Расправив плечи и нацепив на лицо улыбку, я вошла в кухню, бодрым голосом поздоровавшись с Кейдом. Увидев его за стойкой с совершенно голым торсом преспокойно попивающим сок, я едва не споткнулась.

Гадёныш был слишком хорош, знал это и пользовался этим вовсю.

 — С шоколадной глазурью? — кивнув в сторону коробки с пончиками у меня в руках, осведомился он. Теперь моим обязательным заданием было каждое утро привозить ему пончики с шоколадной глазурью, которыми он заряжался для работы над альбомом.

 — Конечно.

Мысленно я закатила глаза. Да если бы пончики были — не дай Бог — не с той глазурью, он бы тут же вытолкал меня за дверь и послал за нужными.

 — Отлично. Как раз хочется чего-то жирного и сладкого.

Кейд поставил стакан и вышел из-за стойки. Невозмутимо подошёл ко мне и забрал коробку из моих вдруг ослабевших рук.

Он был голый. Абсолютно. Вот как мама родила. За исключением татуировок и волосатых ног.

Я онемела. Видок у меня был тот ещё, видимо, учитывая, что я пялилась на него с открытым ртом.

Как идиотка.

Но честности ради — там он впечатлял. И я осознала, что впервые за всё время вижу его голым ПОЛНОСТЬЮ! Я не была готова к такому событию этим утром.

Что, мать его, он задумал?!

 — Нравится? — Кейд откусил большой кусок от пончика, глядя на меня полностью расслабленным взглядом.

Я моргнула, отметив, что в уголке его рта остался шоколад.

 — Ты бы не мог одеться? — сквозь стиснутые зубы попросила я, наконец-то обретя контроль над своим телом, и отвернулась.

Вот блин попала!

 — Не-а. Мне так хорошо. Я у себя дома. Какие-то проблемы?

Он засунул остатки пончика в рот, разведя руками.

Ладно, я солгу, если скажу, что не представила, что вместо глазури он облизывает меня. Но учитывая, что я сгорала от — будем говорить прямо — похоти к нему — разве это удивительно?

«Так Лор, притормози!»

 — Проблема в том, что я не хочу смотреть на твою голую задницу.

«Ложь, но вроде убедительно. Или мне только так кажется?»

 — И мы вроде бы решили, что не будем пересекать эту черту, так что… — я выразительно посмотрела на Фостера-младшего.

— Знаешь, баллончик взбитых сливок и это, — он указал на свой член, — могут заставить тебя передумать. Я всё ещё надеюсь, что ты передумаешь.

О, он был очень доволен собой! Но я не знала — это он так шутит или правда хочет сломить моё сопротивление? В любом случае, мне это не нравилось.

 — Можешь и дальше выгуливать своего «приятеля», я беру кофе и ухожу, — проигнорировав замечание Фостера, сообщила я.

И я так и сделала — налила себе кофе в большую чашку и поднялась в свой кабинет, слыша тихое подсмеивание за спиной.

Я почти не сомневалась, что эта дурацкая выходка Кейда не более чем прикол, но вот забавным я его не находила.

***

Жизнь более менее вошла в привычную колею — Фостер по-прежнему был занят записью альбома, я всё так же выполняла его поручения,  и всё было неплохо. Мне даже удалось получить три выходных и слетать на юбилей родителей — двадцать пять лет в браке — серьёзная дата. Я встретилась с родными, мы замечательно отметили годовщину свадьбы — собрались все друзья и близкие нашей семьи. Мама с папой даже признали, что я не прогадала, переехав в Лос-Анджелес. А вечером, перед тем, как я должна была вернуться в ЛА следующим утром, мне позвонил мистер Ричардс.

Обычно он звонил только если случалось нечто серьёзное. Так что можно было понять моё беспокойство, когда я брала трубку.

Босс сбивчиво поздоровался и сразу перешёл к делу. Он спрашивал меня, где носит Кейда, потому что он не являлся в студию второй день подряд, и дома его также не было. Как сказал мистер Ричардс: «Кейда нигде нет. Он будто сквозь землю провалился». А когда я ответила, что не говорила с Кейдом с пятницы и что на данный момент не в Калифорнии, он почти ударился в панику.

