Эрин Уатт - Сломленный принц

То, как она приехала в наш дом, такая сексуальная, что глаз не оторвать.

То, как она заявилась на вечеринку у Джордан, разодетая, как на прием к королеве, и мне так хотелось сорвать с нее одежду и наклонить над балюстрадой.

То, как она танцевала. Черт, как же она танцевала!

Я вскакиваю на ноги и иду в душевую. Злой, охваченный вожделением, я выворачиваю барашек на кране с холодной водой и встаю под ледяные струи.

Но это не помогает.

Желание не ослабевает. Черт, есть ли смысл сопротивляться ему?

Я беру свой член в руку и закрываю глаза, представляя, что нахожусь в доме Джордан Каррингтон и наблюдаю за движениями Эллы. Какое у нее соблазнительное тело: длинные ноги, тонкая талия и идеальная грудь. Дребезжащая музыка из телевизора превращается в чувственную мелодию, которая отзывается в покачивании ее бедер и изящных движениях рук.

Я еще сильнее сжимаю в руке свой член. Картинка меняется, и вместо дома Каррингтонов мы оказываемся в ее комнате. Я помню ее вкус. Какая она сладкая. Как ее рот открылся идеальной, соблазнительной буквой «О», когда она кончила первый раз.

И я не выдерживаю. Внизу спину покалывает от напряжения, и я представляю ее под собой, выгоревшие на солнце волосы разметались на моей коже, глаза смотрят на меня с ненасытным желанием.

Когда тело расслабляется, ненависть к самому себе возвращается с новой силой. Я таращусь на свою руку, сжимающую член. Если можно пасть еще ниже, то я уже на полпути туда.

Оргазм оставляет после себя лишь опустошение. Я включаю горячую воду, моюсь, но не чувствую себя чистым.

Надеюсь, что тот, с кем мне предстоит сегодня драться, будет огромным заносчивым засранцем и заставит меня купаться в боли – то, что должна была бы сделать Элла, но не сделала, потому что ее здесь нет.

Мы с Истоном пропускаем вечеринку после игры и мчимся домой, чтобы убить час перед боем. Когда я съезжу кому-нибудь по морде в доках, самоконтроль частично вернется ко мне и в голове немного прояснится.

– Мне нужно позвонить Клэр, – бурчит Истон, когда мы входим в дом. – Хочу узнать, сможет ли она приехать позже.

– Клэр? – я морщу лоб. – Не знал, что ты еще трахаешь ее.

– А я не знал, что ты трахал Брук. Поэтому мы с тобой квиты.

Он поднимает телефон к уху и оставляет меня в одиночестве.

Мне обидно. Ист почти не общается со мной с тех пор, как Элла уехала.

Поднявшись на второй этаж, я вижу, что дверь в мою комнату слегка приоткрыта, и на меня наступает тошнотворное ощущение дежавю. Как будто меня вдруг вернули в тот вечер понедельника, когда я обнаружил в своей кровати Брук.

Клянусь богом, если сука снова начнет играть со мной в свои игры, я за себя не ручаюсь.

Но я вижу Гидеона. Развалившись на моей кровати, он водит пальцем по экрану телефона. Когда я вхожу, меня встречает его затуманенный взгляд.

– Не знал, что ты приедешь на выходные, – беспечным тоном говорю я.

Во вторник я отправил ему сообщение, дав знать, что Элла пропала, но всю неделю, когда он звонил мне, я скидывал звонок. У меня не было настроения выслушивать, как Гид играет на моей совести.

– Но был бы рад, если бы я не приехал, да?

– Не понимаю, о чем ты.

Стараясь не встречаться с ним взглядом, я снимаю с себя футболку и надеваю майку.

– Чушь собачья! Ты избегаешь разговора с тех пор, как Элла уехала из города. – Гидеон встает с кровати и подходит ко мне. – Но больше тебе не сбежать, братишка.

– Слушай, нечего делать из мухи слона, ладно? Мы с Эллой… были вместе. Ну и что с того?

– Если в этом нет ничего такого, тогда почему ты скрывал это от меня? Почему мне пришлось узнавать обо всем от Иста? И о чем, черт побери, ты думал, когда закрутил с ней? Хватит впутывать всех в наши заморочки…

– Твои заморочки, – обрываю я его, но уже жалею о сказанном, потому что Гид вздрагивает, как от удара.

– Ты прав, – бормочет он. – Мои заморочки. Наверное, было глупо считать, что мой брат поддержит меня.

– Я поддерживаю тебя. И ты это знаешь. Но Элла тут совершенно ни при чем. – От ощущения беспомощности сжимается горло. – Наши отношения…

Гидеон перебивает меня хриплым смешком.

