Ольга Матвеева - Случайные связи

Влад рассмеялся:

— Чудесная история! А кто из вас кого замуж-то позвал? Тут, действительно, женщиной себя перестанешь чувствовать, — в Сашиных глазах лисьим хвостом мелькает злость. Влад будто бы ничего не заметил. — Ты его замуж позвала?

— Нет! Он меня! — отвечает Саша. В ее голосе звучит сдавленная ярость, — он меня очень любит. Он не может жить без меня.

— Ну, разумеется, как он сможет жить без своей кормилицы? Ведь это ты его содержишь?

— Он тоже зарабатывает… Просто немного. Пока немного, но у него большой потенциал. Я уверена!

— Ты сама себя сейчас пытаешься убедить?

— Разве деньги главное в отношениях? — Саша почти кричит. — Какая разница, кто зарабатывает деньги, муж или жена? Главное, чтобы людям было хорошо вместе! А нам хорошо вместе! Он обо мне заботится, он каждый день говорит, какая я красивая, какая я замечательная! Он такой нежный!

— Именно потому, что он такой потрясающий мужчина, ты от него и сбежала!

— Я не сбежала, я просто поехала отдохнуть. Имею я право на отдых?

— Ну, разумеется, это конституционное право каждого гражданина России.

— Ты просто ревнуешь!

— Да, я просто ревную! То есть я не просто ревную, я очень сильно ревную! Иди сюда, чужая невеста! — Влад берет Сашу за руку и притягивает к себе. Она не сопротивляется. — Я не знаю, что там будет дальше, но эта ночь наша, только наша. И я слышать больше ничего не хочу о твоем чертовом женишке!..

На рассвете они сидели на мраморных ступенях отеля и ждали автобус, который должен был забрать Сашу в аэропорт. Влад оставался еще на три дня.

— Я тебя очень прошу, не выходи за него замуж! Как ты не понимаешь, ты совершаешь ошибку! — шептал Влад Саше в ухо и гладил ее колени.

— А что ты мне можешь предложить взамен? — спросила Саша и зевнула. Больше всего на свете она сейчас хотела спать. Для нее вся эта пляжная влюбленность уже закончилась. Она была уже на пороге реальности.

— Я сам на тебе женюсь!

— Очнись, детка! У нас был всего лишь курортный роман! Много ли ты знаешь курортных романов, которые заканчивались свадьбами? Вся твоя страсть испарится в то мгновение, когда ты сойдешь с трапа самолета в Москве. А, может быть, и раньше. Уже сегодня ты можешь встретить смазливую курортницу из вновь прибывших, и с тобой случится новая любовь!

— Может быть, ты и права, но сейчас я тебя люблю, и мне кажется, что мы были бы хорошей парой. Мне кажется, ты именно та женщина, которая мне нужна… А он… Независимо от того, есть я в твоей жизни или нет, он тебе не пара. Ты так и будешь нянчить его и ждать, когда же он, наконец, разбогатеет. А он не будет богатеть, потому что у него для этого не будет стимула, у него ведь есть ты, ломовая лошадь. Его жена, боевая подруга, мать… А однажды он сбежит, потому что не сможет тебе простить, что ты его содержала. Это же такое унижение для него! Он же мужик! Или разбогатеет, что вряд ли, конечно. И тогда, тем более, сбежит, потому что мамка ему больше не будет нужна! А меня не нужно содержать, я сам умею зарабатывать. Не хуже тебя, поверь мне! Мне женщина нужна, любовница, жена! Я бы баловал тебя… Ты бы родила мне сына и дочку, и мы бы вместе их баловали!

— Почему романтически настроенные мужчины встречаются исключительно на берегах всевозможных морей, а в мегаполисах бродят только прожженные циники, эгоисты и женоненавистники?.. Почему не едет автобус? Почему он опаздывает?

— Вот и хорошо, что опаздывает! Санечка, неужели ты думаешь, что наша встреча была случайной? Так ведь не бывает. Ничего случайного не бывает.

— И что же может означать наша встреча?

— Для кого?

— Для меня, например?

— Ну… — Влад задумался. — Например, судьба могла непрозрачно намекнуть, что не так уж сильно ты и любишь своего жениха, если оказалась в постели со мной. А, может, она не намекнула, а прямо сказала, что не нужно тебе быть с тем мужчиной, а нужно быть вот с этим, потому что он подходит больше, и будешь ты с ним счастливее. Да она просто дала тебе шанс изменить свою жизнь, свернуть на другой путь, быть с другим мужчиной! Все же ясно, как божий день!

— А может, судьба предоставила мне возможность понять, правильно ли я сделала свой выбор? Правильно ли я выбрала своего единственного мужчину из миллионов других?

— И как? Правильный выбор ты сделала?

— А вот и автобус! — Саша поспешно вскочила. — Да ни в чем она не была сейчас уверена! Ей хотелось поскорее уехать от Влада. Еще больше ей хотелось с ним остаться. Что лучше — новое, манящее своей неизвестностью или проверенное, надежное, пусть и не слишком подходящее старое? — Прощай! Ты потрясающий! Почему же ты мне не встретился раньше?

