Lori Foster - Слишком заманчиво

– Одно я знаю точно – водку хорошо запивать пивом. Но потом болит голова.

Грейс не ожидала, что братья окажутся такими специалистами по части выпивки. Весь ее опыт в области алкогольных напитков ограничивался джин-тоником. Она предпочитала учебу. Одно было очевидно: Бен наливался алкоголем из чувства солидарности. Получалось, что они пили еще до скандала, который учинила Агата. Веселенькое дельце. Они оба не боялись свою покровительницу. А это значило, что скандал может иметь продолжение, и не с лучшим исходом для братьев.

– Насчет женщин, – напомнил Ной. – Я ведь ее не тащил под венец. Она сама захотела. Она твердила, что любит меня.

– Ты ослаб и расчувствовался, – заявил Бен. – Что толку вспоминать прошлое? Хочешь, я познакомлю тебя со своей подружкой?

– И ты туда же! – ответил Ной. – Нет, с меня хватит. Вначале надо успокоиться. Кстати, давай звякнем по объявлению.

– Нет, я не хочу иметь дело с женщинами по пьянке. Этим делом надо было заняться до этого.

– А кстати, как твои анализы?

– Агата упряма, но я упрямее. Ничего не буду сдавать.

Ной искоса взглянул на брата.

– Ты знаешь, она упрямее тебя. Конечно, она знает, что ты ее внук, но червячок-то остался, вот она и хочет подстраховаться.

– Пусть поверит моей матери.

– Она ей уже поверила. Но ты ведь ее знаешь.

– Да, Агата даст нам сто очков вперед и все равно выиграет.

Ной пожал плечами:

– Это ее право. Иначе бы она не была нашей бабкой.

– Да, ты прав.

– И хотя я зол на нее, я ее уважаю. Посмотрим, какими мы будем в ее возрасте.

– К ее чести, # она не дает нам повода почувствовать, что мы полубратья.

Ной проигнорировал последнюю реплику и добавил:

– Ты мой брат!

– А ты мой!

С этими словами они обнялись и допили содержимое бутылок.

– Это дело надо закрепить! – заявил Ной. – Где у нас водка?

– К черту водку! – остановил его Бен. – Давай поговорим!

Ной был высоким и ладным. Он походил на своего отца, которого Грейс видела лишь на фотографиях. Бен был выше Ноя на десять сантиметров, и его рост составлял два метра. Рядом с ним Грейс чувствовала себя школьницей. И если у Ноя глаза были голубыми и холодными, то кареглазый Бен обладал обаятельной улыбкой. Женщины, должно быть, были от него без ума.

У Джонсона, сына Агаты, было двое детей от разных женщин, но он не признал ни одного из них. Агата точно так же не признала бы внуков, если бы не ранняя смерть сына, в результате чего она осталась без ближайших родственников. Пятнадцать лет назад частный детектив, нанятый Агатой, отыскал Ноя. Позднее нашли и Бена. Грейс была уверена, что Агата в них души не чает, хотя сама Агата не признавалась в своих чувствах. Оба внука были ее гордостью и радостью. Жизнь научила Агату быть жесткой и не выказывать своих чувств. Из-за этого, а еще из-за слишком большой разницы в возрасте между внуками и Агатой возникали конфликты. Вернее, конфликты начались с того момента, когда братья очутились в поле зрения Агаты, у которой были четкие понятия, как надо воспитывать подростков. К сожалению, ее благородные намерения часто не совпадали с поступками братьев. Оба они примерно до четырнадцати лет воспитывались без твердой руки, и это обстоятельство наложило отпечаток на каждого из них. Если Ной был еще управляем в каком-то смысле, то Бен проявил полную самостоятельность. Возможно, в этом крылось стремление Агаты с абсолютной достоверностью разобраться в его генах.

– Нет, я не могу так! – заявил Ной. – Я пойду за водкой, а ты не упади с балкона.

Дождь, который до этого мгновения, казалось, вот-вот закончится, перешел в иную стадию и стал походить просто на потоки воды. Бен убрал ноги с перил и сказал:

– Я пойду с тобой, а то ты выпьешь все сам.

– Ха! Кого я вижу?! – обрадовался Ной, обнаружив за шторой Грейс. – У нас гости. – При этом он едва не опрокинул шезлонг.

Бен удивился:]

– Как ты сюда попала?

Он попытался встать, но это удалось ему лишь с третьей попытки.

– Дверь квартиры оказалась открытой, – объяснила Грейс.

– Значит, ты слышала нашу болтовню… – Ной откровенно разглядывал Грейс. Он вдруг заметил, что у нее красивые длинные волосы. И это открытие привело его в некоторое смущение. – Странное занятие для такой девушки, как ты.

