И бла-бла-бла.

Хороший человек. Ага, как же.

* * *


– Нет! Нет! И еще раз – НЕТ! – говорит Вероника, мотая головой. – Не убирай волосы. Это же бар! Там нужно копной трясти, это одно из правил!

Я лишь улыбаюсь.

– Господи, ты каждый день ходишь с пучком на голове, дай же волосам отдохнуть от шпилек в конце то концов. Распусти свою шевелюру, тряхни головой и наслаждайся легкостью. Прости, но с хвостиком ты похожа на студентку.

– И что же в этом плохого?

Вероника игриво поднимает бровь и принимается натягивать узкие черные джинсы.

– В этом нет ничего плохого, это очень сексуально. Просто с распущенными волосами ты выглядишь совершенно по-другому. Милой, но в тоже время с капелькой остроты. Перчинка такая, ух!

О, перчинка, значит.

– Давай-давай, не зли меня!

Громко вздыхаю. Вика точно такая же. Упертая и настырная. Нехотя стягиваю черную резинку с волос, и они тут же рассыпаются на плечах. Для выхода «в свет» выбираю черные джинсы и теплый кашемировый свитер цвета слоновой кости. И как мне кажется, благодаря распущенным волосам мой образ получился нежнее. Где она там перчинку увидела?

Далее, эта требовательная особа заставляет меня сделать глаза чуть ярче и кладет передо мной небольшую квадратную палетку с тенями. Выбираю темно-серый цвет и легонько наношу его пушистой кисточкой на веки.

– У тебя очень красивые глаза. – Вероника стоит напротив меня и внимательно рассматривает мой макияж. – Такие яркие. Мамины или папины?

– Не поняла?

– Цвет глаз достался тебе от мамы или папы? У меня точно папины. Даже форма одинаковая. Я только сейчас заметила, что они у тебя такого насыщенного зеленого цвета, без всякой примеси. Яркие!

– Понятия не имею, – пожимаю плечами и складываю всю косметику на столе в небольшую темно-коричневую сумочку. – Может, у них обоих были зеленые глаза. Я этого не знаю, если честно.

Вероника прочищает горло и с заметной жалостью глядит на меня:

– Ой…Ань, прости, я, наверное, сказала что-то не то. У меня часто такое бывает…

– Все хорошо, ты чего? Я действительно не знаю таких простых вещей, потому что никогда не видела своих родителей.

– О…

– Мама умерла, когда родила меня, а отец просто никогда не появлялся. Меня вырастила тетя, мамина сестра. Она говорила, что они были похожи, но судя по нескольким фотографиям, ничего общего между ними не было. По крайней мере, я не находила.

– А-а, – грустно произносит Вероника и медленно опускает печальный взгляд.

– Эй? Только не говори, что у тебя исчезло настроение! Гляди, я волосы распустила, глаза накрасила – все как ты хотела!

Прохожу мимо нее и демонстративно откидываю назад густую копну, как делают красотки в голливудских фильмах. На ее лице тут же появляется улыбка, и мы обе, как маленькие девочки, начинаем кривляться перед зеркалом в прихожей, изображая топ-моделей перед камерами.

– Туда долго идти? – спрашиваю я, когда мы выходим из нашего номера. – Погодка-то сегодня не для длительных прогулок.

– Минут пятнадцать. Не бойся, я с тобой! Замерзнуть тебе не дам!

В холле нас встречает Светлана Ивановна с красными от мороза щеками и мокрым волосами на лбу.

– И куда это вы собрались такие красивые? Надеюсь, оделись тепло?

– Тепло-тепло! Не переживайте! – звонко отвечает Вероника, а я поддакиваю. – Молодые, красивые и свободные девушки идут развлекаться! Пойдемте с нами, хватит уже работать! Найдем вам молоденького жеребца, чтобы холодными ночами согревал постель.

Женщина заливисто смеется, а я отчего-то краснею до самых ушей.

– На кой он мне сдался? Вы там смотрите осторожно! На улице очень холодно. Небось, в «Черный ястреб» идете?

– Так точно! – бодро отвечает Вероника. – А вы чего на улице делали?

– Шла пешком от центра. Мой снегоход на ремонте, ремень слетел! Понятия не имею, что оно такое, серьезно или нет, я ведь женщина, в конце концов. Очень надеюсь, что завтра мне его вернут. А то уж запыхалась совсем.

– Уж вам-то могли бы и на время другой дать! – говорит Вероника, недовольно закатив глаза.

– И не говори! И не говори! – подхватывает Светлана Ивановна и по-доброму улыбается, разглядывая нас. – Ладно, девочки, бегите, да поскорее, чтобы не замерзнуть. Может кто-то из наших мальчишек будет пустым ехать да и подвезет вас.