Они порывисто обнялись. Что может быть слаще прощального объятья? Что может быть горше прощального объятья?

— Я буду ждать твоего звонка, — прошептал Влад, когда оторвался от Сашиных губ, от ее тонкого тела, покрытого красноватым загаром.

— Заходите в автобус, — сказала девушка-гид. — Нам пора ехать…

Саша так и не позвонила Владу. Она собиралась. Она даже мечтала об этом, когда ехала в аэропорт. Она представляла себе, как звонит ему, когда летела в самолете. В ее дерзновенных мечтах она даже пускалась во все тяжкие, бросала жребий и переходила Рубикон — убегала от своего жениха-неудачника и жила долго и счастливо со своим самоуверенным героем-любовником. И рожала от него детей, и они вместе их баловали. Но когда в зале прилета Домодедово ее встретил сияющий, счастливый, такой родной мужчина, который вскоре должен был стать ее мужем, она устыдилась и своих нелепых мечтаний, и связи свой курортной устыдилась и предпочла о ней забыть поскорее. Это был всего лишь предсвадебный дурман. Паника. Истерика. Услада усталого тела. Небольшой карнавал под наглыми огромными турецкими звездами, случившийся почти во сне, в пьяном угаре ол-инклюзива. Что угодно, только не любовь. Ничего вообще не было. Не было никакого Влада. Не было никакой страсти. И сожалений никаких быть не должно. Она о нем не вспоминала. До тех пор, пока все у нее было относительно хорошо, до тех пор, пока не сбылось пророчество Влада, пока от нее не сбежал муж, которому больше не нужна была мамка… А вдруг Влад все еще ждет ее звонка?

На принятие положительного решения относительно целенаправленного поиска удовольствий у Саши ушла целая неделя. Оказалось, что это не так-то просто — искать в жизни удовольствия вместо страданий…

Она долго шла по неугомонной Тверской, поливаемой ноябрьским ледяным дождем. Выбирала, куда бы ей зайти, где ее одинокое появление будет уместно. В итоге зашла в первое попавшееся кафе, когда совсем уж одолел холод. Там было тепло, шумно и накурено. Ни один человек, кроме администратора, не взглянул на нее. И, действительно, что на нее смотреть? Так, не слишком молодая худая женщина в неприметном черном пальто с намокшими от дождя длинными волосами. Не слишком привлекательное зрелище.

— Вы одна? — спросила Сашу юная девушка-администратор. Саше показалось, что в ее голосе промелькнуло презрение.

— Да, забежала к вам погреться. На улице совершенно отвратительная погода, — почему-то начала оправдываться Саша.

Девушка понимающе улыбнулась и проводила посетительницу к самому маленькому столику в кафе. Однако рядом с ним стояло два стула.

— Это что же, столиков для одного не существует? — подумала Саша. — Сколько в этом городе одиноких людей? Сотни тысяч, а то и миллионы. И никто-никто не решается это продемонстрировать публично? Никто не решается посидеть в одиночку в кафе? Все вон, кто вдвоем, кто в компании. Одиночество, это что же, признак неполноценности? Это что же, появляясь одна в кафе, ты признаешь, что совсем-совсем никому не нужна? Но никому, разумеется, не хочется в этом признаваться. А вдруг обо мне подумают, что я от отчаянья пришла сюда сниматься? Что там говорила Вера Семеновна: «нужно быть выше общественного мнения»? Так вот, я выше общественного мнения. Я выше общественного мнения. И вообще, у меня здесь миссия — я охотница за удовольствиями. У меня здесь намечается приключение созерцательного характера. А что, наблюдать за чужими приключениями, это ведь тоже приключение!

Для начала Саша заказала себе чашку кофе. Для разминочки. Но сейчас она посмотрит, какой напиток и какое блюдо вызывает у публики наибольший веселящий эффект и закажет себе тоже самое. Когда Саша сделала первый глоток кофе, приятное тепло разлилось по ее пищеводу, когда она, наконец, согрелась, она вдруг почувствовала, что счастлива. Да разве это важно, что она сейчас одна? Она ведь жива. Она может сейчас сидеть в кафе и пить этот чудесный кофе. Ну, подумаешь, она сейчас одна, но ведь уже завтра все может измениться. Да что завтра, уже через несколько мгновений все может измениться! Ведь в жизни нет ничего постоянного. И одиночество — это тоже не навсегда…