– Я только что вошла, – обманула их Грейс. Ей было действительно неудобно.

– Ну и прекрасно, – сказал Ной, делая попытку обойти Грейс, чтобы попасть на кухню, где в холодильнике лежала вожделенная водка.

Но Грейс вдруг заявила:

– Мальчики, вы уже и так едва держитесь на ногах.

– Грейси, тебя кто-то пытался утопить? – усмехаясь, спросил Бен.

– Нет, я просто попала под дождь.

– Вот поэтому нам надо выпить, иначе ты заболеешь. Кто будет вести дела Агаты?

– У меня машина сломалась, – объяснила Грейс, отступая в комнату.

Ной покачнулся и спросил:

– Почему же ты не позвонила мне? Я бы съездил за тобой.

Грейс подняла бровь.

– В твоем состоянии? Я совершенно уверена, что ты доехал бы до первого столба.

– Ты говоришь совсем как Агата. – Он взял ее за подбородок и, приблизив свое лицо, произнес: – Впрочем, выглядишь ты изумительно.

Грейс поспешно скрестила руки на груди. Она совсем забыла, что ее блузка насквозь промокла.

– Я бы с удовольствием переоделась.

– К сожалению, у нас только мужские пижамы, – засмеялся Бен.

На улице бушевала гроза. Молнии освещали вечернее небо. Дождь заливал балкон. И Грейс надеялась, что за его шумом никто не услышит, как бьется ее сердце.

– Надо вызвать уборщицу, – сказала она, отходя от Ноя.

– Зачем? – осведомился он, с прищуром наблюдая за ней.

Гром грохотал почти непрерывно, окна дребезжали. На соседнем здании искрилась реклама.

– Послушай, – что-то сообразив, сказал Ной, – а зачем ты вообще приехала?

– Я приехала, потому что Агата беспокоится… и вообще… чтобы как-то выпутаться из скользкого положения… – Грейс стала собирать бутылки и ставить их вдоль стены. – Я просто спешила… дождь, молнии…

– Ах, ну да! – с иронией в голосе произнес Ной.

Он нетвердым шагом направился к ней. В его взгляде она прочитала вполне определенные намерения. Но ей было все равно. Ной стал помогать ей. Иногда его руки касались ее рук, и ей было приятно.

Бен остановился и следил за ними. Казалось, что начинается какая-то игра. Братья обменялись понимающими взглядами.

– Ну так зачем ты приехала? – спросил Бен.

Он стоял у балконной двери, и казалось, что его совершенно не волновали брызги дождя, залетающие в комнату.

– Я понимаю, что это выглядит глупо, но мне показалось, что я должна помочь Ною.

Грейс решила играть в наивность.

– В чем? – удивился он.

– Я думаю, что Агата была не права. Но ведь ее можно понять.

– Слезы Клары способны разжалобить кого угодно, – подсказал Бен.

– Я бы заметила, – сказала Грейс, – что она вела себя провокационно.

– Не будем это обсуждать! – воспротивился Ной. – Виноват только я.

– Я не верю тебе, – сказала Грейс, выпрямляясь и пристально глядя на него.

– Пожалуйста, можешь не верить, но я просто ее разлюбил. Мужчины способны на глупые, нелогичные поступки.

Бен нехорошо засмеялся:

– Агата действительно очень переживала за нее.

– Твоя Агата – хитрая ворона! – заявил Ной.

– В таком случае, – обиделась Грейс, – ты не лучше.

– Вот это да! Я не лучше! А кто лучше?! Агата? Ты? Или Бен?

– Бен лучше, – засмеялась Грейс.

В этот момент Бен обнял ее. Грейс тихо охнула. Она не заметила, как он подобрался к ней. Он легко поднял ее на руки и неожиданно поцеловал в губы. Не так уж много красивых мужчин целовали Грейс. Ной с интересом следил за Беном и Грейс.

– Она смущается,– сказал Ной.

– Тыдумаешь? – игриво спросил Бен и заглянул ей в глаза.

Грейс потупила взгляд.

– Уверен, – сказал Ной.

– Ну ладно. – Бен поставил Грейс на ноги, но не отпустил, а обнял за плечи. – Я нравлюсь тебе? – спросил он.

– Я не привыкла к такому обращению, – сказала Грейс, отстранясь.

Глаза Бена заблестели еще сильнее. Он заметил, что Ною не нравится, как он обращается с Грейс.

Ей, в свою очередь, не нравилась игра, которую они затеяли. Если они вдвоем хотят ее соблазнить, то это не лучшая их выдумка.

– Предлагаю снять с нее мокрую одежду и отнести в горячую ванну.