– Ваши отношения? А ты – счастливчик. Должно быть, это мило. Когда-то у меня тоже такое было.

Я проглатываю резкий ответ. Понимаю, он сейчас в отчаянии, но в том нет ни капли моей вины. Он сделал все сам.

– А знаешь, что у меня есть сейчас? Абсолютно ничего. – Гидеон меряет шагами комнату и, кажется, готов вырвать все свои волосы.

– Мне жаль. – Совершенно неуместный ответ, но больше ничего не приходит на ум.

– Правильно. И держись подальше от Эллы. Она – хорошая девушка, а ты только навредишь ей.

Правдивость его слов прожигает сильнее, чем его осуждающий взгляд. Горло стискивает чувство вины.

– Может, и так, – охрипшим голосом отвечаю я, – но я не могу отпустить ее.

– Не можешь? Вернее, не хочешь. – Лицо Гидеона становится красным. – Забудь Эллу.

Это невозможно.

– Какой ты эгоистичный ублюдок, – шипит мой брат, когда видит в моих глазах отказ.

– Гид…

– У меня тоже была своя Элла. У меня была девушка, с которой я хотел прожить всю жизнь, но я разбил ей сердце. Сейчас она обижена на весь мир и не может мыслить здраво. Ты хочешь, чтобы то же самое произошло и с Эллой? Хочешь стать таким же, как наш отец? Довести человека до самоубийства, потому что она будет вне себя от страданий?

– Хм.

Мы оба разворачиваемся и видим в дверном проеме Истона. Настороженный взгляд его голубых глаз перемещается с меня на Гида.

– Даже не буду спрашивать, не помешал ли вам я, – говорит он. – Потому что это очевидно. Но извиняться тоже не буду.

Гидеон стискивает челюсти.

– Дай нам минуту, Ист. Это тебя не касается.

Щеки нашего младшего брата вспыхивают. Он входит в комнату и закрывает дверь.

– Ни за что. Вам меня больше не выгнать. – Ист тычет пальцем в грудь Гидеона. – Мне до смерти надоели ваши секреты и перешептывания. Дай мне угадать, Гид. Ты знал, что Рид трахал Брук.

Гид пожимает плечами.

Ожесточенный взгляд Иста останавливается на мне.

– Что, я не так много значу, чтобы быть в теме?

От досады я стискиваю зубы.

– Это была просто глупая ошибка, ясно? И с каких пор тебя стали интересовать телки, с которыми я трахаюсь? Хочешь заменить мой член, да?

За это мне прилетает кулаком в солнечное сплетение.

Я, спотыкаясь, делаю несколько шагов назад и ударяюсь плечом об угол комода. Но сдачи не даю. У Иста чуть ли не пена выступает на губах от бешенства. Я еще ни разу не видел его таким злым. Последний раз он бил меня, когда мы были детьми. Спорили из-за видеоигры, наверное.

– Может, мне стоит позвонить Брук? – продолжает кипятиться Истон. – Как думаете? Ведь, похоже, секс с папиной подружкой – это что-то типа условия для получения ВИП-пропуска в ваш круг особо приближенных. Если я спущу перед ней штаны, то у вас не будет другого варианта, кроме как держать меня в курсе всего происходящего, верно?

В ответ Гид только молчит.

Я тоже ничего не говорю. Какой смысл, когда Ист в таком расположении духа.

Проводя обеими руками по волосам, он рычит от досады.

– А знаете что? Да пошли вы оба! Катитесь к чертям вместе со своими секретами! Только потом не ползите ко мне, когда вам нужно будет прикрыть спину.

Он вылетает из комнаты и хлопает дверью так, что дрожат стены. Мы продолжаем стоять в оглушающей тишине. У Гида изнеможенный вид. Я тоже как выжатый лимон. Мне нужно подраться. Нужно выплеснуть агрессию, чтобы не обидеть никого, кто находится под этой крышей.

На следующее утро я еле-еле поднимаю себя с кровати, все тело протестует против даже самых простых движений. Честно говоря, вчера вечером я был не в лучшей форме. Да, меня вела слепая ярость, но вот стойкости было недостаточно. Я получил несколько ударов, от которых сейчас морщусь.

Синяк на ребрах слева стал фиолетово-зеленым. Я роюсь в вещах, чтобы достать футболку посвободнее и скрыть место ушиба, а потом надеваю спортивные штаны.

Спустившись на кухню, первым делом я вижу примостившуюся на коленях у отца Брук. Еще только половина десятого, но папина рука уже сжимает стакан скотча, который опять наполнен до краев. Наверное, если бы я был с Брук, то тоже бы пил двадцать четыре часа в сутки, но, черт, почему он не видит ее настоящую?

– Есть новости от детектива? – спрашиваю я у отца.

