М. Стоун - Смена власти

— Хорошая новость, — отвечаю я, глядя на него. — Но у меня в голове еще туман.

— Такое может продлиться день или два, пока все придет в норму, но до тех пор не надо нервничать, так как не должно быть никаких осложнений? — уверяет он меня, распахивая дверь в зону ожидания.

— Трей, с тобой все в порядке? — спрашивает Мэнди, вскакивая с места и направляясь ко мне.

— Кто вы? — спрашиваю я, стараясь придать себе убедительный пустой взгляд.

— Что случилось? С ним, вроде, все было хорошо, — спрашивает она врача, умоляюще глядя на него.

— Не знаю, видимо, травма повлияла на его чувство юмора, — вздыхает доктор. — С ним все в порядке, не считая этой неприятной шутки.

— Правда? — взвизгивает она, поднимая руку, словно хочет схватить меня за шею. — Тебе повезло, что ты ранен в шею, — она качает головой и на ее лице появляется улыбка. — Я очень рада, что с тобой все в порядке.

Она проходится кончиками пальцев по моей щеке, глядя на меня.

— Я рад, что с нами обоими все в порядке, — говорю я ей, испытывая небывалое ощущение близости. — Давай вернемся в отель и что-нибудь поедим.

— Да. Ему нужно затаиться на несколько дней для того, чтобы избежать осложнений, — сурово предупреждает доктор. — Еще бы совсем чуть-чуть, и ствол головного мозга мог быть серьезно поврежден.

— Это было бы забавно, — смеется Энтони. — Взболтанные яйцеголовые близнецы.

Он катит инвалидное кресло впереди себя, направляясь к внедорожнику. — Думаю, твоя мать уже не справляется с Тайлером, — добавляет он после того, как мы выходим за дверь.

— Взболтанные яйцеголовые близнецы, — я не могу удержаться от смеха, когда поднимаюсь из инвалидной коляски. — Ты за словом в карман не полезешь.

Я хлопаю его по плечу и проскальзываю на заднее сиденье автомобиля. Мэнди следует за мной.

У Энтони начинает звонить телефон, когда он закрывает дверь, он отвечает на звонок и останавливается перед внедорожником, опустив голову и внимательно слушая собеседника.

— Скорее всего, Ромео, — сообщает мне Мэнди. — Похоже, что Карли ограбили и, вероятнее всего, убили. Энтони расскажет тебе более подробно.

— Убили? — Я впадаю в ступор. — Это же она, по идее, стоит за всеми убийствами.

Все это какое-то сумасшествие.

— Все выглядит не очень хорошо, — сообщает Энтони, когда запрыгивает на водительское место после разговора с Ромео. Он оборачивается, чтобы говорить непосредственно с Треем. — Введу тебя в курс дела. Они обнаружили старый деревянный стул с клейкой лентой и кровавыми отпечатками рук около вскрытого сейфа, — объясняет он. — На полу была лужа крови, и, похоже, что ее тело тащили через всю комнату. Это совпадает с первоначальным опросом соседа, который заметил трех мужчин, загружавших свернутый ковер в фургон. Она, скорее всего, была внутри него.

— Боже! Думаю, что нам нужно заехать в офис и еще раз поговорить с Томми, — выпаливаю я, сразу же понимая, что он имеет к этому какое-то отношение. — Каким-то образом он придумал, как все повесить на нее, и теперь она мертва. Может быть, он прав, и ему удастся избежать наказания.

Я откидываюсь назад и чувствую, как у меня начинает пульсировать шея.

— Сегодня ты будешь отдыхать, — требует Мэнди. — Я с Вики подготовлю новое дело, и мы будем бороться с Томми с тем, что у нас окажется завтра днем на руках.

— Ты права, думаю, что мне необходимо прилечь, — я смотрю прямо вперед, стараясь сосредоточиться на подголовнике передо мной. — Я до сих пор чувствую головокружение.

— Химические вещества выведутся из организма довольно быстро, — говорит Энтони, высказывая свое медицинское заключение. — Пару больших стаканчиков отличного коньяка полностью все почистят.

— И у кого теперь искаженное чувство юмора?

После горячего душа, небольшого перекуса и часового сна, Трей, кажется, возвращается в нормальное состояние. Он выходит в гостиную, где Энтони и я записываем все, что происходило до и после смерти Виктора.