Ной замер, обдумывая эту мысль. Он направился в ванную и пустил воду. Действительно, Грейс почувствовала, как вместе с улетучивающимся гневом ей становится зябко.

– Я бы предложил свою помощь, но, знаете, мне нужно идти, – вдруг заявил Бен. – Черт, я пьян до полусмерти. Надеюсь, что сумею добраться до своей кровати.

Грейс резко запротестовала:

– Ты не можешь вести машину в таком состоянии! К тому же она не была уверена, что хочет остаться наедине с Ноем. Она понимала, что для нее это будет самым серьезным испытанием. Бен нетвердо держался на ногах. Он чуть не упал на диван. В последнюю минуту она удержала его за ремень джинсов. Однако он самоуверенно заявил:

– Все, что я собираюсь сделать, – это надеть туфли, добраться до лифта и попросить Грэхема вызвать мне такси, если только доберусь до холла в вертикальном положении. У Ноя нет меры, когда он пьет.

– Нет меры? – переспросил Ной, появляясь из ванной. – Мне кажется, это ты принес водку.

– Водку? Где водка? – оживился Бен.

– Иди… иди…

– Я провожу тебя, – сказала Грейс.

– Меня?! – Он засмеялся. – Хотя ты мне нравишься, но я должен уйти самостоятельно и с чувством собственного достоинства.

Грейс вопросительно взглянула на Ноя.

– Пусть идет. С ним все будет в порядке, – сказал Ной. – Я позвоню швейцару и попрошу проверить, дошел ли Бен до такси.

– Обижаешь! – прогудел Бен, делая попытку выбраться в коридор.

В дверях он застрял. Потом нашел свои туфли, но не надел их, а просто взял в руки. Прежде чем выйти, он остановился и сказал:

– Дети, ведите себя хорошо, – вздохнул и вышел.

Ной извиняюще улыбнулся и позвонил Грэхему. Потом нашел мешок для мусора, и они стали складывать в него бутылки. Вдруг Ной замер, словно ему в голову пришла занятная мысль, и спросил:

– Ты поняла, что сказал Бен?

– Нет. – Грейс облизнула губы. – А что он сказал?

– Он наставил нас на путь истинный.

С этими словами он обнял ее за талию, и совсем рядом она увидела его самоуверенные глаза.

– Мне давно хотелось это сделать, – признался он. Сердце Грейс готово было выскочить из груди.

– Что же удерживало тебя? – спросила Грейс.

– Ты вся такая… – пробормотал он. – Я хочу тебя.

– Пожалуй, я переспала бы с тобой, – сказала Грейс, – но ты пьян. А я не сплю с пьяными.

Что ты говоришь? – удивился Ной. – У тебя принципы?

– Нет, – сказала Грейс, – просто я на работе.

– А после работы?

– После работы не знаю, – очень трезвым голосом ответила Грейс.

– Но твоя работа уже кончилась.

– Моя работа не кончается даже ночью, – сказала Грейс.

С этими словами она выскользнула из объятий Ноя и отошла к окну. Ей было горько. И она бы осталась, но спать с Ноем было верхом неприличия. Ее могли обвинить в чем угодно. Даже в том, что она воспользовалась моментом. А это не входило в планы Грейс. Ничего, решила Грейс, его надо щелкнуть по носу.

Ной загородил выход из комнаты и задумчиво разглядывал ее. За окном в темноте вовсю шумел дождь.

После разрыва с Кларой Ной сам не знал, что предпринять. Он словно находился в безвоздушном пространстве и не знал, на что ему опереться. Тем более что последние годы он жил под неусыпным вниманием Агаты и уже стал привыкать к ее опеке. Но теперь эта опора куда-то делась, и единственным спасением оказался алкоголь – хоть какая-то отдушина в жизни. Но и алкоголь не всегда срабатывал, потому что пьянству рано или поздно приходил конец и надо было что-то делать. А делать Ной Харпер ничего не мог. Он оправдывал себя тем, что говорил: «Вот пройдет еще пара дней, и я займусь собой». Но наступало утро, и следующий день был точной копией предыдущего. И Ной ничего не мог поделать.

В глубине души он понимал, что ему нравится такое состояние. Обычно Ной обдумывал ситуацию, в которой очутился. И сейчас он рассуждал следующим образом: плюс заключался в том, что ему удалось показать Агате, что и он тоже что-то значит в этом мире, минус – в том, что его бросила Клара. Именно бросила, а не иначе. И это было обиднее всего – как бы он к ней ни относился. Он не знал, как ему поступить с Агатой. То ли разорвать отношения окончательно и лишиться ее помощи, в том числе и материальной, то ли проявить характер и выставить такие условия, которые бы дали ему возможность отвоевать себе гораздо больше свободы, чем он имел до сих пор.