«Кейден и София». Также были проставлены даты — самое позднее фото, датированное июнем 2003 года, когда ему ещё не было и восемнадцати.

Неожиданно на меня накатило странное чувство — захотелось спрятать все эти фото и письмо назад в коробку и сделать вид, что я ничего не видела. Ничего нет. Этого прошлого Кейда никогда не существовало.


 ***

Прежде чем покинуть комнату, я убедилась, что оставила всё, как и было, чтобы Кейд не заподозрил даже, что я копалась в его вещах.

На улице уже вечерело. Без особой надежды ещё раз попыталась дозвониться до Фостера, но телефон по-прежнему был отключён. Я уже оставила ему с десяток голосовых сообщений, что делало меня похожей на сталкера, но мне было плевать. Я просто хотела, чтобы он вернулся живой и невредимый.

В какой-то момент я решила, что мне следует остаться. Буду здесь дожидаться Кейда. Даже если, вернувшись и застав меня в своём доме, он будет недоволен. Я же всё равно не смогу сейчас уснуть. Какая разница, где именно лезть на стенку.

Когда за окном полностью стемнело, я сходила в душ и достала из чемодана пижаму, собираясь лечь в гостевой комнате, в которой уже однажды спала.

Забравшись под одеяло, я начала думать, что, может, мне и не стоило оставаться. Кейд неизвестно когда вернётся, а я тут хозяйничаю.

Почему-то после тех фотографий и письма в меня будто неуверенность вселилась. Как я могла соперничать с кем-то подобным? Мне казалось, что такая любовь, как была у Кейда к Софии, приходит только раз в жизни. Не важно, что тогда они были такими юными, почти детьми.

Разве любовь спрашивает о возрасте? Разве он важен, если чувства есть?

Мне было любопытно, что же случилось. Из-за чего они расстались? Почему Кейд писал все те письма? Что было в остальных конвертах?

Я боролась с желанием пойти и прочитать их все. На каком-то интуитивном уровне чувствовала, что делать этого не надо.

В окно сверкнула молния, и я вздрогнула от неожиданности. Никогда не любила грозу, особенно если оставалась дома одна.

Я поднялась и подошла к окну — на улице усиливался ветер, пригибая ветки деревьев. Вскоре разыгралась самая настоящая буря, с ливнем, шквальным ветром, громом и молниями. Редкое явление для ЛА. Первая гроза за то время, что я жила здесь.

Прошло два часа, а стихия и не думала утихать. Поэтому когда к полуночи хлопнула входная дверь, я подскочила на постели с колотящимся сердцем. Мои нервы и так были натянуты как струны из-за шторма.

В доме была подключена сигнализация, и, если бы это оказались взломщики, она бы сработала. Это должен был быть Кейд. Я очень хотела, чтобы это был он.

Я вышла из комнаты в тот момент, когда он поднимался по лестнице. Увидев меня, парень замер, но ничего не сказав, почти сразу двинулся дальше.

Я жадно смотрела на него, выискивая следы повреждений, но выглядел он нормально, правда промокший насквозь. Фостер казался мрачным и отстранённым, проходя мимо меня в свою комнату.

Я двинулась следом за ним — он должен объяснить, что произошло  и почему он отсутствовал эти дни. Казалось, он игнорирует моё присутствие и, сбитая с толку, я неловко замерла на пороге. Фостер расстегнул тёмно-красную толстовку и, не глядя, бросил её на пол. Даже его серая майка была мокрой. Кейд захватил её у себя на спине и, стянув, отправил следом за толстовкой.

Чёрт возьми, он был сердитым, мокрым и теперь уже в одних джинсах — дрожь волной прокатилась по телу, вызывая знакомое желание.

 — Мы волновались за тебя, — нарушила гнетущее молчание я.

Фостер бросил на меня короткий взгляд, развернулся и открыл верхний ящик комода, достав сухую майку. Тугие мышцы чётко проступали на его татуированной спине — я с усилием сглотнула подступивший к горлу комок.

 — Где ты был? — повысила голос я, задетая тем, что он не обращает внимания на меня.

«А если у Софии? Если он был у неё?»

 — Не знал, что женился, — сухим тоном бросил Фостер, двинувшись ко мне. Майку он так и не надел.

Он весь излучал агрессивность. Тело напряжено, тёмные брови сведены вместе, карие глаза смотрят неприветливо. Я отступила, когда поняла, что он не собирается останавливаться.

