Кейто не выражал ей ни малейшего сочувствия, но и не позволял себе злорадных замечаний типа: «я же говорил» или «надо было думать раньше».

После того как они сделали остановку и поели, он помог ей взобраться в седло, делая вид или на самом деле не замечая, что она с трудом сдерживает слезы. Он по-прежнему был готов в любую минуту прервать ее поездку, дать отдохнуть в одном из бесчисленных городков или селений, через которые они проезжали, и отправить обратно в сопровождении охраны. Но она не просила об этом, и он хранил молчание, хотя догадывался, какие муки она претерпевает.

В общем-то он не мог не восхищаться ее стойкостью, а точнее, завидным упорством в достижении желаемого.

Когда они прибыли в деревушку Эстон-Клинтон, Фиби едва ли не упала с седла ему на руки, но затем отстранилась и сама вошла на одеревеневших ногах в дверь небольшой гостиницы. Владелец взволнованно объяснил Кейто, что у него, конечно, нет апартаментов, достойных столь благородного гостя да еще с благородной леди, но все же он может предложить весьма неплохую комнату над прачечной или, если угодно, чердак над конюшней.

В другое время Кейто удовлетворился бы любой крышей над головой, но присутствие Фиби несколько осложняло ситуацию.

Та, однако, слабым от усталости, но весьма решительным голосом заявила, что ей безразлично, где спать, и попросила хозяина незамедлительно разместить ее на ночлег.

Тот с поклоном повиновался и повел через кухню и по узкой лестнице наверх, в заднюю часть дома. В маленькой комнате, дверь которой он торжественно распахнул перед ней, стоял густой запах щелока от кипящих котлов с бельем, находящихся внизу, зато была широкая добротная постель с хорошим матрасом, набитым конским волосом. Фиби отпустила своего сопровождающего и, не дожидаясь, пока за ним закроется дверь, рухнула на кровать лицом вниз, уже не сдерживая рвущихся наружу стонов.

Она не знала, сколько времени прошло, прежде чем в комнату, судя по решительной поступи, вошел Кейто.

— Я не сплю, — буркнула она не поворачиваясь. — И готова к ужину.

— Сейчас мы проверим, — сказал он неестественно бодрым голосом. Так врач разговаривает порой с тяжело больным пациентом.

Его слова сопровождались каким-то звяканьем. Она слегка повернула голову, попыталась приподняться, но он удержал ее.

— Лежи спокойно, Фиби. Я не лекарь и не целитель, как твоя хорошая знакомая, но знаю кое-какие способы лечения малоопытных и непослушных ездоков.

В его голосе слышались насмешливые нотки, но все равно она внимала ему, как нежной умиротворяющей музыке.

Кейто снял с нее ботинки, завернул юбки дорожного наряда, расстегнул находившиеся под ними бриджи, затем стянул и кинул на пол.

Фиби не могла сдержать вздоха облегчения, когда свежий воздух овеял натертую до крови и пылающую адским огнем кожу на ногах и ягодицах.

— Господи! — негромко воскликнул Кейто. — Почему ты ничего не говорила?

— А зачем? — с ребячливым упрямством возразила она. — Я же все-таки выдержала. Разве не так?

Он неодобрительно покачал головой. Намочив в ведре с горячей водой салфетки, Кейто выжал их и осторожно приложил к кровоточащим ссадинам.

Это вызвало новый вздох облегчения у Фиби, но на этом Кейто не остановился. Открыв кожаный футляр, он легкими движениями начал смазывать раны Фиби мазью, приготовленной из лесного ореха.

— Ох, уже гораздо лучше, — проговорила она. — Просто чудо какое-то!

— Завтра ты еще здесь побудешь, а потом Адам и Гарт проводят тебя домой. Я куплю кабриолет, чтобы ты не ехала верхом.

— Нет! — Салфетка свалилась с ее тела, когда она повернулась и села на постели. — Нет, Кейто, я не хочу домой! Вы разрешили мне поехать с вами до Хариджа, и я сделаю это! Я совсем здорова, если не считать нескольких дурацких кровоподтеков, и завтра буду вполне готова следовать дальше.

Кейто выкрутил еще одну салфетку, смоченную в горячей воде.

— Не говори глупостей, Фиби. И пожалуйста, ложись снова. У тебя сплошной синяк от ягодиц до коленей. Ты не сможешь проехать верхом и ярда.

— Нет, смогу, и вы сами все увидите! Откуда вы знаете мои возможности?

— Хватит, Фиби! Я уже сказал: завтра ты отдыхаешь, послезавтра отправляешься домой!

Она осторожно сползла с кровати, оправила юбки.

