Колин Гувер - Слишком поздно (ЛП)

  Нас еще никто не видел, но мне нужно увести ее в более уединенное место, прежде чем она сделает что-то, что убьет нас обоих.

  Слоан пытается оттянуть мою руку, царапая ее ногтями. Обнимаю ее за талию, заставляя идти к боковой части дома. Она злится еще больше, когда понимает, что я делаю, поэтому начинает бороться изо всех сил. Ненавижу, что приходится применять силу, но это для ее же блага. Когда мы наконец доходим до нужного места, под прикрывающими ветвями деревьев, я подталкиваю к стене, не отрывая ладонь от ее рта.

  - Прекрати, Слоан, - говорю, глядя в ее мертвые глаза. – Послушай меня. Веди себя тихо и выслушай меня. Пожалуйста.

  Она тяжело дышит, обеими руками схватившись за мое запястье.

  Когда Слоан прекращает сопротивляться, прижимаю одну руку к стене дома за ее головой и медленно убираю вторую от ее рта.

  Она едва дышит от страха, когда я кладу руку рядом с ее головой. Прижимаюсь лбом к ее лбу.

   - Все, что я когда-либо говорил тебе. Каждый взгляд, что был направлен в твою сторону. Каждый раз, когда прикасался к тебе. Это никогда не было работой, Слоан. Ни одного гребанного раза. Ты понимаешь это?

Она молчит.

  Меня передергивает, так как злюсь, что поставил ее в такое положение. Злюсь, что она не доверяет мне. Ненавижу, что дал Слоан все возможные поводы для этого. И меня бесит, что я совершенно не знаю, что сказать ей, чтобы она поверила в мои чувства.

  Наклоняюсь и целую ее в висок, затем опускаю руки и обнимаю ее.

 Не пытаюсь больше убедить словами.

  Слишком поздно кормить ее извинениями.

  Просто обнимаю Слоан, потому что невыносимо тупо стоять, зная, что она сейчас чувствует.

  Спустя несколько минут в застывшем состоянии в моих объятиях, она медленно начинает расслабляться. Ее руки поднимаются и сжимают мою рубашку,и Слоан прижимается ко мне.

  Утыкается лицом в мою грудь и начинает плакать, поэтому я обнимаю ее так крепко, как только могу.

  Зажмуриваю глаза и шепчу в ее влажные волосы.

  - Ты все, что я вижу, Слон. Превыше работы, превыше правильного и неправильного. Ты все, что я вижу.

  Целую ее волосы, когда чувствую, как ее губы, прижимаются к моей шее.   Притягиваю ее еще ближе. Слоан все еще тяжело дышит, возможно, это смесь страха, злости и нашей непреодолимой близости. Мы находим друг друга в темноте и, когда наши губы наконец-то встречаются, Слоан будто безмолвно умоляет меня забрать этим поцелуем все ее сомнения.

  И я забираю. Наши губы отчаянно переплетаются. Прижимаю ее к стене и скольжу руками по талии. Каждая секунда, что проходит, это секунда, которой никогда не должно было быть. Ах, если бы у меня было еще десять секунд с ней сегодня вечером.

  Прижимаюсь к Слоан еще сильнее, и она стонет, впиваясь в мой рот. И с этим звуком все, окружающее нас, исчезает. Тревога, здравый смысл. Моя потребность в ней поглощает меня полностью и, судя по ее рукам, пробирающихся под мою рубашку, ее тоже.

  Я в тумане и не вижу способа выбраться отсюда в ближайшее время.

  Проклятье.

  Мои губы оставляют дорожку из поцелуев на ее шее, пока я поднимаю руку к ее груди и проскальзываю под лиф. Касаюсь нежной как шелк кожи.

 - Черт возьми, Слоан, - шепчу, медленно двигаясь ртом вверх по ее шее. Когда наши губы встречаются, Слоан ныряет языком в мой рот, и расстегивает пуговицы на моих джинсах.

  Поднимаю сначала одну ее ногу, затем другую.

  - Моя машина, - шепчу Слоан, обвивая ее ногами свою талию.

  На улице достаточно темно, и территория довольно плотно обрамлена деревьями, поэтому не беспокоюсь о соседях, которые могут увидеть нас, пробирающихся на заднее сиденье. Единственное, о чем переживаю – это ее жених в доме, а быть пойманными значило бы…

  Даже не хочу думать об этом прямо сейчас. Далтон пока что не писал, значит, у нас есть время.

  Захлопываю заднюю дверь и протягиваю руку к переднему сиденью, вытягивая из бардачка презерватив. Откидываюсь на сиденье, Слоан забирается сверху, губы к губам, руки на моей груди.

