*Перепелка*

Я ожидала, что Кью отстранится и покинет меня после нашего совместного душа. Так много вещей произошло между нами, я была вся изранена. Кью тщательно избегал моего взгляда, он отстранился и поднялся на ноги, но не делал шагов по направлению к выходу.

Он наклонился и поднял меня с пола, перед этим стянул с себя мокрые брюки и бросил их в ванную. Мокрый материал отозвался громким хлюпающим звуком, когда коснулся дна ванной, затем туда же последовал его пиджак. Он остался в одной рубашке, которая была достаточно длинной, чтобы прикрыть его бедра, но материал не настолько плотный, чтобы скрыть его толстый и длинный член. Он провел по волосам рукой, немного отклонил назад голову. Он выглядел мужественно без какой-либо дикости.

Мое тело начало немного покалывать, словно миллионы иголочек впивались в мою кожу от желания, когда я смотрела на него. Весь его образ был наполнен мужественностью и решительностью. Я была девушкой с явным недостатком опыта в сексуальном плане, я не подходила ему, но могла попробовать стать той, кого он так жаждет получить

Этой ночью он вырвал у меня из сердца дикую смесь гнева и страдания, которая отравляла мою душу, но я хотела большего от него. Я хотела, чтобы он мне дал то, что обещал, когда я только приехала, хотела, чтобы он принял меня всецело, я была готова отдать ему каждую частичку себя.

Я прикусила губу, вспоминая, как Кью трахал меня пальцами на бильярдном столе. Я была так возбуждена, что просто невозможно этого представить. Ненависть к нему переполняла меня желанием повторения того опыта. Сейчас я не испытываю к нему ненависти или отвращения, но все равно хочу бороться с ним.

Мне нужно, чтобы он брал меня снова и снова. Я нуждалась в том, чтобы он повелевал мной — так Тварь не смог бы пробраться в мое подсознание и внушить боязнь секса. Хотя я принадлежала Кью, была в его полной власти, но он никогда не переступал грань, которая отделяла мучителя от садиста.

Растерянная, я плотнее завернулась в полотенце.

Кью вышел из ванной, оставляя после себя влажные шаги. Его безразличное в данный момент отношение заставило задрожать меня всем телом. Он получил от меня все, что его интересовало и теперь бросает как ненужную вещь? Что случилось с его обещанием, что он никогда меня не оставит?

Я не могла позволить Кью избавиться от меня. Без него я больше не принадлежала никому. У меня больше не было ни родителей, ни Брэкса. Моя старая жизнь подошла к концу.

Кью одними прикосновениями разрушил серую монотонную реальность, окрашивая ее в цветные оттенки.

Дверь в ванную комнату была закрыта, наполняя меня темными и ужасными воспоминаниями. Когда рядом не было Кью, моя кожа покрывалась испариной и страшно зудела от ужаса, словно демоны и монстры подкрадывались ко мне из тени.

Мне нужно было как-то примириться с ужасными последствиями того, что я была схвачена теми мужчинами, я должна была собраться с силами.

Я слышала громкий звук открывающихся шкафов, затем Кью вернулся ко мне, и у него в руках было огромное количество одежды. Он положил ее на сухое место и с силой стянул с меня полотенце. Я стояла перед ним обнаженная, испытывая радость от того, как напряглось его тело, когда он впился в меня взглядом.

— Подними руки, — приказал он мне, и я увидела широкую белую футболку в его руках. Я повиновалась, и он натянул футболку на меня. Его легкая щетина коснулась моей щеки, когда он приблизился, чтобы расправить футболку по моему телу.

— Подними ногу.

Он опустился на колени с белыми трусиками в руках, приподнимая брови в ожидании моего действия. Я стиснула его влажное плечо, чтобы сохранять равновесие. Нежные прикосновения его пальцев, словно сладкие поцелуи, обрушились на мою кожу, заставляя прикрыть глаза от наслаждения.

Улыбаясь, он немного оттянул резинку трусиков на моих бедрах и отпустил ее, она легко шлепнула по нежной коже.