— Должна вам сказать, Кейто, — произнесла она с нажимом, — что у Брайана Морса имеется документ за подписью короля, где говорится о том, что он вовсе не намерен соглашаться на требования шотландцев. Это я и хотела рассказать вам, когда поехала вдогонку. Но вы не захотели слушать.

Кейто замер с салфеткой в руках.

— Он сам говорил тебе об этом?

— Да. А также о том, что Кромвель и другие ваши соратники не доверяют вам до конца. А вы ничего не делаете для того, чтобы развеять их подозрения. Ведь вполне может быть, что они отправили вас с этой миссией, просто чтобы избавиться, и рассчитывают, что вы не вернетесь обратно.

— Как ты посмела обсуждать с Брайаном или с кем бы то ни было мои дела?

Фиби бесстрашно встретила его гневный взгляд.

— Это не я обсуждала с ним, а он со мной, — был ее ответ.

Нахмурившись, Кейто некоторое время смотрел на нее в упор. Постепенно гнев исчез из его глаз, но теперь в них был ледяной холод. И угроза.

Кинув салфетку обратно в ведро, он направился к двери, открыл ее и громко крикнул:

— Хозяин! Принеси мне пинту Канарской мадеры и пару кружек! — Потом повернулся к Фиби. — Хорошо, — сказал он, — теперь подробно расскажи о том, что говорил тебе Брайан, и не упускай ничего. Ни единого слова и даже жеста.

Фиби снова уселась на постель.

— С чего мне начать, Кейто?

— С самого начала.

Не успела она еще собраться с мыслями, как в комнату вошел запыхавшийся толстяк хозяин с кувшином вина и кружками.

— А насчет ужина не распорядитесь? — спросил он, отдуваясь. — Хозяйка готовит шикарного тушеного зайца и на закуску вкуснейший рубец. Как, подойдет?

— Прекрасно. Только немного погодя.

— Как скажете, сэр.

Хозяин с огромным усилием согнулся в поклоне и удалился.

Кейто плотнее закрыл дверь, наполнил кружки, подал одну из них Фиби и коротко сказал:

— Приступай.

Она рассказала все, утаив лишь одно: как близко сама подошла к осуществлению плана Брайана. Даже подумать о том, что Кейто узнает о ее намерении помочь в похищении его печати, она не могла. Это было выше ее сил.

Он слушал молча, изредка перебивая каким-либо вопросом. Фиби с облегчением ощущала, что он больше не сердится на нее за самоволие, за то, что она позволила себе присоединиться к его отряду, осложнив путешествие.

— Что ж, все это только подтверждает мои подозрения, — заключил он, задумчиво кивнув.

— Какие?

Вместо ответа он спросил:

— А почему ты рассказала обо всем только сейчас? Что мешало тебе поведать это еще до моего отъезда из дома?

— Потому что я хотела ехать с вами, — ответила она с обескураживающей откровенностью.

— Господи, — произнес он с комическим отчаянием, — какое же удивительное существо совершенно случайно досталось мне в жены!

— Если бы вы больше доверяли мне и не исключали из своей жизни, — с жаром заявила она, — я вела бы себя совсем по-другому.

Кейто не слишком понравились ее слова. Он нахмурился.

— По-моему, в сравнении с моими прежними женами твои поводья ослаблены до предела.

— Мне вообще не нужны поводья, — вспыхнув, сказала Фиби. — Я не лошадь. И хочу быть во всех отношениях человеком, а не только существом для постели и для ведения домашнего хозяйства.

— Ну, в последнем тебя трудно упрекнуть, — язвительно заметил Кейто.

В душе Фиби признавала, что он прав, однако посчитала нужным заметить, что миссис Биссет гораздо лучше справляется с этими обязанностями, а у нее самой есть и другие дела.

— О, конечно, — с той же язвительностью откликнулся он. — Например, защищать местных колдуний и встревать в мои отношения с пакостным пасынком.

— Как вы несправедливы! — вскричала она, не глядя на него.

Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза.

— Я делаю все, что в моих силах, Фиби, — серьезно сказал он, — чтобы заставить себя примириться с твоими диковинными выходками. Но пойми, в моей жизни есть области, куда никто не должен вторгаться. Даже ты. Постарайся понять это.

— Я совсем не хочу вмешиваться в вашу жизнь, Кейто, — еле слышно произнесла она. — Но… просто я люблю вас.

Она не собиралась признаваться ему в любви. Во всяком случае, именно сейчас. Но все произошло само собой. Слова признания вырвались у нее невольно.

Он не сводил с нее взгляда, чувствуя, как теплее становится у него на душе, как она оттаивает.

