— Теперь она ваша, — заявила Розарита, окликнув продавца и помахав в воздухе кредитной карточкой.

— Нет, я не могу позволить вам делать такие дорогие подарки, — воспротивилась Марта.

— Почему же? — легкомысленно обронила Розарита. — Все равно за это платит Декс.

— Ну не надо, пожалуйста, — уговаривала ее Марта, вся зардевшись. — Я не могу тратить его деньги на себя. Он зарабатывает их в поте лица, а этот шарфик стоит… — Она посмотрела на ценник, и глаза ее округлились от ужаса. — Боже мой! Триста пятьдесят долларов!

«Зарабатывает в поте лица? Ха, держи карман шире! Придет с утра на студию, намажет себе морду в гримерной, потолкается на площадке среди таких же бездарей, как он сам, и — домой. Тоже мне, работничек!» Однако эти размышления Розарита оставила при себе, а вслух сказала совсем другое, причем постаралась, чтобы в ее голосе прозвучало почти натуральное сочувствие:

— Да, бедняжка. Нелегко ему приходится.

— Совершенно справедливо, — закивала головой Марта, удивительно напоминая в этот момент толстого китайского болванчика. И снова доверительно зашептала на ухо Розарите: — Он тебя просто обожает, милочка. Почитала бы ты письма, которые мы от него получаем!

— Он вам пишет? — не скрывая удивления, спросила Розарита.

— А как же! Каждую неделю. И очень подробно описывает вашу здешнюю жизнь.

— Вот как… Интересно, и о чем же он вам пишет?

— О том, куда вы ходите, что надеваете, что едите. Мне нравится узнавать разные подробности, и он об этом знает. Ах, — из груди Марты вырвался счастливый вздох, — он такой замечательный сын!

— Не сомневаюсь, — пробормотала Розарита. «Хороший, занудный и не дает мне развода. А это может стоить ему жизни».

— А помните то утро, когда он появился в ток-шоу Риджиса и Кэти Ли? Это был самый счастливый день в моей жизни! — мечтательно вспоминала Марта. — А Кэти Ли! Ах, какая она прелесть! Я обожаю эту женщину и не верю ни единому слову из тех гадких сплетен, которые про нее распускают, это все враки.

— Декстер не участвовал в шоу, — возразила Розарита. — Он всего лишь появился на заднем плане в самом конце шоу — вместе с остальными актерами массовки. А интервью брали у той ведьмы, которая исполняет в их сериале главную роль.

— А-а-а. Сильвер Андерсон, — с замиранием сердца выдохнула Марта. — Изумительная женщина! Я надеюсь, Дик… то есть Декс как-нибудь возьмет нас с собой на студию и познакомит с ней.

— Не сомневаюсь, — сухо бросила Розарита. Ее уже утомил этот бестолковый разговор.

— А когда же мы увидим вашего замечательного папу? — спросила Марта, повязав шарфик вокруг шеи и вышагивая перед зеркалом.

— Я позвоню ему и узнаю, когда он будет свободен, — ответила Розарита и, увидев на некотором отдалении одну из своих знакомых, с быстротой молнии схватила Марту за руку и потащила к выходу. Ее не должны видеть с этим огородным пугалом, иначе потом стыда не оберешься.

* * *

— Когда же вы обзаведетесь детишками, сынок? — спросил Мэтт, поднимая гирю в комнате, которую Декстер переоборудовал под тренажерный зал.

— Не знаю, — ответил сын. Он в это время вовсю потел на гребном станке.

Мэтт откашлялся и понизил голос.

— Мне, наверное, не стоило бы тебе этого говорить, но когда я женился на твоей матери, она уже была беременна твоей старшей сестрой.

— Правда? — воскликнул Декстер, ошеломленный внезапно открывшейся семейной тайной.

— Если она узнает, что я тебе об этом рассказал, она меня убьет, — проговорил Мэтт, боязливо оглядываясь, словно боялся, что Марта неожиданно выскочит из-за какого-нибудь тренажера. — Так что ты уж меня не выдавай. Пусть это останется нашей маленькой мужской тайной.

— Хорошо, папа. И спасибо за доверие, — тяжело выдохнул Декс, надеясь, что после этого отец хоть немного помолчит. Но не тут-то было.

— Какой смысл попусту растрачивать время, сынок, — продолжал разглагольствовать он. — Ты обязан обрюхатить ее. Впердоль ей как следует — так, чтобы она наконец понесла. Это твой долг.

