Тут появляется один из близнецов.

– У меня есть кое-что в машине. Погодите.

Еще несколько человек бросают нам свои куртки, и они накрывают не только девчонку, но и Эллу.

– Лорен, подойди, – командует Элла.

Лорен подбегает к ней и приседает на корточки. Элла осторожно передает ей беднягу, а потом поднимается на ноги и оглядывает собравшихся учеников.

– Кто это сделал? – рычит она. – Наверняка кто-то что-то видел. Кто это сделал?

Все молчат.

– Клянусь богом, если никто ничего не скажет сейчас же, я обвиню в этом вас всех!

– Я все выясню, Элла, – шепчет Уэйд. – Я могу узнать что угодно.

– Это Джордан, – говорю я. – За милю несет ею.

– Это была Джордан, – сдавленно говорит девчонка. – Она…

Но дальше мне не разобрать, настолько тихий у нее голос. Элла наклоняется к ней и внимательно слушает. Потом выпрямляется, и в ее глазах полыхает гнев.

В этот раз я обращаюсь к толпе.

– Джордан Каррингтон. Где она?

– В школе! – кричит кто-то.

– Я видел, как она шла к своему шкафчику, – доносится еще чей-то голос.

Элла не ждет ни секунды. Разворачивается на каблуках и рывком открывает дверь. Мы с Истоном следуем за ней по пятам, а близнецы остаются с Лорен.

Когда мы приближаемся к коридору, где расположены шкафчики учеников выпускного класса, Элла переходит на бег. Она тормозит, скользя по полу, когда в поле зрения появляется Джордан, которая хихикает с Пастелями и делает селфи перед рядами шкафчиков.

Элла подходит к Джордан, и та медленно опускает телефон.

– Что за спешка, принцесса? Не можешь пережить и секунды, если в тебя не сует член кто-то из Ройалов?

Элла не отвечает. Ее рука молниеносным движением взмывает вверх, она хватает Джордан за волосы и бьет с размаху о шкафчик. Телефон отлетает в сторону. Пастели пятятся назад. Из-за угла на вопль Джордан выруливает Гастонбург, но я оскаливаюсь на него, и он исчезает. Трус.

Элла не закончила. Она подносит свой локоть к носу Джордан. Хрясь! Кровь бьет струей.

Истон морщится.

– Черт, наверное, очень больно.

– И не сомневайся.

Джордан с криком и плачем вырывается из хватки Эллы. Судя по тому, как Элла отряхивает пальцы, не обошлось без потерь. С руки Эллы свисает несколько темных прядей волос. Да, это моя девочка!

Выставив когти, Джордан бросается вперед и царапает лицо Эллы. Истон уже готов броситься на помощь, но я оттаскиваю его назад.

– Она справится.

Мне тоже хочется помочь Элле, но я понимаю, что это ее бой. Если она возьмет верх над Джордан – нет, когда она это сделает, – никто в школе больше и пальцем Эллу не тронет. Никто не скажет ей ни одного плохого слова. Все станут бояться ее.

И я хочу, чтобы так и было. Ей это пригодится в следующем году, когда я уеду в университет.

Элла делает рывок вперед, и Джордан, попятившись, запинается и падает. Элла прыгает на нее и садится верхом. Хватает руки Джордан и прижимает к полу у нее над головой.

– Что она сделала? – спрашивает Элла. – Не так посмотрела на тебя? Надела не то? Что?

– Она просто существует, – выплевывает Джордан, пытаясь освободиться от хватки Эллы. – Слезь с меня, паршивая корова!

Элла поднимает на меня глаза.

– У тебя есть веревка?

На ее лице кровь, может быть, Джордан, а может быть, и ее собственная.

Она еще никогда не выглядела настолько сексуально.

– Нет. Возьми мою рубашку, – я снимаю рубашку и протягиваю Элле.

Она неуверенно смотрит то на кусок ткани, то на меня.

– Помочь? – мягко спрашиваю я.

Когда Элла кивает, я делаю из рубашки длинный жгут и связываю им запястья Джордан.

– Что ты делаешь? Прекрати! Это насилие! – кричит Джордан и дергается из стороны в сторону. – Уберите с меня эту тварь!

Одна из Пастелей делает шаг вперед. Я качаю головой, а Истон с угрожающим видом выдвигается им навстречу. Маленькая демонстрация сопротивления тут же сходит на нет.

Элла поднимается и проверяет узлы.

– Я знаю, как завязывать узлы. Вырос на яхте, – напоминаю я ей.

– Отпусти меня, дрянь! – кричит Джордан. – Мой папа сделает все, чтобы вас арестовали так быстро, что вы даже глазом моргнуть не успеете!