 — Кейд… — предупреждающе произнесла я, кожей чувствуя исходящую от него угрозу. И похоть: чистую, ничем не прикрытую.

Он не собирался меня слушать. Я видела дикую решимость в его взгляде — никакого отступления, никаких отказов. Но я бы могла оказать сопротивление — я бы попыталась — но там, на дне его глаз, в самых потаённых уголках, я разглядела кое-что ещё.

Потребность.

Он нуждался во мне. Сейчас.

Это решило всё.

 Кейд поддел пальцами резинку моих шорт и притянул к себе, резко и властно. Рука зарылась в мои волосы и сжала затылок. Губы замерли у моих губ, но лишь на мгновение.

 — Достаточно, Ло. Никаких больше разговоров.

Да, он точно не был настроен на разговоры. Впрочем, когда его рот накрыл мой, все связные мысли, все вопросы рассеялись в дым. Этот поцелуй никак не походил на наш первый и пока единственный. Никакой нежности, никакой осторожности. Атака, нападение и быстрое, полное подчинение. Я не противилась. Я хотела этого не меньше, чем он.

Он брал меня своим ртом, и я с готовностью отдавала всё. Кейд припечатал меня к стене, обхватил мои запястья и завёл руки над моей головой. Затянутое в мокрый деним колено грубо протиснулось между моих бёдер.

Мы были похожи на двух изголодавшихся зверей в клетке, вступивших в схватку. И не было вопроса в том, кто одержит верх. Поцелуи отрывистые, даже болезненные, но они выбивали весь дух из моих лёгких, превращали моё тело в желе и заставляли едва ли не скулить от нетерпеливого желания.

Кейд оттянул мою нижнюю губу, прикусил и тут же отпустил. Я издала протестующий хнык, и в то же мгновение его язык врезался в мой рот так глубоко, влажно и жарко. Я подалась вперёд, хотела обхватить его руками, но он всё ещё прижимал их к стене.

Твёрдые горячие губы скользили по моим, засасывали, кусали, поглощали и откровенно имели. Я истекала от возбуждения, которое грозило перейти в реальную физическую боль. Стонала в жадный рот Кейда, вдыхала запах его кожи — дождь, мужчина, охеренно вкусный Фостер, и я едва не кончала от этого сочетания.

Кейд поменял положение, освободив одну руку, удерживая мои запястья другой. Оторвался от моих губ — мы оба дышали так, будто пробежали Нью-Йоркский марафон. Опустил правую руку вниз, проник в мои шорты и, наблюдая за моим лицом, ввёл в меня два пальца.

Я коротко выдохнула, выгнувшись дугой. Сердце так разогналось, что едва не вырвалось из груди.

 — Мокрая, — хрипло пробормотал Кейд у моего лица, двигая рукой, заставляя меня прикусывать губы едва не до крови. — Такая охуенно мокрая, Ло.

Он сам был на грани: тёмные глаза лихорадочно блестели. Кейд зажал кончик языка между зубами и, не сводя с меня взгляда, жёстко двинул рукой, на всю длину пальцами проникая в меня. Меня подбросило вверх, я прижалась затылком к стене, бёдрами выгибаясь навстречу его руке.

Не могла связно соображать. В голове плотный, густой туман и только инстинкты владели моим телом и волей.

Кейд отпустил мои руки, но только затем, чтобы рвануть мою майку вниз, обнажая грудь с твёрдыми, ноющими сосками.

Я не помнила, когда заводилась с такой одержимой силой, и было ли такое вообще. Все клетки тела буквально гудели от желания. Я не хотела думать, сомневаться, всё взвешивать. Не в этот раз. Всё, в чем я нуждалась, это Кейд –  и сейчас он был рядом, творил все эти удивительные вещи с моим телом. Я не хотела ничего иного.

К моей неожиданности, он вынул пальцы, намеренно задев пульсирующий клитор. Я едва подавила возглас протеста. Во мне словно образовалась пустота, заполнить которую мог только он.

Я втянула воздух сквозь сжатые зубы, когда Кейд потёр и так напряжённый сосок, оставляя на нём мою влагу. Наклонив голову, он провёл языком по всей груди, соску, после чего захватил его губами, мягко пососал, перекатывая твердую горошинку на языке.

Я даже не старалась сдерживать стоны, рвущиеся из глубины горла, извиваясь в его руках.

 — Чертовски вкусная, — сквозь тяжёлое дыхание произнёс Кейд, взял меня за бедра и, отнеся к кровати, почти бросил поверх одеяла.

