— А как вы расположились? — не удержалась от вопроса Елена Владимировна. — Как спалось?

Я почувствовала, что вновь краснею.

Очень вовремя.

— Я как раз хотела попросить вас… — я демонстративно вперила глаза в пол. — Относительно спальни… Не могли бы вы поселить нас отдельно?

— Отдельно? — ахнула Елена Владимировна. — Но зачем?

— Просто, — я отодвинулась немного от Даниила, — я хочу, чтобы первая брачная ночь была правда первая… ну, вы меня понимаете. И спать в одной комнате с женихом мне как-то не очень комфортно…

Елена Владимировна покосилась на меня с явным недоверием. Во взгляде её полыхнуло что-то необычное, смутно знакомое, и она, будто испытывая меня на прочность, придвинулась поближе и даже перегнулась через стол. На симпатичном женском лице отобразилось недоверие, потом — недоумение, но его наконец-то озарило понимание. В этот момент Елена Владимировна стала куда больше похожей на своего сына, чем прежде — и заодно развеяла мои сомнения в том, родной ли ребенок Котовский, а то что-то он слишком сильно выбивался из общего ряда своих родственников.

— Что-то не так? — совершенно непонимающим, безоблачным тоном уточнила я.

Нет, всё-таки у роли дурочки есть определенные преимущества. По крайней мере, можно спрашивать всё, что стукнет в голову, и совершенно не бояться последствий. Вот и сейчас я растерянно заморгала, глядя на Елену Владимировну, а вызвала у неё только умильную улыбку, а не желание удушить меня, например, вот тем висевшим рядом на крючке полотенцем.

— Вы меня извините, если вдруг что! — охнула я. — Я могу ляпнуть…

— Моя Оля, — влез в мой монолог Котовский, — очень стеснительная девушка. Она великолепный специалист в своей отрасли, но в силу отсутствия опыта отношений, боюсь, действительно может сказать глупость. Так ведь, дорогая?

— Да, — искренне улыбнулась я. — Я никогда не знакомилась с чьими-либо родителями. Ну, не считая родителей Ксюши, — прозвучало странно, и пришлось пояснить: — Это девушка, вместе с которой я снимаю квартиру. Получается, соседка? Её родители приезжали к нам погостить, и…

Я умолкла, справедливо полагая, что и так уже разляпала довольно много подробностей своей личной жизни. Достаточно, чтобы Елене Владимировне хватило для составления какого-нибудь мнения обо мне. Возможно, не очень положительного, но это уже дело десятое. Тут главное добиться своего.

— Современная молодежь, — кашлянув, начала Котовская — впрочем, откуда я знаю, может, у неё другая фамилия? — ведет себя куда более распущенно, чем было принято в мое время…

— Родители воспитали меня очень строго, — уверенно промолвила я. — Мама и бабушка, например, с самого детства говорили, что девушка должна в первую очередь думать. О своем здоровье, о своем счастье и о последствиях, к которым могут привести, — ладонь Даниила под столом улеглась на мое колено и поползла выше, — к неожиданным последствиям.

Я отодвинулась от него на несколько сантиметров, разрывая контакт. Котовский, продолжая делать вид, будто его больше всего интересует чай в кружке, вернул ладонь на прежнее место.

— Увы, — отозвалась Елена Владимировна, — но сколько б я ни говорила своей дочери о том, какие риски могут быть у… определенного рода отношений, она отвечала, что знает об этом куда лучше меня. И что знает, что с этим делать.

Ещё б она не знала, врач-венеролог!

— И современные методы защиты.

— Знаете, — решила я воспользоваться своим коронным аргументом, уясненным ещё от матери, — лучшая защита в молодом возрасте — это воздержание. Данечка вот со мной совершенно согласен. Правда, Данечка?

Судя по тому, что рука Данечки уже доползла до середины бедра, до согласия ему было, как до небес пешком, но под внимательным материнским взглядом, полным радости и надежды, ему пришлось ласково улыбнуться и убрать наконец-то руку.

— Да, Оля, — протянул он. — Ты, несомненно, права.

— Потому, — продолжила я, — мы решили подождать с этим до свадьбы. И… мне неловко утруждать вас, но мне было бы комфортнее пожить в отдельной комнате. Можно совсем крошечной! Я не нуждаюсь в кровати королевского размера.

— Но это невозможно, — вздохнула Елена Владимировна. — Все комнаты в доме заняты.

Я с трудом спрятала удивленный смех за тихим покашливанием.

