– Вылезай из повозки. А ты, сопляк, встань туда. – Джастин вспыхнул от гнева. – Теперь бросьте оружие на землю. Одной рукой!

Сойер расстегнул портупею, которая упала ему под ноги. Джастин проделал то же самое. Потом оба подняли руки. Внезапно на них накинули лассо и крепко затянули.

– Не надо! – закричала Каролина, зная, что за этим последует.

Всадники расхохотались.

– Давайте прокатим их, ребята!

– А я прихвачу эту кобылку!

Один из бандитов схватил Лори и закинул к себе на лошадь, остальные пришпорили коней и поволокли за собой упавших пленников.

Крики Лори разрывали Каролине сердце, но она уже выскочила на улицу и мчалась к салуну с единственной надеждой, что кто-то из людей Сойера еще остался в городе.

– Джеб, Билли, Харпер! – крикнула она, заметив у стойки троих работников. – Они схватили Сойера, Джастина и Лори! Они тащат их…

Договорить она не успела. Мужчины уже прыгнули на лошадей и ускакали на помощь. Каролина побежала в конюшню.

– Миссис Дэй, я ничего не мог сделать, – промямлил уже вернувшийся колесник. Однако та уже вскочила в двуколку и с грохотом выкатила на улицу.

Она без труда отыскала нужный след, вскоре услышала выстрелы, а потом издали увидела, что несколько человек скачут прочь, а другие спешиваются и наклоняются над двумя неподвижными телами.

Каролина бросилась к окровавленному мужу, который уже с трудом вставал на ноги. Она хотела обнять его, но замерла, опасаясь сделать ему больно, и посмотрела на рыдающую кузину.

– Джастин?

– Без сознания, – ответил Сойер, привлекая к себе жену.

– Что они с вами сделали? Твой нос…

– Били ногами. Джастин пострадал больше моего, но жив.

– Господи! Этот проклятый Кейн!

– Он у меня еще попляшет, – тихо ответил Сойер, и она похолодела. Значит, оба не успокоятся, пока один не убьет другого. – Уведи Лори. Она перепугана до смерти. Ребята подоспели вовремя, чтобы уберечь ее от худшего.

Каролина ласково обняла девушку, и тут Джастин со стоном пошевелился.

– Отнесите его в повозку, – распорядился Сойер.

Каролина помогла кузине встать и увидела, что та лихорадочно сжимает на груди платье, разорванное до пояса. Сойер подсадил ее в фургон, достал из-под сиденья плед, и Каролина закутала в него трясущуюся девушку.

– Ребята, спасибо за помощь. По такому случаю устроим сегодня праздничный обед. Пусть кто-нибудь съездит в город за доктором.

– Я съезжу, – кивнул Билли Додд, вскакивая в седло. Сойер, морщась от боли, потянулся за вожжами.

– Не надо, лучше я, ты отдохни, – сказала Каролина, но тут же умолкла, заметив ярость в глазах мужа.

Домой они ехали молча, пока Джастин не пришел в себя. Он посмотрел на Лори и дрожащим от ярости голосом выругался по-испански.

Сойер резко обернулся:

– Ты нужен своей жене. Ты нужен мне. Не вздумай искать встречи с Кейном в одиночку – или нам придется тебя хоронить.

Дома Каролина сразу отправилась на кухню, чтобы дать распоряжения слугам, а затем поспешила к мужу.

– Каролина, я не могу найти свой нож. Он тебе не попадался?

– Нет. Ты же его всегда носишь с собой.

– Пару дней назад он был здесь, а сейчас куда-то делся.

– Поищешь его позже. Давай я сначала промою тебе раны.

Через полчаса Сойер, обернувшись полотенцем, сидел в кресле и потягивал виски, пока Каролина собирала с пола окровавленную одежду.

– Надо было взять с собой больше людей.

– Не вини себя. Если бы я не встретила Кейна, ничего бы не случилось.

– Когда он в городе, жди беды. С ранчо без меня никуда не уезжай.

– Но ты не можешь всегда быть рядом.

– Тогда сиди на ранчо. Дело зашло слишком далеко, он становится все наглее, к тому же нанимает самых отъявленных подонков.

– Сойер, я думаю, у тебя сломан нос, – заплакала Каролина, и он ласково усадил ее к себе на колени. – Ты был такой красивый!

– С кривым носом ты меня уже не станешь любить? Обняв его за шею, она разрыдалась. Сойер успокаивающе похлопал ее по спине.

– Каролина, не надо рыдать, я в порядке.

– Ты прав, мне нужно было тогда пристрелить Кейна.

– Он моя забота. Получается, дорогая, что я привез тебя обратно к насилию.

– Сойер Дэй, разве ты не знаешь, что я люблю тебя и лучше сгорю в адском пламени вместе с тобой…

– У меня губы разбиты, я не могу целовать тебя, – сказал он и провел руками по ее бедрам.

