Эрин Уатт - Сломленный принц

Но никто не поддерживает ее.

– Мы оба пока свободны, – вымучивает из себя Гидеон.

Это привлекает внимание Брук. Она накручивает на палец прядь волос и бросает на меня полный ехидства взгляд, в то время как официанты разносят десерт.

– А ты, Элла? Уже нашла того самого?

Теперь и Каллум смотрит на меня. Кто бы сомневался, что именно в этот момент он решит оторваться от бутылки с вином.

Я опускаю глаза на тарелку с десертом, как будто лежащее на ней тирамису – самое захватывающее в мире зрелище.

– Нет, я ни с кем не встречаюсь.

В разговоре наступает очередная пауза. Я соскребаю пирожное с тарелки так быстро, как только могу, и краем глаза замечаю, что братья Ройал поступают так же.

Гидеон опережает нас всех, опускает вилку рядом с тарелкой и со скрипом отодвигает свой стул.

– Мне нужно позвонить.

Его отец хмурится.

– Сейчас подадут кофе.

– Больше ничего не хочу, – бубнит Гид и со всех ног удирает с террасы.

Рид открывает рот, но Каллум взглядом заставляет его замолчать. «Ты никуда не пойдешь», словно говорит он. И Рид со злостью откидывается на спинку стула.

Появляются официанты, неся подносы с латте – на пенках красуются узоры. На моем изображен листок. У Брук – дерево, хотя должны быть вилы.

– Извините меня, – говорит Дина, когда кофе разнесли всем. – Мне нужно в комнату для девочек.

Рид ловит мой взгляд, и мы оба закатываем глаза. Но я сразу жалею о моменте полного взаимопонимания, потому что на его губах появляется довольная полуулыбка.

На этот раз быстрее всех оказываемся мы с Истоном, проглотив кофе за рекордное время. Мы опускаем чашки и заговариваем одновременно.

– Я помогу официантам с тарелками…

– Я возьму поднос…

Секунду мы сверлим друг друга глазами, но обоюдное желание убраться подальше отсюда рождает очередной момент сближения.

– Мы с Эллой немного поможем, – заканчивает за нас обоих Истон, и я благодарно киваю ему.

Каллум тут же возражает.

– Официанты вполне способны…

Но мы с Истоном уже собираем первые попавшиеся блюдца и чашки.

Мы спешим к французским дверям, когда я слышу, как Рид сердито ворчит нам вслед.

– Великие умы мыслят одинаково, – шепчет мне Истон.

Я бросаю на него сердитый взгляд.

– Неужели мы опять друзья?

На его лице появляется виноватое выражение. Когда мы входим в кухню, он ставит блюдца в раковину, украдкой смотрит на официантов и понижает голос до шепота.

– Прости за то, что я сказал на вечеринке у Сав. Я был… пьян.

– Тебе не разрешается использовать эту причину как оправдание, – отвечаю я. – Ты всегда пьян, но никогда не говорил мне ничего подобного.

Его щеки краснеют.

– Прости. Я – козел.

– Угу.

– Прощаешь меня?

Он улыбается своей фирменной мальчишеской улыбкой, которая заставляет всех таять, но я не позволю ему так легко отделаться. То, что он сказал мне тем вечером, было очень грубо. И больно. Поэтому я качаю головой и выхожу из кухни.

– Элла. Да ладно тебе! Погоди. – Он догоняет меня в коридоре и хватает за руку. – Ты же знаешь, я вечно ляпаю всякие глупости, не подумав.

Мое лицо вспыхивает.

– Ты фактически объявил всем, кто был на вечеринке, что я шлюха, Истон.

Он стонет.

– Знаю. Я облажался, ладно? Ты же знаешь, что на самом деле я так не думаю. Я… – Он морщится. – Ты мне нравишься. Ты – моя младшая сестренка. Пожалуйста, не злись на меня.

Но я не успеваю ответить, потому что мое внимание привлекает еле слышный звук, похожий на стон. Или на вздох?

Я смотрю в конец коридора. В той части дома только три помещения: маленькая туалетная комната, кладовая и стенной шкаф.

– Ты слышал? – спрашиваю я Истона.

Он мрачно кивает.

Что-то подталкивает меня прокрасться по коридору. Я останавливаюсь перед кладовой, но оттуда не доносится ни звука. За дверью шкафа тоже тишина. Но вот за дверью уборной…

Услышав стон, мы с Истоном замираем на месте. Судя по всему, он принадлежит женщине. У меня холодеет кровь, потому что сейчас в особняке Ройалов шесть женщин, и местоположение пяти всем известно. Брук на террасе. Официантки на кухне. Я здесь.

А значит…

Я, округлив глаза, поворачиваюсь к Истону, меня вдруг начинает подташнивать.

