Прижавшись влажным лбом ко лбу Кассандры, мужчина чувствовал, как тело охватывает сладостная нега. Николас нежно поцеловал губы девушки, так и не найдя в себе сил покинуть жаркие глубины её тела, оставаясь с ней одним целым.


— Что же ты делаешь со мной, Кассандра? — хрипло прошептал мужчина.


Так и не ответив, Кассандра улыбнулась, а потом потянулась к нему и с невероятной нежностью поцеловала. От ощущения невыразимого счастья, на глазах выступили слёзы.


— Что такое? — взволнованно зашептал Ник, обеспокоенно вглядываясь в её лицо. — Я сделал тебе больно?


— Нет, — искренне улыбнулась девушка. — Мне хорошо, я счастлива. Слишком счастлива.


А потом она его снова поцеловала, и Николас снова ощутил жаркое желание. Он уже переступил грань и теперь не хотел терять этот короткий миг счастья. Сделав плавный толчок, мужчина снова позволил раствориться себе в чувственной нирване, забирая с собой Кассандру.


Они занимались любовью снова и снова, отдавая себя без остатка. Растворяясь друг в друге. Упиваясь моментом короткого счастья. А потом они просто лежали, прижавшись потными телами друг к другу, переводя дыхание.


Кассандре было поразительно хорошо. И она была бы счастлива, если бы к моменту их единения, не примешивалась горечь скорого расставания. Девушка не хотела ничего говорить, ведь слова так часто всё портят.


Николасу тоже не хотелось расставаться со сладкой чувственной сказкой, вот только реальность требовала его обратно. А как не хотелось возвращаться в обыденный мир с его проблемами и запретами! Только выбора не было. Произошедшее было прекрасно, но…


— Боги, — голосом полным муки, произнёс Николас. — Что же я творю то?


Звук любимого голоса, был подобен свисту хлыста. Кассандра не успела опомниться, как он продолжил:


— Кассандра, — мужчина смотрел на неё глазами полными боли и вины, — клянусь всем, что имею, никогда я не переживал чего-то лучше, чем то, что было у нас. Но у меня есть обязательства, и я дал слово…


— Замолчи! — крикнула девушка.


Кассандра прекрасно знала, что хочет сказать Николас. Она и не думала, об ином исходе событий. Понимала, он не оставит Эмили, да и не нужно ей это, ведь она тут наверное последние минуты. Только слышать об этом девушка не хотела, однако это уже случилось. Волшебный момент был безвозвратно испорчен, а она так мечтала, чтобы последним воспоминанием о нём было иным.


— Я же просила тебя, Ник, всего на несколько часов стать моим. Не вспоминать о дерьме за порогом амбара. Неужели это так сложно? — вскочив на ноги, Кассандра принялась натягивать платье.


— Я всего лишь хочу прояснить ситуацию и быть с тобой честным, Кассандра, — обескураженно заявил мужчина.


Да, она понимала это и в любой другой ситуации оценила бы, но не сейчас. Не тогда, когда ей как воздух была необходима эта восхитительная иллюзия счастья и любви, которая рассыпалась в прах, стоило только Нику заговорить. Кассандра понимала, она ведёт себя не вполне адекватно и, наверное, выглядит истеричкой в глазах мужчины, но ничего не могла с собой поделать. На неё накатила волна такой горечи, что она закусила губу, чтобы не заорать от раздирающих душу в клочья эмоций.


— Я тебя об этом просила? — задала она вопрос. — С самого начала, я сказала тебе, что не буду иметь никаких претензий на тебя и просила лишь об одном — подыграть мне. Но, похоже, для тебя это слишком много.


Николас во все глаза смотрел на девушку искренне не понимая её реакции. Он всего лишь хотел быть честен. Не хотел, чтобы она строила несбыточные иллюзии. Ему и так было невыносимо тяжело говорить об этом. Желание послать все к дьяволу и просто прижать Кассандру к себе, упиваясь счастьем, было невыразимо далеко. Только разве имел он на это право? Слишком многое стояло перед ними. Его долг перед народом, клятва, данная Эмили…


— Кассандра, я… — а что он вообще мог ей сказать? Мне жаль? Странно, но несмотря на все доводы разума, он не чувствовал в душе сожалений. Не мог он жалеть о том, что было так невыразимо прекрасно. Может, потом и придут сожаление, вина и ещё что-то, но сейчас их не было. Была только горькая безысходность от сложившейся ситуации.


