— Она нисколько не сердится и завтра прилетит в Эдинбург.

— Я знаю.

Она сказала, что до тех пор я должен оставаться с вами.

Ты ведь не против?

Не против? Да это просто супер!

Он поглядел на высокий стакан в руке Оливера.

— Я почему-то ужасно хочу пить. Можно мне еще колы?

— Конечно, можно. Иди скажи бармену.


Ему представилось, что они подошли к концу пути. Что у них не осталось важных дел, и день, наверное, не принесет больше сюрпризов. Но он ошибался. Потому что не успел Джоди направиться к бармену за колой, как на улице послышался шум подъезжавшей машины, которая вскоре остановилась у дверей отеля. Хлопнули дверцы, послышался гул голосов, шаги, и в следующую секунду полупрозрачная парадная дверь открылась, и в холл вошла невысокая седая дама в очень элегантном розово-белом костюме и блестящих туфлях из крокодиловой кожи. За ней шел молодой человек, обвешанный клетчатыми чемоданами; он был вынужден открыть дверь ногой, поскольку у него не осталось свободных рук. Он был высоким и светлым, с длинными волосами, а в чертах его лица с высокими выступающими скулами и широким изогнутым ртом странным образом проступало что-то славянское. На нем были светло-голубые вельветовые брюки и длинное ворсистое пальто. Оливер смотрел, как он отнес чемоданы к приемной стойке, свалил их на пол и протянул руку, чтобы позвонить.

Но позвонить он не успел. Потому что как раз в этот момент Джоди отошел от барной стойки. Дальше все происходило, как в стоп-кадре. Их взгляды встретились, и они оба застыли неподвижно, уставившись друг на друга. А потом, словно опять с жужжанием закрутилась пленка, фильм сдвинулся с мертвой точки. Молодой человек заорал: «Джоди!» во весь свой неслабый голос, и прежде, чем кто-либо успел произнести хоть слово, Джоди пулей метнулся через холл в объятия брата.

В тот вечер они все отправились в усадьбу Кейрни. А на следующий день Оливер оставил братьев одних и поехал на своей машине в Эдинбург встречать Диану Карпентер, прилетевшую лондонским рейсом. Он стоял в зале прилета аэропорта Турнхаус, окруженном стеклянными стенами, и разглядывал спускавшихся по трапу пассажиров. Стоило Диане появиться, как он сразу понял, что это она. Высокая, стройная, в свободном твидовом пальто с маленьким норковым воротником. Когда она пересекла летное поле, он вышел вперед, чтобы ее встретить. Он заметил складку меж ее бровями и выражение тревоги на лице. Она вошла через стеклянные двери, и он произнес:

— Диана.

У нее были очень голубые глаза и светлые волосы, собранные на затылке в тугой узел. На ее лице тут же отразилось облегчение и тревожное выражение пропало.

— Вы — Оливер Кейрни.

Они обменялись рукопожатием, а потом, повинуясь какому-то неясному, но, несомненно, доброму инстинкту, он ее поцеловал.

— Каролина? — сразу спросила она.

Я навещал ее сегодня утром. С ней все в порядке. Она скоро поправится.


Накануне вечером он поведал ей обо всем по телефону. Теперь, направляясь на север по мосту через залив Фёрт-оф-Форт, он рассказывал ей про Ангуса.

Он приехал вчера вечером, как и собирался. Вместе с американкой, которую он возил по горным районам Шотландии. Джоди увидел его почти сразу, как только он вошел в отель. Это, конечно, была потрясающая встреча.

— Замечательно, что они вообще узнали друг друга. Они не виделись уйму лет.

— Джоди обожает Ангуса.

— Теперь я это поняла, — сказала Диана вполголоса.

— А прежде вы об этом не знали? — он старался, чтобы в его интонации не прозвучал упрек.

— Сложно… Это было сложно, поскольку я была мачехой. Ты не можешь быть матерью, но стараешься быть больше, чем другом. А они были непохожи на других детей. Они росли сами по себе, носились, где хотели, бегали босые и пользовались полнейшей свободой. Пока их отец был жив, это было нормально, но после его смерти ситуация изменилась.

— Могу это понять.

— Сомневаюсь. Это было подобно хождению по лезвию бритвы: я не хотела подавлять в них естественные инстинкты и в то же время должна была дать им прочную основу для дальнейшей самостоятельной жизни. Каролина всегда была такой ранимой. Именно поэтому я пыталась отговорить ее от поступления в театральное училище и попыток найти работу в театре. Я боялась, что она будет разочарована, утратит уверенность в себе и станет страдать. И потом, когда произошло именно то, чего я боялась, мне казалось замечательным, что ей понравился Хью, и я думала, что если Хью будет впредь заботиться о ней, ей никогда больше не придется страдать. Возможно я… немного манипулировала ими, но я говорю вам совершенно искренне, что делала это, руководствуясь самыми лучшими намерениями.

— Вы передали Хью то, что я сказал вам по телефону вчера вечером?

— Да. Я села в машину и поехала к нему домой, потому что мне не хотелось говорить с ним об этом по телефону.

— Как он это воспринял?

— По нему никогда не скажешь. Но у меня ощущение, что в глубине души он ожидал чего-то подобного. Он, конечно, ничего подобного не говорил. Он очень самодостаточный человек и очень воспитанный. Поскольку Каролина оказалась в больнице, отложить свадьбу будет несложно, а к тому времени как истечет срок помолвки, люди уже привыкнут к мысли о том, что этой свадьбы не будет.

— Надеюсь, что так.

Голос Дианы изменился.