Но ее словам не суждено было сбыться. Мороз стал еще крепче, температура опустилась до минус тридцати шести градусов. Мои ресницы за двадцать минут быстрого шага превратились в ледышки, и я с ужасом представила, как тушь потечет по моему лицу стоит мне только зайти в теплое помещение.

По дороге к нам присоединяются еще три девчонки, которых знает Вероника. Она знакомит нас, но спустя пару минут я напрочь забываю их имена, потому что все, о чем могу думать – замерзшие ресницы и собачий холод, который сковывает мои колени и пальцы рук.

Мы идем странной дорогой, узкими тропинками, спрятанными в густых заснеженных соснах. Прежде я не была в этой части курорта, и каждый раз, когда мы сворачиваем на очередную узкую тропинку, освещенную тусклыми белыми огоньками, я внимательно смотрю на деревянные указатели, стараясь запомнить дорогу назад. Успокаиваю себя тем, что обратно «домой» мы вернемся так же вместе с Вероникой, а она уж точно не заблудится.

– Наконец-то! Пришли! – радостно говорит одна из девочек, когда впереди слышатся звуки музыки. – Сразу иду в туалет, кто со мной?

Ничего не отвечаю, хотя первым делом планирую попасть именно в дамскую комнату. Я слишком замерзла, чтобы вести разговоры или танцевать.

Одноэтажное квадратное здание «Черного ястреба» украшено белой гирляндой по всему периметру, а крупная вывеска над небольшим крыльцом светится красными огоньками. Кучка парней курит возле заметенной снегом лавочки. Они громко смеются, выпуская густые клубы дыма и бросают на нас внимательные взгляды, когда мы проходим мимо.

Две девчонки впереди меня смеются и что-то говорят друг другу, по-видимому кто-то из курильщиков пришелся им по вкусу.

И как у них еще мозги не замерзли? Я вот вообще не могу думать о чем-то другом, пока мои конечности похожи на ледышки.

– Девчонки! Какие красотки-то! Замерзли, наверное? Могу согреть вас! – восклицает высокий парень, выходя из бара. Он придерживает для нас деревянную дверь, а Вероника громким и недовольным цоканьем, по-видимому, благодарит его за помощь.

– Какой милый! – протягивает она мне, закатив глаза.

Мы заходим в небольшой холл. Справа расположен гардероб, напротив – большое зеркало и низкий черный диванчик. Девчонки снимают пуховики и самостоятельно вешают их на свободные крючки и плечики,

– А здесь вещи не пропадают? – спрашиваю я тихо у Вероники.

– Прежде ничего подобного не случалось. Здесь, кстати, камеры, если что. Да и кому тут нужны пуховики и куртки?

Пока мы раздеваемся, из зала, откуда доносятся звуки популярной музыки, выходят подвыпившие парни и девушки. Они смеются, набрасывают на плечи свои теплые одежды и выходят на улицу.

Вероника берет меня за руку и тянет за собой, как будто я могу заблудиться или потеряться. И лишь, когда мы заходим в темный зал, я понимаю, почему она сделала это.

Под зажигательный танцевальный трек пляшут, кажется все и везде. Сидящие за большой квадратной барной стойкой и те, кто стоит около нее. Те, кто расположился за маленькими столиками по бокам зала и те, кто просто стоит в толпе с коктейлями в руках. Я и подумать не могла, что здесь будет так людно, да еще и в такую морозную погоду.

– Ну, как? – улыбаясь, спрашивает Вероника. – Классно, правда?

– Так много людей! Я в шоке!

Она смеется и крепче сжимает мою руку.

– В туалет?

Киваю, и она проходит вперед. Мы с трудом пробираемся сквозь танцующую толпу. Отдыхающим здесь абсолютно все равно, что Вероника расталкивает их в разные стороны, расчищая нам дорогу. Когда мы подходим к центру, стробоскопы начинают беспощадно сверкать, оставаясь в глазах белыми слепыми пятнами. Я практически ничего не вижу и от непрекращающихся вспышек света меня начинает подташнивать.

– Иди первая! – говорит мне Вероника, когда мы подходим к одной из трех деревянных дверей с табличкой «WC». – Остальные заняты.

Поблагодарив ее, захожу в туалет. Здесь чисто и на удивление приятно пахнет. Смотрю в зеркало на свое отражение и с облегчением выдыхаю, похлопав несколько раз ресницами. Тушь не потекла, на щеках морозный румянец, а волосы беспорядочно рассыпались на плечах. Достаю из сумки дорожную расческу и привожу их в порядок. Удовлетворенная внешним видом, выхожу в коридорчик, где уже столпились несколько человек.

