– Алло, да? – слышу в трубке сонный голос подруги. – Аня? Это ты? В чем дело? У вас телефон моей подруги так что…

– Привет, – отвечаю я тихо, стараясь сдержать слезы. Господи, как же я рада слышать ее голос. – Прости, что разбудила тебя…

– Ты нашла телефон! Погоди, а сколько у тебя времени? На два часа назад…

– Десять минут первого. Прости, что разбудила тебя.

– Что случилось? Ты плачешь?

Озираюсь по сторонам, кусая внутреннюю сторону щеки:

– Нет… Просто…

– Господи, Аня, что случилось? – спрашивает она, повысив голос. – С тобой все в порядке?

– Ну, да. Я… Я в аэропорту.

– Ты – где?

– В аэропорту. Ханты-Мансийска. Я просто хотела узнать…

– Погоди, но, что ты там делаешь? Разве ты не на работе?

– Я ушла, точнее, убежала от туда. Там все так запутанно, – говорю я и по щеке стекает слеза. Боже, какая же я тряпка!

– Эй, ты все-таки плачешь? Господи, что случилось? Тебя кто-то обидел? Паша?!

– Нет-нет. Я собираюсь купить билеты домой. Просто, хотела узнать… Может, есть возможность прилететь к тебе… Я так не хочу туда возвращаться. – Мой голос срывается. – Просто, сейчас праздники и…

– Господи! Аня! Конечно! Понятия не имею, что случилось, но прошу тебя, приезжай! Я и не думала, что… Боже! У тебя есть деньги на билет?

– Да, у меня все есть. Не помешаю тебе? Я улечу после тридцать первого…

– Ты будешь здесь столько, сколько понадобится! Все! Буду ждать звонка с номером рейса и названием аэропорта. – Она громко и тяжело вздыхает, а я вытираю лицо тыльной стороной ладони. – Я встречу тебя. Давай, бери билет и позвони мне сразу же. Люблю тебя!

– И я тебя. Спасибо, Вик.

Отключаюсь и уже увереннее подхожу к кассе.

– Ближайший до Москвы, пожалуйста.

Женщина бросает на меня мимолетный взгляд и начинает громко печатать что-то на клавиатуре. Ее глаза быстро перемещаются по экрану и, спустя минуту, она выдает:

– Ближайший рейс через два часа. Прямой, время в пути два часа сорок минут. Стоимость билета шесть тысяч сорок рублей.

Протягиваю паспорт и киваю.

Она быстро заполняет форму, я оплачиваю билет, и через несколько минут забираю распечатанный лист с номером рейса, временем и другой непонятной информацией. Поблагодарив ее, нахожу свободное место на длинных железных лавках. Сев между двумя женщинами, уткнувшимися в свои гаджеты, я печатаю сообщение Веронике:

«Я приехала, все хорошо. Улетаю к Вике. Спасибо тебе огромное за помощь. Позвоню позже. С Наступающим!».

Через несколько часов наступит моя смена, но я так и не появлюсь за стойкой. Не случись всего этого, я бы пошла на работу привычным маршрутом, через сверкающую аллею, мимо катка, вдоль по центральной площади. Смотрела бы на высокую сверкающую елку и наблюдала за постепенно просыпающимся мирком, спрятанным в густой чаще северного леса. Навстречу мне шли бы другие сотрудники; мы всегда приветствуем друг друга и расходимся каждый в свою сторону. Мне нравилась эта работа, завораживало волшебство этого сказочного места, но я не смогу больше там находиться.

Когда объявляют о начале регистрации на рейс, к стойке подхожу одной из первых. Багаж сдаю, поскольку он слишком большой для ручной клади. И перед тем, как зайти в зону паспортного контроля, неуверенно оборачиваюсь, пробегая глазами по чужим лицам.

Что надеюсь увидеть?

Кого?

Выдохнув, захожу за стеклянные двери и протягиваю паспорт с посадочным талоном. Сейчас я сяду в самолет и улечу к подруге. К единственному человеку на свете, которому доверяю.


* * *


В отличие от других пассажиров, с легкостью провалившихся в сон, я не могу сомкнуть глаз. Усталость давит на плечи, глаза пощипывает от слез, а при каждом воспоминании темно-серых глаз в груди все явственнее ощущается болезненная пустота. Так и слышу глубокий чувственный голос, что слишком легко запал мне в самую душу.

«Ты дорога мне.»

Ругаю себя, стараюсь забыть, заблокировать, уничтожить все то, что напоминает о нем, но сделать это сейчас совершенно невозможно. Даже глупо стараться.

Стюардессы разносят напитки, и я прошу стакан простой воды. Делаю несколько глотков и закрываю глаза, заставляя себя хотя бы на несколько минут провалиться в сон.

