– Тебе не нужно ничего делать, – сказала она Вике. – Нам и так дадут квартиру. Я на нее не претендую. Но пока не стану выписываться, чтобы тебя снова в коммуналку не засунули.

– Можешь поступать как угодно! – отрезала та. – Я в твоем благородстве не нуждаюсь. Коммуналка так коммуналка. Зато в центре. На окраине нет коммуналок.

После того разговора отношения сестер не улучшились. И брак Кати ничего не изменил. На что она, честно говоря, очень рассчитывала. Казалось бы, теперь Вика должна была убедиться в ее непричастности к их разрыву с Вадимом. Но Вика по-прежнему демонстрировала оскорбленное достоинство и, как знала Катя от Таисии, продолжала крутить роман с Жориком. Даже ночевать его оставляла. Катю это беспокоило, но поговорить с сестрой, которая цедит слова при встрече и общается словно через силу, она не могла.

Спустя неделю после бракосочетания Егор наконец вышел на работу. Катя смогла передохнуть. Ее впечатление о нем несколько изменилось. Теперь он видела, что ее муж был инфантильным, непрактичным и нехозяйственным. Он всегда жил при маме. Не стало ее, он женился, и теперь заботы о его быте должна была взять на себя жена. Катя отпуск не брала. На работе ей пошли навстречу. Она выходила на полдня, когда получалось, а ее работу выполняли другие сотрудницы. Катя была им страшно благодарна и каждый раз рассыпалась в признательностях, пока одна из коллег не остановила поток ее словоизлияний:

– Да брось ты! Мы все тебе должны. Помнишь, у меня в прошлом году горящая путевка образовалась? Ты же за меня тогда почти неделю отпахала, а я тебе ее так и не отдала. И Лиля тоже. Помнишь, ее муж в больнице лежал? А Татьяна на похороны бабушки уезжала, забыла?

Катя и правда забыла. А люди-то, оказывается, добро помнят. Так что с работой все обстояло благополучно. И если бы не трещина в отношениях с сестрой – вот уж настоящая трещина! – она была бы почти спокойна. Вот что обидно! Она сделала все, чтобы Вика ее простила, но своим поступком их отношений так и не исправила.


Катя закончила работу пораньше и вышла из офиса. На сегодняшний вечер она запланировала большую стирку. Домашней работой она обеспечена на месяц вперед. У Егора в квартире – разруха и запустение, так что скучать некогда. Вера забрала свои вещи и на прощание улыбнулась новой родственнице:

– У нас тут, конечно, полный бардак, но мама не разрешала ничего выбрасывать, даже старые газеты и жестяные банки из-под сгущенки. Говорила, что будет в них куличи печь или рассаду сажать. Ты уж извини, но придется тебе самой разбираться. У меня там тоже бывший холостяк.

Егор с ужасом наблюдал ее набеги по расчистке территории. Каждая вещь, которую Катя откладывала, вызывала его неизменный вопрос:

– Катюша, а может, эти брюки (куртка, ботинки, банки, дощечки, тряпочки и т. п.) еще понадобятся?

Сегодня Егор был до вечера на семинаре, и Катя торопилась домой, чтобы очистить балкон. И параллельно использовать по назначению новую стиральную машинку. Исчезнувших вещей муж наверняка даже не заметит, но, если делать это при нем, будет цепляться за каждый ржавый гвоздик или спущенную велосипедную шину и рассказывать, для каких полезных дел можно было бы это приспособить…

Катя так была занята своими мыслями, что не заметила Вадима. И только когда он взял ее за руку, остановилась.

– Это ты?

– Здравствуй.

– Здравствуй.

Катя снова поразилась тому, как сильно в нем мужское обаяние. Но теперь она была надежно защищена сознанием определенности своего положения, поэтому без колебаний подавила в душе совершенно неуместные для замужней женщины чувства и улыбнулась ему:

– Как дела? Защитил диплом?

– Давно. Но я хотел с тобой поговорить не об этом.

Лицо его было озабоченным, и Катя поняла, что произошло что-то важное.

– Да, конечно.

У ее офиса они начинать разговор не стали. Катя закончила работать около восьми, но было довольно светло. Солнце еще не село, его косые лучи скользили между высокими домами, по крышам, но шумный город уже зажигал вечерние огни. Люди вокруг уже не спешили, как по утрам, а неторопливо прогуливались. Они тоже шли медленно. Кате не хотелось в квартиру Егора. Она чувствовала себя неприкаянной, словно у нее не было собственного угла, захламленная хрущевка мужа пока не стала ей домом. Вернуться к сестре она тоже не могла. Да и некуда скоро будет возвращаться. На ходу разговаривать было неудобно. Они подошли к ближайшей скамейке в сквере рядом с автобусной остановкой и присели.

