Несмотря на то, что года в этом и моем мире были одни и те же, из-за большей раздробленности государств, из-за во многом сохраненной клановой системы общества, технический прогресс здесь отставал. Немного, в разных областях по-разному, в среднем лет на пятнадцать-двадцать. Общее развитие я бы определил, как середина девяностых двадцатого века, если сравнивать с моим прошлым. Были области, в которых разрыв был почти незаметен, например, всемирная Сеть по своему функционалу мало уступала знакомому мне интернету. Проигрывая тому только по пропускной способности и по доступной конечному пользователю скорости передачи данных. А было и наоборот, и самым ярким примером являлся космос – здесь не высаживались еще на Луне, обитаемые орбитальные станции никто не запускал, телескопы типа Хаббл не изучали вселенную, системы аналогичной GPS или ГЛОНАССу не существовало даже в проекте. Хотя спутники связи здесь запускались в немалых количествах. Поэтому моя уверенность в том, что никто не вычислит меня по голосу, имела вполне объективные причины.

Телефон Матео наверняка был серой трубкой, то есть не зарегистрированной на кого-то конкретно, при его роде деятельности это можно было утверждать практически стопроцентно. Завершив звонок, вытащил симку и разломал мобильный на части, после чего раскидал его обломки по ангару. Сделал я это для того, чтобы кто-то случайно не узнал телефон перевертыша и не смог связать его с вызовом экстренных служб, потому как в таком случае даже самому тупому полицейскому стало бы интересно: кто же звонил с телефона трупа? Да, я в перчатках, меня никто не видел, но подобная страховка показалась мне вполне разумной. Завершив раскидываться деталями, тут же скользнул в Излом и давно проверенным обходным путем, далеким от любых, даже случайных глаз, направился к дому. За то, что обломки телефона кто-то найдет, я не переживал, чтобы перетрясти ангар, нужно согнать туда всех криминалистов города и дать им год времени. Да и не будет никто и ничего искать. Опытный следователь сразу определит: трое убиты рейгом и двое других, скорее всего, тоже, а искать улики против «призрака», кто будет заниматься подобной мутью?

Выбранный путь к дому был прост и безопасен: напрямую до побережья, а там в канализацию и дальше уже по ней. Ничего сложного, грязь-то к проекции не липнет, да и запахи не так и волнуют, когда ты можешь вообще не дышать. Возможно я параноик и перестраховываюсь, но сегодняшняя встреча только уверила меня в том, что в жизни случаются просто невероятные совпадения.

Почему невероятные? Да потому, что на двадцати пяти миллионную агломерацию Вилфлееса зарегистрировано всего три десятка рейгов, а общее число Рыцарей Излома по косвенным данным не превышает полусотни. И вот какова вероятность случайной встречи сразу трех рейгов в столь нелюдном месте, как заброшенный ангар в дальнем углу морского порта? Вот-вот, мизерная.

Пробираясь по канализации к дому, прокручивал в голове произошедшее. Спасти докеров и перевертыша я не мог никак, при всем желании не успел бы. А вот братья могли вполне избежать гибели, будь я внимательнее и не расслабься в конце боя, уверившись в своей победе. Но я не считаю себя их убийцей, оба скорее самоубились о меня… Дурни, одно слово, зачем вообще полезли на незнакомого рейга? Ну увидел кто-то вас, так поговори сперва, может все решиться и без боя! Но нет, надо выхватывать мечи и попытаться убить свидетеля. Дегенераты малолетние.

Вот будь на моем месте кто-то другой, такой же вселенец из моего мира, но без моего опыта? Они бы его убили без тени сомнения. Да и я, не встреть в своей жизни Вику и попади сюда, так же валялся бы сейчас мертвым в этом ангаре рядом с докерами и Матео.

Вика… Любое воспоминание о ней, как грубым наждаком по сердцу. Помню, как только понял, что вновь живой, сперва радовался, а потом подумал, что больше никогда её не увижу, и такая тоска накатила, что хоть в петлю лезь. Уже месяц прошел с того момента, должен, вроде, свыкнуться с мыслью, что не увижу жену больше никогда, но почему-то не получается это – свыкнуться… Вот уже давно между нами не было любви и страсти, а все равно, так тяжело. Даже по детям настолько не скучаю, возможно потому, что давно, еще «там», свыкся с мыслью – они покинули отчий дом. Вика же, если не кривить душой, то единственный настоящий друг в моей жизни, та, кто всегда рядом, даже если я за тысячи километров от дома, чувствовал – она близко. Сейчас же…

От тяжелых мыслей меня отвлекло только то, что я почти прибыл на место. Проход сквозь толщу земли – еще меньшее удовольствие, чем погружаться в бетонный блок, все посторонние мысли тут же вылетели из головы. Выдержав это испытание, я оказался в подвале своего дома, а точнее в подвале двенадцатиэтажного здания, в котором находится квартира, оставленная Изао матерью.