«Твой самый любимый новогодний костюм в детстве?»

«Леонардо из Черепашек Ниндзя. С синей маской. У меня было два меча и одним я случайно разбил учительский графин с морсом, когда ребятам приемы показывал. Его только-только родительский комитет подарил ей. Учительница даже расплакалась. А у тебя?»

«Я всегда была Снежинкой. Платье менялось каждый год, а образ оставался один и тот же.»

– Девушка, просыпайтесь. Вы должны пристегнуть ремень. – Я дергаюсь и вижу перед собой стюардессу. – Через двадцать минут самолет совершит посадку.

– Спасибо, – выдавливаю я хриплым голосом и смотрю на других пассажиров, приводящих себя в порядок после сна.

Достаю зеркальце из сумки и ужасаюсь собственному отражению. Волосы взлохматились, лицо красное, глаза опухшие. Мне не помешало бы сходить в туалет, да вот только уже слишком поздно. Расчесываю пальцами волосы и натягиваю шапку, стараясь не думать о сне, в котором глубокий мужской голос ласкал мой слух.

В Москве я была лишь однажды, да и то – проездом, когда мы с классом направлялись в Питер на каникулы. Никогда бы не подумала, что приеду сюда.

Самолет совершает посадку и капитан во второй раз напоминает, что погода за бортом – минус восемь градусов. Все принимаются натягивать шубы и пуховики, а уже через десять минут толпа пассажиров идет по длинному коридору к другой толпе – встречающих и таксистов.

Замечаю рыжую капну изящно вьющихся волос и внутри меня разливается тепло. Я подбегаю к Вике, и мы долго стоим крепко обнимая друг друга. Такое чувство, что не видела ее долгие годы.

– Господи, как же я рада, что с тобой все в порядке! – говорит она, прижимаясь ко мне. Ее руки ощупывают мои плечи и руки, как будто пытается удостовериться, что я не ранена. Отстранившись от меня, с опаской заглядывает в мое лицо и добавляет: – Ничего страшного, избавим тебя от твоих теннисных мячиков моими гелиевыми подушечками.

Я улыбаюсь, шмыгая носом, и мы проходим в зону получения багажа. Лента долго не двигается с места, и пока мы ждем, Вика рассказывает мне, где она сейчас живет:

– Издательство Виктора владеет квартирами для особых сотрудников, в число которых вхожу и я, – улыбается она, а по моему телу проносится дрожь при упоминании знакомого мужского имени. – Знаешь, все так удачно сложилось, папа уехал в Таиланд со своими друзьями, будет там праздники отмечать, а я здесь. Потом он приедет за мной сюда и мы улетим домой, я пробуду там до февраля. О, гляди, ленту запустили!

Получив багаж, мы выходим из огромного размерами здания аэропорта и направляемся к такой же огромной парковке. Подходим к черному седану «Ауди», и я посылаю Вике удивленно-восторженный взгляд.

– Это Виктора, – объясняет она, пожав плечами.

– Он живет с тобой?

– Нет, что ты! Еще слишком рано об этом говорить.

Я улыбаюсь и сажусь в дорогой автомобиль. Пока мы едем искоса наблюдаю за подругой и, в который раз убеждаюсь, что она идеально вписывается в столичную роскошную жизнь.

– Что такое? – спрашивает она, бросив на меня короткий взгляд.

– Тебе очень идет. Эта машина и вообще все, что тебя сейчас окружает.

Вика улыбается:

– Скоро будем на месте. Наберу тебе ванну с расслабляющей солью и ты немного отдохнешь. Устала, наверное?

– Немного, – отвечаю я, повернувшись к окну.

Подруга молчит, но я чувствую, как ей не терпится поговорить со мной. На самом деле я безумно хочу поделиться с ней мыслями и переживаниями, но даже не знаю, с чего нужно начать.

– Чем ты занимаешься целыми днями? – спрашиваю я, чтобы заполнить тишину.

– Знакомлюсь с издательством, оно невероятно огромное! А еще, слежу за ремонтом в своем кабинете.

– С ума сойти, у тебя будет свой собственный кабинет?

– Ага! Столичная работа абсолютно другая. Здесь все не так, как у нас в Екатеринбурге. И очень много жутко завистливых людишек, но я справлюсь.

– О, я в этом уверена. Бедняги, еще не знают, с кем связываются!

Вика смеется, и я понимаю, как сильно мне не хватало этих звуков.

– Я так скучала по тебе, – говорю я тихо и чувствую, как глаза становятся влажными.

– Ты даже не представляешь, как я скучала по тебе. Так боялась говорить о переезде…

– Глупая.

Мы улыбаемся друг другу и оставшееся время Вика проводит для меня небольшую экскурсию по городу.