Он, должно быть, тоже сложил два и два, потому что его рот слегка приоткрыт.

– Истон, – шиплю я, когда он тянется к дверной ручке.

Ист поднимает указательный палец к губам. Потом, к моему ужасу, поворачивает ручку и на пару сантиметров приоткрывает дверь.

Этих сантиметров вполне достаточно. Даже более чем. Мы успеваем разглядеть, кто внутри. Светловолосая голова Дины. Темноволосая Гидеона. Его руки впиваются в ее бедра. Ее тело выгибается дугой, прижимаясь к нему.

Истон беззвучно закрывает дверь и, спотыкаясь, пятится назад, как будто ему только что влепили пощечину.

Мы не произносим ни слова, пока не оказываемся на безопасном расстоянии от туалета.

– О боже, – в ужасе шепчу я. – Гидеон…

Истон закрывает мне рот рукой.

– Замолчи, – тихим голосом говорит он. – Мы ничего не видели, ясно?

Его рука дрожит. Строго взглянув на меня, Истон разворачивается на каблуках и исчезает в холле. Через несколько секунд хлопает входная дверь.

В полночь у меня звонит телефон. Я не сплю. Стоит закрыть глаза, как я снова вижу головы Гидеона и Дины и его руки на ее ягодицах. Эта картинка слишком похожа на ту, в которой я представляю Брук и Рида, и я спрашиваю себя, не потому ли Риду и пришла в голову эта идиотская идея.

Я протягиваю руку к тумбочке и беру телефон. На экране Вэл вытягивает губы, посылая мне воздушный поцелуй.

– Привет, подружка, что такое? – шепчу я в телефон.

В ответ тишина.

Я сажусь на кровати.

– Вэл!

Раздается судорожный вздох, затем всхлип, и потом я слышу:

– Элла, это я, Вэл.

– Знаю. Я прочитала твое имя на экране. Что случилось? Где ты? – Я уже соскочила с кровати и натягиваю легинсы, дожидаясь ее ответа.

– Бульвар Саут-Индастриал, рядом с каким-то складом. Там подпольная вечеринка.

– Что стряслось? Тебя нужно забрать оттуда?

– Да. Прости, что звоню тебе. – В ее голосе слышится отчаяние. – Я приехала сюда, потому что слышала, что Тэм в городе, но не смогла найти его, а тот, кто подвез меня, уехал. Тут паршиво.

Я вздыхаю, но не осуждаю ее. В конце концов, не я ли целовала Рида несколько дней назад? Мне так стыдно, что я даже не смогла признаться в этом своей лучшей подруге.

– Скоро буду, – обещаю я.

Она начинает говорить что-то, но замолкает.

– Что? – спрашиваю я, хватая с комода ключи.

– Просто… здесь может быть опасно. Лучше возьми с собой кого-нибудь.

Она имеет в виду Рида? Нет уж, спасибо. Я скорее отрежу себе ногу, чем попрошу его о помощи.

– Посмотрю, дома ли Истон.

– Хорошо. Буду ждать тебя.

Я обуваюсь, рывком открываю дверь и встаю как вкопанная, потому что напротив моей комнаты сидит, привалившись к стене, Рид. Дверь ударяется о стену, прежде чем я успеваю ее поймать, и резкий звук вырывает его из сна.

Сонные глаза разглядывают мою одежду, сумку и ключи.

– Куда это мы собрались? – спрашивает он, растягивая слова, уже полностью проснувшись.

– Хочу купить чего-нибудь перекусить.

Я сочиняю на ходу, не очень удачно, но придется теперь следовать этой линии.

– Истон дома? – беспечным тоном спрашиваю я. – Может, он тоже голоден.

Рид поднимается на ноги.

– Может. Но тебе придется позвонить ему, потому что я слышал, как он собирался поехать выпить с Уэйдом и парнями.

Проклятье!

– А почему ты не с ними? Почему караулишь у моей двери, как какой-то маньяк?

Он удивленно смотрит на меня.

– Разве не очевидно?

Я прикусываю язык, потому что, черт возьми, это очевидно, но главное – я боюсь, что, если снова открою рот, из меня посыплются новые вопросы. Например, как давно он так делает и зачем: из-за того, что боится, как бы я опять не убежала, или потому, что просто хочет быть как можно ближе ко мне? И еще больше я боюсь ответов.

Как бы то ни было, мне нужно забрать Вэл, поэтому я разворачиваюсь и иду вниз. Рид молча следует за мной.

Он безмолвной тенью проходит за мной через главный холл с его огромной люстрой, через столовую, которой никогда не пользуются, и в кухню, где когда-то я сидела у него на коленях и мечтала съесть на завтрак его самого, а не то, что приготовила Сандра.