– Ты еще не оправился, – прошептала Каролина, благодаря Господа, что муж остался в живых.

– Вот и я о том же, – ответил Сойер.


Максимо вошел в спальню, и Фабиана смотрела, как он умывается с дороги.

– На улице чертовски жарко.

– Что случилось? Ты прямо рвешься в драку.

– Рвусь. Прошлой ночью Сойер и его люди проскакали по нашей земле, сломали нашу запруду.

– Почему именно Сойер? Это больше похоже на Кейна.

– Это был Сойер вместе с твоим сыном, – презрительно ответил Максимо, помахивая ножом. – Я нашел там нож Сойера.

– Почему ты решил, что с ним был Джастин? – Вот, – Максимо протянул ей кроличью лапу.

– Да мало ли мужчин носят на счастье кроличью лапку?

– Это были Сойер и Джастин. Если им охота подраться, то, черт побери, я доставлю им удовольствие.

– Тебе бы только драться. Я хочу в Сан-Антонио. Фабиана принялась зачесывать кверху свои роскошные черные волосы.

– С Сойером приехала Каролина.

– Каролина? – Гребень застыл в воздухе. – С Миссисипи?

– Да. Она стала чертовски красивой женщиной.

– Каролина Брендон – красавица? – лениво протянула Фабиана.

– Не понравилась новость, а? – засмеялся Максимо. – Да, она красавица. Я бы ее не узнал, не будь с ней Сойера.

– Наверно, одета по последней моде.

– Следом за ними вошел Джастин с женой, Лори Брендон. Она кузина Каролины.

Фабиана резко обернулась, и ее так тщательно зачесанные волосы рассыпались по плечам.

– Он женился на Брендон?

– Да.

– Он же ее двоюродный брат!

– Не мели чушь, он Торрес.

В голосе Максимо послышалась горечь. Он до сих пор испытывал боль оттого, что Джастин не его сын. Это отдалило его от мальчика, и он позволил ему уйти. Изменились также его отношения с Фабианой. В начале этого года он впервые не взял ее с собой в Сан-Антонио, тем не менее их любовная связь оставалась все такой же горячей и неистовой, хотя детей у них так и не было.

– Я ненавижу Сойера Дэя за то, что он увел у меня Джастина.

– Ты ненавидишь Сойера Дэя потому, что он оказался единственным мужчиной, который устоял перед твоими прелестями, – язвительно поправил ее Максимо.

Фабиана испепелила его взглядом и яростно принялась расчесывать волосы.

– Оставь меня в покое.

– Ты сама вынудила его уехать.

– Неправда, я люблю Джастина.

– Да что ты знаешь о любви?

– А ты, Максимо? У меня хотя бы есть сын, которого я люблю. А ты любил что-нибудь, кроме своих чертовых земель?

Он сгорал от желания схватить ее за плечи и трясти, трясти, трясти… Если он скажет, что до сих пор безумно влюблен в нее, она поднимет его на смех и превратит жизнь в еще больший ад.

– Может быть, я люблю землю. Но есть и еще кое-что. – Максимо рывком поднял ее со стула. – Я люблю твое греховное прекрасное тело.

– Тебе жара в голову ударила, Максимо, одна похоть на уме.

Тут в дверь постучали, и служанка сообщила о мистере Хатфилде.

– Какого черта ему нужно? – буркнул Максимо. – Скажи, что я сейчас выйду.

Кейн ждал его верхом на лошади в окружении шестерки своих головорезов.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– Ну, заходи. Пусть твои люди идут на задний двор, Рита даст им холодной воды.

Максимо провел незваного гостя в кабинет, достал бутылку виски.

– Присаживайся. Хочешь выпить?

– Спасибо. – Кейн сел, бросив шляпу на стул. Максимо протянул ему стакан и устроился за письменным столом, гадая, что понадобилось от него человеку, с которым он находился в отнюдь не дружеских отношениях.

– Не стану отнимать у тебя время, – начал Кейн. – Мы как два паука, ткущие бесконечную паутину. Но если они соединят усилия, то добьются цели.

– Ты о чем?

– Сойер Дэй. Ты воюешь с ним, и я с ним воюю, однако порознь нам его не одолеть.

Максимо взболтнул янтарную жидкость в стакане, раздумывая над словами Кейна. Смысл в его предложении есть, только он ненавидел Кейна и его людей гораздо сильнее, чем Сойера.

Конечно, он хотел прибрать к рукам земли Сойера, к тому же до сих пор толком не знал, было у Фабианы что-нибудь с Сойером или нет, поэтому ничего к нему не имел. До сегодняшнего дня. И все равно Кейн – лгун, жулик, юбочник, отпетый негодяй. Максимо по-прежнему считал, что он убил Рамона. Правда, Кейн божился, что это не так, да кто ж ему поверит.