Я заверила босса, что скоро буду на месте и обязательно отыщу пропажу. Мне напомнили, что моя работа быть в курсе жизни и местонахождения Фостера.

«Спасибо, босс. Я знаю, что это мой косяк».

Простившись с Арти Ричардсом, я несколько минут растерянно пялилась на телефонную трубку, а потом набрала Кейда.

Номер абонента был отключён.


Глава 14


Надо ли говорить, что после звонка босса ночь я провела беспокойную. Ещё несколько раз пыталась звонить на номер Кейда, но всё безрезультатно. После позвонила Тегу и Скотту, но ребята сами были в полном неведенье.

Я боялась, что Кейд сорвался и лежит сейчас где-нибудь обдолбанный. Или у него случился передоз.

Чёрт, не стоило мне уезжать!

Если бы могла, я тут же сорвалась бы с места и полетела в ЛА. Я бы смогла сделать хоть что-то, находясь там.

Я приложила ладонь к колотящемуся сердцу. А правда, что бы я сделала, будь сейчас в Лос-Анджелесе? Всё так же ощущала бы свою беспомощность.

Утром, невыспавшаяся и на нервах, я простилась с мамой и сестрой, после чего папа отвёз меня в аэропорт. Перелёт до Кали показался мне целой вечностью. Наконец после посадки, включив телефон, первым делом в очередной раз позвонила Фостеру, но ничего не изменилось — всё так же не доступен.

С тяжёлым сердцем я села в такси и назвала адрес Кейда. Мне надо было самой убедиться, что его нет дома. И его не было — комнаты, гостевой домик, задний двор — везде пусто. Казалось, в доме несколько дней никто не находился.

 — Чёрт возьми, Кейд! Где же ты?! — стоя посреди гостиной, в отчаянии пробормотала я.

Этот проблемный, несносный рокер, который так бесил меня с первого дня, за два месяца стал дорог мне. Я поняла это так отчётливо только сейчас, когда всё внутри сжималось от тревоги за него.

Думая, что ещё можно предпринять, я посмотрела на лестницу, и вдруг меня осенило — спальня Кейда! Я ведь могу поискать там какие-нибудь зацепки, которые подскажут, где он может пропадать. Ещё ни разу, за всё время работы на него, я не рылась в его вещах, даже не заходила в его комнату без надобности.

Но сейчас же экстремальный случай, верно?

Не время для моральных сомнений.

С этой мыслью я поднялась на второй этаж и вошла в комнату. Взгляд невольно тут же скользнул по кровати — огромной, застеленной дорогим тёмно-бардовым шёлковым покрывалом.

Что, если пока мы все гадаем и беспокоимся о его судьбе, он проводит время в компании очередной красотки?

Я тряхнула головой, отгоняя неприятную мысль. Нет, Фостер профессионал, он не стал бы вредить группе и срывать запись альбома из-за женщины. Должно быть, случилось что-то серьёзное.

Я боялась, что это правда, и боялась, что всё же дело действительно может быть в женщине.

Ну и ситуация!

Ладно, если я собиралась копаться в его вещах, пора было приступать. Первым делом я решила проверить его компьютер. Взяла Мак с комода и, сев на постель, включила лэптоп. Для входа в учётную запись требовался пароль. Я нахмурилась, гадая, что бы это могло быть.

Дата его рождения?

Ненадёжно и неразумно.

Вздохнув, я ввела «София» и… вуаля! Пароль был принят.

Отлично, он выбрал имя этой девки своим паролем! Кто, мать его, она такая?! Почему так много значит для него? Я читала биографию Фостера в Гугле, и нигде не упоминалось это имя. Да у него ни разу не было продолжительных отношений!

Просмотр компьютера ничего не дал — все стандартно: музыка, фильмы, рабочие материалы, фото с концертов и премьер. Даже порно нет, ну ничего себе! Не было ничего, что дало бы мне наводку или указало на то, кто такая София.