— Прощай, Ник, — Кассандра произнесла это каким-то глухим, не своим голосом и выбежала из амбара.


Слёзы застилали глаза, мешая смотреть вперёд, но Кассандра продолжала бежать. Она слышала окрики, как Ник зовёт её по имени и это подстёгивало её быстрее перебирать ногами. Она неслась вперёд, не разбирая дороги, а в голове билась одна мысль — «поскорее бы попасть домой».


Застыв, Николас смотрел как Кассандра выбежала из амбара и спустя секунду, наконец, опомнился.


— Кассандра! — закричал он ей вслед, и, чертыхаясь, принялся натягивать штаны. — Стой, Кассандра!


Он не знал почему и откуда это чувство, но всё его существо захватила острая, непреодолимая потребность догнать девушку. Прижать к себе и никуда не отпускать. Ощущение некой грядущей катастрофы с новой силой накрыло Николаса, и он бросился вдогонку, в одних только штанах. Он бежал за девушкой, моля Богов, чтобы он выбрал верное направление. Едва завернув за угол одной из хозяйственных построек, он нос к носу столкнулся с Эмили.


— Николас… — прошептала девушка с расширенными глазами.


Мужчина мгновенно понял, она всё поняла. Наверное, только слепой бы не понял, что случилось. Весь его вид, небрежно натянутые штаны, всклокоченные волосы, с торчащим из них сеном, буквально кричал о том, как он провёл время. Губы Эмили задрожали, лицо превратилось в болезненную гримасу и в следующий миг, щеку обожгло от удара маленькой ладошки.


— Как ты мог? — шептала она.


А Николас не знал что ответить. С немым отчаянием он смотрел вдаль, буквально ощущая, как отдаляется Кассандра. В один момент его поглотило такое острое чувство потери, что захотелось взвыть от невыносимой боли. Но он продолжал стоять на месте, невидящим взглядом глядя перед собой.


Кассандра не знала, сколько она пробежала, пока буквально не налетела на уже знакомого старца. Тот окинул её взглядом пронзительных глаз и не стал комментировать увиденное.


— Пора, — было единственным, что услышала Кассандра, прежде чем уже знакомые боль и тьма завладели ею.


Глава 9.

Шевелиться или открывать глаза совершенно не хотелось, но на уши настойчиво давил ритмичный звук музыкальных басов. Издав сдавленный стон, Кассандра всё же отрыла глаза и неуклюже села. У девушки болело всё, наверное, даже кончики волос, и те, неприятно ныли. Оглядевшись, Кассандра впала в ступор. Она находилась на балконе собственного дома, лишь стеклянная дверь отделяла её от комнаты, в которой девушка прожила всю жизнь. Судя по шуму, в доме была вечеринка.


С трудом поднявшись на ноги, девушка зашла в родную комнату и замерла точно громом поражённая. Всё до малейших деталей, было так же, как в её день рождения. Вот стопка журналов, которую она уронила в спешке и домашние шорты, съехавшие с кресла на пол. Кассандра помотала головой. Так не бывает. Просто не может быть!


— Касс, — раздался за дверью голос брата, — ты в порядке?


— Да-да, — растерянно отозвалась девушка.


— Точно? Ты уже полчаса там сидишь, — судя по интонации, Девид был обеспокоен, — Если тебе плохо — скажи. Я быстро отправлю всех по домам, это же твой день, сестрёнка.


Насилу отвязавшись от брата, Кассандра осела на пол. Все её чувства и эмоции будто замерли, в голове крутился один вопрос: как такое возможно?


У неё почти не осталось сомнений, что она вернулась домой, в тот день, когда всё и началось. Попытки что-либо понять, лишь усиливали головную боль, заставляя девушку пожалеть, что не попросила Девида избавиться от гостей. Не хотелось его расстраивать, всё-таки он для неё старался.


Призывая на помощь всю свою выдержку, Кассандра поднялась на ноги и направилась в ванную комнату. Нужно умыться и доиграть роль счастливой именинницы, хотя единственным желанием девушки, было лечь и уснуть без сновидений. В голове было устрашающе пусто, но она чувствовала, как на границах сознания маячит что-то пугающее, что-то способное принести боль. Нежелательные мысли и воспоминания, которые она упорно гнала прочь. Не сейчас. Потом. А лучше, вообще никогда.


