Роуз была поражена.

– Думаешь, ее клиент прирезал?

– Полагаю, это был бы не первый случай, когда клиент убивает проститутку.

– Не знаю. Надо подумать. – Выражение лица Роуз стало напряженным. – Впрочем, есть один человек, знакомый нам обеим, у которого был повод совершить такое.

Франческа не испытывала желания возвращаться к разговору о Харте.

– Каково было настоящее имя Дейзи?

Роуз отвернулась.

– Этого я не знаю.

Франческа ей не верила.

– Вы были лучшими подругами, и она не открыла тебе настоящего имени?

– Нет, – пробормотала Роуз.

Пожалуй, лучше на время оставить и эту тему.

– Мне всегда казалось очевидным, что Дейзи воспитывалась в приличной семье. У нее были хорошие манеры, правильная речь, она была образована и ничем не отличалась от леди с Пятой авеню.

Роуз не произнесла ни слова в ответ.

– Почему ты не хочешь мне помочь? – в сердцах воскликнула Франческа. – Кто-то желал смерти Дейзи – кто-то, знавший ее очень хорошо. Я обязана выяснить все о ее прошлом.

– Мы обе знаем, кто желал смерти Дейзи, – бросила Роуз.

– А если ты ошибаешься и Харт ее не убивал?

В глазах Роуз мелькнуло сомнение.

– Она никогда не говорила мне, как ее зовут на самом деле! – повысила голос Роуз. – Клянусь! Она хотела забыть прошлое, Франческа. Она никогда не говорила о прожитой жизни – никогда.

Франческа подумала, что это очень и очень плохо.

– Как вы познакомились?

Роуз подняла глаза. В них стояли слезы.

– Боже, это было так давно!

– Как давно?

На заплаканном лице появилась улыбка.

– Восемь лет назад. Дейзи была такой красавицей. Ей исполнилось пятнадцать, но она была еще ребенком. Такая наивная и доверчивая. Я лгала много лет, Франческа, – я ведь была не намного старше ее. Мне было шестнадцать, когда мы встретились с Дейзи и сразу подружились.

– Где вы познакомились?

Роуз фыркнула:

– На улице. – Она посмотрела на Франческу. – Можешь представить? Дейзи стояла на углу улицы здесь, в этом городе. Она была так прекрасна, Франческа, даже описать тебе не могу. – Она облизнула губы. – Я никогда не влюблялась, но тогда была поражена ее красотой – Роуз была смущена и казалась очень печальной. – Мы с девчонками ходили по магазинам, я тогда исчезла под каким-то предлогом, не хотела, чтобы они видели Дейзи. Потом я пыталась ей помочь. – Роуз обхватила себя руками и наклонилась вперед.

– Что произошло?

– Она едва не плакала. Пыталась продать себя проходившим мимо мужчинам, хотя не имела понятия, как это сделать. Дейзи была сама невинность. Было ясно, что ей очень нужны деньги. Я ничего не могла понять. Одета она была прекрасно.

– Может, она сбежала?

– Да. Она уже позже мне рассказала. Я не могла смотреть на ее попытки снять клиента и купила ей сэндвич. Мы поболтали, я поняла, что она напугана и голодна, но не настолько, чтобы есть на улице на глазах у всех прохожих. Я предложила пойти ко мне. Потом пыталась скрывать ее от мадам. И у меня получалось почти неделю. Когда у меня был клиент, Дейзи пряталась в шкафу или под кроватью.

За ту неделю мы стали лучшими подругами, пока ее не нашли. Потом я уже не могла ее защищать.

Франческа была тронута рассказом Роуз. Неужели это было на самом деле?

– И мадам заставила ее работать?

Роуз кивнула:

– Но это не самое страшное. Ведь мы были вместе. Я влюбилась в нее, Франческа. Влюбилась с первого взгляда.

Франческа молчала, размышляя над судьбами Роуз и Дейзи. Что могло заставить молодую девушку убежать из дома и предпочесть жизнь проститутки существованию в благородном доме? Невозможно представить. Очевидно, что-то очень серьезное.

– Она никогда не говорила, где жила и почему убежала из дома?

– Нет же! Она отказывалась говорить об этом, и знаешь, я была рада. Мне было жутко представить, что однажды она одумается и захочет вернуться домой.

– И она никогда не хотела?

– Нет, никогда. – Роуз смахнула слезу. – Ты очень нравилась Дейзи. Еще до того, как она познакомилась с Хартом. – Слезы хлынули вновь.

Франческа смутилась. Ей начинало казаться, что Дейзи испытывала настоящее чувство к Харту. Она протянула Роуз носовой платок.

– Дейзи увлеклась Хартом, верно? Поэтому ты его так ненавидела?

