Катрин Корр - Снежные холмы

– Это все Виктор, да?

Вика поднимает на меня округлившиеся глаза и едва заметно кивает:

– Давай примеряем. Они ведь идеально подходят к твоему платью и прическе.

– Я не приму их. Это уже слишком! Сначала наряды эти дорогущие, потом серьги… Я согласна, Виктор о-о-очень внимательный и заботливый мужчина, который может позволить себе такие подарки, но мне-то с чего их дарить? И эти серьги для тебя, я уверена!

Вика тяжело и нервно вздыхает, ставит руки в боки и поджимает губы:

– Поговорим об этом позже, ладно? А теперь хватит ломаться и давай цепляй их уже на свои уши!

Она снимает серьги с подушки и подходит ко мне сбоку. Я отстегиваю свои маленькие «гвоздики» с крошечным бриллиантом, которые подарила мне Лара на двадцатилетие. Нервно сжимаю их в ладони, пока Вика защелкивает новые.

– Тяжелые, – говорю я, когда подруга переходит на другую сторону.

– А ты как хотела. Красота требует жертв.

– В который раз думаю, что попала в сказку про Золушку. Ты моя фея, а Виктор – твой слуга.

Мы смеемся.

– И как тебе в этой сказке, нравится?

– А кому это может не понравится?– улыбаюсь я. – Но есть один минус – после полуночи я вновь превращусь в серую мышку-Аню из Екатеринбурга. Но ведь это же нормально. В сказке все именно так.

Вика опускает руки и заглядывает мне в глаза:

– А с чего ты взяла, что после полуночи все изменится? Вдруг твоя сказка будет продолжаться еще очень и очень долго.

Я улыбаюсь и ничего не отвечаю. Странный разговор как и сама атмосфера. Маленькая Аня внутри меня радуется новогоднему волшебству, сказочным нарядам и невероятным подаркам, а взрослая искоса смотрит на нее и неодобрительно качает головой.

Даже пальцем у виска покрутила.

Мы едем в машине Виктора по широкой и расчищенной от снега дороге. Я смотрю в окно на сверкающие здания, украшенные к новогодним праздникам, на людей, спешащих, должно быть, в гости к родственникам и друзьям.

Интересно, что бы я делала в эту минуту, если бы по-прежнему была администратором в «Снежных холмах»? Сидела бы за стойкой и улыбалась нарядным гостям, скрывающимся за дверями ресторана. А потом, когда куранты пробили бы двенадцать часов, я бы выскочила на улицу вместе со всеми и любовалась красочным салютом в черном и таком морозном небе.

Тихо вздыхаю и перевожу взгляд на Вику. Она сидит на переднем пассажирском сиденье. Одной рукой Виктор держит руль, а другой нежно придерживает ее ладонь. Вижу, как его пальцы едва заметно поглаживают ее светлую кожу, и в голове тут же возникает Кирилл. Я помню его мягкие и аккуратные прикосновения, настойчивые поцелуи, взрывающие во мне тысячи бомб. Кажется, в тот момент я была по-настоящему счастлива.

– Будем на месте через пятнадцать минут, – громко говорит Виктор, отвлекая меня от мыслей. – Наш столик на пятьдесят пятом этаже.

Я едва не давлюсь собственной слюной.

–…На каком?

– На пятьдесят пятом, – смеется он. – Надеюсь, ты не боишься высоты?

– Ресторан располагается на трех последних этажах башни, – объясняет Вика, повернув ко мне голову, – и наш столик на самом последнем.

Округляю глаза, и подруга улыбается.

– Ничего себе, – шепотом говорю я и гляжу в зеркало заднего вида, в котором отражается расслабленный взгляд Виктора.

На его приятном лице играют темные тени, сменяясь ярким светом уличных фонарей, и на долю секунды мне кажется, что за рулем сидит Кирилл. Быстро моргаю, пытаясь прогнать его образ, хотя в глубине души мне безумно хочется снова увидеть тяжелый и холодный взгляд. Но когда я медленно открываю глаза, в зеркале по-прежнему сверкают счастливые глаза Виктора.

– А кто сидит за нашим столиком? – спрашивает Вика.

– Мой друг с семьей, наш коммерческий директор с женой и ее братом.

Виктор принимается рассказывать о своих друзьях, и мне становится немного совестно за то, что я вновь не слушаю его. Слова как будто пролетают мимо моих ушей. Я благодарна ему за приглашение и за безумные подарки, которые обычно дарят любимой женщине, а не ее подруге. И когда он зашел в квартиру сорок минут назад, первым делом я поблагодарила его за ювелирный подарок, но сразу сказала, что не смогу его принять. Я протараторила свою благодарность так быстро, что он явно не понял меня, пока подоспевшая Вика не принялась буквально разжевывать ему все мои слова.