— Папа, — поморщился Декстер, — откуда ты берешь такие выражения! «Впердоль ей…»

— Я в свое время был о-го-го каким парнем! — сказал Мэтт и басовито заухал. — Красавец, вроде тебя. Капитан футбольной команды. А моя Марта была первой красавицей в школе. Все мальчишки за ней волочились.

— Серьезно? — недоверчиво переспросил Декстер, сделав брови домиком. Его поразила мысль, что когда-то его любимая старая мамочка, оказывается, была секс-бомбой.

— Честное слово. Ей-ей, — побожился Мэтт, переходя к следующему тренажеру. — Но я, как только мы повстречались, уже не сомневался: она будет моей!

— Правда?

— Ну да, — кивнул Мэтт, поддакивая сам себе. — Она никого, кроме меня, к себе и близко не подпускала. А уж первого — самого невинного — поцелуя я дожидался от нее несколько месяцев. Я и до сих пор единственный мужчина, которого она знала в своей жизни.

— Папа, ты рассказываешь мне чересчур много интимных деталей, — нервно проговорил Декстер. — Все эти вещи касаются только вас двоих, зачем посвящать в них кого-то еще!

— Я знаю, что говорю, мой мальчик. А тебе еще раз повторю: обрюхать ее, чтобы через девять месяцев она подарила тебе очаровательного пупсика. С ними только так и можно. Женщина должна знать свое место.

— Правильно, — грустно поддакнул Декстер, подумав про себя, что попытаться поставить Розариту на место — это все равно что дать голодному леопарду пинка под зад.

— У вас в последнее время, случайно, не было разногласий? — неожиданно поинтересовался Мэтт.

— А почему ты об этом спрашиваешь? — насторожился Декстер.

— Видишь ли, вчера вечером я вышел на кухню и услышал крики, доносившиеся из вашей спальни. Только не подумай, что я вмешиваюсь в вашу личную жизнь, мой мальчик.

— Надеюсь, ты не рассказал об этом маме?

— Нет, — заверил сына Мэтт. — Это расстроило бы ее.

— Вот и не надо, — с облегчением вздохнул Декстер. — Узнав о том, что между нами случаются ссоры, она ужасно огорчится.

— А по какому поводу, если не секрет, вы ссоритесь?

— Я хочу детей, — понурился Декстер, — а Розарита — нет.

— Она принимает противозачаточные пилюли? — уточнил Мэтт, замедлив темп упражнений.

Декстер отрицательно покачал головой и вытер струйку пота, стекавшую с брови.

— Что же она в таком случае использует? Эти новомодные резиновые диафрагмы? — не унимался Мэтт.

Декстер молча кивнул. Его коробило оттого, что он был вынужден обсуждать столь интимные подробности с собственным отцом.

— Я скажу тебе, что надо делать, — проговорил Мэтт, прекратив качаться. — А ты слушай меня и запоминай. Ты у нас, конечно, знаменитость, зато я старше и умнее.

— Да, папа, — покорно промолвил Декстер. Он уже смирился с мыслью о том, что остановить словесный поток отца не удастся.

— Возьми иголку, найди ее резиновую затычку и проделай в ней несколько дырочек. Жена этого, конечно, не заметит. Трах-бах, и она беременна! И тогда все у вас пойдет как по маслу. Как только у женщины появился ребенок, она тут же успокаивается. Учись, пока я жив, сынок.

— Ты думаешь, это сработает?

— Я знаю! Знаю по собственному опыту, мой мальчик. Мэтт Кокрейнджер просто так болтать не станет!

* * *

Вернувшись домой, Розарита укрылась в ванной, заперла дверь и уселась на крышку унитаза, пожирая глазами телефонный аппарат, висевший на стене. Позвонить ему? Или не стоит? Она была готова мстить, и Джоэл — как раз тот человек, который нужен ей для осуществления ее планов. Однако нечего и думать о том, чтобы увидеться с ним в эти выходные — по крайней мере до тех пор, пока у нее на шее висят эти чертовы Кокрейнджеры.

Проклятье! Ей сейчас хотелось видеть Джоэла сильнее, чем когда бы то ни было, а Розарита всегда получала то, что хотела.

Подчиняясь секундному импульсу, она сняла телефонную трубку и набрала номер Чеса.

— Помнишь, я просила тебя об одном маленьком одолжении? — заговорила она, покусывая кончик пилочки для ногтей. Она всегда делала это, когда нервничала, и никак не могла отучиться от этой привычки.

— Черта с два, «маленькое одолжение», — громыхнул в ответ Чес. — Кстати, мне нужно с тобой поговорить на эту тему.

— В любом случае не торопись с этим, — обыденным тоном сказала она. — Тут нежданно-негаданно заявились его предки.