Он коротко качает головой.

– Пока ничего.

– Меня прямо наизнанку выворачивает, – стонет Брук. – Бедная девчушка, совсем одна.

Она касается папиной щеки.

– Дорогой, тебе следует серьезно поговорить с Истоном о его любви к азартным играм. Ты только представь, каким страшным, должно быть, был тот букмекер, раз так сильно напугал Эллу.

Брук поднимает глаза над папиной головой, встречается со мной взглядом и подмигивает.

Гребаный кошмар, вот что это такое. Я пытаюсь отвлечь себя завтраком. Сандра пришла рано, и в духовке нас ждет стопка гренок и стопка бекона. Я накладываю себе полную тарелку и встаю, прислонившись к столешнице, не желая садиться за стол, где милуются папа и его дьяволица.

Папа замечает это и пересаживает Брук на стоящий рядом стул.

– Садись, Рид. Мы ведь не животные.

Я бросаю на него злобный взгляд.

– Используешь мамины слова против меня? Как подло, – бормочу я и сразу жалею об этом, потому что папа обиженно поджимает губы.

Брук тоже не выглядит особо счастливой, но лишь потому, что ей нравится притворяться, будто Марии Ройал никогда не существовало.

– Гренки еще остались? – голос Себастиана заставляет Брук промолчать.

– Да, давай положу тебе, – предлагаю я. – Сойер спускается?

– Еще нет. Висит на телефоне.

На губах Себа танцует ухмылка. Думаю, Сойер пишет непристойные сообщения Лорен, подружке близнецов.

И мне вдруг вспоминаются подначивания Дэниела.

– Поосторожнее, ладно? – шепчу я Себу, протягивая ему тарелку.

Он хмурится.

– А тебе какое дело?

– По школе ходят слухи. Я не хочу, чтобы кто-нибудь прибежал к папе с этими сплетнями и вас отправили в интернат.

– А ты у нас такой хороший, что не впутываешься в неприятности? – язвительно усмехается Себ.

Я замечаю, что Брук с большим интересом следит за нами, поэтому поворачиваюсь к ней спиной и понижаю голос.

– Слушай, я забочусь о вас и не хочу, чтобы что-нибудь случилось, но ваши маленькие игры никого не одурачат.

– Не суйся не в свое дело. Мы хотя бы не отказываемся от своей девушки и не заставляем ее сбежать. – Наверное, шок от его слов отражается на моем лице, потому что Себ усмехается. – Да, мы знаем, что это твоя вина, а не Истона. Не настолько мы глупые. И о ней мы тоже знаем, – он кивает головой в сторону Брук. – Держи свое идиотское мнение при себе. Ты ничем не лучше нас.

Себ хватает тарелку и уходит из кухни.

– И что это было? – спрашивает отец.

– Мальчишки всегда такие мальчишки, – щебечет Брук.

На ее губах играет неподдельная улыбка. Она получает наслаждение от наших ссор. Она хочет, чтобы мы ссорились.

Я проглатываю еще гренки, хотя в животе такое ощущение, как будто его нашпиговали свинцом. Не знаю, сможет ли наша семья когда-нибудь оправиться после маминой смерти. Меня всегда будет преследовать эта картина: ее тело, распластанное на кровати, безжизненное лицо, холодные остекленевшие глаза. И только когда Элла рядом, шум в голове затихает.

Теперь же наш мир разваливается на части.

* * *

В доме тихо. Я больше не видел ни Себа, ни Сойера. Не хочу даже думать, где сейчас может быть Гидеон. Ну а Ист избегает меня – он не ответил ни на одно мое сообщение, не перезвонил ни разу.

По-моему, он не будет разговаривать со мной до тех пор, пока не вернется Элла.

Около девяти приходит сообщение от Уэйда – в доме Дикона Миллса намечается вечеринка. Но у меня нет никакого желания напиваться, да и вообще находиться рядом с алкоголем, и я отказываюсь от приглашения. Но следом отправляю еще одно сообщение.

Дай знать, если Истон появится там. Не знаю, где он.

В одиннадцать Уэйд отвечает.

Твой брат здесь. В стельку пьяный.

Паршиво.

Я обуваю кроссовки и набрасываю на себя рубашку с длинными рукавами. Осень в самом разгаре, и на побережье стало прохладно. Я задумываюсь, как там сейчас Элла. Тепло ли ей. Хорошо ли она спит. Есть ли у нее еда. В безопасности ли она.

Когда я подъезжаю к дому Миллса, там полно народа. Такое ощущение, что зажигает весь наш выпускной класс. После пятнадцати минут безуспешных поисков Истона я сдаюсь и отправляю Уэйду, которого тоже нигде не видно, новое сообщение.