– Вот и хорошо. – Элла направляется к выходу, волоча за собой Джордан. – С нетерпением жду, как три сотни учеников будут давать показания о том, что мы увидели на улице сегодня утром.

– Тебе-то что за дело? Я оставила тебя в покое, как потребовал твой папик!

Джордан дергает за ткань, но Элла крепко ее держит.

– Ты высокомерная, избалованная богатенькая девочка, которая считает, что может улыбаться одной стороной рта, а из второй извергать яд. Кто сказал, что ты неприкасаемая? Сегодня тебе придется встретиться с плодами своей мерзости.

Элла решительно марширует к парадному входу, волоча Джордан за собой.

Мы следуем за ними.

– Поверить не могу, что вы позволяете ей это! – Джордан разворачивается к нам с Истоном, как будто мы могли бы спасти ее. – Она ничтожество. Мусор.

– Не разговаривай с ними, – приказывает ей Элла. – Для них тебя не существует.

Мой брат ухмыляется как дурачок и одними губами говорит мне:

– Я обожаю эту крошку.

Я тоже.

Элла-мстительница – это нечто потрясающее. Она будет сражаться не на жизнь, а на смерть, добиваясь того, чего хочет. Поэтому важно оставаться тем, кем она хочет. Иначе если она решит, что ты ничего не стоишь, то и оставит тебя позади.

Кое-кто из учителей высовывается из своих классных комнат, но при виде нас поспешно скрывается. Преподавательский состав знает, кто главный в этом зоопарке и что это точно не они. Уволили уже не одного учителя, и все потому, что кое-кому из учеников показалось, что их не так поняли.

– И что теперь? – ядовито спрашивает Джордан. – Покажешь всем, что ты сильнее меня? Подумаешь!

Когда мы подходим к парадному входу, я встаю рядом с одной створкой двери, а Истон – с другой. Мы распахиваем их, и резкий звук привлекает внимание толпы.

Элла вытаскивает Джордан и останавливается. Клейкая лента все еще свисает со стены, похожая на грязный флаг. Элла отрывает одну из полосок и заклеивает рот Джордан.

– Я устала от твоей болтовни.

Откровенный шок на лице Джордан вызывает у меня смех, но когда мой взгляд опускается на пострадавшую девчонку, которая все еще прижимается к Лорен, все веселье вмиг улетучивается.

Элла пихает Джордан к лестнице. Толпа дружно ахает.

Девчонка, которая была приклеена к стене, сидит под ворохом курток, Лорен обнимает ее, еще несколько учениц утешают. Близнецы, Уэйд, Хантер и еще половина футбольной команды околачиваются у ступеней, гадая, с кем им предстоит драться, с разочарованием видя, что цели пока нет.

Я понимаю их на все сто процентов, но, как уже сказал Истону, это шоу за Эллой, и любой, кто захочет помешать ей закончить его так, как она задумала, будет иметь дело со мной.

– Посмотри на нее! – Элла отпускает нашу самодельную веревку и снова хватает Джордан за волосы. Свободной рукой она отклеивает с ее рта ленту. – Скажи ей в лицо, чем она заслужила то, что ты с ней сделала. Объясни это нам всем.

– Я не стану тебе подчиняться, – отвечает Джордан, но в ее голосе не слышно прежней решимости.

– Скажи нам, почему мы не должны раздеть тебя и приклеить рядом с дверями, – рычит Элла. – Скажи нам.

– Она решила, что я флиртовала со Скоттом, – говорит пострадавшая девчонка сквозь слезы. – Но это неправда. Клянусь! Я споткнулась, он подхватил меня, я поблагодарила. Вот и все.

– Неужто? – Элла в недоумении поворачивается к Джордан. – Ты унизила бедную девочку, потому что решила, что она флиртовала с твоим недоделанным парнем?

Она яростно трясет Джордан.

– Это так?

Джордан пытается вырваться, но Элла не отпускает ее. Даже если начнется апокалипсис, она все равно не отпустит.

Элла разворачивается, заставляя Джордан встретиться лицом к лицу с остальными учениками. Руки Эллы трясутся от напряжения, и я вижу, что у нее почти не осталось сил. Тащить сопротивляющуюся Джордан по всему коридору уже было непросто, даже когда мы с Истоном замыкали процессию.

– Она не справится, – шепчет мне Истон.

– Справится.

Я выхожу вперед и встаю у Эллы за спиной. Она сможет опереться на меня, если будет нужно. Я здесь, чтобы поддержать ее. Рядом мои братья. Мы все у нее за спиной.

У Эллы дрожат руки. Она сжимает колени, чтобы не упасть, но голос звучит четко и твердо.