– Кто-то снес мою запруду, – хмуро сказал Максимо.

– Правда? Ты кого-нибудь подозреваешь?

Максимо изучающе глядел на Кейна, и у него было чувство, что Кейн ему врет.

– Конечно, это Сойер. Я хочу, чтобы он убрался отсюда к чертовой матери. Но если он уйдет, ты захочешь часть его земель.

– Если мы поделим его ранчо, то будем заняты до конца наших дней.

– Что ты предлагаешь?

– Можем выкрасть Каролину, и пусть он погоняется за нами.

– Если убить его, вдруг Каролина решит остаться. Один раз она уже пыталась, теперь ей может повезти больше.

– Каролиной займусь я.

– Только без лишней крови.

– Я не собираюсь ее убивать, она красивая женщина. Против этого Максимо спорить не мог. Красотой она под стать Фабиане и скорее всего не доставляет Сойеру неприятностей. Интересно, верны ли слухи, что Рамен умер, стараясь защитить Каролину, и она прострелила Кейну ногу?

– У тебя счеты с Каролиной? – спросил Максимо.

– Да вроде нет, – пожал плечами тот. – Просто она привлекательная женщина, а красивые женщины порой легко меняют свою привязанность, если найти к ним подход.

Максимо глядел ему в глаза, подозревая, что Кейн беззастенчиво врет. В таком случае все эти слухи не могут быть ложью, но Максимо не хотелось верить.

– Ладно, что было, то прошло. Надо жить будущим. Сойер мог уничтожить твои запасы воды.

– Ты хотел сказать – твои, – сухо возразил Максимо.

– Несколько месяцев назад так бы оно и было, – с улыбкой согласился Кейн. – Вернувшись с Миссисипи, он купил земли к северу от твоих на Ридж-крик – главном источнике воды для твоего ранчо.

– Правда?

– Конечно.

– Ты оставишь Каролину мне, – потребовал Максимо, испытывая отвращение от одной мысли, что она достанется Кейну.

– Хорошо, – на удивление легко согласился тот.

– Когда начнем?

– На следующей неделе, четвертого июля. Встретимся в городе на барбекю, там и уговоримся.

– Ранчо Сойера делим пополам.

– Договорились.

Они пожали друг другу руки, и Кейн ушел, припадая на хромую ногу. Максимо стоял на пороге и глядел ему вслед. Когда-то Хатфилд спал с Фабианой, но если бы он начал отстреливать всех, кого она соблазнила, то в Техасе не осталось бы мужчин. Его неудержимо потянуло в дом. За пять лет семейной жизни Максимо так и не насытился этой женщиной.

Фабиана даже не повернула головы в его сторону.

– Что понадобилось Кейну?

– Предлагал вместе бороться с Сойером.

– Не думаю, что вам обоим удастся с ним сладить, – ехидно заметила она.

– Как-нибудь сладим. Или заставим его пойти на сделку.

– Он не будет заключать никаких сделок.

– Возможно, ему придется.

– Есть очень простой способ избавиться от Сойера.

– Какой? – поинтересовался Максимо, стаскивая, рубашку и присаживаясь на кровать.

– Избавиться от Каролины.

– Да, мы с Кейном собираемся ее похитить; тогда Сойер полезет в драку, тут ему и конец.

– У мужчин одно насилие на уме. Ты взбесишь Сойера до умопомрачения, а случись что с Каролиной, он тебя возненавидит, и тогда вам не жить.

– Что ты предлагаешь?

– Я уже сказала. Они с Каролиной влюблены друг в друга, и если она подумает, что Сойер ей изменил, просто соберет чемоданы и уедет.

– И как же ты намерена заставить ее поверить в измену Сойера? – гневно спросил Максимо.

– Не злись. Если отбросить твою проклятую гордость, тебе ведь безразлично, поеду я или нет вечером к Сойеру, чтобы предложить ему себя.

– Это ложь! Только попробуй – и ты очень пожалеешь, Фабиана!

– Да, побои – твое излюбленное средство. Грубость, насилие, похоть – вот и все, что ты знаешь.

– Ты же сама меня к этому вынуждаешь, но я все равно хочу тебя.

Максимо притянул ее к себе, но она уперлась.

– Оставь меня в покое. Я только что привела себя в порядок и…

– И стала еще более желанной!

– К тому же ты грязный и потный. – Фабиана оттолкнула его.

Однако Максимо, схватив жену одной рукой за талию, другой начал задирать ей юбки. Летом она не носила чулок, которые стали входить в моду, и прикосновение к гладкой коже воспламенило его. Вскоре он почувствовал, что Фабиана обмякла, покорно раздвинула ноги, Максимо упал на пол, увлекая ее за собой, и погрузился в жаркое лоно. Тут она прекратила всякое сопротивление, и оба неистово предались любви.