– Я уезжал.

– Чтобы поправить здоровье? – участливо спросила она.

– Чтобы поправить дела. Я не могу восстанавливать «Харрис индастриз», протирая штаны в Брумхилле. Конечно, если бы я знал, что ты ждешь с таким нетерпением, я бы бросил все и примчался.

– Я думала, что ты не сомневался в моих чувствах, когда мы расстались на прошлой неделе. Видимо, мне придется приложить больше усилий.

– Я рад предоставить тебе такую возможность. Я заеду за тобой в девять, – сказал он.

Физз с удовлетворением отметила, что он уже не поддразнивает ее.

– Это довольно поздно.

– Я не могу раньше.

– Какой ты занятой. В таком случае, в девять.

Физз повесила трубку. Ей показалось, что она услышала звук, с которым разбилось ее сердце. Но потом поняла, что этого не может быть. Если она не любит его, как может он разбить ее сердце.

Она снова забралась в ванну и пустила горячую воду. Спешить было некуда. Она могла надеяться, что он не позвонит, но она была готова к этой встрече. Люк Дэвлин больше не застанет ее врасплох.

Часом позже Физз оглядела себя в старинном трюмо, одной из наиболее ценных ее вещей. Макияж, прическа, одежда были просты до крайности, лишены любых украшений. Костюм Клаудии завершал картину как напоминание для них обоих, что их встреча носит чисто деловой характер.

Звонок раздался ровно в девять. Прежде чем подойти к двери, Физз провела слегка вспотевшими ладонями по аккуратно уложенным узлом волосам и распрямила плечи. Она почему-то ожидала, что Люк будет одет с такой же официальностью. Но он стоял прислонясь к дверному косяку, в потертой кожаной куртке, простых повседневных брюках и рубашке с расстегнутым воротником. Из его опущенной руки небрежно свисал пучок белых фрезий.

– Привет, Физз, – негромко сказал он. Потом насмешливо улыбнулся. – Странно, но я ожидал, что ты наденешь что-нибудь белое. Традиционное для жертвоприношения. Но я должен был предвидеть, что ошибусь. С того дня, когда ты ворвалась в мой кабинет, ты не перестаешь удивлять меня. Подснежники уже отцвели, – проговорил он, бросая взгляд на цветы, – это наиболее близкое подобие, которое я смог найти. Правда, они не очень подходят к твоему костюму. Но к нему вряд ли что подойдет.

Пожав плечами, он швырнул цветы на столик в прихожей.

Цветы? Зачем он принес их? Зачем он все усложняет этим бессмысленным жестом, как будто в их деловых отношениях есть какая-то романтичность? Как может он быть таким жестоким? Нежный аромат цветов наполнил комнату, и Физз не могла не признать, что они потрясающе красивы. И несмотря на ее решимость провести эту встречу совершенно официально, ей захотелось расплакаться из-за чистого идиотизма ситуации.

– Мне подождать, пока ты выбросишь их в мусорное ведро? – поинтересовался Люк.

Его голос вернул Физз к действительности. Ей все еще не верилось в серьезность его намерений.

Дура! Но запах фрезий не отпускал ее, и Физз почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

– Нет, я не хочу слышать их запах в своей квартире. – Она посмотрела на цветы так, как будто они могли укусить ее. – Напротив дома есть урна для мусора. Не мог бы ты положить их туда на обратном пути?

– На обратном пути?

– Наше незавершенное дело не отнимет больше пяти минут. Пройди, пожалуйста, в гостиную.

– Я думал, мы пойдем куда-нибудь, – сказал он, сузив глаза.

Ты думал неправильно. Она ожидала, что он попытается принудить ее. Но он не стал делать этого. В глубокой задумчивости он закрыл за собой дверь и прошел в гостиную. Комната выглядела тепло и уютно. Лампы отбрасывали мягкие круги света, огонь газового камина весело мигал.

– Выпьешь что-нибудь? Бокал вина? Виски? Бренди?

– Ничего. Спасибо.

– В таком случае, мы можем начать. Присядь, пожалуйста.

Физз указала ему на стул перед ее письменным столом и села напротив. Люк не стал садиться. Она не настаивала. Вместо этого она достала свой экземпляр спонсорского соглашения и банковский чек и положила их перед ним.

– Что это, Физз?

– Я разрываю наше соглашение и возвращаю тебе деньги. Все, что от тебя требуется, – это подпись, подтверждающая, что ты получил их.

Она подтолкнула к нему лист бумаги и ручку. Люк проигнорировал это. Ты не можешь сделать это.