Ненароком прикасаюсь к бриллиантовым сережкам и опускаю взгляд на струящуюся ткань бежевого роскошного платья, о котором можно только мечтать. Никогда в жизни не носила таких дорогих вещей. Только подумать, несколько дней назад я была администратором в гостинице огромного горнолыжного курорта, встречала и провожала гостей, а теперь я буду гостьей шикарного ресторана, одетая в норковую шубку и сверкающее платье. Даже и подумать о таком не могла.

Разве возможно не чувствовать себя героиней всех тех телепередач с преображением?

Если бы Кирилл увидел меня в таком виде, уж наверняка бы от изумления сознание потерял. Может и не узнал бы даже.

– Приехали! – говорит подруга, а Виктор плавно останавливает машину у входа в высокую стеклянную башню.

Двое мужчин в темно-зеленых пиджаках и красных бабочках открывают нам с Викой двери и помогают выйти. Надеюсь они не замерзли в этой парадной одежде.

– Добрый вечер! – здоровается со мной один из них.

–…Здравствуйте.

Так странно и непривычно быть гостьей.

– Эй, ты чего? – шепчет мне Вика. – Расслабься, прекрасно выглядишь.

Слабо улыбаюсь и смотрю, как дорогой черный автомобиль останавливается позади нас. На улицу выходит высокая женщина в длинной белой шубе. Ее движения плавные и неспешные, словно ее тело не просто двигается, а танцует. Вот она с легкостью поднимает подол длинного платья, приятно улыбается служащему, и выпрямив спину, направляется к широким стеклянным дверям. Такое чувство, что ее ноги не касаются земли, она как будто парит над ней. В ее прямой осанке и невесомой походке чувствуется изысканность и богатство. Она идеально вписывается в общество роскошных людей, в отличие от меня.

– Интересно, на каком этаже она ужинает, – тихо говорит Вика, когда женщина скрывается за стеклянными дверями.

– Она такая… Такая уверенная…

Вика удивленно таращится на меня:

– Это же Волочкова, – шепчет она, – балерина.

Я не успеваю ответить ей, насколько поражена услышанным, потому что Виктор, наконец, подходит к нам и берет мою подругу за руку.

– Пойдемте, – улыбается он нам, и мы идем к дверям, за которыми несколько секунд назад скрылась знаменитая балерина.

Так странно идти по холодной улице в туфлях. Вика права, столичные модницы, должно быть, не знают, что такое «сменка». Неважно, холодно на улице, или слякотно, но на любое торжественное мероприятие они обувают туфли, которые идеально подходят к их наряду.

Роскошный светлый холл встречает нас буйством ароматов. Кругом мужчины в строгих костюмах и женщины в элегантных вечерних платьях. Они общаются, смеются, делают селфи и позируют столичным фотографам. Здесь много ярких вспышек камер, смеха и знакомых друг другу лиц. Пока мы идем к серебристым лифтам, я замечаю на себе заинтересованные взгляды нескольких фотографов, которые тут же разворачивают свои огромные аппараты в нашу сторону и начинают беспрерывно нажимать на кнопку.

– Здравствуй, дорогой! – здоровается с Виктором усатый низенький мужчина лет пятидесяти. Они пожимают друг другу руки и начинают о чем-то говорить.

– Улыбайся, Анют, – сквозь улыбку говорит мне Вика. – Увидишь себя на страницах глянцевых журналов.

Чик. Чик. Чик. Чик.

Бросаю случайный взгляд в объектив одного фотоаппарата, как он тут же ослепляет меня вспышкой. Начинаю быстро моргать, но белые пятна никак не исчезают. Мне становится не по себе, ведь я практически ничего не вижу перед собой.

– Все идем, – говорит мне Вика и тянет за руку.

Кругом разговоры, гул, а на заднем плане тихая и спокойная музыка, похожая на ту, что я каждый день слушала в гостинице. Мы заходим в просторный лифт; вместе с нами еще несколько человек. Я встаю в углу, чтобы меня не было видно. От сумасшедшей обстановке в холле я не в восторге, но стараюсь делать вид, что все в полном порядке. Вика то и дело останавливает на мне изучающий взгляд, как будто молча спрашивает: «Все ли в порядке?» В ответ я лишь улыбаюсь, хотя на самом деле – безумно напряжена. Мне – простой девчонке, прожившей всю свою жизнь в двухкомнатной квартире старого пятиэтажного дома, совершенно не место в обществе людей, привыкших к вспышкам камер и роскоши. И пока мы едем на пятьдесят пятый этаж, я вспоминаю хижину, где Кирилл устроил нам свидание.