– А вот здесь я и живу, – комментирует она, когда мы въезжаем за высокие решетчатые ворота, которые тут же за нами закрываются.

Впереди пять высоких домов из темного и светлого кирпича, с коричневыми оконными рамами. Здесь есть свой парк с лавочками и качелями и отдельная площадка для выгула домашних животных, где уже сонно бродят люди со своими питомцами. На парковке стоят дорогие внедорожники и седаны.

– Я в шоке, – только и вырывается у меня.

– Здесь живут знаменитости, – подмигивает мне Вика.

– С ума сойти.

Она паркуется рядом с большой белой машиной, куда садится высокий молодой мужчина.

– Какой этаж?

– Двадцать пятый.

– Офигеть.

Мы заходим в нечто, что сложно назвать подъездом многоквартирного дома. Это огромный холл с блестящим светлым полом и закругленной черной стойкой, за которой улыбается высокая девушка с черными прилизанными волосами. Она приветствует нас и остается стоять до тех пор, пока мы не заходим в лифт.

– Боже, сколько…

– Помпезности? Знаю. Я здесь всего пять дней, но меня уже это немного раздражает.

Смотрю на себя в зеркало, висящее на одной из стен кабины, и тут же отворачиваюсь. Вика замечает это.

– Ничего страшного. Полежишь в ванной, расслабишься, а я приготовлю что-нибудь на завтрак.

– Я не хочу есть, Вик.

– Хочешь! – восклицает она, дернув подбородком. – Ты, между прочим, похудела. И мне это не нравится.

Лифт останавливается и подает звуковой сигнал. Выходим в просторный коридор с несколькими темными одинаковыми дверями, и Вика направляется к той, что располагается прямо напротив лифта. Квартира под номером семьсот восемь.

– Прошу! – говорит она, пропуская меня вперед.

Свет на полу включается автоматически, освещая круглую просторную прихожую. Пол кафельный почти прозрачный.

– Здесь две спальни, большая кухня-гостиная и невероятных размеров ванная комната, – рассказывает Вика, стягивая высокие замшевые сапоги.

Я разуваюсь, и глядя на свои слегка потертые угги, мне становится неловко. Моя невзрачная внешность совершенно не подходит к этому роскошному месту.

– Вот твоя спальня, – указывает она на стеклянную светлую дверь. – Располагайся.

Захожу в просторную комнату с огромной кроватью и кучей разноцветных подушек. Гардеробная скрывается за стеклянными светло-коричневыми дверями. Тут же вспоминаю спальню в домике Кирилла и нервно прочищаю горло.

– Я…в шоке.

Вика улыбается.

– Точно не помешаю тебе, Вик?

– Что за глупости?

– Я ведь совершенно не вписываюсь во все это, – говорю тихо, опустив глаза на свои простые черные джинсы и термокофту. Господи, у меня ведь еще и пуховик заштопанный!

– Хватит болтать ерунду! Я пойду наберу тебе ванну, а ты пока раскладывай вещи. Если что-то нужно постирать – здесь есть машинка и сушилка. Как переоденешься, выходи.

Вика уходит, закрыв за собой дверь. Я долго смотрю на дверную ручку, просто потому что мой взгляд словно прилип к ней, потом подхожу к окну и ужаснувшись высоте, возвращаюсь к кровати.

Теперь я далеко от него.

Я создала внушительное расстояние между нами, осталось только сделать это в своей голове.

Стягиваю с себя кофту, расстегиваю джинсы и осторожно сажусь на кровать, боясь помять дорогое покрывало. Оно такое мягкое, что кажется воздушным.

Раздеваюсь. Из чемодана достаю чуть помятый халат и набрасываю на плечи. Беру свежее нижнее белье и выхожу из комнаты.

Пол прохладный и приятный. Медленно захожу в гостиную, чувствуя себя посетителем какой-нибудь галереи. У широкого окна стоит Вика, смешивая какие-то ингредиенты в блендере. Наверное, это мечта многих хозяек – заниматься готовкой и смотреть в окно на расстилающийся город. Вика прекрасно гармонирует с дорогой кухонной мебелью орехового оттенка и черной блестящей столешницей из камня.

– О! – восклицает она, завидев меня. – Проходи! Я делаю тебе бодрящий утренний коктейль. А халатик сел идеально.

– Кто выбирала то! – улыбаюсь я, и сажусь на высокий стульчик за кухонным островком. Вика снова нажимает на кнопку и блендер громко гудит. Через несколько секунд она выключает его и достает прозрачный стакан с розовой густой жидкостью. – Сейчас перелью во что-нибудь красивое и будешь пить. Твоя ванна набирается. Кстати, знаешь, какую соль я тебе туда подкинула? Конопля и мак.