– Я ненавидела его, потому что он отобрал у меня Дейзи!

Франческа наблюдала за Роуз, утиравшей платком слезы.

– Ты ревновала? – осторожно спросила она.

Роуз многозначительно посмотрела на нее:

– А ты как думаешь? Дейзи и тебя заставила ревновать, так ведь?

Франческа выдохнула, стараясь не обращать внимания на очередную колкость.

– Ты пыталась соперничать с Хартом?

Роуз вскинула голову.

– Дейзи никогда не переставала меня любить. Но признаю – да, я ревновала. Меня раздражало, что Дейзи живет в этом доме, а Харт ее содержит. Но ты и сама все понимаешь. Чего ты добиваешься, Франческа?

– Значит, вы с Дейзи ругались, когда она стала его любовницей?

Роуз тяжело дышала.

– Да. Ругались.

Наконец-то хоть какой результат.

– Вы продолжали общаться, когда Дейзи встречалась с Хартом?

– Какая разница? – вспылила Роуз.

Франческа решила надавить:

– Почему ты не хочешь признаться? Дейзи бросила тебя. Бросила ради Харта.

– Она меня не бросала! – Роуз зарыдала с новой силой. – Он запрещал ей встречаться со мной – он сам ее ревновал, хотел сам контролировать ее жизнь. Как только ты его терпишь?

Франческа поджала губы, стараясь не выдать своих чувств. Разумеется, Харт ревнив и может испытывать желание все контролировать, но он никогда не пытался контролировать ее.

– Роуз, вы с Дейзи помирились?

– Она любила меня! – закричала в ответ Роуз.

Франческе стало не по себе, но она настойчиво продолжала:

– Я знаю, она любила тебя. Ты любила ее. Но ваши отношения разрушились, когда она стала любовницей Харта? С того момента Дейзи очень изменилась и никогда уже не была прежней. Гомер сказал, что ты приезжала не реже раза-двух в неделю. Вы помирились с Дейзи?

Роуз закрыла лицо руками.

Франческа обняла ее за плечи, ощущая боль за страдания этой женщины. То, что она задумала, казалось сейчас немыслимым. Франческа хотела внести Роуз в список подозреваемых для того, чтобы отвезти подозрение от Харта. Теперь же она задумалась над тем, что услышала. Роуз была любовницей Дейзи и по-прежнему любила ее всем сердцем. Она ненавидит Харта, поскольку тот хотел украсть у нее Дейзи, и обвиняет его во всем, хотя первой оказалась на месте преступления – по крайней мере, об этом говорят факты.

Роуз стала брошенной любовницей, разозленной и переполняемой ревностью. Могла ли она убить Дейзи? Убила ли? Она станет не первой женщиной, решившейся на преступление.

Роуз повернула к Франческе заплаканное лицо.

– Мы помирились, Франческа. Но все было уже не так, как прежде. Ты, как всегда, права.

Франческа бессильно опустила руки. Она обязана выяснить все до конца.

– Дейзи была влюблена в Колдера?

Роуз смотрела на нее, не моргая.

– Дейзи мечтала о той жизни, что мог дать ей Харт. Она не хотела опять становиться шлюхой, поэтому была готова ждать его столько, сколько потребуется, чтобы вернуть ту жизнь.

Франческа вздрогнула. Приходилось признать, что она испытывала невероятное облегчение от того, что Дейзи больше нет в их жизни. Ей было стыдно за такие чувства, даже мысль об этом казалась ей позорной.

– Как ты можешь спокойно ко всему относиться? – Выражение лица Роуз изменилось. – Ведь мы говорим о женщине, которую я любила, и мужчине, которого любишь ты. Неужели тебе не больно быть там, куда приходил он? Оставаться равнодушной к тому, что Харт купил Дейзи и пользовался ею как хотел?

– Да, мне больно. Признаться, очень больно. – Голос Франчески звучал отрывисто и глухо, выдавая ее внутренние переживания. – Но я не была знакома с Колдером, когда он встречался с Дейзи, и постоянно себе об этом напоминаю. Никто не заставлял Дейзи становиться его любовницей. Она сама хотела жить здесь.

– Да, это верно – в то время ты была влюблена в его брата Рика Брэга!

– Это было очень давно. – Франческе удалось произнести эту фразу спокойнее, чем она могла представить. – Иногда я просыпаюсь среди ночи и со страхом вспоминаю о поворотах судьбы, о некоторых событиях, но назад пути нет. Я люблю Колдера, Роуз. И понимаю, какие чувства ты испытывала к Дейзи. Знаю, как ты подавлена и зла на всех. Но пойми, чем подробнее ты ответишь на все мои вопросы, тем быстрее я найду настоящего преступника.