Этот мужчина убил для меня, этот мужчина трахал меня, этот мужчина владел мной... чтобы одевать меня? Это лишено смысла. Зачем ему это?

Кью наклонился вперед и приподнял пальцами мои тяжелые длинные волосы, высвобождая их из-под футболки. Когда его пальцы прикоснулись к моей коже, они вызвали во мне вихрь желания. Я была одержима, ненасытна.

Его ноздри затрепетали. Атмосфера в ванной сменилась, в заполненном паром пространстве стало преобладать желание, интимность и провокация. Он стоял неподвижно и отчужденно; выражение его лица было спрятано под маской всеобъемлющего контроля.

«Привет, сокровище».

Голос Твари, словно вспышка молнии, пронесся в моем сознании. Горло пересохло от ужаса, когда в мозгу всплыли четкие картинки изнасилования. Моя душа словно покрылась толстой коркой льда, заново переживая произошедшее. Мое тело начала бить крупная дрожь, я закричала.

Кью молниеносно схватил меня пальцами за подбородок.

— Что ты делаешь? Я сказал забыть! С сегодняшнего дня единственный, кого ты должна помнить — я!

Я прикрыла глаза, быстро кивая, желая полностью и безоговорочно подчиниться ему, но мои мысли шли по краю сознания: дыхание и пальцы Твари — я ощущала их; боль от грубой хватки в моих волосах, когда Водитель издевался надо мной.

Кью здесь. Кью поможет забыть. Но каждый раз, когда он отстранялся от меня, превращаясь в безразличного Господина, а не в нежного любовника, все возвращалось с новой силой.

Отведя от меня взгляд, он потянулся к туалетному столику и вытащил масло арники.

— Сядь, — властно приказал он мне, указывая кивком на скамейку, которая была расположена у двери. Я присела, задерживая дыхание, так как Кью опустился передо мной на колени. — Это должно помочь тебе.

Мягкими движениями пальцев, легкими прикосновениями он втирал в отметины от флоггера настойку масла. Давление от его прикосновений было одновременно болезненным и приятным. Отголоски воспоминаний пытались пленить мой разум, завлекая его в темные уголки подсознания, но заботливые прикосновения Кью не давали мне провалиться в кошмары. Не тогда, когда этот удивительный мужчина расположился между моих раздвинутых ног и легко ласкал мои бедра, поглаживая, втирая лечебное масло, которое отдавало цитрусом и отвлекало мысли от произошедшего.

— Что ты имел в виду в той комнате с подиумом, когда сказал, что я буду напугана тем, как далеко ты можешь зайти? — слова слетели с моего языка прежде, чем я успела подумать, и я в ужасе зажала рот ладонью. Господи, какого черта я это ляпнула?

Кью замер, выражение его лица и реакция на мои слова заставили меня застыть без движения.

—Я не в настроении отвечать на твои тупые вопросы, эсклава!

Внимательно посмотрев на меня, он продолжил свое занятие: втирать заживляющий бальзам в мои раны. Но прилив душевных сил наполнил меня смелостью, я должна была получить ответы на свои вопросы. Кто он такой?

— Что те мужчины имели в виду сегодня? Во что они были вмешаны в прошлом, что решились забрать меня сегодня? Кью, ты занимаешься торговлей женщинами? Поэтому ты боялся сделать со мной то же самое, что сделал с ними? Поэтому ты боялся причинить мне вред?

Я никогда не думала, что увижу Кью в ужасе — он выпрямился, отбросив бутылочку с маслом арники в раковину. Резко развернулся и начал нервно постукивать пальцами о розетку.

Кью выдавил из себя улыбку, которая была больше похожа на оскал, и гневно провел рукой по лицу:

— Не смей говорить обо мне так. Это не твоего ума дела. Merde, ne me demande plus ça! (прим. пер. фр. — Черт, не спрашивай больше об этом)

Я вздрогнула всем телом, его ярость напугала меня.

Вдруг он резко схватил меня и поднял на ноги. Я пыталась отпихнуть его руки, разорвать силу его хватки

Кью жестко посмотрел мне в глаза, и та ниточка общения и понимания, которая была восстановлена ранее, исчезла под его испепеляющим взглядом.

