— Достигла. Все верно. Но это не меняет того факта, что... О, я не знаю, чего это не меняет. Я тут места себе не нахожу.

— Тогда давай я скажу, чего это не меняет. Это не меняет того факта, что Дэвид замечательный, щедрый, благородный и надежный человек. Тебе несказанно повезло, что он снова появился в твоей жизни. Ты любишь его, как никого и никогда раньше не любила, и меньше чем через шесть недель ты выходишь за него замуж.

Лиза чувствовала, что ее скрутили по рукам и ногам.

— Выхожу?

— Выходишь.

Лиза вдохнула.

— Эми, я знаю, ты не захочешь этого слушать, но я начинаю сомневаться, нужно ли мне все это. Клянусь, Тони здесь ни при чем. Просто мне нужно работать...

— Нет, — перебила Эми, — тебе нужно отойти от сегодняшнего потрясения, а потом обсудить с Дэвидом то, что произошло. Кто знает, у него могут быть отличные идеи по поводу того, куда тебе податься, я имею в виду в профессиональном плане.

— Я не могу работать на него! — воскликнула Лиза, как будто ей уже это предложили.

— И что же ты собираешься делать? Все бросить и опять сбежать с Тони Соммервилем?

— Нет, я бы никогда такого не сделала. Мой мужчина — это Дэвид. Просто... Это как-то... О, черт, я не знаю, в чем дело.

— Я бы сказала, твое видение помутилось после встречи с Тони.

— Вероятно, но, Эми, я должна быть честной... Я не хочу признаваться в этом даже самой себе, особенно сегодня, когда на сцену внезапно вернулся Тони, но Дэвид... Тяжело выразить это словами, но он не совсем такой, как мне раньше представлялось. То есть, ты права, он шикарный мужчина, добрый и вообще такой, как ты только что говорила и каким я его помнила, но...

— Лиза, прекрати. Ты пытаешься отговорить себя от того, чего тебе хочется больше всего на свете. И мы обе прекрасно это знаем.

— Да, ты права, но ты должна согласиться со мной, Эми, что Дэвид не такой... Ну... не такой яркий и энергичный, что ли, как я ожидала. Он был таким, но теперь изменился...

— Он стал старше, Лиза. Годы идут, и большинство из нас взрослеет, в том числе Дэвид. Только такие, как Тони Соммервиль, не меняются, и неужели я должна тебе напоминать, какой издерганной истеричкой ты была практически все время, когда была с ним?

— Нет, конечно же нет, и, клянусь, я ни под каким предлогом не хочу к нему возвращаться. Дело вовсе не в Тони. В первую очередь проблема с моей работой...

— ... к которой ты даже не собиралась возвращаться до следующего мая. Так что у тебя полным-полно времени, чтобы найти другую. Ты — Лиза Мартин, не забыла? Тебя хорошо знают и уважают в журналистике и туристическом бизнесе, так что работа наверняка найдется. И вообще, я думала, ты собираешься писать книгу.

— Собираюсь. По крайней мере, собиралась до сегодняшнего дня, но теперь, прежде чем думать об этом, я должна разобраться со своим трудоустройством.

Эми вздохнула и сказала:

— Послушай, я понимаю, как много значит для тебя независимость, да и как иначе, если ты всегда ею обладала. Потерять ее будет все равно что потерять зрение или слух... Ну, может, не настолько трагично, но я понимаю тебя, честное слово, и Дэвид тоже поймет. Он ни за что в жизни не станет записывать тебя в ряды «Женского института» или заставлять сидеть дома и выдумывать рецепты для рождественского пирога.

Лиза наконец почувствовала, что начинает улыбаться.

— Да, это вряд ли, — признала она, — но я...

— Больше никаких «но». Отдохни и перестань вписывать себя в будущее, которое никогда не настанет. Ладно?

— Ладно.

— Хорошо. А теперь скажи мне напоследок, на чем вы расстались с Тони? Пожалуйста, пусть ответ будет звучать примерно так: «Я с ним никогда больше не увижусь».

Ощутив легкий укол сожаления, но только о старых добрых временах, Лиза сказала:

— Я определенно не планирую с ним встречаться. Мы расстались на дружеской ноте, ну или что-то вроде того, но я совершенно ясно дала понять, что для нас нет пути назад, и уверена, что он меня понял.

— Хм-м-м, — недоверчиво протянула Эми, — насколько я знаю этого человека, он понимает только то, что ему хочется понимать. Ты узнала, чем он теперь занимается?

Поморщившись от мысли, как неправдоподобно это прозвучит, Лиза сказала:

— По всей видимости, он сейчас антиквар.

Эми громко расхохоталась.

— Ну да, а я жокей. Ты знаешь, где он живет?