– Что-то случилось?

– Да. – Теперь Вадим старался не встречаться с ней глазами. – Сегодня тринадцатое число.

– Я знаю. – Катя не понимала, к чему он клонит.

– Двадцатое через неделю.

– А-а… – В этот день была назначена их регистрация. – А вы разве не отменили?

– А кто туда ходил?

– Но теперь в этом нет никакого смысла. Я не претендую на квартиру. Я Вике так и сказала. Но выпишусь позже, когда нам с ней на двоих что-то выделят.

– В том-то и дело. Теперь она хочет двухкомнатную.

Катя в сердцах всплеснула руками:

– А не хочет она быть владычицей морской?

– Ты лучше меня знаешь свою сестру, – буркнул Вадим.

– Она никогда такой не была! Не понимаю, что с ней случилось!

– Значит, была. Люди так резко не меняются.

– Это символическая трещина… – повторила Катя слова сестры.

– Ты о чем?

– Да так… – качнула она головой. – Так в чем же дело? Распишитесь.

– Я не хочу с ней связываться. Но еще больше не хочу, чтобы на ней женился Жорик.

– Почему?

– Потому что она его съест!

– Не такая уж людоедка моя сестра, – покачала головой Катя.

– Она хуже.

– Он ее любит, – осторожно заметила Катя.

– Но она-то его – нет. Она мне мстит.

– Тебе мстит. Со мной не разговаривает, – вздохнула Катя. – Знаешь, сколько раз я пыталась пробиться сквозь ее враждебность?

– Катя, помоги! Нужно что-то делать.

– Да я бы с радостью, Вадим. Но что я могу?

– Поговори с ней, объясни, что и она в этом браке будет несчастна.

– Думаешь, я не пыталась? Сто раз начинала.

– Так что же делать?

– Распишись с ней сам, как было договорено.

– Да мне даже видеть ее не хочется!

– Вадим, неужели? А я так надеялась, что все у вас наладится. Она меня упрекала, что ваш разрыв из-за меня. Я вышла замуж…

– Из-за этого? Ты вышла только для того, чтобы не мешать нам?

– Ну да… То есть не совсем… Да нет, вообще не так. Так получилось, что я…

– Но это же глупо, Катя! – перебил ее Вадим. – Ломать свою жизнь из-за капризов избалованной девчонки.

– Ты не так понял.

– Да все я понял!

– Нет! Это не только из-за Вики! Егор… в общем, он сейчас в трудном положении.

– Понятно! – Вадим, оказывается, держал ее за руку все это время, а она только сейчас это заметила. – Ты всем хочешь помочь, со всеми считаешься! Кроме себя. Егор в трудном положении… Сестра несчастна…

– А что, она счастлива?

– А ты?

«Разве я могу быть счастливой без тебя?» – подумала она, но ничего не сказала. Замужние женщины не говорят такого посторонним мужчинам. Катя смотрела на Вадима и не могла найти нужных слов, чтобы он понял, как непросто ей сейчас. Замужние женщины – не свободные женщины. Она вздохнула.

– Мне нужно было решить все раньше, – сказал он, – тогда бы ты не вышла за Егора.

– Ты не знаешь, каково ему сейчас. У него умерла мама…

– Соболезную. Все мы смертны.

Какие у него теплые и ласковые руки… Не в силах отвести взгляд, она смотрела, как его пальцы ласкают ее ладонь. То, что и это для замужней женщины недопустимо, не пришло ей в голову.

– Уходи от него, – вдруг сказал Вадим.

Катя вздрогнула:

– Ты что? Как можно?

– Ты ведь его не любишь!

– Нет, это совершенно невозможно. Он только что потерял мать, его сестра ушла жить к мужчине. Он один… совершенно один… Был бы, – добавила она, – если бы не я. Нет, я не могу бросить его в такой момент.

– Ясно, – усмехнулся Вадим. – Твоя готовность помочь любому, по-видимому, не распространяется только на меня. Интересно, будь я в сложном положении, ты ушла бы ко мне?

– Куда? – тупо спросила она.

– Ко мне, – повторил он. – Ах да, у меня ведь нет квартиры. Но ты могла выйти за меня. И получила бы жилье. Собственное.

Эти слова напомнили Кате одержимость сестры. Она нахмурилась и забрала руку. Вадим прикусил губу.

– Глупость сморозил. Но если тебя это так заботит…

– Заботит. Но совсем не так, как, видимо, вас с Викой. – Она встала.

