Анастасия Ридд - Слишком поздно для нас

— Да, Рус, я согласна, — я натянуто улыбнулась. — Спасибо тебе. Я обещаю, что подумаю и приму самое верное для самой себя решение.

— Хорошо, я буду ждать ответа, Лина. Ладно, мне пора. Скоро закончим с оформлением ДТП. Уже третий час здесь торчу, а еще дел по горло! — сказал мужчина. В его голосе слышалось разочарование, и я знала, с чем это было связано. Авария здесь не причем.

— Хорошо, до скорого, — ответила я, но мужчина уже положил трубку.

В голове творился полный бардак, мысли путались, решение лежало на поверхности, но я не хотела его принимать. Не могла. Я обняла себя за плечи, размышляя, что же делать дальше. В эту самую минуту мне так хотелось забрать Сашу и вернуться в поселок. Туда, где было так спокойно и хорошо. Туда, где не нужно было принимать такие серьезные решения, которые так или иначе повлияют на мою жизнь и жизнь моего ребенка.

С одной стороны, Тимур, который хочет вернуть меня, и даже согласен не давить, с другой — Руслан, который хочет забрать меня с собой. А чего хочу я? Ведь это главный вопрос, ответ на который в глубине души я уже знаю, но не могу или не хочу его принимать. Вернуться к прошлому или попробовать что-то новое? Если выбрать первое, то нет никакой гарантии, что мне не придется вновь по кусочкам склеивать свое разбитое сердце, когда Тимур наиграется и выкинет как ненужную вещь. Как бы я не хотела, того доверия к нему нет, и, наверное, уже никогда не появится. Я даже представить не могу, что такого должен сделать Покровский, чтоб я вновь доверилась ему. Уехать с Русланом? Даже если Тимур не станет препятствовать переезду сына, что маловероятно, готова ли я к этому? Ведь нет у меня к Русу таких чувств, от которых, как говорится, сносит крышу. Да и нужны ли они вообще? Миллион вопросов, а ответ один. Единственный верный. Начать все сначала. Ну и пусть я не чувствую к Русу ничего кроме симпатии, возможно, когда-нибудь все изменится. Ведь нельзя всю жизнь мучить себя попытками быть счастливой с Тимуром.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Наговорилась? — его голос такой родной и близкий заставил меня резко повернуться.

— Да, — ответила я.

— Все хорошо? — Тимур насторожился.

— Да, нормально.

— По тебе не скажешь? — мужчина подошел ко мне и, приподняв за подбородок, заглянул в мои глаза. — Что тебя гложет, Лина?

— Тимур, — я медлила, в глубине души боясь той фразы, которую намеревалась произнести. — Я должна тебе признаться.

— Да, я слушаю тебя, — мужчина пристально смотрел на меня своими голубыми глазами. Я понимала, что, возможно, совершаю очередную ошибку, но я должна была попробовать вырваться из его власти. Навсегда. Пусть мы останемся приятелями, пусть он всегда будет отцом моего сына, но я больше не хочу его любить. Я была убеждена, что у нас никогда ничего не может получиться, а если и может, то ненадолго. А я так не хочу. Мне нужна уверенность в завтрашнем дне.

— Мы говорили с Русланом, — я снова замолчала, понимая, что оттягиваю неизбежное, но слова застряли где-то поперек горла, а голос вновь предательски дрогнул.

Я подняла глаза на Покровского и увидела в них надежду, мольбу. Тимур теперь уже негласно просил меня о шансе для него. Разве я могу снова дать ему возможность уничтожить меня? Я ведь до сих пор помню то чувство, которое медленно разрушает тебя изнутри, когда ты сначала летаешь от счастья, а потом падаешь с огромной высоты, разбиваясь на осколки, словно ты сотворена из хрупкого хрусталя. В моей голове нет варианта, что мы сможем существовать вместе, хотя чувства к нему есть. Но ведь на одних эмоциях и ощущениях далеко не уедешь. Доверие — одно из составляющих крепких взаимоотношений. А я не верю ему.

— Лина, только не говори, что…, — Тимур не успел договорить.

— Да, Тимур, Руслан перебирается в другой город и зовёт нас с собой, — медленно почти по слогам произнесла я.



— Да, Тимур, Руслан перебирается в другой город и зовёт нас с собой, — медленно почти по слогам произнесла я.

— Что? — Тимур отшатнулся от меня как от огня.

— Конкретное предложение только что поступило. Он предложил нам переехать с ним, — сказала я и отвела взгляд в сторону.