Решив, что о Котсуолдсе, который находился в соседнем графстве, лучше не упоминать, Лиза ответила:

— Он говорит, что живет где-то у родственников. Я не вдавалась в подробности.

— Что ж, мы прекрасно знаем, что, где бы он ни был на этой неделе, на следующей его там наверняка не будет. И слава Богу! А теперь пора задать самый главный вопрос. Как думаешь, у тебя еще остались к нему какие-то чувства?

Лиза повернулась, посмотрела на себя в зеркало и, почувствовав, что в груди слегка защемило, честно ответила:

— Наверное, они никогда не исчезнут, но, к счастью, сейчас их не сравнить с тем, что я испытывала раньше.

— Рада слышать. Значит, весь этот вздор о неуверенности насчет Дэвида никак не связан с желанием вернуться к Тони?

— Абсолютно. — Лиза нисколько в этом не сомневалась. — Ты права, я слишком остро отреагировала, вот и все.

— Чего и следовало ожидать после такого двойного удара: Тони Соммервиль плюс сокращение. И нельзя забывать, что ты в муках вынашиваешь планы собственной свадьбы, что это всегда тяжело, особенно для человека, который так долго жил один. Откровенно говоря, если бы ты время от времени не впадала в панику или не начинала чудить, это было бы ненормально.

Улыбнувшись, Лиза спросила:

— Как думаешь, у Дэвида тоже такое бывает? Иногда он впадает в какой-то ступор, смотрит в никуда. Знаешь, меня беспокоит, о чем он может размышлять в такие моменты.

— Что бы это ни было, постарайся не забывать, что для него это тоже сложный период, учитывая, как ведет себя его дочь и сколько сил отнимает работа...

— Не говоря уже о смерти жены.

— И это тоже. Пожалуй, это даже в первую очередь. Но, как мы знаем, он не сомневается, что ему нужна другая, ведь именно он не хочет ждать.

— Но если закончится тем, что я встану между ним и Розалинд...

— Я же говорила, Дэвид разберется.

Лиза опять почувствовала, что оттаивает.

— Как глупо, — сказала она. — Зачем доводить себя до безумия, если на то нет никаких причин?

— Верно, но, как я уже говорила, ты не была бы нормальной, если бы этого не делала. А теперь, если пообещаешь, что не наломаешь дров и не будешь накручивать себя по пустякам, боюсь, мне придется тебя расцеловать и оставить. Мне нужно переделать кучу работы, а потом отвезти маму в Бат и попытаться найти ей там шляпу.

— Обещаю, — послушно ответила Лиза.

— Хорошо. Поговори с Дэвидом, как только сможешь, а я позвоню тебе завтра.

Повесив трубку, Лиза еще какое-то время стояла у телефона, не совсем понимая, что ей делать дальше. После обеда в ее графике зияла нехарактерная пустота, и это было нехорошо, учитывая, с кем она только что встречалась. Чтобы не позволить Тони Соммервилю пустить корни в ее мыслях, Лиза решила посвятить ближайшие пару часов общению со всеми редакторами, которых знала, и выяснить, не могут ли они предложить ей что-нибудь интересное.

Покончив с этим, она принялась отвечать на горы электронных писем, которые в последнее время сыпались от ее друзей. Почти всем хотелось узнать, как продвигаются свадебные приготовления, или поздравить Лизу, если новость дошла до них недавно, или предложить свою виллу, квартиру, а в одном случае даже яхту, если они с Дэвидом еще не решили, где провести медовый месяц. Щедрость друзей поражала воображение, и, понимая, что столько людей готово радушно принять Дэвида в свою жизнь из-за одного только теплого отношения к ней, Лиза совсем расчувствовалась.

«Забавно и отчасти грустно, — подумала Лиза, закрывая наконец ноутбук, — но ни в одном письме нет ни слова о Тони». Все ее друзья или, по крайней мере, большинство из них, знали его и, как ей казалось, любили не меньше, чем ее саму. С другой стороны, бестактно было бы спрашивать, общается ли она с Тони, или пересказывать какие-то новости о нем и при этом поздравлять ее с тем, что она «наконец-то встретила свою половинку», как говорилось в нескольких посланиях. Лиза только теперь поняла, что Тони они таковым никогда не считали. А может, и считали, когда они были вместе. Сама она довольно долго упорствовала в этом заблуждении. Тони сводил ее с ума до такой степени, что в те недели, когда она ушла от него, а он не выходил на связь, она всерьез подумывала со всем покончить. Сейчас казалось невероятным, что она смогла дойти до такого состояния, но тогда Лиза не видела ни малейшего смысла жить дальше. Зачем, если она больше не нужна самому яркому, интересному и просто романтичному мужчине, которого никто никогда не сможет превзойти? Даже непредсказуемость, которую Лиза в равной степени ненавидела и любила в нем, выделяла его на фоне остальных, не говоря уже о его несуразных «проектах» и жестах и совершенно неотразимой харизме. Тони мог заставить ее почувствовать себя самой красивой и желанной женщиной на свете, а в следующий миг — обманутой и никому не нужной.