Она выбрала двух девиц. Было им лет по двадцать пять-двадцать семь, были они слишком тщательно одеты и накрашены для вечера пятницы и этого вполне демократичного кафе. Девицы задорно пили шампанское и довольно вяло ковырялись в карпаччо из лосося с рукколой. До Саши долетали обрывки их разговора. Они обсуждали каких-то мужчин. Кто как на кого посмотрел, кто что сказал, и что все это может значить. Главный вопрос повестки дня — влюблен ли некий Кирилл в девицу в изумрудной атласной блузке, или эта влюбленность не более чем плод ее уставшего от одиночества воображения. Девицам было весело. Их явно забавляла эта дивная игра в разгадывание психологических ребусов. Это явно наполняло их жизнь неким призрачным смыслом. Чем, в конце концов, придуманная любовь хуже настоящей? Главное, чтобы она была. Девицы пребывали в предвкушении чуда. А та, в изумрудной блузке, постоянно глупо улыбалась, глаза ее смотрели мимо реальных предметов и людей. Взгляд ее был устремлен куда-то внутрь себя, в фантазии, туда, где ее роман с этим Кириллом уже происходил. Там все у них уже было. Девица была влюблена…

Саша заказала себе шампанского и карпаччо с рукколой. Все как у девиц. Вряд ли Саша могла бы прямо сейчас влюбиться, но никто ведь не запретит ей мечтать о любви и рисовать светлый образ будущего любимого. В своем воображении она могла создать кого угодно — самого красивого, самого умного, самого заботливого и самого успешного мужчину. И вот она уже бежала по кромке прибоя в прозрачном белом платье с белокурым, загорелым, стройным, высоким красавцем. Он кружил ее, опрокидывал в волны и они целовались. Поцелуи были соленые, сладкие и головокружительные… Вот оно, наслаждение номер один в новой коллекции Сашиных удовольствий — позволить себе мечтать. Не копаться бесконечно в прошлом, а устремиться в будущее. Да и в настоящем ей в данный момент было весьма комфортно.

— Вы одна? — Саша была грубо вырвана из объятий воображаемого красавца низким, хрипловатым мужским голосом. Снова этот дурацкий вопрос. Перед ней стоял молодой человек лет тридцати, не слишком высокий, темноволосый, в светлых джинсах и черном пальто, похожем на бушлат. — Там очередь на входе образовалась, а я замерз страшно, пришлось соврать, что я с вами. Можно присесть за ваш столик? Я не буду слишком навязчив, — он обаятельно улыбнулся.

Саша растянула губы в улыбку, пытаясь скрыть досаду, и кивнула. А ведь могла бы и отказать — она только-только начала получать удовольствие от того, что в данный момент совсем одна. Откуда он взялся? Зачем? Она была сейчас расположена к созерцанию, но отнюдь не к новым знакомствам.

Молодой человек снял свой бушлат, повесил его на вешалку и плюхнулся на стул напротив:

— Спасибо, — произнес он и снова обаятельно улыбнулся, жестом подозвал официанта, не заглядывая в меню, заказал бокал пива и пасту с белыми грибами, достал из кармана сигарету и закурил с явным удовольствием. — Вы не возражаете? — спросил он запоздало. Саша не возражала. Она принялась за свою рукколу, но, оказалось, что есть в непосредственной близости от совершенно незнакомого, симпатичного мужчины не так уж и уютно. Удовольствие было безнадежно испорчено. Она тоже достала из сумочки сигарету. Молодой человек предупредительно поднес ей зажигалку.

— Вы не беспокойтесь, как только освободится столик, я пересяду, не хочу вам мешать, — сказал он виновато.

Саша оглянулась вокруг — все были поглощены едой, напитками, разговорами: уходить никто не собирался.

— По-моему, это случится очень нескоро, — усмехнулась Саша, — раз уж нам предстоит разделить трапезу, предлагаю познакомиться. Отужинать со знакомым человеком, как мне кажется, гораздо приятнее, чем с незнакомым.

— Борис! — представился молодой человек и снова улыбнулся. На сей раз не просто обаятельно, а с оттенком теплоты и приязни.

— Алиса! — соврала Саша. Так она называла себя в далекой юности, когда знакомилась с парнями — ей казалась, что это имя добавляло ее образу таинственности. В те времена она наивно полагала, что в женщине непременно должна быть какая-то загадка, а лучше несколько. Она воображала, что таинственность эта добавляет ей притягательности. Ни с одним из тех, кому она назвалась Алисой у нее так ничего и не вышло. И время уже стерло их имена и лица из всех архивов ее памяти. Наверное, глупо надеяться, что этот вот мужчина напротив, в синем джемпере из тонкого трикотажа с v-образным вырезом, может быть ее половинкой. Хотя, он, безусловно, весьма неплох — широкие плечи, яркие голубые глаза, чувственные пухлые губы и подбородок, который некоторые романисты называют волевым. И пальцы у него, длинные, тонкие. Аристократичные пальцы. Она даже представила, как он касается этими своими пальцами ее спины. Тут же отогнала эту фантазию, ибо тело ее, изнуренное долгим отсутствием любви, тут же впало в томление, которое в данной ситуации было неуместным. Неуместным, потому что Саша не спит с кем попало. Потому что этот человек явно не был ее половинкой. Потому что она вряд ли еще его увидит. И она уже назвалась Алисой, а это значит, что ничего путного из этого случайного знакомства не выйдет. Проверено. И не раз.