Ирина Надеждина - Смотри на вещи проще

– Нет.

– Вика, зайчонок, если я на ночь зубы в стаканчик с водичкой не кидаю, это не значит, что они свои. Мне ещё в двадцать три года фасад выставил один веселый парнишка. Удар был просто великолепный.

– Что, приятно вспомнить? – довольно едко осведомилась Вика.

– Представь себе.

– Ты это так и оставил?

– Ну, зачем же так оставлять? Должен не остался. Правда, когда рефери считал, он, на восьми шевельнуться попробовал. Только на большее его не хватило. А мне потом сделали вот такую чудесную улыбку. Никакой кариес не страшен.

– Амерханов, я слышу о том, что у тебя вставные зубки почти через три года после знакомства с тобой. Что я услышу через пять лет?

– Не знаю. Могу сказать, что услышишь, через несколько минут.

– Да? Ну и что же?

– Сессия заканчивается скоро.

– Это не новость.

– Да, это не новость. А новость будет такой, – он загадочно улыбнулся, – мы с тобой едем отдыхать.

– Прекрасно! Как это ты решаешься бросить дела?

– Не просто решаюсь, а чтобы доставить тебе удовольствие. Мы едем с тобой в Венецию.

– Куда? – Вика смотрела на него большими от удивления глазами.

– В Венецию, зайчонок. Ты ведь говорила, что мечтаешь увидеть Венецию.

– Димка! Димка, ты необыкновенный! – Вика порывисто обняла Дмитрия за шею и начала целовать.

– Для любимой и единственной жены всё, что угодно. Хоть звезду с неба. А две недели в Венеции – это проще, чем звезда с неба, – он тоже поцеловал Вику.

– Хан, ты – супер!!! Это же фантастика! – Вика готова была прыгать от радости. Вдруг она стала серьезной и спросила. – Дима, а как же Гриша и Лиза?

– Наверное, они для такой поездки ещё очень маленькие. Прибегнем к дедовскому способу – сдадим внуков бабушке. Жаль, бабушка осталась только одна, а то каждой на неделю сдали бы, – он слегка нахмурился, когда говорил последнюю фразу.

– Да, жаль, – согласилась Вика. Она заметно погрустнела. – Мама Вера так радовалась, что дождалась внуков, а потом, когда они ходить начали.

– Не грусти, зайчонок. Ведь она дождалась, – Дмитрий поцеловал её в висок. – Теперь уже ничего не поделаешь. Как думаешь, Светлана Павловна не обидится, если мы ей внуков на это время подбросим? Тем более, Зоя будет, в квартире всё Женя сделает.

– Думаю, что она обрадуется. Только я за ними скучать буду, – Вика вздохнула.

– Зайчонок, я ведь тоже буду скучать. Мы вернемся, заберем их и поедем в Крым. Обещаю, что две недели я пробуду вместе с вами, а потом буду приезжать, как смогу часто, – Дмитрий поцеловал Вику в нос. – Не грусти. Мы же ещё никуда не уехали. В конце концов, если не хочешь, не поедем. Поедем только в Крым. Венеция никуда не денется, съездим вместе с ними, через несколько лет, когда они подрастут.

– Давай подумаем до утра.

– Давай. Если надумаем, я позвоню маме и скажу, чтобы она взяла отпуск.

– Давай маму дома посадим. Ей работать ещё не надоело?

– Я ей уже как-то предложила. С таким же успехом можно было не предлагать. У неё находится миллион причин.

– Знакомая картина, – Дмитрий грустно улыбнулся. – Некоторых, пальцами показывать не стану, уговаривать пришлось очень долго. Если бы не беременность и институт, наша скорая помощь имела бы в твоем лице фельдшера с запущенной формой трудоголии. Мою матушку удалось оставить дома только после того, как инфаркт случился. Что ж мне на трудоголиков так везет?

– На себя посмотри, – Вика смешно наморщила нос. – Тебя вообще ничего остановить не может.

– Остановило один раз, – он снова нахмурился.

– Исключения брать не будем.

– Вика, исторически сложилось так, что мужчина приносил добычу, пахал и так далее. Это инстинкт, – авторитетно заявил Дмитрий.

– А, ну конечно! Как же тогда матриархат? Или как те мужчины, которых на работу не загонишь?

– Это мутация, отклонение от нормы.

– Димочка, ты сейчас это говоришь с видом того самого охотника в шкурках, который принес добычу. Все сидят, жуют мамонта, а охотник объясняет, почем дыни на базаре, – довольно едко сказала Вика. – Зато какие новые идеи!

– Заметь, всё больше из-за того, что женщина просит копье, – философски заметил Дмитрий.

– Ей копье нужно, чтобы мышей в пещере переловить.

– А кот тебе зачем? И вообще, у нас что, мыши завелись? – он удивленно вскинул брови.

