В безопасности? По спине Шарлотты пробежал холодок. Она убежит от двуличного негодяя Дэвида Мастерса и его лжи, но не от отца. Тому нет никакого дела до того, что Дэвид развлекался со служанкой. Если она расскажет об этом отцу, тот начнет убеждать ее в том, что нужно сделать вид, будто ничего не произошло. Ведь именно этого он всегда ожидал от матери. А уж если она скажет, что намерена отказать Дэвиду…

Во рту у Шарлотты пересохло. Нет, отцу пока ничего нельзя говорить. Вспомнив его угрозы, она глубоко вздохнула. Отец не примет ее отказа. Он посадит ее в лодку, вывезет в море и будет плыть до тех пор, пока Шарлотта не упадет на колени и не начнет умолять его остановиться. Вот тогда она точно согласится на что угодно.

О Господи, что же делать? Можно все рассказать отцу по приезде в Лондон. Но это означает, что она лишь откладывает решение. Со временем Дэвид сделает официальное предложение, и отец скажет, чтобы она приняла его. А если Шарлотта откажется…

Холодные щупальца страха обвились вокруг сердца Шарлотты. Отец оставит ее в покое, только если Дэвид вообще не сделает предложение. Отец, конечно, обвинит в этом ее, но изменить уже ничего не сможет.

Сердце Шарлотты отчаянно забилось. Да, это выход!

Но как все устроить? Встав с постели, Шарлотта принялась расхаживать по комнате. Нужно заставить Дэвида отступиться от нее. С каким бы удовольствием Шарлотта бросила ему в лицо, что она видела его со служанкой. Но Дэвид будет все отрицать. Поэтому необходимо убедить его, что она просто передумала выходить замуж. И пусть Дэвид обрадуется. Нужно сделать так, чтобы он воспылал к ней ненавистью.

На глаза Шарлотте попался письменный стол. Она напишет Дэвиду письмо, в котором объяснит, почему из нее не получится хорошей жены. Она пообещает Дэвиду превратить его жизнь в сплошные страдания, если он женится на ней. А поскольку он очень не любит, когда уязвляют его гордость, то Шарлотта пойдет и на это. Он придет в ярость, услышав, что его упрекают в стремлении жениться из-за приданого.

Сообщить Дэвиду о своем решении будет не так сложно. Пока это все, чем она может отплатить ему за предательство. Кипя от праведного гнева, Шарлотта села за стол и обмакнула перо в чернильницу.

Ей потребовалось два часа, чтобы написать достойное послание. Закончив, Шарлотта откинулась на спинку стула. Она была опустошена, но самообладание вновь вернулось к ней. Если Дэвид не откажется жениться на ней сразу после прочтения этого письма, то он полный осел. Впрочем, он отнюдь не дурак. Бессердечный, велеречивый негодяй, но не дурак.

Теперь Шарлотта сможет попрощаться с ним, ничем не выдав своего разочарования и унижения. Ни отец, ни Дэвид ничего не заподозрят. Письмо же необходимо передать Дэвиду так, чтобы отец не узнал о нем и не захотел прочитать. Ведь юным леди запрещалось писать письма молодым людям без чьего бы то ни было ведома.

Шарлотта спрятала письмо в бювар, а затем улеглась на кровати, задумавшись над тем, как его передать Дэвиду. Попросить слугу? Нет, им доверять нельзя. Как можно быть уверенной, что слуги ничего не скажут отцу или Дэвиду?

Может, украдкой пробраться в комнату Дэвида? Вряд ли это возможно. Сейчас он уже наверняка вернулся в спальню, и если их застанут вместе, то Шарлотте придется выйти за него замуж.

А может, стоит дождаться возвращения домой…

Шарлотте показалось, что прошло всего несколько минут, когда крик отца заставил ее ошеломленно сесть на кровати. Господи, да она заснула! Отец торопил лакеев, таскающих в карету багаж.

Дверь спальни отворилась, и в проеме появилась голова матери.

— Как хорошо, что ты проснулась. Отец хочет отправиться в путь как можно скорее. Беспокоится из-за погоды. Ты собрала вещи?

В комнату вошел отец.

— Это не важно. — Лорд Пейдж подбоченился. — Ну как ты находишь молодого Мастерса?

Как жаль, что нельзя сказать правду: «Я ненавижу и презираю его и никогда не выйду за него замуж!» Шарлотта села на кровати.

— Я полагаю, он собирается навестить меня в Лондоне, папа.

Отец нахмурился.

— Так он еще не сделал предложение?

— Официально нет.

— Но ты думаешь, что сделает?

Собравшись с силами, Шарлотта солгала:

— Возможно. Ведь мы провели вместе всего несколько дней.

