Бренда Джойс - Смертельные поцелуи

Его женой бесстыдно манипулировали.

– Спасибо, что рассказала мне. Я этим займусь. – Он представил, с каким бы удовольствием схватил О’Доннела за шею и душил бы, пока из подлеца не ушла бы вся жизнь.

– Я пыталась занять денег у Бартоллы, – продолжала Ли Анна, утирая слезы, – но оказалось, что она совсем не богата. Муж не оставил ей ни гроша.

Рик был вне себя от того, что задумала Ли Анна и что пыталась сделать в одиночку.

– Почему ты не сообщила мне? – Он погладил ее по щеке. – Ты всегда мне верила. – Он смахнул несколько слезинок.

Она робко кивнула и подняла глаза.

– Я поступила глупо. Я ведь никому не доверяю больше, чем тебе.

Сердце его едва не остановилось, если бы она знала, как много значат для него эти слова, ведь он до сих пор ее любит. Рик не смог совладать с собой – и прижался к жене. Она замерла, но не откинулась на спинку кресла.

– Я найду деньги к завтрашнему вечеру, – прошептал он, почти касаясь ее губ. – Завтра все будет кончено.

Он чувствовал, как она расслабилась, но в глазах мелькнуло еще что-то, забытое за последние месяцы. Рик был уверен, что увидел в глазах Ли Анны вспыхнувшую страсть.

Он мгновенно забыл обо всех трудностях, ведь он так скучал по ней. Рик прижался губами к ее соблазнительному манящему рту и почувствовал, как закипает кровь во всем теле. Поддавшись внезапному порыву он поцеловал ее, вовсе не надеясь на продолжение, ведь, как бы он ни хотел ее, Ли Анна не испытывает к нему никаких чувств. Однако она не оттолкнула его, хотя он ощущал ее настороженность.

– Ли Анна, – прошептал Брэг, сгорая от желания заняться с ней любовью.

Он страстно целовал ее, словно боялся, что в любую минуту будет отвергнут.

– Рик, – прошептала она в ответ. Это была слабая попытка остановить его.

– Ты все еще самая красивая женщина на свете! – воскликнул он и принялся покрывать поцелуями ее шею – мужчина, жаждущий обладать женщиной и надеющийся на ее покорность.

– Я больше не красива, – произнесла она, дрожа всем телом.

Рик встал, взял ее на руки и крепко прижал к себе. Она обхватила его за шею и закрыла глаза. Он пошел к кровати, нашептывая ей на ухо:

– Я хочу любить тебя, прошу, не останавливай меня.

Она толкнула его в грудь, когда он положил ее на кровать, и на белоснежной марле появились пятнышки крови.

– Не думаю, что сейчас подходящее время.

– А я думаю, что самое подходящее, – возразил Рик, опускаясь рядом. Он принялся целовать ее, в какой-то момент Ли Анна распахнула глаза и содрогнулась, должно быть, от желания. Он больше не мог с собой бороться. Рука скользнула под юбки, потом под нижнее белье. Ли Анна лежала молча, и он счел это поощрением к действию. Как давно это было в последний раз.

Когда его рука коснулась ее кожи, глаза Ли Анны распахнулись еще шире. Она сгорала от желания, но одновременно боялась этого.

Рик все понял.

– Доверься мне. Отдайся своему желанию, дорогая.

Ли Анна вскрикнула и закрыла глаза.

– Тогда поспеши, Рик, – прошептала она. – О, Рик, скорее!

Эти слова он и не надеялся услышать от нее вновь. Резким движением откинув юбки, он вошел в нее. Когда же они оба достигли вожделенного наслаждения, Рик, тяжело дыша, удивился тому, что только что занимался любовью с собственной женой. Он лег рядом с Ли Анной, и сердце его переполняло чувство любви и нежности. Рик оглядел ее красивые длинные ноги, левая теперь была немного искривлена. Он опустил юбку и разгладил складки на платье. Ему хотелось бесконечно долго лежать рядом и любоваться ее красотой.

Грудь распирало от радости, как же она прекрасна. Глаза Ли Анны были закрыты, но он знал, что она не спит; она любила расслабиться после близости. Рик поцеловал жену в щеку.

Ресницы дрогнули, и она открыла глаза. Брэг улыбнулся, но Ли Анна оставалась серьезной.

Ее одолевали страхи.

– Все хорошо? – спросил он, надеясь, что она не оттолкнет его сейчас.

Ли Анна слегка улыбнулась:

– Не волнуйся, ты не сделал мне больно, Рик.

Он так не хотел возвращаться в тот ад, в котором жил в последние несколько месяцев.

– Ты такая красивая, – прошептал он. – Ли Анна, ты нужна мне.