  И еще ниже.

  Поднимаю ее лиф наверх, отвечая на каждый поцелуй, в то время как Слоан освобождает меня от джинсов.

  Как только презерватив на мне, хватаю ее бедра и усаживаю сверху, пока Слоан отбрасывает в сторону свои трусики. Откидываю голову на сиденье, хочу видеть ее лицо, когда буду входить в нее.

  Наши глаза встречаются, и я начинаю медленно ее опускать. В машине становится еще тише, когда мы вдвоем задерживаем дыхание. Ни на секунду не отрываю от нее взгляда, пока Слоан принимает меня. Когда я полностью вошел, кожа к коже, мы одновременно и резко выдыхаем.

  - О Боже, - шепчу я.

  Это лучшее, что я когда-либо чувствовал – наконец-то я внутри Слоан.

  И я никогда не чувствовал себя таким виноватым, как сейчас, зная какой опасности моя слабохарактерность подвергает ее.

  Слоан наклоняется ко мне и обнимает за шею.

  - Люк,- выдыхает мое имя.

  Твою мать, я умираю.

  Она назвала меня Люком.

  Мои губы находят ее, и я целую Слоан так, как она заслуживает, чтобы ее целовали. С уверенностью. С уважением. С чувством.

  Слоан начинает двигаться на мне, и эта девушка все, что я вижу.

  Закрываю глаза, и она все, что я, черт возьми, вижу.

Глава 35 СЛОАН

  Никогда не думала, что это может быть так хорошо.

  Звучит как клише, даже если я думаю именно так. Но его руки, рот, прикосновения – это мой ответ на вопрос, ради чего стоит жить.

  Я не знаю, как так произошло, что два часа назад на кухне я его ненавидела, а сейчас я чувствую к нему больше, чем за все дни до этого вместе взятые.

  Осознание того, что Картер не такой как Аса… что он его полная противоположность… это так… радует.

  Он хороший. Он хороший парень. Такие парни на самом деле существуют.

  Все снизошло на меня озарением, пока я плавала в бассейне. Картер, называющий себя чужим именем. Картер, посещающий класс испанского, который на несколько лет отстает от его способностей, только чтобы быть ближе ко мне. Как он продолжал убеждать меня доверять ему, но никогда не объяснял для чего.

  Использовать другую девушку в качестве приманки.

  В этом то и была загвоздка. Я поняла это задолго до прихода Картера к бассейну.

  Когда Далтон сказал, что Картер… или Люк… неважно, говорит правду, я знала, что в этом было что-то еще. Больше, чем она. Больше, чем то, что он нагло целовался с кем-то еще, находясь со мной в одном доме. Я сказала себе, что если он выйдет на улицу и начнет отрицать, что был с ней, то я пойму, что он лжец. Что он точно такой же, как и Аса.

  Но если Картер выйдет на улицу и скажет мне правду, что он использовал ее, чтобы отвлечь Аса, тогда значит, что я оказалась права. Я раскусила его.

  Просто не знала, что из этого мне захочется услышать. То, что он был в точности как Аса… или то, что он все это время использовал меня.

  Как только Картер понял, что я раскрыла его, я ожидала, что это будет конец наших отношений. Думала, что он будет верен своей работе и постарается заключить со мной что-то типа сделки, чтобы я молчала. Потому что парни как он… парни увлеченные карьерой, хорошие, успешные, добрые… они не влюбляются в таких девушек, как я.

  Или по крайней мере, меня этому научила жизнь.

  Но я ошиблась, потому что его не волновала работа. Я поверила ему, когда он сказал, что все, что он видит – это я. Потому что, все что я вижу – это он.

  Все, что я чувствую – это он.

  И прямо сейчас, я сосредоточена только на его поглаживаниях, прикосновениях к самым нужным местам. Боюсь, что своими стонами разбужу не только Асу, но и всех соседей.

  И словно читая мои мысли, Картер накрывает мой рот своим, заглушая мои стоны. Мои ноги и руки начинают трястись, когда через меня проходит самое лучшее ощущение, из всех что я когда-либо чувствовала.

  - Люк, - стону я напротив его губ.

  Несмотря на то, что в этот момент я слаба, я нахожу силы, чтобы двигаться быстрее… сильнее, пока я не оказываюсь той, кто должен подавлять его звуки.

  Его рот невероятен. Он как фрукт. Сладкий на вкус.

  Ничего похожего на горечь, которую я глотаю, когда целую Аса.

  Когда никто из нас больше не трясется, а я все еще сижу на нем верхом, Картер наклоняется вперед и проходится губами по моему плечу.