Только желания не всегда совпадают с возможностями. Стоило Кассандре заглянуть в большое, почти в полный рост зеркало, как всё, о чём она не хотела вспоминать и думать, водопадом образов обрушилось на неё. Знакомство, насилие, духовная близость, боль, телесная близость, любовь…


— Николас, — прошептали губы девушки, припухшие от его поцелуев.


Казалось каких-то десять-пятнадцать минут назад, она была там, в надёжных объятиях, упиваясь вкусом губ любимого, и вот она тут. Рассудок отказывался воспринимать такие повороты судьбы. Она бы, скорее всего, решила, что сошла с ума, если бы не диковинное платье и следы неистовой страсти Ника по всему телу. Кассандре не хотелось об этом думать и чего-то понимать, ведь подобные мысли ведут к осознанию убийственного факта: всё это не сон и действительно было. И всё кончилось. Больше никогда она не увидит Ника, не услышит его голоса, не вдохнёт запах тела…


Её собственное тело, было пропитано его запахом, покрыто следами страсти и это усиливало болезненные ощущения в душе, которые девушка упорно гнала прочь. В душе Кассандра с остервенением, до красноты тёрла кожу, а по щекам катились неконтролируемые, предательские слёзы. Воспоминания душили девушку, и она как молитву повторяла: не сейчас, потом. Головой Кассандра понимала, ей нужно поторопиться, пока брат не заподозрил неладное и не явился выяснять, в чём дело. Но как же тяжело это!


Натянув первые попавшиеся джинсы и тонкую, светло-серую водолазку с горлом, девушка как могла при помощи косметики замаскировала следы слёз и, наконец, вышла к «дорогим гостям».


— Я уже серьёзно начинал беспокоиться, — тихо произнёс Девид, который ждал её неподалёку от двери.


— Просто я чуть перебрала, и мне нужно было взбодриться, — солгала Кассандра, но по прищуренным глазам брата поняла — он ей не верит.


Девушка мысленно поблагодарила Бога за то, что брат не стал больше задавать вопросов. Они спустились в гостиную, где вовсю веселились гости. Натянув искусственную улыбку, Кассандра бродила по помещению, отвечая на вопросы и перекидываясь пустыми фразами. Она всегда знала, что собой представляет её окружение, но никогда ей оно не было так противно, как сейчас. Богато одетые, с отбеленными зубами и лицами, которые стараниями пластических хирургов, почти не имели изъянов, замаринованные в дорогущем парфюме, все они отличались холодными глазами, тёмными душами и пустыми сердцами. «Дорогие гости» любили только себя и деньги. Многие родную мать были готовы продать во имя собственной выгоды. Как никогда раньше, это бросалось девушке в глаза, вызывало отвращение. Единственным человеком, которому было до неё дело, являлся Девид, но Кассандра не обманывалась на его счёт. По отношению к посторонним, он такой же, как и приглашённые на вечеринку.


Девушке хотелось убежать и спрятаться. Она не испытывала ни малейшего желания находиться в окружении толпы холодных лицемеров. Её душа рвалась в иную реальность, в дремучий лес, в тот момент, когда они с Ником болтали обо всём на свете. Нет, он не был святым, он был жесток и тоже вёл лицемерные игры, но вместе с тем, в нём Кассандра чувствовала некое благородство и силу. Он всего добился сам в отличии от её «друзей», чувствующих себя особенными только потому, что им повезло родиться в семье банкира, а не слесаря. «А чем ты лучше?» — ехидно вопрошал внутренний голос. И Кассандра с горечью понимала — ничем.


Когда, наконец, последний из гостей, коим был родной брат, покинул дом, Кассандра без сил упала на кровать. Она была полностью выжата. Совершенно пуста. Не было сил даже горевать. Полное эмоциональное и физическое истощение. В таком вот состоянии, даже не раздеваясь, девушка провалилась в сон.


***


Дни для Кассандры слились в однообразную, безликую массу. Проснувшись утром после вечеринки, девушка почувствовала себя отдохнувшей физически, и это было её бедой. Когда от невыносимой усталости тела не осталось и следа, её разум упал в пропасть. Пришли все те мысли и эмоции, которые она так старательно подавляла прошлым вечером.