– Как ты можешь быть настолько слепой? – выкрикнула Роуз. – Дейзи убили не из-за прошлого. Ты же слышала рассказ горничной! Харт был в бешенстве после их ссоры, он едва не выломал дверь! Он злился, потому что Дейзи пыталась вернуть его. Злился из-за того, что Дейзи старается навредить тебе, хочет разрушить ваш брак, отказывается уезжать из этого дома. Никто не мог желать ей смерти больше, чем Харт.

Все сказанное Роуз было правдой. Очевидно, что она всей душой ненавидела Харта. Интересно, а насколько она была обижена на Дейзи ?

– Ты все это рассказала полиции?

Роуз криво усмехнулась:

– Я была на похоронах Кейт Салливан, Франческа, и слышала все, что говорил Харт. Я стояла за вами.

– Понятия не имею, о чем ты, – солгала Франческа.

Роуз встала.

– Он сказал тебе, что уладит все с Дейзи. Понятно, что он имел в виду. Харт был готов сделать все, все, чтобы остановить ее. И прошлым вечером он это доказал.

Рурк топтался в нерешительности в огромном холле дома Чаннингов и косился на смотревшую на него сверху голову белого волка. Лакей удалился сообщить Саре и ее матери о посетителе, и Рурк чувствовал себя крайне неловко, словно пришел сюда в качестве жениха. Рурк еще раз напомнил себе, что они с Сарой просто друзья, несмотря на то что знакомы совсем недавно. Их сближению способствовала Франческа. Когда-то Сара была помолвлена с Эваном Кэхилом – крайне неудачный выбор родителей, огорчавший их обоих. Рурк до сих пор не мог понять, как могла возникнуть идея соединить беспечного повесу с таким чистым сердцем и целеустремленным человеком, как Сара Чаннинг. В свете ее считали несколько экстравагантной личностью, каким был признан и ее отец, называли затворницей, но Рурк сразу понял, как ошибочно мнение общества – Сара была талантливой художницей. Искусство стало ее страстью, и Рурку было близко ее мироощущение. Он сам мечтал вылечить всех до последнего больного на земле, если представится такая возможность.

Так сложилось, что они оба имели отношение к некоторым преступлениям, расследуемым Франческой, что окончательно сформировало и укрепило их дружбу. На Сару было совершено нападение, о чем Рурк очень не любил вспоминать, поскольку был свидетелем случившегося. Несчастье случилось в феврале, и прошло более двух месяцев, прежде чем он решился нанести визит Чаннингам. Однако такое поведение было простительно – молодой человек учился в Филадельфии, и, как у большинства студентов-медиков, у него был весьма напряженный график, предполагавший минимум свободного времени.

Тем не менее, учитывая прошедшее с прошлого визита время, Рурк совсем не был уверен, что будет принят с радостью. Решив, что все дело лишь в его застенчивости, он несколько приободрился и перестал обращать внимание на чучела, смотревшие на него со всех сторон. Отец Сары, Ричард Уайет Чаннинг, был заядлым охотником, предпочитавшим крупных животных, и провел большую часть жизни в диких местах планеты. Рурк задавался вопросом: неужели вдова так ни разу и не ремонтировала дом в Вест-Сайде? Он не любил критиковать людей, но весь свет потешался над безвкусием миссис Чаннинг – разумеется, за ее спиной.

Послышался легкий шорох, и душа затрепетала в предвкушении. Рурк медленно повернулся.

На другом конце холла появилась Сара. Она смотрела на него огромными карими глазами, выделявшимися на ее бледном лице. Она была в простой юбке и блузке, волнистые темные волосы неаккуратно убраны. Рурк заметил следы краски на одежде и, широко улыбнувшись, поспешил ей навстречу:

– Добрый день, Сара. Надеюсь, я не очень вас отвлекаю, хотя, полагаю, так оно и есть.

Девушка не улыбнулась в ответ.

– Удивительно видеть вас, Рурк, – произнесла она напряженно.

Молодой человек окончательно смутился.

– Я помешал?  – тихо повторил он вопрос.

Сара вздохнула:

– Я была в студии, кажется, потеряла счет времени. Как вы можете мне помешать? Вы спасли мне жизнь.

Рурк замялся, пытаясь понять по выражению лица ее внутреннее состояние, но понял лишь, что девушка взволнована – похоже, она не рада его видеть. Рурк ощутил болезненный укол.

– Это было так давно, и вы ничем мне не обязаны.

Губы Сары растянулись в легкой улыбке.

– Разумеется, обязана, Рурк. Пройдемте в салон, присядем. – Она шла впереди. – Боюсь, мама уже уехала по делам. Как вы поживаете?