Александр Зайцев - Слово и Чистота: Проекция

– А-а-а!!

Все верно, шпага не успевала, но у меня два меча, и его чхандо на полной скорости встречается с «Чистотой», зажатой в моей левой ладони. Вакидзаси Изао носит именно такое имя, воплощение юношеских пониманий о том, что правильно, а что нет, что хорошо, а что плохо, незапятнанный максимализм – вот, что такое «Чистота». Именно этот клинок толкал меня вперед на защиту докеров и жег левую ладонь. Из-за него я сорокалетний в душе, много повидавший в жизни циник, могу вляпаться в истории, больше подходящие прыщавой малолетке. Потому как, если мои действия идут наперекор с установками «Чистоты», моя связь с осколком души Изао слабеет. Это приводит к понижению энергии и может зайти так далеко, что осколок будет не помогать, а отторгать мой дух, и этот процесс способен закончится самым плачевным образом. В отличии от «Слова», которое теоретически способно изменить свои свойства со временем, «Чистота» – белоснежный клинок, застывший в своей форме навсегда, ведь породившее его сознание уже не существует. Застывший в своей форме максимализм, неразрушимый.

Крик «демона» и его боль вызваны тем, что лезвие «Чистоты» попало в проржавевшую область его клинка и оставило на нем глубокую, почти в сантиметр, зарубку. Проходи бой в реальном мире, я бы ни за что не парировал силовым блоком столь тяжелое оружие таким малым клинком как вакидзаси, но здесь иные правила, «Чистота» неизменна и неразрушима, пока существует осколок Изао, поэтому я без страха подставил её под гигантский корейский двуруч.

Столкновение мечей в воздухе и инерция удара «демона» кинула меня вниз. Оказавшись на полу ангара, я прикинул свои шансы. Братья передвигаются быстрее, чем я, из-за навыка скольжения, но их реакция не превосходит мою. На земле у них преимущество, я же лучше знаю обстановку и могу передвигаться по этой свалке с закрытыми глазами. Значит то, что я принял бой на балках, где ограниченное пространство для движения, а также там находится множество проводов, веревок и канатов, свисающих с потолка, было правильным решением. К тому же эти юноши откровенно плохо обращаются с оружием, видимо, учиться этому начали совсем недавно, скорее всего после того, как обрели способности Рыцарей Излома. Впрочем, тут нечему удивляться, зачем молодежи в современном мире умение владеть клинком? Необходимости в этом нет ни малейшей. Как и в моем мире, здесь фехтование давно перешло из прикладных навыков в раздел хобби для любителей. Очень редких любителей, ведь на сотню занимающихся боксом едва найдется один, кто ходит в секцию фехтования.

Братья, напавшие на меня, скорее всего занимались тхэквондо, а не кендо. Впрочем, и кендо им бы мало помогло в данной ситуации, потому как меня два десятка лет учил серебряный призер олимпийских игр по шпаге, правда, в командном зачете, но тем не менее! Да, учила меня жена не спортивной шпаге, а театральной дестрезе, подвиду испанской школы фехтования, ориентированной не на функциональность, а на зрелищность. Но, тем не менее, даже в с приставкой «театральная» дестреза или танец меча все же одна из самых совершенных школ владения клинком, придуманных на Земле. Любая восточная техника боя, будь то разрекламированное кендо или китайский Путь меча, и в подметки не годятся испанской школе. Моя жена, когда открывала свою секцию «театрального фехтования» при патронаже Большого Театра, пригласила на открытие японских и китайских мастеров. Как она гоняла здоровых опытных мужиков с различными черными поясами и заоблачными данами по залу, до сих пор стоит у меня перед глазами. Вика тогда провела двенадцать поединков и не проиграла ни в одном, да что не проиграла, ни один из «мастеров» её ни разу даже не достал своим оружием. Фееричное было выступление. Разумеется, я не она, мне даже через столько лет занятий до её уровня, как пешком до Луны. Но я и не увалень с улицы, то, что началось с желания понравиться любимой женщине, переросло в настоящую страсть к шпаге. Полтора десятка лет тренировок не прошли даром, и наша пара в две тысячи седьмом взяла бронзу в Барселоне на проходящем раз в четыре года международном фестивале театральной дестрезы. Бронзу среди трех тысяч пар, заявленных на турнир! И пусть я был скорее ведомым, но все равно мой вклад в ту медаль не так и мал.

Если бы этот бой проходил в зале на ровной поверхности против обычных людей, то он давно был бы завершен, эта пара не продержалась бы и десяти секунд! Но их скорость и то, что поединок проходит практически в трех измерениях, приводит к тому, что я вынужден защищаться и думать о спасении своей шкуры больше, чем о нападении. К тому же братья явно более опытны как рейги, видно, что Излом для них привычен и естественен, как и все способности, им дарованные.