— Имя?! Назови мне свое имя! — его голос отозвался на моей коже тоской и теплотой того, что произошло ранее между нами.

Прежняя Тесс, может быть, и была мертва, разбита, уничтожена, но новая Тесс тоже не хотела делиться своими секретами. Я не могла сказать точную причину, но это было в основе всего — мы должны быть честны обоюдно.

— Ами, — прошептала я, потупив взгляд. Если Сюзетт хотела называть меня «друг», кто мог запретить ей это. Так тому и быть, я использую именно это имя. Тесс будет забыта. Мысль о том, что я должна забыть свое имя, наполнила меня нестерпимой печалью. Но я также не могла сказать Кью мое настоящее имя. Я могла дать ему все остальное из принадлежавшего мне. Разделить с ним все, но только не эту маленькую часть себя.

Кью прорычал, делая шаг и вжимая меня в свое твердое тело.

— Даже сейчас ты не сломалась! После всего, что произошло, ты пытаешься противостоять мне! Мне! Бороться со мной! — он резко прекратил говорить, гнев кипел в его глазах. — Говори! Сдайся мне, эсклава! Скажи мне свое имя! — его грудь тяжело вздымалась, глаза горели пламенем, в котором читалось желание подчинять.

Я склонила голову. Я хотела дать ему хоть что-то, что сохранило бы меня в безопасности, сдаться его власти, его желаниям, но не так! Мое имя принадлежало моему прошлому. Мое прошлое принадлежало только Брэксу. Кью же был чем-то большим для меня. Он — мое все в данный момент.

— Ами, — бесстрашно повторила я.

— Ты не мой друг, прекрати лгать мне! — гневно проговорил он.

Я отрицательно покачала головой. Я знала это. И не хотела быть его другом. Я хотела быть его всем. Желала его прикосновений, я так в них нуждалась. Я до боли хотела, чтобы он был со мной так же честен, как и наши обнаженные тела ранее. Не я одна лгала.

Кью прижался еще ближе, его цитрусовый аромат наполнил мое тело похотью, жгучим желанием.

— Я в последний раз спрашиваю, эсклава. СКАЖИ. МНЕ. КАК. ТЕБЯ. ЗОВУТ?

Мой желудок сжался от силы его голоса, от его жестких требований, но я не могла заставить себя сказать правду.

— Катрина.

— ЛОЖЬ!

— Софи.

— ЛОЖЬ!

— Кристалл.

— Черт тебя побери, прекрати! — взорвался гневом Кью. Он раздраженно схватил меня за волосы, оттягивая их назад. Я уставилась взглядом в его бледно-зеленые глаза. — Comment tu t’appelles? — Как тебя зовут.

— Эсклава.

Он судорожно прикрыл глаза, чтобы не дать мне рассмотреть противоречивые чувства, которые кипели в глубине его глаз: злость, раскаяние, осязаемое желание.

Когда он открыл их, сумев подавить все эмоции, там не было ничего, кроме пустоты. Он кивнул.

— Я все равно узнаю, кто ты, узнаю твое имя, рано или поздно. Обещаю тебе. А мое обещание — нерушимый закон.

По непонятной для меня причине мое сердце затрепетало. Он дал мне обещание пытаться дальше прикладывать все усилия для поиска истины. Обещание означало попытку узнать меня ближе. Может быть, я смогу изменить его мнение обо мне, чтобы он мог рассматривать Тесс не как вещь, которая принадлежит ему по праву покупки, а как человека — женщину, которую он пленил, когда был самим собой: Кью, а не моим Господином. Каждая мелочь, которую я узнавала о нем, сплеталась в терновую клетку, которая более прочна и нерушима, чем его особняк и все охранники. Что было бы, если бы он узнал о существовании моих чувств к нему? Бросил бы он меня как ненужную игрушку потому, что я пустилась в дальнее путешествие по неизведанной стране — душе Кью, — или склонился бы передо мной на коленях, рассыпаясь в благодарностях за то, что я решила подарить ему столь дорогой подарок?

Я не знала ответа на этот вопрос. Но всей душой желала узнать. Узнать все.