– А у тебя копье есть? – лукаво улыбнулась Вика.

– Нет. Только боксерские перчатки. Не будешь же ты несчастных зверьков до смерти забивать?

– Ни в коем случае. Да у нас и мышей-то нет, и кот есть. Вчера гулять пошли, он кузнечиков на клумбе ловить начал.

– Вот и спи спокойно. Охрана в порядке, пока я мамонта на счет завалю, – они рассмеялись. – Кстати, знаешь, что обычно делал охотник, после того, как объяснял, зачем в пещере кот и мышей ловить кошачье дело?

– Нет. Понятия не имею, – простодушно улыбаясь, заявила Вика.

– А что делал хан, когда возвращался с охоты (заметь, тоже не отказывался размяться и тигра подстрелить или оленя) и успевал вкусить того, что повар приготовил?

– Не знаю. Откуда мне знать?

– Скорей всего, у охотника за мамонтами, как и у хана, был свой гарем, а в гареме любимая жена. Отсюда следует, что шли они к любимым женам, – Дмитрий привлек Вику к себе. – Потом охотник перекидывал жену, как добычу, через плечо, а хан брал на руки и несли, соответственно, в укромный уголок или в спальню.

– Чтобы объяснить, что матриархат – мутация? – едко поинтересовалась она.

– Нет, чтобы объяснить, что постель, – независимо какая – из шкур или шелков, – это то место, где у женщины неограниченная власть, сила и права, а тот, кто завалил мамонта или тигра подстрелил, готов сдаться на милость любимой.

– Красиво сказано, Хан, – Вика обвела кончиком пальца контур его губ. – Истинно восточное словоблудие. Кто только тебя молчуном объявляет?

– Пусть объявляют. Я ведь не со всеми такой разговорчивый, как с тобой. Что толку в словах? – он поднялся и легко подхватил Вику на руки. – Без дела они так и останутся только словами, любимая. Пойдем, проверим всё на деле.

– Димка, как я тебя люблю, – прошептала Вика, прижимаясь к нему и обнимая его за шею.

Дмитрий нащупал кнопку будильника, пищавшего с отвратительной настойчивостью. Вставать не хотелось.

– Димка, на работу опоздаешь, – промурлыкала Вика, не открывая глаз.

– Я хозяин. Хочу – опаздываю, хочу – вовремя приезжаю, – он, наконец, заставил себя открыть глаза и вздохнул. – Нет, в отпуск ходить нельзя, даже на несколько дней… Это расслабляет.

– Не мешай мне ещё полчаса расслабляться.

– Ладно, не буду, – Дмитрий встал. – Кофе в постель желаете, любимая жена?

– Лучше бы в чашку, – Вика зарылась головой в подушку. – Если сам сваришь.

Дмитрий привел себя в порядок и пошел на кухню, чтобы сварить кофе для Вики. Здесь уже были Женя и Зоя. Они о чем-то мило болтали. Женя помешивала в маленькой кастрюльке кашу. Увидев Дмитрия, они приветливо поздоровались. Он тоже поздоровался.

– Женечка, подвинься на полпятки, я Вике кофе сварю, – попросил Дмитрий.

– Хотите, я сварю? – предложила Женя.

– Заказ персональный поступил, – пояснил Дмитрий и поставил на плиту турку с кофе.

– Дмитрий Максимович, что завтракать будете? – спросила Женя.

– Как обычно, Женечка, что-нибудь бутербродное и кофе. Для меня можешь сварить. Я минут через пятнадцать приду, – он перелил кофе в чашку.

Когда Дмитрий ушел, Зоя улыбнулась и полушепотом предложила Жене:

– Слушай, когда он уйдет, давай спросим у Вики, что она с ним делает, что он уже, кажется, и придумать не может, какое бы ещё ей удовольствие доставить. Сколько они уже вместе?

– Я здесь почти три года. Они чуть-чуть раньше познакомились.

– Тебе через три года кофе в постель ещё носили? Мне Юрик только в медовый месяц носил.

– Мне так вообще не носил. Нужно поинтересоваться, – Женя улыбнулась. – Зоська, кашка готова. Как раз чуть-чуть остынет к завтраку.

– Спасибо, Женечка. Как Вика говорит, должна буду.

– Вот и отдавай долги. Можешь родственнику бутерброды приготовить. Ему один с сыром, колбасой и масла чуть-чуть, а второй с ветчиной и острым соусом.

– Может быть, ещё с рыбой сделать?

– Он рыбу утром перед работой не признает.

– Ладно, сейчас сделаю. А кофе ты свари. У тебя лучше получается.

– Не волнуйся, сейчас придет Вика и сварит кофе для любимого мужа, – заверила её Женя.