– Могу, Люк. Я отметила нужное место в соглашении. Это совершенно стандартная фраза, которая охватывает данную ситуацию.

Люк взял документ в руки, пробежал глазами по странице и внимательно прочитал отмеченное место.

Это относится к радиовещанию.

– Разумеется. Наше соглашение относится к радиовещанию, и только, Люк. Но если ты считаешь, что это не так, можешь обратиться с иском. Я с удовольствием встречусь с тобой в суде.

Физз взяла банковский чек и протянула его Люку.

Ты сказал, что я блефую, Люк. Как видишь, это не было блефом.

– Правда?

В его голосе звучало сомнение. Он не сделал никакого движения, чтобы подписать отказ от соглашения или взять чек. Физз положила чек на стол перед ним.

– Физз…

– Еще одна вещь, прежде чем ты уйдешь, Люк. – Она опустила глаза. – Я хочу, чтобы ты знал, что за всю мою жизнь у меня был только один любовник. Это было очень давно. Он предложил мне выйти за него замуж. Вот и все, – добавила она после долгого молчания.

– А почему ты не вышла за него? Физз разглядывала свои руки; она была так поглощена тем, что собиралась сказать, что не предвидела вопроса. Она думала, вернее надеялась, что он наконец извинится за свои предположения о ее роли в получении денег от спонсоров и уйдет. Уйдет из ее жизни.

Так почему ты не вышла за него замуж? – повторил он.

– Я думаю, что это тебя не касается.

– Я не уйду, пока ты не скажешь.

И чтобы подчеркнуть свои намерения, он уселся на стул, который она приготовила для него.

Это был Патрик Марч, да?

Физз резко подняла голову.

– Откуда ты знаешь?

– Он единственный кандидат. У меня было досье на твою семью вот такой толщины.

Он раздвинул большой и указательный пальцы на несколько сантиметров, показывая толщину папки.

– Было?

– Сегодня утром я пропустил его через машинку для уничтожения документов. Почему ты не вышла за него замуж, Физз? Если он просил тебя об этом? Ты думаешь, что я лгу?

– Я слышал его точку зрения, и она отличается в некоторых деталях. Мне она показалась очень убедительной.

– Он актер, – сердито сказала Физз. – И чертовски хороший. Если у него будет нужный сценарий, он убедит тебя в том, что черное это белое.

– Но ты тоже актриса.

– Нет, Люк. Я перестала думать об этой профессии после… после…

– После чего? Что произошло?

Она все еще разглядывала свои руки. Люк протянул руку и накрыл ее ладонь.

– Расскажи мне, Физз, – настойчиво проговорил он.

– Я не знаю как.

– Попытайся.

Она так долго носила это в себе. Она вообще не заговорила бы об этом, но она хотела, чтобы Люк понял, как он оскорбил ее. Она никому не рассказывала о том, что произошло у нее с Патриком. Даже Клаудии. Только несколько уклончивых фраз, когда сестра примчалась спасать ее. Но сейчас, под пристальным взглядом Люка, она поняла, что время пришло.

– Мы вместе снимались в фильме. Ромео и Джульетта двадцатого века. Романтическая любовь, насилие, трагедия. Затасканный сюжет, но сценарий был хорошим. Я была еще моложе, чем Мелани, и, естественно, все считали, что я получила роль благодаря своему имени. Возможно, именно это натолкнуло Патрика на мысль.

– Какую мысль?

– Что, женившись на мне, он сразу попадет в число звезд.

Она произнесла эти слова и с удивлением поняла, что они уже больше не ранят ее. Что ей действительно все равно.

– Он был действительно талантлив, Люк, но ты достаточно близок к бизнесу, чтобы понимать, что одного таланта недостаточно. Наша свадьба вызвала бы массу откликов в прессе. Ромео и Джульетта со счастливым концом. Это явилось бы гарантией успеха фильма. – Физз подняла глаза. – Не мне объяснять тебе это, Люк. Совсем недавно твой друг, Ричард Кромптон, создал имя своей компании, используя Клаудию. Скажи мне, что это: просто циничное манипулирование средствами массовой информации или же он отказался от съемки рекламных роликов, дабы доставить удовольствие тебе?

Ее атака застала Люка врасплох. На мгновение он смешался.

– Я крестный отец дочери Ричарда, Физз. Неужели ты думаешь, что я стал бы обращаться к нему с чем-нибудь подобным?

– Он твой друг.

– И я намерен сохранить наши отношения чисто дружескими. То, что произошло со съемкой рекламы, – чистое совпадение.