— Декстеровы папаша и мамаша?

— Да, они здесь, в Нью-Йорке, и остановились у нас. И это заставляет меня обратиться к тебе с просьбой номер два.

— Что еще за просьба? — насторожился Чес. — Хочешь, чтобы я кокнул всю семейку зараз?

— Очень смешно! — оборвала отца Розарита.

— Так чего тебе надо? — спросил Чес, закипая от раздражения.

— Папочка, — нежным голоском заворковала она, перейдя к своей излюбленной тактике, — ну, не будь таким злюкой! Глупые родители Декса уже здесь, и я должна их развлекать. Они просто умирают от желания встретиться с тобой. Может, мы поужинаем сегодня вечером все вместе?

— И не надейся, — отрезал Чес. — У меня вечером свидание с одной потрясной девицей.

— Так возьми ее с собой, — не отступала Розарита. — Мне это безразлично.

— В последний раз, когда ты оказалась в одной компании с моей девушкой, ты при всех назвала ее дешевой потаскухой.

— Неужели я так и сказала? — невинным голоском спросила Розарита, хотя на самом деле прекрасно помнила тот случай.

— Да, и мне это очень не понравилось, учитывая то, что у нас с той милашкой роман был в самом разгаре.

— Какая жалость, папочка! Знай я об этом, я ни за что бы так не поступила.

— И перестань разыгрывать передо мной невинную куколку, — прорычал Чес. — Ты всегда знаешь, что делаешь. Моя пассия свинтила от меня с такой скоростью, что с нее аж трусы слетели.

— Тебе повезло, — хихикнув, проговорила Розарита. — Теперь ты можешь их надевать и красоваться перед другими своими телками.

— Что за поганый рот у тебя стал! — искренне возмутился Чес.

Розарита снова превратилась в мягкую игрушку.

— А может, мы сделаем так, — защебетала она самым умильным голоском, на который только была способна. — Возьмем да и приедем к тебе на ужин? Все равно твой повар с утра до вечера мается от безделья. Ну пожалуйста, папочка, пожалуйста-а!

— О черт! — снова зарычал Чес. — Только этого мне не хватало! Как фамилия этих дураков — Шипрейнджеры, что ли?

— Нет, папочка, — терпеливо ответила она. — Кокрейнджеры.

— И фамилия какая-то поганая!

— По крайней мере у Декса хватило ума сменить ее, — сказала Розарита и расхохоталась. — Представляешь, если бы у меня была такая фамилия!

«Да, — подумал про себя Чес, — тогда ты получила бы фамилию, которую заслуживаешь».

* * *

Положив трубку после разговора с Розаритой, Чес тут же позвонил другой своей дочери.

— Привет, папа, — услышал он радостный голос Венис. — Как ты поживаешь?

У Венис для каждого находилась улыбка и доброе слово. А какие чудесные у нее малыши — два прелестных ангелочка! И отличный муж, которого Венис вроде бы пока не собирается грохнуть с помощью папочки.

— Как делишки, куколка? — спросил Чес, млея от счастья.

— Я собиралась приехать к тебе завтра и привезти ребятишек. Ты не возражаешь, папа?

— Конечно, нет, родная! Я очень по ним соскучился. Но мне также хотелось бы повидаться с тобой и с… — Чес запнулся. Он все время забывал, как зовут мужа Венис.

— С Эдди? — подсказала она.

— Ну да, с Эдди. Что я, не помню, что ли! Только я хотел бы, чтобы вы с Эдди приехали ко мне на ужин сегодня вечером. У Розариты гостят родители Декса.

— Марта и Мэтт? А как же, я их помню еще по свадьбе. Очень милые люди.

— Хорошо, что хоть кто-то их помнит.

— К которому часу нам приехать, папочка?

— Примерно к половине восьмого.

— Мне сказать Эдди, чтобы он надел галстук?

— Хорошая идея. Валяй. — Чес замялся. Венис была очень щепетильной девушкой, и он боялся оскорбить ее чувства, поэтому размышлял, как бы потактичнее перейти к следующей части разговора. — Послушай. Я… э-э… Как бы тебе это сказать… Ну, в общем, ты не будешь против, если я приглашу к ужину свою… гм… знакомую? В смысле, не обидишься там или еще чего?

— Господь с тобой! С какой стати я должна обижаться? Я ведь знаю, как ты любил маму — так сильно, что до сих пор не женился. Поэтому я не просто рада, а счастлива, что ты не сидишь затворником, а с кем-то встречаешься. И я уверена, что если ты обратил внимание на эту женщину, значит, она что-то собой представляет.