— Ты за десять минут приняла такое важное решение? Ты утверждала, что это еще не решенный вопрос, Алина! — Покровский начинал заводиться. — А еще ты обещала дать мне шанс, — он нервно провел рукой по волосам. — Я хотел по-хорошему, но ты не оставляешь мне выбора. Я не готов потерять сына, едва познакомившись с ним.

— Ты угрожаешь мне, Тимур? — я насторожилась. — Ты говорил, что не заберешь его у меня! — волнение нарастало с новой силой.

— Нет, конечно! — слишком эмоционально воскликнул Тимур. — Лина, по-твоему я последний ублюдок? Я просто поеду за Вами, только и всего.

Похоже, я ослышалась. Покровский не мог говорить такие вещи всерьез! Бросить все здесь и уехать за нами только для того, чтобы быть поближе к сыну. Или ко мне. Даже не знаю. Как-то с трудом в это верится. Думаю, что Тимур просто говорил на эмоциях. Сначала я, было, подумала, что Покровский потребует, чтоб Саша остался с ним. Но нет, я ошиблась. И на том спасибо.

— Ты, наверное, шутишь? — мой голос дрогнул.

— Вовсе нет, — серьезным тоном произнес Тимур.

— Твое право, Тимур! — в глубине души я успокоилась.

Не знаю, что нашло на меня, ведь я собиралась все тщательно обдумать и взвесить, но, увидев Тимура на крыше, в глазах которого плескалась надежда, я подумала, почему не попробовать. А ещё мне хотелось выяснить, как далеко сможет зайти Покровский. Так ли сильно Тимур хотел вернуть меня, или в нем играл всего лишь спортивный интерес, азарт. Но, так или иначе, дело сделано, решение озвучено, хотя меня и одолевали сомнения. Если бы мои чувства к Руслану хотя бы отдаленно напоминали те, которые испытывала к Тимуру много лет назад, я, не задумываясь, согласилась бы сразу на предложение Руса. Можно ли полюбить человека, когда в твоем сердце долгие годы находится другой? Как бы я хотела сказать своему сердцу: “Люби этого человека, а вот этого выкинь навсегда”. Но, к моему великому сожалению, это невозможно. Сердцу нельзя приказать, кого любить, а кого нет, оно выбирает самостоятельно.

— Когда уезжаешь? — Тимур смотрел вдаль, засунув руки в карманы. Его голос излучал спокойствие, но по играющим желвакам можно было догадаться, что Тимур в гневе. Хотя его тон и выражение лица, которое не выдавало абсолютно никаких эмоций на первый взгляд, пытались скрыть истинное положение дел.

— Я пока не могу сказать точно. Мы с Русланом еще не обсуждали детали, — отстраненно ответила я. — И к тому же, я еще не приняла окончательное решение.

— Лина, ты его-то хоть любишь? — неожиданный вопрос сорвался с губ Тимура. — Что-то сильно я в этом сомневаюсь.

— Плевать на твои сомнения, — раздраженно ответила я. — Это не твое дело.

Последовало продолжительное молчание. Не знаю, сколько прошло времени, но мы с Тимуром все еще стояли на крыше в окружении огромного количества цветов, наблюдая, как постепенно зажигались огни большого города. Никто из нас не обронил ни слова, ни взгляда в сторону друг друга. В эти мгновения мы оба понимали, что это конец, точка невозврата. Между нами больше не может быть ничего, но от этой мысли мне вдруг стало не по себе. Я сама сделала свой выбор в пользу потрясающего человека, который сделает все для моего счастья и счастья моего сына, но почему-то радости от этого я не испытывала. Появилось ощущение, что я еще больше запутывалась в своей жизни, будто в сетях, из которых выбраться уже не представлялось возможным.

Что это? Месть Тимуру? Возможно. Похоже, все происходило на подсознательном уровне. Я хотела зацепить его раньше, чем он сделает мне больно снова. Это как защитная реакция. Я не собиралась с ним воевать, но и жить так, словно ничего не произошло, тоже не смогла бы. В своих мыслях я никогда не вынашивала план мести Тимуру Покровскому. А сегодня я не узнавала саму себя. Но так продолжаться дальше не может. Я погрязла в этих эмоциях, а мне хочется просто жить, радуясь тому прекрасному, что окружает меня в этом мире.

— Лина, — Тимур даже не шелохнулся, — у меня к тебе есть предложение. Но прежде чем отказываться, сначала дослушай. Договорились?