– Все вы так много имеете, но вместо того, чтобы ценить это, обращаетесь друг с другом как с ненужным барахлом. Ваши маленькие игры просто отвратительны! Ваше молчание противно! Вы все – жалкие, безвольные трусы. Наверное, никто никогда не говорил вам, что вы за ничтожества. И вы стали такими из-за ваших денег и даже не замечаете, насколько все это мерзко. Но это ужасно. Даже хуже, чем ужасно. Если я буду учиться в этой школе до выпуска, то это больше не будет продолжаться. Если придется, я доберусь до каждого из вас и приклею ваши задницы к стене школы.

– Ты и кто еще? – кричит из толпы какой-то придурок.

Мы с Истоном бросаемся вперед, но я отталкиваю брата.

– Сам разберусь.

Толпа расступается, и умник с громким голосом остается стоять один. Размахнувшись, я со всей силы бью ему в челюсть, и он камнем падает на землю. Черт, это было круто.

Потом я улыбаюсь толпе и спрашиваю:

– Кто следующий?

Все опускают головы в трусливом молчании, я отряхиваю руки и возвращаюсь к своей девушке и братьям. Уэйд бросает мне запасную рубашку, которую я тут же надеваю.

– Впечатляющий удар, – шепчет мне Элла.

– Спасибо. Я держал его для подходящего случая. – Я беру ее ушибленную руку в свою. – Семья, которая борется вместе, никогда не распадется.

– Это девиз Ройалов? Я думала, он звучит по-другому.

Адреналин ушел, и я чувствую, как дрожит ее тело. Я притягиваю Эллу к себе так близко, что касаюсь подбородком ее головы, и обнимаю ее.

– Может быть, до того, как ты приехала, но сейчас он звучит именно так.

– Не самый плохой девиз.

Элла косится по сторонам, на расходящуюся толпу, обрывки клейкой ленты на ступенях, капли крови на мраморе.

– Ну что, получается, это наше первое свидание?

– Еще чего! Наше первое свидание было… – Я умолкаю. Каким было наше первое свидание?

– Ты никогда не приглашал меня на свидание, глупенький.

Элла шлепает меня – вернее, пытается. Это больше похоже на клевок птички, потому что сейчас в ее руках столько же крепости, сколько в желе.

– А ты права.

– Ладно, не парься. Я ни разу не была на свидании. А люди вообще еще ходят на них?

Я широко улыбаюсь, потому что наконец могу хоть что-то для нее сделать.

– О, детка, тебе еще многое предстоит узнать.

* * *

Вскоре новости об утреннем инциденте доходят до директора. Стоит мне усесться на стул после звонка на первый урок, как преподаватель сообщает, что меня ждут в кабинете Берингера. Когда я прихожу туда, выясняется, что Эллу и Джордан тоже вызвали с уроков и позвонили нашим родителям. Дело дрянь. Это может плохо кончиться.

Кабинет заполняется. Мы с Эллой сидим рядом, позади нас отец. Джордан с каменным лицом сидит рядом со мной, и я физически ощущаю исходящую от нее смесь страха и ярости.

Жертва Джордан, девятиклассница Роуз Эллин, сидит как можно дальше от нас, у противоположной стены. Ее мать не переставая жалуется, что пропускает очень важную встречу.

Наконец входит Берингер и с грохотом закрывает за собой дверь. От резкого звука Элла подпрыгивает на месте, и мы с папой протягиваем руки, чтобы успокоить ее. Он кладет свою на ее плечо, а я – на ее колено. Наши взгляды встречаются, и на этот раз отец смотрит на меня с одобрением. Что бы ни решил Берингер, для папы его решение не будет иметь никакого значения. Для него главное – что я заступился за семью, что я не эгоистичный подонок, каким бываю почти всегда.

Берингер откашливается, и все мы поворачиваемся к нему. В своем костюме за тысячу долларов он вполне бы сошел за члена совета директоров папиной компании. От нечего делать я начинаю размышлять, был ли этот сшитый на заказ костюм справлен на деньги, которые заплатил Берингеру отец после того, как я отделал Дэниела, и что он купит на взятки, которые лягут ему в карман после сегодняшней встречи.

– Насилие – это не ответ, – начинает он. – Цивилизованное общество решает проблемы в живых дискуссиях, а не драками на кулаках.

– А я слышал, что вооруженное общество – это общество взаимной вежливости[10], – сухим тоном вставляет папа.

Элла прикрывает рот рукой, чтобы сдержать смех.

Берингер сердито смотрит на нас.

– Теперь я понимаю, почему Ройалам так сложно найти общий язык со своими одноклассниками.