Вероники еще нет, и чтобы не толпиться с другими в тесном пространстве, прохожу в зал и останавливаюсь у стены, облицованной темно-коричневым декоративным камнем. Отсюда мне виден большой квадратный бар, в центре которого несколько барменов смешивают алкогольные напитки, и вручают их гостям. Музыка, кажется, стала тише, когда заиграл другой трек.

– Вот ты где! – восклицает Вероника, толкая меня плечом. – Пойдем к бару, уверена, найдем там знакомые лица. Девчонки уже веселятся!

Она снова берет меня за руку и тянет за собой. Стробоскопы перестают мигать и весь зал на несколько секунд погружается во мрак. Загораются тусклые желтые лампы и «Черный ястреб» превращается в настоящий бар, где с разных сторон слышатся громкие мужские разговоры, стук стеклянных пивных кружек и щебет молоденьких девушек, не спеша попивающих коктейли из фужеров на тонких ножках.

Над квадратной барной стойкой свисает деревянная крыша, украшенная разноцветными огоньками. Только сейчас замечаю на узкой столешнице маленькую декоративную елочку с серебристым дождиком и круглой этикеткой от известного на весь мир виски.

– Аня!

Оборачиваюсь на знакомый голос и тут же расплываюсь в улыбке.

– Рад, что ты пришла! – говорит Стас, подбежав ко мне со стаканом пива в руках. Чудом не проливает мне на ноги.

– Меня Вероника пригласила. Решила провести свой выходной не как обычно.

– Правильно! Так и надо. А я после наших с тобой катаний решил поспать, но ребята потащили с собой. Завтра у меня выходной, так что могу и повеселиться!

Он кивает в сторону одного из столиков, за которым сидят четверо парней и улыбаются нам.

– Думаю, это хорошая идея, – киваю я. – А у меня завтра вторая смена, так что, выспаться успею. Наверное…

Он смеется.

– А вы где сидите? Если что – присоединяйтесь к нам!

– Пока не знаю, куда Вероника скажет, туда и упадем. Спасибо, Стас.

Он подмигивает мне и возвращается к своим друзьям, а я иду к бару. Первый раз вижу его в джинсах и темно-синей водолазке. Эта повседневная одежда сильно подчеркивает его худобу.

Вероника разговаривает с двумя девчонками, сидящими на высоких барных стульях, и громко смеется. Когда я подхожу к ним, она знакомит нас, здоровается с бородатым и широкоплечим барменом в черной обтягивающей футболке и заказывает два «Мохито».

– Он здесь волшебный! – говорит она мне, внимательно разглядывая людей вокруг. – Оля с Настей сейчас уйдут, так что мы сможем занять их места! Бедным девчонкам завтра на работу в шесть утра!

Пока мы стоим возле бара, я оглядываюсь и пробегаю глазами по улыбающимся лицам. Некоторые кажутся мне знакомыми – кажется вот этого высокого блондина я регистрировала пару дней назад, а вон та женщина с рыжими вьющимися волосами и ярко-зелеными тенями приехала сюда с мужчиной вдвое младше себя. Справа от нас несколько девушек улыбаются и делают селфи на телефон, а кучка из трех парней и двух длинноволосых девчонок танцует в самом центре зала под зажигательный трек Major Lazer. За стойкой сидят в основном мужчины и пьют пиво, громко стуча кружками. Большой телевизор на стене показывает какой-то американский мультик, и его смотрят несколько человек.

Здесь царит своя особая атмосфера, и мне она нравится. Давно не была в таких местах, где можно просто немного расслабиться и послушать музыку, наблюдая за тем, как подвыпившие люди по-своему дергают руками и ногами, называя эти небрежные и смешные движения танцем.

Вероника протягивает мне широкий и высокий стакан с холодным коктейлем, и я с удовольствием вдыхаю аромат мяты и лайма.

– Ну, за наш первый совместный выход! – говорит она тост и поднимает свой стакан.

Мы чокаемся и потягиваем прохладную жидкость из черных трубочек.

– О, спасибо, девчонки! Без вас остались бы мы без мест! – говорит она двум темноволосым девушкам, слезающим с высоких стульев.

– Я бы с удовольствием осталась! Но, черт, просыпаться через несколько часов! – говорит высокая блондинка с длинной косичкой. Я уже не помню, как ее зовут, хотя Вероника пару минут назад называла мне их имена. – Хорошо вам отдохнуть!

Когда они уходят, мы с Вероникой залазим на высокие стулья и ставим свои стаканы с коктейлем на глянцевую темно-коричневую стойку, в которой отражаются разноцветные огоньки от гирлянды.