— Абсолютно все? — пришлось поинтересоваться как можно спокойнее.

Даже Котовский, который, кажется, не слишком желал, чтобы нас расселили, уставился на мать широко раскрытыми глазами и достаточно разгневанно поинтересовался:

— Как это — заняты все комнаты? В огромном трехэтажном доме? — мрачно поинтересовался Даниил.

— Ну, — Елена Владимировна вперила взгляд в пол. — Понимаешь… Дети становятся старше, потому у нас две детских комнаты…

— У меня нет никаких претензий к детям. Даже если б у нас было три детских комнаты, — покачал головой Котовский. — Но насколько я понимаю, отнюдь не дети занимают основное место в доме. Вы с папой поссорились?

— Ну что ты! — воскликнула Елена Владимировна. — Нет-нет! Это Дана и Вася решили, что им лучше некоторое время поспать в разных комнатах. Ну не могу же я положить Оленьку или тебя рядом с Васей, в конце-то концов!

— А вторая гостевая комната? — поинтересовался Котовский.

— Сегодня вечером, — щеки Елены Владимировны слегка порозовели, она отчего-то сильно смутилась, — к нам приедут гости… Потому комнату хотели оставить свободной…

Даниил усмехнулся.

— Ну что ж, Оля. Придется тебе потерпеть мою компанию немного.

— Ничего страшного! — замахала руками Елена Владимировна. — Олечка, я что-то придумаю. Обязательно придумаю! А что… У меня есть отличная идея, — она уставилась на Даниила. — Конечно, это не отдельная комната, но хотя бы в одной постели спать не придется. Даня, я сейчас же позвоню твоему отцу! В гараже у нас осталась раскладушка!

Глава одиннадцатая

— Это издевательство, — отметил Котовский, глядя на раскладушку.

Что ж, нельзя сказать, что я могла с ним поспорить. Это уродство советского производства выглядело настолько страшно, что даже устроенный сверху ортопедический тоненький матрас, из тех, о которых в рекламе говорят, что хоть на полу расстели, будет спать хорошо, как на перине, не спасал ситуацию. Даниил смотрел на конструкцию с откровенным презрением, явно с трудом сдерживаясь, чтобы не посоветовать матери или отцу самым тут спать, но что-то подсказывало мне, что Елена Владимировна будет в том случае категорична.

— Данечка, — заявила она уверенным голосом, — ты должен уважать выбор своей невесты. Ты должен им гордиться! Это же счастье, что ты нашел себе хорошую девочку! А не какую-то…

То, с каким видом Елена Владимировна недовольно покосилась на дверь, заставило меня задаться вопросом, не дочь ли она свою характеризует таким образом. Нет, конечно, до хорошего человека Богдане как до неба пешком, но не хотела б я, чтобы моя мать использовала в качестве дурного примера.

Или называла "какой-то".

Нет, в этой семье действительно серьёзные проблемы с общением.

— Мама, — сердито произнес Даниил, — достаточно.

— Ты не понимаешь, — скрестила руки на груди Елена Владимировна, — какое сокровище тебе досталось! Оленька и красивая, и умная, — неизвестно, на основании чего женщина сделала такие выводы, но Котовский не спорил, да и я тоже помалкивала. — И порядочная! Ты где ещё такую найдешь? Ничего. До свадьбы потерпишь, ничего не отпадет!

— Ты в этом уверена? — ядовито поинтересовался Котовский.

— Конечно, уверена, — скривилась Елена Владимировна. — От пары месяцев ничего тебе не станется! Ох уж эти мужчины…

Котовский закатил глаза.

— Все мысли ниже пояса, — в унисон протянул он. — Ох уж эти женщины! А если я буду спать на такой раскладушке, то отпадет однозначно, и я про позвоночник, а не то, о чём ты подумала!

Елена Владимировна явно сильно смутилась и бросила неуверенный взгляд на раскладушку, будто желала уточнить, действительно ли та способна нанести непоправимый вред здоровью человека. Определенно, могла, это было видно безо всяких дополнительных исследований. Даже мне захотелось почему-то сжалиться над Даниилом, так сильно, что аж пришлось прикусить язык, не позволяя себе ляпнуть какую-нибудь лишнюю глупость.

Вроде того, что я могу потерпеть его рядом с собой в постели, только пусть не придвигается очень близко.

— Объясни мне, мама, — раздраженно протянул Котовский, — что это за такие гости, которые занимают последнюю свободную комнату в нашем доме?