— Хорошо, — пожала плечами я, не представляя, что это может быть. От Тимура можно было ждать всего, что угодно.

Боковым зрением я увидела, как мужчина повернулся ко мне лицом. Я последовала его примеру. И это стало большой ошибкой. Я тонула в глубине его синих глаз. Мужчина смотрел на меня как на любимую женщину, которую он не способен ни с кем и ни при каких обстоятельствах делить. Этот взгляд я знала наверняка, потому что не раз Тимур одаривал меня подобным, когда мы еще были студентами. Казалось бы, так давно это было, но помню, будто все случилось вчера.

— Я хочу разумно потратить время, которое мой сын проведет в столице до его возможного отъезда, — в голосе Тимура послышался холодок. — Все оставшиеся выходные, сколько их там будет, мы проведем вместе. По-семейному, — Покровский чеканил каждое слово.

— Хорошо, — ответила я, радуясь, что так легко отделалась. — Но я повторюсь, Тимур, я ещё не решила окончательно.

— Я понял тебя. И ещё, Алина, — губы Тимура сжались в тонкую линию. — Мне нужен каждый вечер среды наедине с тобой до вашего предполагаемого отъезда.

— Тимур, ты перегибаешь! — тихо произнесла я. — Я не собираюсь с тобой встречаться. Да и сегодня я пришла на встречу только потому, что была уверена, что у меня встреча с Русланом.

— Что тебе стоило просто позвонить ему и уточнить? — на губах Тимура заиграла лёгкая улыбка, отчего его лицо озарилось. Я невольно залюбовалась, но сообразив, что разглядываю Тимура дольше положенного, быстро перевела взгляд на мерцающую столицу.

— Я звонила, но у него телефон…, — сорвалось с моих губ. — А вообще, Тимур, это не твое дело.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Точно! — мужчина так открыто рассмеялся, что я машинально опустила глаза вниз, пытаясь спрятать улыбку. — Так вот, Лина. Это два моих условия перед вашим отъездом, если, конечно, он состоится. Только при их выполнении я не стану препятствовать переезду сына в другой город.

— Ты же сказал, что поедешь с нами? — язвительно спросила я.

— Я не отказываюсь от своих слов, Лина, — Тимур сказал это таким тоном, от которого я невольно вздрогнула. Ухмылка моментально слетела с моего лица. — Но ведь я деловой человек, и мне понадобится какое-то время, чтобы решить все дела, касающиеся работы. А также на носу раздел бизнеса, поэтому, вероятнее всего, я приеду уже после вас. Лина, на этот раз не надейся от меня отделаться. У тебя есть то, что мне жизненно необходимо, и имей ввиду, я ни на что не променяю свою семью.

— Мы не твоя семья. Да и, кстати, ты пока ещё женат, Покровский. У тебя своя семья, — тихо сказала я.

— Пока еще не моя, — с горечью сказал Тимур. — С Кариной вопрос решенный.

Я не нашлась, что ответить. Для меня весь сегодняшний вечер стал полной неожиданностью, начиная с момента моего приезда в кафе, заканчивая разговором с Русланом и Тимуром и желанием Покровского быть рядом. Сегодня он был таким, как прежде, таким, каким я полюбила его всем своим сердцем.

Я сомневался во всех словах Алины, а еще в ее чувствах к этому хорошему парню. Алина будто пыталась убедить саму себя, что ей необходим этот переезд. Но я решил не давить, дать ей возможность разобраться в том, что ей нужно. Я понимал, что моя девочка запуталась. Совсем недавно мы договорились о том, что они с Сашей какое-то время поживут со мной, и она была согласна на мои условия, но все это было ложью чистой воды. Алина просто боялась, что я могу забрать у нее сына. И не только этого.

Я должен был что-то сделать. Не мог позволить Алине с такой легкостью вычеркнуть меня из своей жизни. И у меня оставалось слишком мало времени, чтобы вернуть ее.

— Поехали! — я предложил ей свою руку, как только мы вышли из ресторана.

— Куда? — тихо спросила она. Видимо, ее тоже утомил этот разговор. Но именно он расставил все по местам. Алина не видела будущего со мной, а я видел его только с ней одной.

— Отвезу тебя домой, — ответил я. Возможно, мне показалось, но я заметил тень разочарования на лице Алины. — Не хочешь домой?

— Нет, — моя спутница покачала головой. — Знаешь, чего я хочу, Тимур?

— Мороженого? — я вспомнил, как все детство мы с Линой объедались мороженым, и на удивление нам ни разу не становилось от него плохо.