Я была так счастлива там. В лесу, в глуши… Действительно чувствовала, что именно там мое место – среди бескрайних снегов и трескучих морозов. Я любила просыпаться ранним утром, когда за окном казалась глубокая ночь. Любила наблюдать за людьми, приехавшими на отдых, за их искренними улыбками и счастливыми глазами.

Я и правда любила то волшебное место.

– «Пятьдесят пятый этаж», – говорит автоматический голос.

Двери раскрываются, и мы выходим из кабины.

– Добрый вечер! – здоровается с нами молодая девушка в строгом черном костюме и белой рубашке. – Могу я забрать вашу верхнюю одежду?

Не знаю, ответил ей кто-то или нет, но Вика принимается снимать шубу, и я следую ее примеру. Девушка забирает наши вещи, передает другой и говорит, что проводит нас до нашего столика.

Зал огромный, с высокими колоннами и двумя полностью застекленными стенами. В дальней части располагается небольшая сцена, а рядом с ней – высокая сверкающая елка. Над каждым круглым столом свисают три длинных светильника, имитирующих капли, поэтому основное освещение кажется несколько приглушенным, что не может меня не радовать. Я не хочу и не стремлюсь привлекать к себе чье бы то ни было внимание. Если честно, вообще не хочу здесь находиться.

Не мое это.

Мы проходим мимо квадратного бара, за которым сидят несколько мужчин в черных костюмах. Женщины здесь очень красивые и яркие, их наряды сверкают как звезды в ночном небе. Некоторые из них с интересом смотрят на меня, и мне кажется, будто бы они отчетливо видят, кто я на самом деле.

«Глядите-ка, серая мышка нацепила на себя бриллианты и думает, что превратилась в принцессу!»

– Вечер добрый! – здоровается Виктор со всеми, кто сидит за нашим столиком. Он знакомит нас, но я совершенно не слушаю его, потому что все мое внимание сосредоточивается на месте.

Машинально улыбаюсь незнакомым мне людям, но мои глаза устремлены на две стеклянные стены, за которыми открывается невероятный вид на ночную Москву. Дух захватывает и пугает одновременно.

Точнее: ужасает.

– Анют, присаживайся, – говорит Виктор, приглашая меня сесть на свободный стул, позади которого – стеклянная стена.

Улыбаюсь и неуверенно прохожу вперед. Стараюсь не смотреть вниз, но мои глаза сами падают на сверкающие огни внизу. Боже, там даже не видно людей!

– Все нормально? – спрашивает Вика, коснувшись моей спины. – Голова не кружится?

– Нет, – тихо отвечаю я и сажусь на мягкий стул с широкими подлокотниками.

С другой стороны, хорошо, что я сижу спиной к устрашающей пропасти. С этого места открывается хороший вид на весь зал, а оглядываться назад я просто не буду.

– Это Эли Сааб, верно?

Поворачиваю голову к красивой блондинке в черном платье с открытыми плечами. Она улыбается мне и с интересом разглядывает мой наряд.

– Да, так и есть. – Мне стыдно, что я не помню ее имени.

– Невероятное!

– Полностью с вами согласна.

– Мое свадебное платье было именно этого дизайнера, – улыбается она, поерзав на стуле. – Не белое, а нежно-кремовое. Целое состояние отдали за него.

– Оно того стоит.

Мы мило улыбаемся друг другу и на этом наш разговор заканчивается. Официант приносит нам салаты и разливает золотое шампанское в хрустальные бокалы на тонких ножках. Наблюдаю за подругой, идеально вписывающейся в светскую обстановку. Она сверкает ослепительной улыбкой, смеется и объясняет что-то светловолосому мужчине в черной рубашке. Виктор с улыбкой слушает ее и его глаза светятся счастьем.

– Ну, что, давайте выпьем за уходящий год, – предлагает блондин, когда Вика заканчивает говорить. Он поднимает свой широкий стакан с виски и бросает на каждого, кто сидит за столом, улыбчивый взгляд. – Мы с вами что-то засиделись совсем.

– Пусть все плохое останется в уходящем году! – подхватывает другой мужчина в черном галстуке. Он приподнимается и тянется своим фужером к центру стола.

Все чокаются и улыбаются друг другу. Шампанское оказывается приятным на вкус, мягким и сладким.

– Так значит вы обе из Екатеринбурга? – интересуется мужчина в черном галстуке. На вид ему не большое тридцати лет, лицо гладкое, ровное и слегка загорелое. – Вы, Аня, тоже работаете у Виктора?