чувства, которые она испытывала. Им всем было совершенно безразлично, что она думает и переживает. Вопрос, на что она способна в постели, волновал их больше всего. Поэтому она весьма ловко избегала «театра в постели», где занавесом служили простыни.

Жизнь сделала Сабрину не по годам мудрой и осторожной. Чтобы отделаться от назойливых поклонников, приходилось рассчитывать только на свою находчивость. Казалось, в этом мире только ее одну волнует добродетель. Девушка научилась говорить «нет» на многих языках; она пока еще не встретила никого, кто смог бы убедить ее не торопиться отказывать в более близком знакомстве. Ей приходилось целоваться и на сцене, и вне ее, но эти поцелуи не пробуждали в ней никаких чувств, не зажигали огня желания. Сабрина просто исполняла свои роли, а сердце ее по-прежнему оставалось одетым в гранит. За это она должна была благодарить свою мать. Сабрина поклялась, что никогда не будет переходить от мужчины к мужчине, из одних рук в другие.

Девушка изучила все слова, которыми пользуются мужчины, стремясь добиться ее благосклонности, и довела свои ответы до совершенства. Подумать только, один нахал, стремясь познакомиться с ней, даже сослался на то, что у него есть знакомый по фамилии Спенсер, и поинтересовался, не родственник ли он ей. Ох уж эти мужчины! Думают, что она бросится им на шею только потому, что среди их знакомых попался один с фамилией Спенсер.

От этих размышлений Сабрина зябко поежилась. Ей вдруг подумалось, что она рассуждает как холодное, бесчувственное создание, которое совсем не верит людям. Но это совсем не так. Ее вынудили быть осторожной и осмотрительной. Она уже достаточно насмотрелась на то, как некоторые актрисы, поддавшись чарам ведущих исполнителей или почитателей из числа зрителей, влюблялись с каждой новой постановкой и остывали с ее завершением. Они так легко поддавались увлечениям, что меняли поклонников как перчатки. Сабрину же называли «ледышкой» и все время дразнили за то, что она все еще оставалась девственницей.

«Но, черт побери, я не собираюсь быть игрушкой в чужих руках, – поклялась она себе. – Я не стану уподобляться своей ветреной мамаше, которая искала лишь временного удовлетворения без любви… Если только любовь вообще существует». Пример Карлотты доказывал Сабрине обратное.

Через несколько минут она должна встретиться с проводником и постараться произвести на него должное впечатление. Именно он поможет ей добраться до Санта-Фе!

Когда Уильям Райберн остановил коляску у элегантного особняка вдовы Проктер, Сабрина посмотрела сквозь вуаль на спутника и гнусавым голосом спросила:

– Я найду здесь мистера Теннера?

Полковник утвердительно кивнул в ответ. Пока вдова Стюарт медленно и кряхтя вылезала из коляски, он прокашлялся и обратился к ней.

– Я… я… должен предупредить вас, мадам, – промямлил Уильям, – вы можете прервать… – Он не договорил и глазами показал на тонкие занавески, за которыми виднелась безлюдная гостиная. – Я подумал, что нелишне предупредить вас, чтобы вы не удивились. Мистер Теннер, возможно, проводит вечер не один.

Грузная вдова выпрямилась и с чувством собственной правоты заявила:

– Отлично, значит, придется уведомить мистера Теннера, что мы не станем задерживаться из-за его шашней. Думаю, ему лучше с самого начала знать, что я не одобряю такой распущенности.

Уильям злорадно улыбался, наблюдая, как черная вдова решительно подошла к двери и подняла трость, чтобы постучать. Риджу Теннеру предстояло познакомиться с женщиной, которая не клюнет на его обаяние. Больше Ридж не будет ему мешать, Уильям сам утешит и позаботится о Мэри Проктер.

Слушал полковника Райберна, Сабрина лишний раз убедилась в правоте своего невысокого мнения о мужчинах. Значит, Теннер считает себя сердцеедом? «Что ж, придется ему забыть о плотских радостях и вести монашескую жизнь на протяжении всего пути через Канзас», – решила девушка. Она не собирается сидеть и ждать Теннера всякий раз, когда его охватит жажда лишить невинности доверчивую горничную в ближайшем захолустье!

Услышав настойчивый стук в дверь, Ридж недовольно заворчал. Дело только пошло на лад. Стол был накрыт на двоих, горели свечи. Мэри приготовила ему вкусный ужин, угадав, что он предпочтет домашнюю еду ресторанной. Теннер вынужден был призвать на помощь все свое обаяние, чтобы окрутить вдовушку, – он так и сыпал утонченными комплиментами. Обычно он действовал по-другому, но Уильям Райберн, пожалуй, обиделся бы, узнай, что его зазнобу склонили настойчивыми ухаживаниями, а не взаимностью.