— Похоже, здесь происходит военный совет, — замечает он, осматривая все, что мы разложили. — Вы, ребята, приходите к каким-то выводам?

— Каждый раз, когда мы думаем, что нашли ответ на один вопрос, возникают еще два, — говорит Энтони, подходя к бару и наливая себе стакан виски.

— Так, откуда Призрак узнал, что нас можно перехватить у офиса Комиссии? — спрашиваю я, приводя пример. — Мне кажется странным, что на нас напали сразу после получения досье. Невозможно, чтобы Томми знал об этом.

— Казалось, что Призрак точно знал, что было в конверте, так что кто-то должен был предупредить его, — говорит Трей и на его лице появляется выражение осознания.

— Ванесса… она единственная, кто знал.

— Серьезно? Она могла бы рискнуть нашими жизнями, чтобы спасти Томми от неприятностей? — спрашиваю я весьма многозначительно, пока Энтони кивает мне в тишине.

— Это не имеет никакого смысла, но я не думаю, что в зале был кто-то еще, кто бы слил эту информацию, — говорит Трей, запуская пальцы в свои волосы. — Я уверен, что это не Бекки.

— Тебе нужно поговорить с Ванессой завтра утром, — говорю я ему с уверенностью. — Мы не можем держать ее рядом с нами, если она собирается все поставить под угрозу.

— Согласен, — добавляет Энтони, опуская свой стакан с напитком. — Мы с Болтом и Крашером планируем все проверить, а затем я собираюсь немного поспать. Уверен, что завтра будет еще один трудный день.

— Черт, не могу поверить, что Ванесса сделала это, — добавляет Трей. — Но она странно ведет себя с тех пор, как я вернулся домой. Я не уверен, что между ней и Томми заключена сделка, но что-то между ними все-таки есть.

Он берет черный маркер и пишет на нашей диаграмме. «Сначала Ванесса, а теперь он берется за компанию».

— Это то, что сказал Тайлер в оставленном мне голосовом сообщение. Я собираюсь добраться до сути этого заявления завтра. Именно Ванесса заменила врача Тайлеру, и мы должны принять это во внимание.

— Я всегда чувствовал, что между ними что-то происходило, но тогда он был с Лив, а еще его связь с Карли, — отмечаю я раздраженно. — Если он использовал их всех трех, то у этого человека, очевидно, нет души.

— Томми всегда был Томми, — говорит Трей, направляясь в сторону бара. — Он на полную катушку использовал Лив, чтобы добраться до меня, использовал Ванессу, чтобы манипулировать Тайлером, и, наконец, все повесил на Карли и убрал ее.

— Так ты думаешь, Томми тоже стоит за ее убийством? — спрашиваю я, задаваясь вопросом, как же ему удалось найти связь.

— Он знал, что она собирается закрыть банковский счет, так что, возможно, он предположил, что она возьмет крупную сумму наличными, чтобы воспользоваться ими только в том случае, если дела пойдут плохо, — говорит он, опуская кубики льда в стакан . — После того как она вышла из банка, он сообщил своим головорезам, где она остановилась, и они должны были получить наличные за ее уничтожение.

— Она заплатила за свою собственную смерть? Ничего себе, это жестоко.

— Она сама заплатила за свою смерть, так что след не приведет обратно Томми, — говорит он, наполняя стакан газированной водой и добавляя лайм. — Все улики указывают на нее, и теперь она оказывается мертвой. Все ведет в один большой тупик.

Я в отчаянии закрываю глаза и делаю глубокий вдох.

— Томми утверждает, что он не делает ошибок, — говорю я, напоминая ему о том текстовом сообщении.

— А еще лучше, где-то там есть восемнадцать миллионов наличностью, — добавляет Трей, сделав небольшой глоток воды. — Так что, даже если Комиссии, в конечном счете, удастся высвободить большую часть прибыли Томми, у него все еще остается небольшая подстраховка.

— Да, в самом худшем случае он проведет несколько месяцев в тепленьком местечке тюрьмы для белых воротничков, а затем выйдет, отправившись в красивый дом на пляже в Белизе, — делаю я предположение, чувствуя, как у меня скручивает желудок.

Трей допивает воду и ставит стакан на стойку бара.

— В эту игру могут играть двое, — говорит он с насыщенным блеском в глазах.

— Мы пойдем другим путем. Я знаю, что он со всем этим тесно связан и не переживу, если он отделается только наручниками.