– Но ведь все остальное отнюдь не совпадение, Люк?

Он взял ее руки в свои. Физз попыталась вырваться, но он крепко держал ее.

– Прости, Физз. Я сделал все, что мог, чтобы исправить ситуацию. Я потратил добрую часть недели, разбираясь с тем, что я наделал.

Это довольно жестокая месть за одно язвительное замечание, Люк. Ты мог выставить Клаудию в глупом виде, не заставляя страдать папу.

– Я думаю, ты тоже пострадала.

– Это моя вина. Мне не следовало так полагаться на Майкла. Я больше не сделаю подобной ошибки.

– Хорошо. – Он кивнул. – Я объясню тебе, Физз. Все. Но сначала я должен поговорить с Эдвардом.

Он ждал подтверждения того, что она услышала, что она поняла его слова. Дрожащий вздох вырвался из груди Физз, и она кивнула. Когда Люк нежно стиснул ее пальцы, она подняла глаза и улыбнулась.

Ты так и не сказала мне, почему ты не вышла замуж за Патрика Марча.

– А это важно?

Ты была влюблена в него?

– Конечно, я была влюблена в него. Половина женщин съемочной группы были влюблены в него, но большинство из них обладали достаточным опытом, чтобы понимать что к чему. Мне было восемнадцать, и я была совсем зеленой. Он был потрясающе красив и достаточно умен для того, чтобы не выглядеть слишком банальным. Он даже и не приставал ко мне. Он вел себя как джентльмен.

– К твоему разочарованию.

Физз взглянула на него с легкой улыбкой, испытывая благодарность, что ей не пришлось объяснять это.

– Да. Я думаю, он понимал, как я разочарована. Он был на восемь лет старше меня. Затем мы начали снимать первую постельную сцену. Большинство актеров при этом хихикают. Я хочу сказать, что это довольно нелепо. Ты, совершенно голая, катаешься по кровати, ассистент по свету держит рефлектор у твоей левой щеки, звукооператор нависает сверху, чтобы поймать каждый вздох, а режиссер дает советы, куда должен положить руку актер.

Люк ничего не сказал.

– Но я даже не замечала всего этого. Все было по-настоящему. Я так хотела его. – Она ссутулилась. – Наверное, все понимали, что происходит. Это была мечта режиссера. Реальная вещь на экране. Потом, когда я все поняла, я почувствовала, что мной воспользовались. Режиссер и Патрик, оба умные и честолюбивые, даже не задумались, что они делают со мной.

– Не так уж умны. Ни один из них не получил того, чего хотел.

– Да. Я думаю, Патрик хотел держать меня в подогретом состоянии до того момента, когда он поведет меня к алтарю.

Физз высвободила руку, подошла к окну и стала смотреть на темную поверхность моря.

– Но своим именем я обязана больше привычке вскипать и выплескиваться, как шампанское из бутылки, чем детскому лепету сестры. Ты, наверное, заметил.

Люк подошел и встал рядом с ней. Обнял ее за плечи и улыбнулся.

– Это очень… освежающе.

Она улыбнулась в ответ, потом снова посмотрела на море.

– Ну да. Поскольку поначалу мой энтузиазм восполнял недостаток опыта, я не предполагала, что не удовлетворяю его обычным стандартам.

– Лично я сказал бы, что у тебя природный талант.

– Да?

Как странно. Когда она училась в Академии драматического искусства, ей тоже говорили, что у нее природный талант.

– Однажды я оставила свой текст в его фургончике. Мне не пришло в голову постучать, когда я вернулась за ним. Одна из гримерш заняла мое место. Простыни, наверное, были еще теплыми…

Она остановилась на секунду. Да, это действительно больше не трогало ее.

– Из-за этого возникли проблемы на съемках. Оставалось снять еще несколько постельных сцен.

– Должно быть, это было неприятно для тебя.

Она взглянула на Люка с полуулыбкой.

– Не так неприятно для меня, как для него. После этого меня тошнило всякий раз, когда он прикасался ко мне.

Тошнило? – едва не рассмеялся Люк. – По-настоящему тошнило?

Тогда это не было смешно, Люк. Без меня не было фильма. И я действительно старалась. Бедный продюсер рвал и метал, бюджет трещал по швам. Но я просто не могла сделать это. Чем больше я старалась, тем хуже получалось. Я потеряла в весе и выглядела ужасно. Кто-то позвонил Клаудии и сказал, что я заболела. Возможно, даже Патрик. Я не спрашивала, а она не сказала мне. Мне было так плохо, что я просто не думала об этом.