Я оперлась на локти, пожирая глазами Фостера. В районе паха ткань джинсов плотно натянулась — он был твёрдым и готовым. Как же я хотела его в себе!

Кейд смотрел на меня, не отрываясь, сверху вниз, пока расстёгивал ремень и «молнию». Скоро джинсы с боксёрами оказались на полу.

Я провела языком по губам, опустив глаза вниз. Упругий, ровный, впечатляющий, с розовой головкой, которую я тут же захотела попробовать.

«Позже. Я сделаю это позже».

Кейд встал коленями на постель, взялся за мои шорты и, сорвав их, бросил себе через плечо. После развёл мои ноги в стороны, горящим, плотоядным взглядом рассматривая меня. Всё, что там осталось — небольшая, аккуратная полоска волос и по тому, как одобрительно приподнялись уголки губ Фостера, я поняла, что ему это нравится.

Кейд положил ладонь поверх моего лобка, чуть надавив, большим пальцем потерев клитор. Инстинктивно я двинулась вперёд, приоткрыв губы, с которых срывались тихие вздохи.

 — Такая отзывчивая, — ёго губы искривились в намёке на улыбку, но лицо и глаза всё ещё были мрачными, мятежными.

Я поднялась и села, не спуская глаз с Кейда, взяла его руку и обхватила губами пальцы, которые ещё недавно были во мне. Медленно, чувственно сосала их, наблюдая, как меняется выражение его лица, как в нём проступают дикие, животные черты. Фостер издал горловой, низкий звук сквозь стиснутые зубы, схватил меня за плечо и резко перевернул на живот, ставя на четвереньки.

Я уткнулась лбом в покрывало, кусая щёки изнутри. Тело, которое ломило от острого, критического желания, двигалось, и ягодицы то и дело касались твёрдой плоти мужчины. Кейд подался вперёд, обхватив член рукой, и провел головкой по всей длине моих влажных складок. Я сглотнула пересохшим горлом, прикрыв глаза — дыхание короткими толчками вырывалось сквозь приоткрытые губы.

Кейд потянулся к тумбочке и, выдвинув верхний ящик, вынул пакетик с презервативом. Я оглянулась — обхватив одной рукой член у основания, он раскатывал тонкий латекс по всей длине. После встал в прежнюю позу, и я вновь почувствовала его между бёдер.

Кейд водил головкой по моему входу, не спеша проникнуть внутрь, и от этого поддразнивания я ещё больше исходила влагой. Я искусала все губы от нетерпения — я не могла хотеть его ещё больше. Это было просто невозможно.

 — Блядь, Ло, что ты со мной делаешь, — прошипел Кейд. Накрутил мои волосы на кулак и резко двинул бёдрами вперёд, врезавшись в меня на всю длину, до самого основания, заполняя меня, растягивая.

Мои губы раскрылись в немом крике.

Чёрт возьми, он был идеальным, для меня идеальным. Он касался самых чувствительных точек внутри меня; он был везде — Господи, — я не хотела, чтобы это заканчивалось! Я подалась назад, в то время как Кейд сделал поступательное движение, и мы оба застонали — слишком интенсивный темп мы взяли. Я чувствовала приближение оргазма и готова была спорить, что Фостер сам на пороге того, чтобы кончить.

Кейд замер, опустив свой лоб на мою разгоряченную спину. Мои пальцы сжались на покрывале — нам нужна была передышка, мы готовы были взорваться. Я не хотела потерять это так быстро.

Через несколько мгновений Кейд выпрямился. Я слышала, как тяжело и шумно он дышит. Он положил ладонь на мою ягодицу, легонько сжал, а потом к моей неожиданности шлёпнул.

Он меня шлёпнул!

Я вздрогнула, застонав от острого удовольствия, отдавшегося пульсацией в клиторе.

 — Нравится?

По голосу я поняла, что он улыбается.

 — Чёрт, да! — зажмурившись, выдохнула я.

 — Хочешь ещё?

Я кивнула.

 — Сделай  так ещё раз.

Кейд повторил шлепок, одновременно с тем двинувшись в меня, и меня накрыло первой, горячей волной оргазма.

Я никогда не кончала так быстро, и никогда от того, что меня шлёпали. У меня не было времени приходить в себя, Кейд только разошёлся. Потянул меня за волосы, вбиваясь в меня жёсткими, короткими ударами. Его рука сжимала мою талию, и он буквально насаживал меня на свой член. С каждым движением он оказывался так глубоко, что это казалось невероятным.