Она покраснела.

– Не понимаю тебя.

– Ты не понимаешь, что муж любит тебя и хочет всегда быть рядом?

– Как ты можешь хотеть меня? Я же… калека!

Рик был шокирован:

– Не смей себя так называть!

– Но ведь это правда, верно? – Она отвела взгляд. – Он так меня назвал.

Неприятное, грубое слово эхом разнеслось в голове.

– Кто?

– О’Доннел. Впрочем, это не важно. Рик, нам не следовало, это неправильно…

– Нет, любить друг друга правильно.

Ли Анна попыталась сесть. Рик бросился ей помогать.

– Все изменилось. Если бы у нас не было девочек, я бы тебя отпустила, Рик, чтобы ты жил со здоровой женщиной – не калекой. – Она смотрела на него с надеждой.

Он знал, что ее беспокоит, и старался тщательно продумать каждое слово.

– Ты моя любимая женщина, Ли Анна. И у нас есть девочки. Но даже не будь их в нашей жизни, я бы все равно не позволил тебе уйти.

Она смотрела на него с недоверием.

– Я хотел бы всегда заботиться о тебе, несмотря ни на что, – мне будет очень приятно, если и ты будешь заботиться обо мне.

– Как?

– Ты знаешь. Прошу тебя, не отвергай меня. Пожалуйста.

Она молчала.

Рик мечтал еще раз заняться с ней любовью, но заставил себя подняться. Когда он застегивал рубашку, перед глазами возникло лицо Харта. Он представил, как будет унижаться перед ним, а Харт станет злорадствовать. Следующим он увидел О’Доннела, пристегнутого ремнями к электрическому стулу.

– Куда ты уходишь?

– Надо найти пятнадцать тысяч долларов.

Головное отделение «Бэнк оф Нью-Йорк» находилось недалеко от конторы Харта на Бридж-стрит в красивом особняке, построенном около века назад. Дубовый паркет был начищен до блеска, огромная люстра, восточные ковры. После того как Франческа сообщила, что хочет встретиться с Робертом Миллером, ее провели в небольшую комнату в стороне от большого зала для обслуживания посетителей. Она не забыла сообщить охраннику, что пришла с миссией от мистера Харта.

Франческа с наслаждением опустилась на подушку мягкого бархатного дивана и позволила себе на минуту расслабиться. Она чувствовала себя очень уставшей. По правде говоря, расставание с Хартом было для нее невыносимо. Более того, она старалась погрузиться в работу, чтобы не думать о будущем. Размышлениями делу не поможешь. Она не могла представиться Миллеру как невеста Харта. Сердце пронзила острая боль. Неужели она окончательно его потеряла? Что будет, если Колдер никогда не вернется?

Когда все закончится, она найдет способ убедить Харта, что он не должен отпускать ее, от этого им обоим будет только хуже. Однако она хорошо изучила Харта. Если убийство Дейзи будет раскрыто, остается еще ее пропавший портрет. Она знала, что Харт винил во всем произошедшем только себя.

Даже после того, как Франческа убедила его, что сама приняла решение позировать обнаженной, Колдер продолжал считать себя причиной всех несчастий. Франческа знала: он ни за что не захочет переложить на нее даже часть вины.

Харт бывал просто невыносим, но она по нему скучает. Она никогда ни по кому так не скучала.

– Мисс Кэхил? – К ней приближался невысокий худой мужчина с бородой-эспаньолкой. На нем был безупречный костюм, его внешность говорила о том, что этот человек наделен властью. – Я Роберт Миллер. Рад знакомству.

Франческа поняла, что он знает, кто она.

– Благодарю вас. Меня направил к вам Колдер, мистер Миллер, вопрос касается расследуемого мной дела.

Мужчина кивнул:

– Прошу ко мне в кабинет. – Они прошли в зал, где около длинной стойки несколько человек решали свои денежные вопросы. – Не будет ли с моей стороны бестактным спросить, как дела у мистера Харта?

– Все хорошо, насколько это возможно, – ответила Франческа. Мужчина распахнул перед ней дверь кабинета, отделанного в том же стиле, что и зал, который они миновали. – Разумеется, он невиновен.

Миллер улыбнулся.

– Несомненно. Чем могу служить? – спросил он, когда они заняли свои места.

– Мисс Джонс в мае положила на свой счет весьма внушительные суммы. Сначала восемь, потом двадцать тысяч долларов.

Миллер встал.

– Из уважения к мистеру Харту я посмотрю, что можно сделать. Располагайтесь. Я скоро вернусь.

Через пять минут он вернулся с папкой в руках.

– Думаю, у меня есть кое-что интересное для вас, мисс Кэхил.