На слове "нашем" его голос едва заметно дрогнул, наверное, Даниил с трудом сдержался, чтобы не напомнить родительнице — это вообще-то его дом, и он не желает видеть здесь никаких посторонних людей. Но сдержался, и я даже мысленно поставила маленький плюсик Котовскому. Может быть, он и в самом деле далеко не такой плохой, как мне прежде казалось? Ненавидеть его вроде как не за что.

— Это… Это гости Богданы… — пробормотала Елена Владимировна. — Она давно уже это запланировала, и мы тогда не знали, что ты приедешь не один, вот я и согласилась. Подумала, заодно, может, тебе повеселее будет, не всё ж с нами, стариками, сидеть, две недели почти… Но если ты хочешь и они ещё не приехали, то мы можем поговорить с Даной, вдруг она согласится…

— Вдруг! — скривился Даниил. — Ну пусть гости, но они с Васей в одной спальне не могут спать? Ну в самом деле, мама! Они же муж и жена.

— У них, — отметила Елена Владимировна, — кризис в отношениях. Потому я не могу настаивать…

— Ты пытаешься создать кризис в моих отношениях, — закатил глаза Котовский. — Ладно. Чёрт с вами. Пойду сам с Даной поговорю. Если Оля, конечно, не передумает…

— Оля, — с нажимом промолвила я, — не передумает. Ну мы же столько раз говорили с тобой об этом… котик.

Последнее, судя по всему, привело Елену Владимировну в сущий восторг.

— О! — вздохнула она. — Это так мило!..

Котовский, которого я в жизни не позволила бы себе обозвать котиком, если б не эта странная ситуация, только закатил глаза, отмахнулся и вышел в коридор. Следом за ним засеменила и мать, а я, решив, что находиться в одиночестве в комнате не слишком хорошая идея, тоже нехотя направилась за Даниилом. Всё же, пока что он был хоть чем-то более-менее стабильным и знакомым, в отличие от остальных, да и мне вдруг стало интересно, что же там за гости, приехали ли уже…

Далеко уйти нам, впрочем, не удалось. Даниил только повернулся к лестнице, как с неё, откуда-то с уровня второго этажа, донеслось восторженное:

— Данюшка! Я так рада тебя видеть!

И неизвестная, по крайней мере, мне женщина бросилась Котовскому на шею.

— Ну наконец-то! — воскликнула она, целуя его в щеку и оставляя след от помады. — Алёшка за тобой так соскучился…

Алёшка, мальчик лет восьми, топтался у незнакомки за спиной и действительно выглядел вполне соскучившимся. Или просто уставшим, я не настолько хорошо разбиралась в детях.

Что ж. Возможно, насчет "не за что ненавидеть" я немного поторопилась.

Даниил стоял, как вкопанный, и даже не приобнял женщину, хотя она, кажется, того очень ждала. Вид у Котовского был несколько пристыженный, а мне всё никак не удавалось унять пляшущие в голове подозрения. Неужели это какая-нибудь его бывшая пассия? Или нынешняя? А вдруг это его ребенок? По возрасту всё может быть, а внешне… Ну, если присмотреться, то что-то общее есть. Цвет волос — мальчик тоже шатен, довольно светлый, как и Котовский, — может быть, оттенок радужки… Правда, может, Алёша был в маму, я ведь понятия не имела, какая она, крашенная же. Но эти мысли должны были прийти в голову уже после, а сейчас я разгневанным взглядом сверлила Даниила.

— Виталина? — в голосе шефа звенел плохо скрываемый гнев. — Какая, однако, неожиданная встреча…

— Сколько можно повторять, — бойко затараторила Виталина, не обращая внимания на вялые попытки Котовского отцепить её от себя. — Ты можешь называть меня Витася! Алешенька, поздоровайся…

— Здравствуйте, дядя Даня, — послушно поздоровался мальчик.

— Привет, Лёша, — выдавил из себя улыбку Котовский и наконец-то сумел отодвинуть от себя всё пытающуюся повторить объятия Виталину. — Вы тут какими судьбами?

— Тётя Дана, — бойко затараторил Алёша, — пригласила нас с мамой погостить у вас на новогодние каникулы!

— Надо же, — усмехнулся Даниил. — Однако… А чего ж вы у нас будете в одной комнате тесниться, если от вашего дома двадцать метров пешком?

— Ой, ты ж не в курсе! — вмешалась Елена Владимировна. — Виталина, — имя она произнесла с нажимом, — переехала ещё два года назад. А дом тот продали. Так что теперь только к нам в гости, Богдана сказала…