Выключив лэптоп, я поставила его на прежнее место и по очереди стала выдвигать ящики комода, просматривала содержимое и, не нарушая порядок, переходила к следующему. Я уже решила, что и здесь ничего не добьюсь, когда в дальнем углу самого нижнего ящика под стопками тренировочных штанов и маек обнаружила небольшую коробку из-под обуви.

Помня прошлый раз, там мог оказаться очередной костюм, но я так не думала. Мои руки начали дрожать, когда я достала коробку и подняла крышку. Очевидно, здесь хранились документы Фостера. Или, точнее, Кейдена Нолана.

Первое, что я вытащила из коробки — это водительские права на имя Кейдена Патрика Нолана, выданные в Канаде. Фотография и дата выдачи — 18 сентября 2001 года, значит, здесь ему шестнадцать лет.

Ничего не понимая, я уставилась на стену.

Кейден Нолан? Канада?

Это казалось полным бредом. Все источники указывали, что Кейд Фостер родился 8 августа 1985 года в Форт-Лодердейл в семье прораба и школьной учительницы. Никогда не упоминалось, что Кейд сменил фамилию или что он из Канады.

«Это такая же загадка, как и эта София».

Я почти хотела, чтобы в этот самый момент сюда ворвался Фостер и застал меня с этой коробкой в руках. Тогда я могла бы потребовать у него ответы.

Отложив права, я вынула следующий предмет — конверт, подписанный одним словом: «Софие».

Я перестала дышать и  вытаращилась на конверт — казалось, в моих руках был настоящий ящик Пандоры.

Мне не стоило открывать его. Я не имела на это никакого права — слишком личным это было. Территория, на которую я не должна была ступать.

Вполне возможно, что исчезновение Кейда как-то связано с этой девушкой. Сейчас он мог быть с ней.

Моё сердце болезненно кольнуло при этой мысли. Неловкими пальцами я раскрыла конверт — он оказался незапечатанным. Внутри лежало письмо. Я сомневалась, что адресат когда-либо держал его в руках.

Я ругала себя за любопытство, но сопротивляться не могла. Развернула лист и жадно впилась в строчки, написанные наклонным, размашистым почерком.


«Привет, Лучик!

Детка, мы это сделали — сегодня вечером с ребятами мы взяли наш первый Грэмми. Это только начало, малыш, я уверен в этом. Мы наконец-то поймали нашу волну.

Соф, это нереальные эмоции. Лучше, чем мы когда-либо представляли. Стоять на той сцене, держать в руках награду, для которой столько трудились…

Лучик, эта ночь стала бы идеальной, будь ты рядом со мной.

София, я так сожалею, что тебя нет здесь. Даже спустя все эти годы пустота, созданная твоим уходом, не исчезает.  Это отстойно, детка. Очень.

Ты заслужила иметь весь этот успех не меньше нас. Ты же знаешь, что ничего этого не было бы без тебя, правда?

Я думаю о тебе, всегда, каждый день. Разве может быть по-другому? Ты всегда внутри меня, София. Никакое время этого не изменит.

Я люблю тебя, малыш. Ты всегда останешься моим Лучиком.

02.13.2011».

Я не дышала, пока читала письмо — пропитанное грустью, болью и любовью. А ещё преданностью. И все эти слова написал Фостер? Мне трудно было в это поверить.

Блядский Фостер, который не может удержать член в штанах, был так сильно влюблён?

Хотя, почему был? Я не сомневалась, что он до сих пор любит эту Софию.

В коробке было ещё много конвертов для Софии, но я боялась открывать их. Боялась читать то, что он написал для неё. Это лишало меня надежды.

Я могла обладать его телом, но его сердце давно отдано другой.

И наконец-то, на самом дне коробки я увидела фотографии. Три фотографии, и на всех была одна и та же девушка — миниатюрная, невысокого роста, с каштановыми кудряшками вокруг лица в форме сердца. Её нельзя было назвать яркой, роковой красавицей — скорее милой, но не это привлекло моё внимание. То, как смотрел на неё юный Кейд, было поразительным. Его глаза лучились безмерной любовью и обожанием. Я никогда не видела у него такого взгляда. Он предназначался только этой девушке.

Каждое фото было подписано на обороте.