Лизе невольно подумалось, что Дэвид вряд ли когда-нибудь запрыгнет с ней в самолет до Цюриха (из Гонконга!), просто чтобы покормить ее колбасками братвурст, которых ей ни с того ни с сего захотелось. Или доставит ее на вертолете в какой-нибудь затерянный уголок в глубине Австралийского континента, где он ищет опалы, просто потому, что соскучился по ней. Или засыплет ее лепестками роз из маленького самолета, который только что выиграл за карточным столом, пока она в образе «девочки в бикини» снималась на камеру на пляже одного из Багамских островов. По правде говоря, не имело никакого значения, станет ли Дэвид заниматься чем-нибудь подобным — да ей и не захочется от него такого, — но в те дни тяга Тони к необычному и сумасбродному, несомненно, была огромной частью ее жизни и секретом его притягательности.

Перечисляя таланты Тони, ни в коем случае нельзя было забывать о его неизменной и бесившей Лизу способности подводить ее. Однажды, к примеру, он позвонил из Мексики, извиняясь и объясняя, что никак не может прийти, при том что Лиза ждала его на важной торжественной церемонии в Турции и по-турецки говорил только он. А тот отвратительный случай, когда он бросил ее на произвол судьбы на острове в Южно-Китайском море и только на следующий день ее спас корабль индийского флота... Он регулярно забывал день ее рождения; почти никогда не звонил, если обещал позвонить, и вечно вкладывал ее деньги в предприятия, которые терпели крах. (Однако нужно сказать, что чаще он все-таки возвращал их, причем обычно удваивал или утраивал сумму, а иногда увеличивал ее даже в четыре и в пять раз.) Насколько Лиза знала, у Тони никогда не было нормальной работы, потому что таковой едва ли можно было назвать игру на бирже, в очко и всевозможные системы рулетки. В Вегасе они и познакомились, когда Лиза была молодой, впечатлительной и, вполне возможно, впервые после разрыва с Дэвидом готовой влюбиться. Вышло так, что в том же Вегасе она чуть не вышла за Тони замуж, но к тому времени они уже были вместе шесть или семь лет.

В тот день Тони выиграл огромные деньги и они вместе напились, поэтому идея закончить вечер женитьбой показалась им самой естественной и блестящей на свете. Они даже дошли до городской ратуши, чтобы получить разрешение на брак, но тут судьба решила оригинальным способом вырвать Лизу из когтей беды, толкнув ее под колеса «хаммера-лимузина».

К счастью, повреждения оказались неопасными для жизни, но достаточно серьезными, чтобы она провалялась в больнице больше недели. За это время Тони до такой степени достал ее неиссякаемым потоком сочувствия, что в конце концов она в приступе досады и жалости к себе велела ему оставить ее в покое и убраться. К великому изумлению Лизы, Тони так и поступил.

Потом она, конечно, простила его, как рано или поздно прощала всегда, главным образом потому, что он не оставлял ей другого выбора. Тони мог приготовить ужин, или обернуть романтическую записку вокруг зубной щетки, или, как случилось в один памятный день, не забыть позвонить ее маме, после того как Матильда напрасно переволновалась из-за визита в оптику. Тем или иным способом он всегда умел снова завоевать ее расположение, и какая бы счастливая жизнь ни предстояла ей с Дэвидом, она никогда не будет отрицать, каким особенным было время, проведенное с Тони.

А теперь, если верить его словам, он превратился в оседлого глостерширского джентльмена, пользующегося всеобщим уважением, с собственной недвижимостью и даже визитной карточкой с золотым обрезом. Забыв, куда ее положила, Лиза принялась обшаривать сумку и в конечно итоге обнаружила карточку в заднем кармане джинсов. Рассматривая визитку, она не могла сдержать улыбку, потому что та в самом деле выглядела достаточно солидно. Но в голове по-прежнему не укладывалось, во-первых, как Тони наткнулся на этот бизнес и, во-вторых, каким чудом он согласился на жизнь, которая должна казаться ему до скуки прозаичным существованием. Однако, зная его, Лиза могла предположить, что вся эта затея с домом, магазином и репутацией примерного гражданина была всего лишь прикрытием для чего-то темного или (как, безусловно, предпочел бы выразиться Тони) совершенного секретного, а вовсе не добросовестной попыткой остепениться и произвести на нее впечатление. Во всяком случае, Лиза на это надеялась, потому что ей искренне не хотелось причинять ему боль.