– Возвращайся наверх, Рид. Ты мне не нужен.

– Чью тачку ты возьмешь?

Я резко останавливаюсь, и он чуть не наступает мне на пятки.

– Ой!

До меня доходит, что я не могу сесть за руль своей загаженной медом, блестками и муравьями машины. Она стоит в гараже, которым Каллум вроде бы не пользуется, потому что мне нужно время, чтобы найти, где ее почистят, а как объяснить весь этот бардак Каллуму, я пока не придумала.

Рид протягивает руку, забирает у меня бесполезные ключи от машины и убирает в карман.

– Пойдем, я отвезу тебя.

Предостережение Вэл не ехать одной взывает к моей совести, но я не хочу просить Рида о чем бы то ни было.

– А можно мне взять твою машину?

– Во-первых, это не просто машина, а внедорожник. Во-вторых, нет.

У меня нет времени спорить с ним. Я нужна Вэл. А мне, очевидно, нужен Рид. Но необязательно быть с ним милой, поэтому я сердито вздыхаю и топаю к прихожей, где хватаю с вешалки первую попавшуюся куртку. И только застегнув молнию, понимаю, что это куртка Рида. Отлично. Теперь я вдыхаю его запах.

– Ладно, но когда мы приедем на место, ты останешься сидеть в машине.

Он что-то бурчит в ответ, что может быть согласием, а может чем-то типа: «Я не стану спорить с тобой до тех пор, пока ты не окажешься в моей машине».

– Так куда едем? – спрашивает он, пока я пристегиваюсь. Я называю адрес, и в ответ он бросает на меня насмешливый взгляд. – Не знал, что в два часа ночи фастфуд у нас можно достать только на верфи.

– Слышала, что там самый вкусный в городе, – как ни в чем не бывало отвечаю я.

– Мы оба знаем, что ты собралась туда не за едой. Не хочешь рассказать мне, что происходит?

– Не особенно, если честно.

Я ожидаю, что Рид вот-вот скажет что-нибудь в духе «моя машина, мои правила», но он молчит. Его пальцы сжимают обтянутый кожей руль. Наверное, он представляет, что это моя шея и если он сожмет ее с достаточной силой, то я сдамся и скажу: «О боже, Рид, мне плевать, что ты переспал с подружкой своего отца и что она, возможно, залетела от тебя. Войди в мою спальню и забери мою девственность».

Конечно, если она все еще ему нужна. Да, он говорит, что хочет меня, но что это значит? Это вопрос гордости? Его самолюбие задето отказом девушки, и он преследует ее, чтобы восстановить свою репутацию?

Я больше не могу полагаться на свои внутренние ощущения. Ведь я доверяла Риду, даже когда он вел себя со мной как последний подонок. Мне определенно нельзя доверять ему сейчас, когда он весь такой из себя милый.

Мне следовало послушать его, когда он говорил держаться подальше, но я была одинокой, глупой и что-то в нем взывало ко мне. Я думала… не знаю, что я думала. Может, уровень гормонов зашкаливал и во всем виноваты они. А может, просто такая у меня судьба? Всю свою жизнь я наблюдала, как мама принимает одно неверное решение за другим, когда дело касается мужчин. Ничего удивительного в том, что я делаю то же самое.

Рид протягивает руку и сжимает мое колено.

– У тебя мозги закипят, если будешь так много думать.

От его прикосновения пульс ускоряется, и я отодвигаю колено, чтобы заставить Рида убрать руку. Он понимает намек, и его пальцы снова обхватывают руль, а я таращусь на панельную доску, пытаясь избавиться от нахлынувшего сожаления.

– Моя проблема не в том, что я много думаю, а в том, что, наоборот, думаю недостаточно, – бормочу я.

– У тебя нет никаких проблем, Элла. Ты надумываешь их. Ты такая, какая есть, и это чудесно.

От его комплимента по животу разливается тепло. Милый, тактичный Рид действует на меня куда сильнее и опаснее, чем Рид-козел. Сейчас я не могу иметь с ним дело. Я слишком устала, мой щит опущен.

– Не любезничай со мной. Это не ты.

К моему удивлению, Рид смеется. В этом смехе нет сердечности, в нем чувствуется горечь, но все-таки это смех.

– Я больше не знаю, кто я. Кажется, я сбился с пути. И мои братья – тоже.

У меня замирает сердце. О нет. Ранимый Рид еще опаснее. Я торопливо меняю тему.

– Поэтому с Истоном что-то не то?

– Если бы я знал, что с Истоном, я бы не ехал с тобой ночью, чтобы вытащить его из очередной передряги. Так что, если у тебя есть идеи, как вернуть его в колею, я весь внимание.