Многие считают, что чем длиннее оружие, тем большее преимущество оно дает в поединке. Теоретически это верно, но только до определенного предела. Предел этот индивидуален для каждого человека, и максимальная длина клинка во всех европейских школах равна длине руки фехтовальщика, все, что превышает этот размер, уже идет в минус, так как снижает маневренность оружия. Именно поэтому моя реплика Колады Эль Сид была не точной копией древней шпаги, а подогнанной под мою руку, то есть чуть более тонкой и на ладонь длиннее оригинала. Чхандо же – это разновидность тяжелого меча, он предназначен не для поединков, а для боя на полях сражений, был хорош в рубке против всех или в доспешном строю, но против шпаги – это очень неудобное оружие.

Как только я вновь запрыгнул на потолочную балку, «дракон» выставил свой меч вперед, стараясь воспользоваться длиной своего оружия и держать меня на расстоянии, пока его брат не атакует меня сзади. Разумная техника с его стороны, возможно, она бы и сработала, все же балка очень узкая, а делать обходы, опираясь на воздух, я не умею. Только то, что сработало бы, будь у меня в руках только «Слово», спасовало против двойной атаки. «Чистота» соприкоснулась с клинком чхандо, легкое вращение кистью, и будто черная мамба синяя сталь шпаги атакует в открывшуюся брешь, нанося колющий в кисть врага. На этом бой был бы закончен, не будь мой противник проекцией, но справиться с рейгом далеко не так просто. Я успеваю провести еще одну атаку, в этот раз уже шпага отклоняет корейский меч, а вакидзаси наносит удар в правое предплечье. Энергия «дракона» просаживается на четверть, и он, поняв, наконец, что этот бой – далеко не прогулка, резким прыжком сбегает от меня. Преследовать почти побежденного я не успеваю, так как вынужден парировать атаки «демона». Удары старшего из братьев бессистемны, но быстры и полны ярости. Мне требуется около пяти секунд, чтобы разобраться в его ритме и не подставиться ненароком под нелогичную, но смертоносную атаку. «Демон» не думает об обороне, вложив все силы в нападение. Его легко можно достать, но при таком шквале ударов есть вероятность того, что по инерции его тяжелый меч достанет меня даже в случае успеха моего выпада. Это не спорт, где кто первый нанес укол, даже если разница в касаниях всего доля секунды, тот и выиграл, подобный размен сейчас может отправить меня в нокаут. Да, так же свалится и «демон», но их двое, и я не могу позволить себе этого обмена ударами.

Мне не хватает буквально секунды, чтобы провести решающую атаку, я уже поймал ритм старшего корейца и вижу свободные для атаки такты. Но опять не успеваю, совсем чуть-чуть не успеваю, потому как на другой край балки вновь запрыгивает «дракон» и атакует меня сзади. В любой иной ситуации правильным выходом из-под подобной двусторонней атаки было бы разорвать дистанцию, но мне наоборот выгодно, что они ограничены в своих передвижениях только шириной потолочной балки и не могут получить преимущества от скольжения.

Бешеные и яростные атаки обрушиваются на меня с двух сторон. Чхандо в руках врагов жаждут достать меня, и раз за разом их жажда остается не удовлетворенной, разбиваясь то о синю сталь «Слова», то о белоснежный клинок «Чистоты».

Впервые в этом мире я улыбаюсь.

Искренне.

Как тогда, когда наконец-то почувствовал ритм этого опасного танца – дестрезы.

Раз, два, три, четыре.

Вражеские клинки воют в беспомощности.

Четыре, один, два, три.

Блок, отклонение, кистевое вращение, укол.

Это подобно сальсе.

Два, четыре, четыре, три.

Ускорение ритма.

И тройка в этой музыке звучит все чаще.

Мне жалко этих мальчишек, они уже проиграли, хотя даже еще не подозревают об этом. Им несказанно повезло, что, невзирая на то, что они на моих глазах убили ни в чем неповинных людей, я их убивать не собираюсь. В неповинные я, разумеется, записал только докеров, на Матео скорее всего столько крови и грязи, что он точно заслужил свою участь. Мои атаки аккуратны, чтобы не дай Случай, не ударить настолько сильно, что кто-то из них потеряет всю энергию и вывалится в физический мир, навернувшись в беспамятстве с высоты двадцати пяти метров вниз. Подвожу их к истощению планомерно, я веду этот танец и только мне решать, когда он будет завершен. Когда их энергия окажется в критической зоне, и они не смогут пользоваться скольжением, я переведу бой вниз и аккуратно их вырублю.