— Ты поделишься со мой? — я направляюсь в его сторону и обнимаю его за талию.

— Все пока в стадии разработки, — говорит он, поворачиваясь, чтобы поцеловать меня в лоб. — Но ты и Энтони будете первыми, кто узнает.

— Ладно, ты лучше иди и отдохни, — я беру его за руку и веду в спальню. — Я горжусь тем, что ты не увлекся коньяком.

— Я и так чувствую себя, словно под кайфом, так что мне ничего не нужно.

Он тянет за пояс на моем халате и ухмыляется.

— О нет, ты не будешь этого делать, я не позволю тебе дотронуться до меня, — я запахиваю халат и делаю шаг назад. — Доктор сказал, что нельзя напрягаться в течение пары дней.

— Ты можешь быть сверху, — отвечает он без колебаний. — Я буду просто лежать и отдыхать.

— Ты отдохнешь, — я не могу удержать улыбку. — Думаю, ты можешь подождать день или два.

— Не знаю. Ни коньяка, ни секса …. я действительно начинаю чувствовать себя подавленно.

Он смотрит на меня мальчишеским взглядом, который, видимо, он отточил на своей матери, когда был ребенком.

— Это для твоего же блага, — отвечаю я тоном матери, соответствующим его выражению лица. — Теперь отправляемся в кроватку.

Мне уютно рядом с ним, и как только он укладывается поудобнее, его мускулистая рука сразу же обхватывает меня. После такого жуткого дня, я думаю, что мы признательны друг другу, что находимся здесь вместе. Трей был так близок к смерти, и если бы Энтони не нейтрализовал их обоих так эффективно, то я бы уже могла быть убита. Тот факт, что Билл, Виктор и доктор оказались мертвы, доказывает, что они не знают пощады.

Спасибо, Господи, за Энтони.

Проснувшись еще до восхода солнца, я мысленно возвращаюсь к тому, на чем остановился накануне. Я даже могу представить себе тот самодовольный взгляд на лице Томми, когда мы навестим его. Он считает, что ему все сойдет с рук, и это сводит меня с ума.

Мои мысли возвращаются к Ванессе и Карли. Томми манипулировал ими, или они сами принимали активное участие в этом? Тогда это объясняет, почему отец не доверял Карли, но я до сих пор не понимаю, что выигрывает Ванесса, помогая ему. Я скатился с кровати и направился в ванную комнату в поисках халата. Из-под двери пробивался свет, так что, надеюсь, Энтони уже проснулся. Мне необходимо поработать над этим дерьмом с кем-то еще.

— Есть какой-нибудь прогресс? — спрашиваю я, увидев, как он изучает схемы, которые они нарисовали вместе с Мэнди.

— Должен признать, что ваши первоначальные подозрения насчет Томми кажутся наиболее правдоподобными, — отвечает он, не отрывая глаз от белой доски. — Я не понимаю, зачем ему убивать Билла, ведь он мог бы просто следовать плану и поглотить «Эддисон Медиа».

— Билл был слишком совестливый, — предположил я. — Несмотря на то, что это мог быть относительно небольшой удар для «Эддисон Медиа», он бы ни за что не позволил этому случиться, пока был председателем правления. Если бы эта информация когда-нибудь выплыла, то его репутация была бы уничтожена. Думаю, именно поэтому он отправился в Комиссию.

— Потому что он так заботился о своей репутации? — Энтони морщится, как будто не понимает мою точку зрения.

— Он упорно трудился и делал правильные вещи в течение сорока лет, и на этом сделал состояние, — поясняю я. — Зачем ему ставить под угрозу все, ради чего он так тяжело работал, только чтобы Томми быстрее добрался до вершины?

Я подхожу к схеме и обвожу имя Билла.

— Видимо, изначально от отчаяния он пошел этим путем, но, в конце концов, не смог пройти через это. В тот момент он стал лишней помехой.

— Итак, его убрали, но было уже слишком поздно, потому что он отправил доказательства в Комиссию, — добавляет Энтони.

— Похоже, что так. Призрак засветился? — спрашиваю я, зная, что они уведомили все травматологические пункты в дополнении к тому, что агент Митчелл дал ориентировку.

— Нет, я знал, что он мог затаиться в его крысиной норе, — отвечает Энтони, беря телефон и проверяя сообщения.