Мелани Вальян, мать Изао: красивая, ухоженная женщина тридцати восьми лет, считающая себя гениальным художником, непризнанным, разумеется. Видел я её картины, вся квартира, переделанная под художественную студию, ими увешана, так что могу смело утверждать – признание ей и не светило, такая безвкусная мазня, что хоть вешайся. Но, тем не менее, она обладала уникальным чувством вкуса и считалась авторитетным экспертом в мире искусства. Почему это чувство вкуса напрочь у неё отказывало, когда дело касалось её личных творений – загадка. За пару дней до вселения моего духа в тело её сына она получила приглашение на работу в Лувр и приняла его, через неделю собрав вещи и уехав во Францию. Изао она с собой не взяла, у парня уже были сданы все документы в Государственный Университет Новильтера, а также оплачен первый год обучения. По её мнению глупо было тащить сына с собой, лишая того столь прекрасного шанса на образование, так как ГУН входил в десятку лучших высших учебных учреждений мира. К тому же, как только начнется учебный год, Изао все равно переезжает в кампус универа, таково общее требование ВУЗа для всех студентов. Я Мелани видел всего пять дней, что, наверно, и к лучшему. Она была так занята сбором вещей и грядущими переменами в своей жизни, что не заметила произошедшие с её сыном изменения. Впрочем, судя по воспоминаниям Изао, его отношения с матерью были не самыми теплыми. Паренек не понимал её холодности и часто сильно переживал по этому поводу, а вот я быстро разобрался, в чем тут дело.

В юности Мелани была содержанкой, тут это называлось иначе, но смысл именно такой, и как только она забеременела, ей дали «отставку». Скорее всего отцом Изао был кто-то клановый, так как молодую художницу не бросили с ребенком без средств к существованию. До сих пор каждый месяц из одной очень уважаемой адвокатской конторы приходят деньги. Не то чтобы много – две тысячи франков, но и немало, зарплата докера, к примеру, пятнадцать сотен в месяц и это считается вполне хорошим заработком. С тех пор Мелани так и не вышла замуж, посвятив себя «искусству». Судя по всему, она любила отца Изао и то, что её бросили, оставило на её душе очень серьезный отпечаток. По крайней мере в памяти Изао не сохранилось и намека на то, что его мать с кем-то вообще встречалась хоть раз.

Как не сволочна эта мысль, но нелюбовь матери к своему сыну определенно играет мне на руку. Меньше внимания от неё – равно меньше проблем для меня, а то, что она уехала в другую страну, вообще царский подарок Случая.

Считается, что я сейчас должен быть по уши занят, мотаясь на подготовительные курсы и сутками на пролет зубря гранит науки. Вместо этого я вообще редко покидаю квартиру, да и то делаю это разве что для покупки еды, да в Изломе для тренировок. Как только узнал, что осенью мне предстоит заново учится в универе, так быстро пробежал программу обучения первых курсов и спокойно выдохнул. Изао был ярким примером ботаника: тихий, незаметный зубрила, что сидит на первых партах. К тому же он был типичным гуманитарием, которому легко давались такие предметы, как история, литература и прочее подобное, точные науки он брал измором. Я же в этом его противоположность – технарь по складу ума и духа, для меня формулы, расчеты, схемы – не абракадабра, требующая тупого запоминания, а легко читаемые и понимаемые конструкции. Так же мне повезло с тем, что, невзирая на явную склонность к гуманитарным наукам, Изао, будучи фанатом фильмов и комиксов про роботов, уговорил мать оплатить его обучение на факультете робототехники! Ну как уговорил, скорее наныл и наконючил, так сказать правильнее. Вообще паренек, в чье тело занесло мою душу, был редкостным занудой, настолько занудой, что в свои семнадцать ни с кем так и не сдружился, даже в школе! Если учесть всю совокупность этих фактов и получается, что вылететь с первого же семестра мне не грозило совершенно. Поэтому на подготовку к универу я почти полностью забил, пролистал местные учебники по матану, физике и химии, освежил в памяти и хватит. Что забыл, мне преподаватели напомнят, сейчас у меня есть куда более важная задача, требующая большего внимания – изучение свойств проекции и тренировки в Изломе.