— Ты мне очень дорога, милая, — сказал он и, нагнувшись, поцеловал ее. — А теперь я велю приготовить для тебя ванну, и ты хорошенько разомлеешь в ней. А потом ляжешь в постель и тебе принесут ужин.

Фиби не поднимала головы, чтобы он не увидел слезы в ее глазах после вырвавшихся у него слов. Конечно, то, что он ответил, нельзя было назвать признанием в любви, но все же…

— Ванна — это хорошо, — проговорила она. — Тогда завтра я определенно смогу ехать с вами.

— Фиби, ну постарайся быть серьезной. Ты…

— Я поеду, — упрямо повторила она. — И пожалуйста, прикажите принести мой саквояж, притороченный к седлу.

Там вещи, которые мне нужны.

Кейто пожал плечами. Что ж, ее упрямство заслуживает наказания. И она его не избежит, коли сама нарывается.

— Хорошо, — сказал он. — Но не ожидай для себя никаких поблажек.

— Они не нужны мне, милорд! — запальчиво ответила Фиби. — Вы уже могли убедиться в этом.

Конечно, она сегодня устала и измучилась до предела, сказал себе Кейто. Он повернулся к двери и бросил через плечо:

— Пожалуй, ты права. Мне надо побольше узнать о Брайане. Впрочем, я никогда не обольщался на его счет.

Фиби ничего не ответила, и он вышел из комнаты.

Когда по прошествии немалого времени Кейто вернулся, Фиби крепко спала. Он разделся, задул свечу, лег рядом с ней и с удивлением обратил внимание, что она надела его батистовую сорочку.

В полусне Фиби пододвинулась к нему, уткнулась губами в ложбинку под ключицей.

— Ты рылась в моих вещах, — шепнул он ей.

— Да, я забыла ночную рубашку, а мне так хотелось надеть свежее белье после ванны.

— Ты и так всегда свежая, — прошептал он в ответ.

О да! Свежая, чудесная. Упрямая, странная, раздражающая… Необыкновенная.

Он осторожно притянул ее к себе.


На рассвете следующего дня Фиби вышла из дверей гостиницы с обреченным видом: она понимала, ее ожидают новые мучения, но, к счастью для себя, даже не представляла какие.

Кейто уже сидел на коне, о чем-то беседуя с Джайлсом и одним из своих солдат. Уже оседланную Соррел держал под уздцы здешний конюх, рядом стояла подставка, чтобы легче было взобраться в седло.

Стиснув зубы, Фиби села-таки на лошадь. Поначалу, пока еще не тронулись в путь, все казалось вполне приемлемым: вчерашняя ванна и мазь из лесного ореха сделали свое дело. Она поравнялась с конем, на котором сидел Кейто.

— А, — приветливо сказал тот, словно не ожидал ее увидеть. — Я не будил тебя, чтобы ты подольше поспала. Успела позавтракать?

— Хозяйка угостила кашей. Как далеко мы проедем сегодня?

— До Бишопс-Стортфорда. Но сомневаюсь, что в гостинице имеется лишняя коляска, которую хозяин продаст, если ты надумаешь вернуться в Вудсток вместе с сопровождающими.

— О нет, спасибо, милорд, — в ответ хмыкнула Фиби. — Я в полном порядке.

— Что ж, будь по-твоему. — Кейто снова повернулся к солдату: — Итак, Том, постарайся ехать побыстрей и доставь донесение прямо Кромвелю или Ферфаксу.

— Слушаю, сэр.

Тот, кого звали Томом, положил во внутренний карман куртки бумагу, в которой Кейто предлагал внимательно следить за Брайаном Морсом, если тот появится. Ни в коем случае не доверять ему никаких серьезных дел, а лучше всего под любыми предлогами задержать при штабе до его, Кейто, возвращения, когда он вплотную сможет заняться выявлением, с кем же сейчас сотрудничает этот человек, на чьей он стороне.

Кейто дал команду трогаться, и Фиби, закусив губу, понудила свою лошадь следовать за остальными.

К концу первого часа езды Фиби уже перестала ощущать боль в отдельных местах: саднило все тело. Но она не думала, не хотела думать о том, что предстоят еще часы и часы этой муки, чтобы не разразиться громкими рыданиями. Все силы она употребила на то, чтобы отвлечься, вглядываясь в окрестности; долины, поля и перелески, пробуждающуюся весной землю.

Она не заметила, как Кейто остановил коня, и ее лошадь продолжила бы свой резвый шаг, если бы муж не взялся за повод, Возвращенная к действительности, Фиби не сдержала стона.

— Довольно! — услышала она властный голос Кейто. — Нет сил смотреть на твои мучения. Помоги мне снять тебя с седла.