Вадим схватил ее за руку.

– Постой. Не уходи! Скажи, что мне делать?

– Женись на Вике, – ответила Катя. – Она просто помешалась на этом.

– Но это же каприз! Просто каприз!

– Неважно. Ты же хочешь спасти брата? Спасти его можно только одним способом. Все это она делает, чтобы досадить тебе! Сделай вид, что попался на ее удочку. А там видно будет.

– Я не могу.

– Тогда придется смириться с тем, что на ней женится твой брат. Возможно, со временем она переменится к нему.

– Смириться… – хмыкнул он. – Можно подумать, он меня спрашивает! Она пудрит ему мозги и настраивает против меня. А потом отбросит, как ненужную тряпку. Я боюсь думать, что тогда может произойти!

– Ну не станет же он вешаться…

– Ты уверена? Я – нет. Жорик всегда был слишком впечатлительным. Я сам виноват, не нужно было отправлять его к ней.

– А зачем ты это делал?

– Хотел отвлечь ее.

– Отвлечь? – Катя в изумлении снова села. – Ведь можно было просто сказать: «Вика, так и так, я передумал. Найди другого кандидата».

Вадим замялся, но все же ответил:

– Мне нужен был повод, чтобы приходить к тебе.

– Да почему для этого нужен был повод?

– Потому что ты меня всегда гнала.

Катя откинулась на спинку скамьи и закрыла лицо ладонями.

– Я просто не хотела вам мешать. А получается, все сделала для этого. – Она покачала головой и, опустив руки, посмотрела ему в лицо. – Вадим, я не вижу другого выхода. Делай, что хочешь, как хочешь, но Вика должна поверить, что снова завоевала тебя. Тогда она не будет жестока с Жориком, не станет его настраивать, а сделает так, как ты ее попросишь.

– А что потом?

– Не знаю. Но Жорика нужно спасать. И Вику…

– А Вику от кого спасать?

– От нее самой. Вику нужно спасать от Вики. Она успокоится, перестанет избегать меня, и я смогу многое ей объяснить. Сейчас же она закрылась от меня. Ни одно слово, ни один довод в нее не проникают. Понимаешь?

Вадим молча покачал головой. И так же молча проводил ее до остановки автобуса.


Выходные пролетели в домашних делах, а следующая рабочая неделя принесла новые проблемы. Катя не звонила Вике, надеялась на Вадима. На старую квартиру она приходила два раза, в обед, когда сестра была на работе. В первый раз встретила Таисию в кухне. Та поинтересовалась, где Катя пропадает последнее время.

– У подруги живу, – выдала она заготовленную ложь. – У нее мама умерла.

– Отзывчивый ты человек, Катенька, – вздохнула соседка. – Но и сюда не забывай наведываться. Что-то Вика твоя чудит.

– Да? Что такое? – обеспокоенно спросила Катя.

– Ходил к ней мальчик. Миленький такой. Молоденький. В нее влюблен по уши, сразу видно. Стеснительный. Если ночевал, боялся в кухню выйти. А два дня назад появился другой, тот, постарше, что раньше к вам приходил. А молоденький плакал в коридоре. Я слышала. Что же это такое творится? Чего она крутит? Да, кстати, в начале сентября все должны подать документы. Таки расселяют нас. Дом не подлежит реконструкции. Пойдет под снос. И его уже выкупили.

– Как выкупили? Кто?

– Какая-то строительная организация. Построят на этом месте многоэтажку. Небоскреб. В центре земля безумно дорогая. Поэтому расселять нас будет не жилкомиссия, а агентство недвижимости. Внизу объявление висит, куда и кому нести документы.

– А это хорошо или плохо?

– Сказать трудно, но, думаю, теперь у нас, жильцов, будет хоть какое-то право выбора. В новостройки нас не поселят, вторичное жилье дадут. А значит – с ремонтом. Мне такое больше подойдет, я терпеть не могу заниматься домоустройством. Они уже приходили в первую и вторую квартиры. Записывали, кто в какой район хочет. Ну, кто к родственникам поближе, кто к институту или к работе.

– Так все захотят в центре остаться.

– Нет, – покачала головой Таисия. – Есть бюджет. Выделены деньги на всех нас. На каждого жильца приходится какая-то сумма. Больше, чем есть, не дадут. Спальные районы. Окраины. Но можно выбрать направление – север или юго-запад. Кому-то к лесу поближе хочется, а кто на производстве работает, того и заводские окраины устроят.

Во второй раз Вика оказалась дома.

– Привет. Ты чего не на работе?

– У нас сегодня регистрация, – без улыбки и приветствия ответила сестра.