Прорыва в области Вилфлееса не было уже около месяца, а это значит, что скоро приобретенные навыки мне пригодятся для того, чтобы сохранить свою жизнь. В отличии от других рейгов, я не могу проигнорировать Зов, потому как последствия подобного игнорирования для меня будут самыми плачевными. Понимание этого факта ко мне пришло откуда-то извне, едва я очнулся после вселения души в тело Изао. Кто меня перекинул сюда, кто дал мне интуитивное понимание некоторых вещей, касающихся Излома? Я не знаю, но раз эта сущность или явление настолько могущественны, лучше не плевать против ветра и не игнорировать подобные предупреждения. Вот и получается, что подготовка к университету, налаживание быта и вообще обживание в новом мире – все это отодвигается на второй план. По статистике сайта «РИЗВ», что означает Рыцари Излома защитники Вилфлееса, во время Прорыва погибает каждый пятый рейг, в основном новички, недавно получившие свои способности.

Кстати, о сайтах…

Добравшись, наконец, до своей квартиры, вышел из Излома и, скинув мотоэкипировку прямо на пол, поспешил включить комп. Первое мое действие в сети было уже привычным, а именно поиск информации о новых Рыцарях, замеченных в городе. До самих новичков мне дела не было никакого, я искал упоминание о себе. Пробежав взглядом новости, убедился, что все хорошо, рейг с моим описанием нигде не мелькал, а значит никто меня случайно не увидел и можно быть спокойным. Но сегодня меня интересовало не только это, куда больше мне было любопытно, есть ли какие-нибудь данные о двух рейгах в корейской броне, вооруженных гигантскими двуручниками. Полностью изучив всю имеющуюся информацию и прочтя десятки форумных тем, даже тех, которые были посвящены слухам и флуду, никаких упоминаний об этой паре не нашел. Скорее всего они не здешние и не участвовали в противодействии местным Прорывам. Увы, но большинство Рыцарей Излома в других городах и странах предпочитали полною анонимность и хранили в секрете не только свои личности, но и вообще все, что связано с Изломом.

Это скорее в Вилфлеесе ситуация была аномальной в сравнении с остальным миром. Здесь находилось сразу две организации рейгов, которые не только не прятались, а наоборот вели активную просветительскую деятельность. Первая, это уже упомянутая РИЗВ, была вообще на попечении государства и курировалась городской мэрией, им даже выделили здание в центре города и обеспечили его охраной. Некоторые рейги из РИЗВа не скрывали свои реальные личности. Точнее, подобных открытых Рыцарей насчитывалось всего трое, а вообще в данной организации числилось девять рейгов. Помимо этой девятки еще дюжина плотно сотрудничала с данной структурой, получая денежные пособия и вознаграждения за участие в подавлении Прорывов.

Вторая организация называлась «Маски Новильтера» и насчитывала пять членов в своих рядах, но в отличие от РИЗВа рейги этой группы хранили полную анонимность в отношении своих личностей. Зато именно Маски были теми, кто первый начал выкладывать в сеть полную информацию о Рыцарях Прорывах и всем подобном. Участники этой группы были фанатами свободной информации, и скорее всего в их рядах был как минимум один отличный программист. Этот вывод я сделал из того, что сайт Масок работал уже четыре месяца, но личности его владельцев так и не были установлены.

Оба сетевых портала не только освещали деятельность Рыцарей во время Прорывов, но и вели активную пропаганду по созданию имиджа рейгов, как бескорыстных героев, которые рискуют своими жизнями ради защиты всего человечества. С учетом того, что Прорыв никто кроме рейгов не мог остановить даже в теории, а многие люди были напуганы этим феноменом до дрожи и икоты, то много работать над созданием ореола Защитников Человечества что той, что другой организации не приходилось.

Только вот меня на этих сайтах интересовала не пропаганда и даже не ознакомительные статьи, а каталог Рыцарей. У обеих организаций в рядах нашлись отличные художники, и все «засветившиеся» в Вилфлеесе рейги были запечатлены в очень классных мало отличимых от фотографий рисунках, которые были отсканированы и размещены в сети. В этих каталогах я и искал братьев с чхандо, но не нашел.