— Верно. Молодой человек его положения вынужден проявлять осторожность.

Руки Шарлотты, спрятанные за спиной, сжались в кулаки.

— Разумеется.

— Что ж, мисс, пошевеливайся. Мы уезжаем.

К счастью, отец так торопился, что Шарлотта увидела Дэвида лишь мельком. Кроме того, его мать пристально следила, чтобы молодые люди не оставались наедине. И все же от томных взглядов Дэвида кровь Шарлотты кипела в жилах. Как он смеет так на нее смотреть после всего случившегося?

Гнев бушевал в душе Шарлотты на протяжении всего пути в Лондон. Когда спустя несколько часов они оказались дома, Шарлотта уже поняла, как передать Дэвиду письмо. Она не могла положиться на слуг, потому что все они могли оказаться шпионами отца, и не могла отослать письмо с нарочным без его ведома.

Однако скоро Дэвид будет в Лондоне и Шарлотта передаст письмо с парнем, что каждое утро торговал сдобными булочками напротив их дома. Она заплатит торговцу, и он ей поможет. Нужно лишь, чтобы Дэвид понял, кем именно написано это письмо: ведь в нем не было никаких намеков на Шарлотту — на случай если письмо попадет в чужие руки. Ей следует быть осторожной, очень осторожной. Но, так или иначе, она вычеркнет Дэвида Мастерса из своей жизни навсегда.

Том Демпси, торговец булочками, не верил собственному счастью. Юная мисс выбрала его в качестве посыльного и щедро заплатила. Он почти не замечал дождя, спеша по мокрым улицам с надежно спрятанным в нагрудный карман письмом.

К сожалению, обрадованный удачей Том не заметил идущего навстречу почтальона с толстой сумкой, набитой письмами, и с разбегу налетел на него. Письма взлетели вверх подобно гигантским конфетти.

— Ах ты, растяпа! — заорал почтальон на Тома, стоящего с разинутым от неожиданности ртом. — Ты что, совсем не глядишь под ноги? — Почтальон ударил Тома по уху. — А ну-ка идем! Не одному же мне все это собирать. Мистер Боумер голову мне оторвет, если я потеряю из-за тебя хоть одно из этих писем!

Они принялись подбирать письма, не обращая внимания на барабанящий по спинам дождь, от струй которого чернила на бумаге начали расплываться. Когда последнее письмо оказалось в сумке, почтальон поспешил прочь, даже не удосужившись поблагодарить Тома за помощь.

— Черт возьми, — проворчал промокший до костей Том и продолжил путь.

Однако когда он отыскал нужный дом и сунул руку в карман, письма там не оказалось. Он принялся отчаянно хлопать по карманам, а потом вернулся назад в надежде, что выронил письмо по дороге. Только дойдя до угла, где он столкнулся с почтальоном, Том понял, что произошло. Наверное, послание молодой мисс каким-то образом выпало у него из кармана и смешалось с остальными письмами.

Из груди Томаса вырвался стон. Противный письмоносец ушел, унеся с собой удачу.

Мисс дала ему одну золотую сережку и пообещала, что отдаст другую, когда он принесет записку от дворецкого, в которой будет сказано, что письмо к его хозяину доставлено в целости и сохранности. Но теперь Томасу нечего принести. И что он будет делать с одной сережкой?

Черт, черт, черт.

Тем временем начинающего репортера Чарльза Годуина вызвали в редакцию газеты «Морнинг таттлер».

— Только послушайте, что здесь написано, — произнес мистер Боумер, взмахнув листком бумаги, лежавшим, поверх стопки мятых писем с расплывшимися строчками. Боумер прочитал несколько строк, в которых в довольно резкой форме перечислялись грехи некоего молодого человека. — Хочу, чтобы вы использовали это в одной из своих передовиц, коих вы такой мастер. Я о тех; в которых вы осуждаете пороки общества. Материал-то весьма пикантный.

Боумер бросил письмо Чарльзу, и тот прочитал его от начала до конца. Автор письма весьма остроумно критиковал неизвестного молодого человека, и предназначено оно было вовсе не для газеты.

— Вы не можете опубликовать это. Письмо ведь личного характера.

Боумер одарил Чарльза своей вкрадчивой улыбкой.

— Его доставили вместе с остальной почтой, и обратного адреса нет.

Чарльз перевернул письмо, но увидел лишь расплывшиеся чернильные пятна. Он сумел различить только букву «М» и не более того.

— И все же вы не можете опубликовать это с чистой совестью. Письмо личное, и кто-нибудь непременно обвинит вас в клевете. — Чарльз вернул письмо Боумеру, указав на одну из строк. — Здесь даже упоминается сын виконта.