– Вы знаете, откуда поступили деньги?

– Да, знаю. Мисс Джонс предъявила два чека из «Ферст Федерал» в Олбани.

Франческа едва не задохнулась. Деньги получены из Олбани.

– Есть возможность узнать, кто подписал чеки?

– Да, но это займет некоторое время. Вам придется лично обратиться в «Ферст Федерал». Боюсь, им может понадобиться запрос из полиции, мисс Кэхил.

– Считайте, он есть. Сколько потребуется времени?

– Несколько дней, полагаю. Вам будет необходимо послать человека в Олбани проверить учетные записи банка.

– Можем мы отправить телеграмму с инструкциями для банка?

– Думаю, да. – Миллер колебался. – Мисс Кэхил, к чему это имеет отношение?

Настроение у Франчески было великолепное.

– Это имеет отношение и установлению личности убийцы, мистер Миллер.

Когда они вышли из кабинета, у Франчески было желание прыгать от радости. Определенно, деньги мог отправить только судья Гиллеспи. Остается только выяснить для чего.

Она стояла у дверей банка, не в силах сдержать счастливую улыбку. Дейзи никогда не упускала отца из виду, и газетные вырезки тому подтверждение. Как известно, Гиллеспи приезжал к ней дважды именно в мае – не в другое время. И в мае она получила от него деньги. Франческа была почти уверена, что судья ничего не знал о судьбе дочери до того месяца. Мог ли он дать пропавшей дочери сумму дополнительно к тому, что она уже получила? В конце концов, чего только отцы не делают для дочерей.

В то же время Дейзи была позором семьи, и доказательством тому служит отказ судьи признать, что он знает ее псевдоним. Мог ли страх быть опозоренным заставить его убить дочь?

Сегодня она сделала большой рывок вперед, истина уже близко, она это чувствует. Прежде всего надо выяснить, почему Дейзи ушла из дома. Это недостающий кусок головоломки.

Необходимо встретиться с Брэгом. Они могли бы вместе подумать, как надавить на судью. И конечно, полицейские должны связаться с банком в Олбани. Кроме того, надо выяснить все, что известно о ноже, найденном в карете Харта. Отчет должен быть уже готов.

Франческа подняла руку и помахала Раулю, давая знак подогнать экипаж, поскольку он смог найти место для стоянки довольно далеко от входа.

Прошедший мимо человек обернулся. Краем глаза Франческа увидела подъезжающую карету, затем руку в перчатке, сжимавшую темный предмет, но было уже поздно. Затылок пронзила острая боль, осознание того, что на нее напали, стало последней мыслью, а потом ее окутала кромешная тьма.

Четверг, 5 июня 1902 года. 18:00

Франческа лежала на диване в доме сестры, рядом сидел Рурк и третий раз нащупывал пульс. На голове лежал пузырь со льдом. В тот момент, когда ее ударили по голове, на помощь бросился подоспевший Рауль, издали заметивший опасность. Однако вместо того чтобы погнаться за нападавшим, Рауль занялся Франческой. К сожалению, удар был достаточной силы, чтобы она мгновенно потеряла сознание и не смогла запомнить внешность нападавшего. Через несколько минут Франческа пришла в себя и заставила Рауля рассказать ей все, что он видел, затем лично осмотрела все вокруг и нашла небольшой серебряный стаканчик для бритья. Плотная стенка была чуть помята, из чего Франческа сделала вывод, что это и стало орудием нападения.

– Как твоя голова? – поинтересовался Рурк с улыбкой и мельком взглянул на суетившуюся вокруг сестры Конни.

– Уже намного лучше. Кон, со мной все нормально. Меня всего лишь стукнули стаканчиком по голове. Вы не могли бы позвонить Брэгу? Мне надо с ним поговорить.

– Но ты должна лежать! – возмутилась Конни. Она была бледна, как алебастровая статуя. – Рурк, разве ей можно сейчас продолжать расследование?

– Ни в коем случае, – ответил тот и встал, закрыв саквояж.

– Мне надо поговорить с Риком. – Франческа сжала его руку. – Это срочно, промедление может быть губительно.

– Франческа. – Рик присел на стоящий рядом с диваном пуф. – Если ты права и тебя ударили этой серебряной штукой, это может быть очень серьезно. У тебя гематома на затылке, возможно сотрясение. Хорошо, что нет раны, иначе понадобилось бы накладывать швы. Франческа, тебе надо отдохнуть, но я не рекомендую засыпать в ближайшие двенадцать часов. – Он повернулся к Конни: – Кому-то надо побыть с ней ночью. Не хочу, чтобы она заснула. Необходимо обильное питье, можешь поесть, но немного – например, тост с джемом.