Забыл… Расслабился и забыл, что имею дело не с опытными бойцами, а с юнцами, недавно взявшими в руки меч. Забыл и просчитался. Сообразив, что проигрывает, «демон» полностью раскрылся и попытался снести мне голову. Вложив в свой выпад всю свою скорость и злость, он не думал о защите, и остановить я его смог только одним способом, острием «Слова» в переносицу.

С тихим хлопком проекция «демона» растаяла, и его тело тут же появилось в физическом мире. Появилось и, завалившись в беспамятстве на спину, полетело с потолочной балки вниз, прямо на груду металлолома под нами. Я не хотел, это получилось инстинктивно! Мне нужно было не бить в ответ, а просто прыгнуть вниз или к потолку, но мой опыт в Изломе еще мал, чтобы побороть наработанные навыки, и я нанес этот удар. В зале, на тренировке, этот выпад приняла бы защитная маска, и инцидент не закончился бы даже синяком. Но здесь и сейчас…

Мои клинки опустились, также замер, подобно изваянию, и «дракон». Мы молча смотрели, как беззвучно юношеское тело летит вниз, как его пробивают насквозь прутья торчащей арматуры, как кровь брызжет во все стороны.

Я… не… хотел…

– А-а-а-а!!!

Брат погибшего пришел в себя первым. С гортанным почти нечеловеческим воплем он занес свой меч и кинулся на меня. В каком бы шоке я не находился, но пропустить столь нелепую атаку просто не мог. Клинок «Чистоты» лег на гарду «Слова», и чхандо со всей своей силой и мощью влетел на силовой блок белого клинка. Влетел и сломался, прямо по линии ржавчины. Сломался и…

Второе тело падает вниз, оно не чувствует, как ломаются от падения кости, как металл разрывает плоть, оно уже мертвое. Погибло в то мгновение, как был сломан меч.

- ...лять!!! Два дебила! – Срывается с моих уст.

Выругавшись, я посмотрел вниз. Черт! Идиотизм! Такие молодые, им еще жить и жить, но «дело» у них было… Уверен, эти братья – юные мстители, насмотрелся я на таких в Сирии. Понимания жизни ноль, но твердо знают, что только они могут восстановить «справедливость» в их понимании. Ни свои жизни не ценят, ни чужие, тем более. Виноватым в гибели юношей я себя не чувствовал. Точнее, моя вина была не большей, чем год назад, когда я не успел довезти раненого после минометного обстрела итальянского корреспондента в госпиталь. То есть повернись ситуация чуть иначе, все сложилось бы намного лучше, но… Не сложилось. Да и тепло, разливающееся приятными волнами по левой ладони, – явный намек на то, что «Чистоте» пришлась по нраву гибель двух молодых убийц. Из пяти трупов в ангаре единственными, кого мне было жаль, это двух докеров. Н-да, не повезло мужикам, зашли на опохмел, называется.

Да и сейчас не время посыпать голову пеплом, нужно срочно решать, что делать? Самое простое – свалить как можно быстрее. Самое глупое – выйти из Излома и попытаться обойти ловушки Матео, чтобы узнать, что нужно было корейцам в ангаре. Второй вариант я отмел почти сразу. Будь я лет на десять или пятнадцать моложе, то плюнув на риск, полез бы в трактор, так как уверен, корейцы пришли за чем-то важным, только я уже вырос из того возраста, когда простое любопытство перевешивает смертельный риск. Первый вариант мне тоже не нравился, потому как оставлять тела валяться вот так, было в этом что-то неправильное. Кто знает, может в ангар несколько дней никто не заглянет, крысы, коих полно в порту, пожрут трупы… Плохо это, какими бы не были эти люди при жизни, подобного я им не желаю.

Спрыгнув вниз, бегло оглядел тела, затем вышел из Излома и вытащил торчащий из кармана Матео мобильник-раскладушку. В этом мире пока не пришли к идее смартфонов и планшетов, мобильный перевертыша был одной из топовых моделей на рынке, что меня совсем не удивило, он мог себе это позволить. Разумеется, телефон был запаролен, но доступ к вызову экстренных служб возможен и без ввода пароля. Был вариант воспользоваться таксофоном, но тогда надо было бы выходить из Излома на людях или светить свой байкерский наряд вблизи места преступления. Еще можно было бы поискать на других телах менее заметные и дорогие мобильники, но для этого пришлось бы их обыскивать и переворачивать. А то, что тела кто-то двигал, без труда определит любой судмедэксперт, поэтому мой выбор и остановился на телефоне перевертыша, тот был на виду. Набрав номер службы спасения, я дождался ответа оператора и быстро пробубнил адрес ангара и рассказал о якобы услышанных мной криках и шуме борьбы. Так как я изменил голос и говорил через опущенное забрало мотошлема, то не переживал по поводу того, что меня кто-то сможет идентифицировать по голосовому «отпечатку».