— Всего лишь намек. Кроме того, в Англии проживает отнюдь не единственный сын виконта. Вы можете указать, что адресовано оно Мистеру Отвратительный Вкус и подписано «Мисс Мартышка». Никто не обвинит вас в том, что вы сочли это письмо пригодным для публикации.

Веселое равнодушие Боумера разозлило Чарльза. Люди, упомянутые в письме, непременно догадаются, о ком идет речь, даже если никто, кроме них, этого не поймет. Письмо явно свидетельствовало о плачевно закончившейся любовной связи. Негодяй разбил сердце неизвестной молодой леди, дурно обошелся с ней. Чарльз считал, что использовать ее унижение для личной выгоды по меньшей мере безнравственно.

Боумеру никогда не было дела до чужого горя, а теперь он еще пытался спихнуть на Чарльза всю грязную работу. Эти два обстоятельства невероятно разозлили молодого репортера, славящегося своей вспыльчивостью.

— Только бессердечный негодяй способен опубликовать это письмо.

Боумер откинулся на спинку стула и презрительно усмехнулся.

— О чем вы говорите? Чувствам нет места в нашем деле, сэр. Мы заполучили лакомый кусок, благодаря которому тираж газеты увеличится во много раз.

— Я не стану вам помогать. Это нечестно.

Прищурив глаза, Боумер произнес:

— Сделаете, как я вам говорю, если не хотите потерять место.

С момента прихода в редакцию Боумера два года назад Чарльзу постоянно приходилось сталкиваться с проблемами нравственного характера. Стиснув зубы, он решал их, сохраняя за собой место в редакции. Но на этот раз чаща его терпения переполнилась. Хватит с него угрызений совести.

— В таком случае плевать мне на место. — Чарльз направился к двери. — Я увольняюсь.


Глава 7


Спустя пять дней после того, как семейство Пейдж покинуло Беркшир, Дэвид возвращался домой после утренней прогулки верхом. Подобное времяпрепровождение стало для него спасением после отъезда Шарлотты, о которой он не переставал думать ни днем, ни ночью.

На губах Дэвида заиграла улыбка. Он влюбился. Сомнений быть не может. Каждую ночь он засыпал с мыслями о Шарлотте. А всего через два дня он увидит ее снова, только теперь уже в Лондоне. На этот раз он заставит ее дать ответ. Пусть он молод и иногда совершает глупости, но он не позволит ей ускользнуть.

Конечно, отец будет счастлив. Дэвид вздохнул. Ему была ненавистна мысль о том, что он действует на руку отцу, но что теперь поделаешь? Если случилось так, что любовь и расчет вдруг встретились и переплелись, то кто он такой, чтобы вмешиваться?

Как только Дэвид вошел в дом, слуга сообщил, что его требует к себе отец. Поспешив в кабинет, Дэвид с удивлением обнаружил, что виконт со стаканом виски нервно расхаживает из угла в угол, — дурной знак.

— Вы звали меня, отец?

Развернувшись, виконт одарил сына взглядом, способным заморозить бурный поток, а затем швырнул на стол газету.

— Не хочешь объяснить, как подобное случилось?

— Что именно? — недоуменно спросил Дэвид.

— В газете опубликована статья, поносящая джентльмена, ужасно похожего на тебя.

Холодок пробежал по спине Дэвида. Что за статья в этой треклятой бульварной газетенке «Морнинг таттлер»?

Схватив со стола газету, Дэвид принялся читать. Передовица содержала в себе нападки на «сбившегося с пути» джентльмена. В качестве примера автор статьи приводил письмо молодой леди, чье достоинство было унижено этим самым джентльменом.

«Любезный Мистер Отвратительный Вкус!

Недавно я пришла к пониманию того, что честь и совесть — всего лишь маскарадный костюм, который вы надеваете, чтобы покорить очередную приглянувшуюся ему девушку. Но мы оба знаем, что под дорогостоящим полосатым халатом, который так тешит ваше самолюбие, скрывается сердце, столь же переменчивое и опасное, как водная гладь Темзы.

Так вот. Пока вы играете в карты и развратничаете вместе со своими испорченными дружками из Кембриджа, считая дни до того момента, когда станете виконтом, помните: есть на свете молодая леди, которая поняла, что вы собой представляете на самом деле. Оказалось, за каждым вашим поцелуем кроются только похоть, тщеславие и фальшь. Вы убаюкали ее здравый смысл на короткое время с помощью искусно сплетенной чувственной паутины, но, к счастью, она разглядела в вас бессовестного распутника, находящего удовольствие в том, чтобы разрушать жизнь невинных молодых девушек.