— Поговорив с Хью, я отправилась к этому старому козлу Калебу. Каким же безответственным олухом надо быть, чтобы одолжить детям такую машину! Я удивляюсь, как она вообще доехала до Бедфордшира[6] и не развалилась. И ни слова мне не сказал. Я его чуть не убила.

— Он сделал это, руководствуясь самыми лучшими намерениями.

— Он мог бы по крайней мере сначала отправить машину на техобслуживание.

Он явно обожает Джоди и Каролину.

— Да, он всех их обожал. Их отца, и Джоди, и Каролину, и Ангуса. Знаете, я хотела, чтобы Ангус остался с нами после смерти его отца, но ему не нравился ни мой тип жизни, ни что-либо из того, что я могла ему предложить. Ему было девятнадцать, и у меня даже в мыслях не было пытаться отговорить его от этой сумасшедшей поездки в Индию. Я просто надеялась, что со временем он это перерастет, и тогда вернется к нам и станет жить нормальной жизнью. Но этого не произошло. Я думала, Каролина рассказала вам об этом. Он не хочет жить, как все.

— Он сам сказал мне, — ответил Оливер, — вчера ночью. Мы проговорили почти до рассвета. Я объяснил ему, чего от него хочет Джоди… Чтобы он вернулся в Лондон и заботился о нем. А Ангус сказал мне, чего хочет он. Ему предложили работу в компании, которая занимается фрахтом яхт на Средиземном море. Он собирается вернуться на Афрос.

— Джоди об этом знает?

— Я ему не говорил. Хотел сначала обсудить это с вами.

— Что тут обсуждать?

— Вот что, — ответил Оливер и принялся объяснять.

И вдруг, кусочек за кусочком, сложилась общая картина, все элементы которой, даже самые причудливые, подошли друг к другу так точно, словно все так и было задумано.

— Я собираюсь жениться на Каролине. Я женюсь на ней, как только ей станет получше. Работа у меня в Лондоне, у меня там есть квартира, где мы можем жить. Если вы и ваш супруг не будете против, Джоди тоже может жить с нами. Там предостаточно места для троих.

Ей потребовалось некоторое время, чтобы это осмыслить. Наконец Диана произнесла:

— Вы хотите сказать, что нам не нужно увозить его в Канаду?

— Он любит свою школу, ему нравится жить в Лондоне, он хочет быть со своей сестрой. Он не хочет уезжать в Канаду.

Диана тряхнула головой.

— Странно, что я раньше об этом не догадывалась.

— Может быть, он не хотел, чтобы вы об этом знали. Не хотел вас обижать.

— Я… Я буду страшно по нему скучать.

— Но вы разрешите ему остаться?

— Вы действительно этого хотите?

— Я думаю, мы все этого хотим.

Она рассмеялась.

— А Хью не согласился бы на это. Он не был готов взять на себя заботу о Джоди.

— Я готов, — ответил Оливер. — Если вы мне позволите. У меня был один-единственный брат, и мне страшно его не хватает. Если мне суждено обрести второго, я бы хотел, чтобы это был Джоди.


Они подъехали к дому, где их уже ждали Ангус и Джоди, сидевшие на ступеньках у входа. Едва машина успела затормозить, как Диана выскочила из нее, утратив всю свою величавость, и бросилась обнимать радостно возбужденного Джоди, поглядывая на Ангуса поверх ярко-рыжей мальчишеской головы. Тот смотрел на нее немного настороженно, но в глазах у него не было обиды. Они никогда тесно не общались, и он вырос независимо от нее, поэтому теперь его выбор, каков бы он ни был, ее не касался, и она была этому рада.

Она улыбнулась, выпрямилась и пошла навстречу его большим медвежьим объятиям.

— Ох, Ангус, — сказала она, — ты невозможный тип! Я очень рада тебя видеть!

После этого Диане оставалось лишь навестить Каролину, поэтому Оливер выгрузил ее вещи, отдал Ангусу ключи от машины и попросил ее отвезти.

— Но я тоже хочу поехать, — встрял Джоди.

— Нет, мы с тобой пока останемся.

— Но почему? Я тоже хочу ее увидеть!

— Попозже.

Они посмотрели вслед отъезжавшей машине, и Джоди снова спросил:

— Почему вы не разрешили мне поехать?

— Потому что им нужно побыть вдвоем. Они очень давно друг друга не видели. И, кроме того, я хочу с тобой поговорить. У меня для тебя много новостей.

— Хороших?

— По-моему, да. — Он мягко развернул мальчика, положив руку ему на плечо, и они зашли в дом. — Самых лучших.

Об авторе

Первый рассказ известной английской писательницы Розамунды Пилчер был опубликован в журнале «Woman and Ноше», когда ей было восемнадцать лет. Во время Второй мировой войны она работала в Министерстве иностранных дел, а потом — в составе женской вспомогательной службы британских Военно-морских сил в Портсмуте и на Вест-Индском флоте. В 1946 году вышла замуж за Грэхэма Пилчера, у них четверо детей и много внуков. Сейчас писательница живет в Шотландии.

Розамунда Пилчер — автор замечательных романов, множества рассказов и пьес. В одном из интервью на вопрос, что она считает для себя самым важным в творчестве, Пилчер так сформулировала свое кредо: «Я никогда не стану писать о тех местах или людях, которых плохо знаю. Все, о чем я рассказываю, мне близко и дорого». И действительно, она пишет о жителях Корнуолла, где родилась, о Шотландии, где живет уже много лет.

Романы Розамунды Пилчер переведены на многие языки. А ее бестселлеры «Семейная реликвия», «Сентябрь», «Возвращение домой» завоевали признание во всем мире. Огромный успех выпал также на долю романа «В канун Рождества».