– Тогда всё ясно. Они просто прикалываются по утрам варить кофе друг для друга, – констатировала Зоя, намазывая хлеб маслом.

– Не волнуйся, скоро у Вики каникулы закончатся, так нам и с завтраком возиться не придется. Она о милом сама заботится. Разве что для Лизы и Гриши, потому, что они просыпаются, когда мама с папой уже уезжают.

– А потом наступит глубокая осень, будет плохая погода, мы с тобой выучим на память все детские сказки или будем целыми днями играть с младшими в игрушки и развлекать Нафаню. Зося, а ты не собираешься Юрика наследником порадовать? – поинтересовалась Женя.

– Ещё нет. Нам возраст позволяет, спешить некуда. Я пока на племянниках потренируюсь.

В это время на кухню вошли Дмитрий и Вика. Зоя и Женя переглянулись и старательно сдержали улыбки. Всё было так, как и предсказала Женя. Обе под каким-то благовидным предлогом ушли с кухни. Вика сварила кофе для мужа.

– Может быть, всё-таки позавтракаешь со мной вместе? – спросил Дмитрий.

– Нет, Димочка, я ещё не хочу. Господи, как подумаю, что через неделю в институт! – Вика покачала головой. – Снова нужно будет рано вставать… Я начинаю чувствовать себя жуткой лентяйкой!

– Нормальное состояние. У меня второй день такое же, – он смотрел на Вику и улыбался. – Ничего, говорят, со временем привыкаешь. Тяжело где-то первых лет пятьдесят.

– Радуешься тому, что ты уже приближаешься к этому порогу? – Вика прищурилась.

– Ну так, по маленькой. Осталось всего-то каких-то пять лет.

– Где уж мне, – тяжело вздохнула Вика. – Мне ещё мотать и мотать. В одном институте ещё четыре года, потом интернатура, потом…

– Потом ты получишь диплом и будешь сидеть дома, заниматься воспитанием детей.

– А в аспирантуру отпустишь?

– В аспиратнуру отпущу. И дальше по этапу. Только не работать. Собственно, чего ты сейчас вскочила? У тебя последняя неделя перед началом учебного года.

– Я тебе кофе хотела сварить, – Вика поднялась из-за стола.

– Вика, – Дмитрий ласково улыбнулся, – ты варишь самый лучший в мире кофе.

Николай зашел в кабинет брата. Дмитрий сидел за столом и задумчиво смотрел в окно. Перед ним стояла чашка кофе. Николай приостановился у двери, попросил Лену принести кофе и для него, прошел в кабинет, сел у стола для заседаний и тоже посмотрел в окно. Оконное стекло было залито дождевыми каплями. Дождь начался с самого утра и, похоже, не думал прекращаться. Мокрый асфальт казался совсем черным, спешащие под зонтиками пешеходы – слишком уж озабоченными и унылыми. Картина была грустноватая.

– Димыч, что ты там увидел интересного? – поинтересовался Николай, взяв принесенную Леной чашку кофе и благодарно кивнув.

– Так… ничего… – Дмитрий тряхнул головой, словно пытаясь отогнать тревожащие его мысли. – Третий год подряд в этот день идет дождь.

– Ну и что? – удивился Николай. – Что удивительного, ведь конец сентября. В следующем году, может, идти не будет.

– Скорей всего, не будет, – согласился Дмитрий.

– Откуда ты знаешь?

– Посмотришь.

– Ладно, посмотрим. Вы с Викой сегодня в «Саламандру» приглашали. Что за повод?

– Не помнишь? – Дмитрий улыбнулся. – А как претендовать на поцелуй от любимой невестки, так первый.

– Вот это номер! – Николай прищелкнул пальцами. – А ведь и впрямь закрутился и забыл! Три года!

– Ну да. Три года нормальной жизни. А, главное, три года, как мы с Викой встретились.

– С меня вдвойне за склероз! – он рассмеялся.

– Слушай, Колян, у меня к тебе одна просьба есть, – Дмитрий снова стал задумчивым.

– Димыч, ты же знаешь, что для тебя я всё, что смогу сделаю. И что не смогу, тоже попробую.

– Такое сможешь, – он говорил медленно, спокойно, словно обдумывая ещё раз каждое слово. – Пообещай мне, что если со мной что-нибудь случиться, ты позаботишься о Вике и детях. Я имею в виду не финансовую сторону. И ещё, пусть Вика не остается одна. Она ещё слишком молодая, чтобы отказаться от всего.

– Дима, ты в порядке? – Николай, хмурясь, смотрел на брата.

– В полном порядке. Да не паникуй ты! – Дмитрий поморщился. – Пообещай, что сделаешь так, как я прошу.

– Хорошо, – медленно ответил Николай, – всё будет так, как ты просишь. Только к чему такие разговоры? Ты себя снова неважно чувствуешь?